Дальнобойщик Гюнтер не хотел больше жениться на немке. Два брака со своими соплеменницами ему показали, что не для этого ада была создана его душа. Пожилая сводница в старом протухшем халате, сказала ему на ужасном ломаном немецком „возьмите себе девушку из Украины“. По закону она начнет пить вам кровь только через три года, потому что только по истечении этого срока она получит вид на жительство. Вариант с женой из каталога Гюнтеру понравился, и через некоторое время он поехал встречать на вокзал Машу. Маша была женщина видная, с очень упитанной фигурой, потому что, считая себя выдающимся кулинаром, в каждое блюдо на сто процентов ингридиентов добавляла минимум треть сала. Гюнтеру, у которого телосложение походило на табуретную ножку, новое приобретение понравилось, особенно он с первого свидания начал мечтать, как будет ночью знакомиться с роскошными сиськами Маши. Сиськи действительно в первое время играли большую роль для формирования семейных отношений, Гюнтер даже частично был готов оставить без внимания любимые порносайты и пиво, которые до этого времени были единственными членами его семьи.
Но семейная идилия, как это часто бывает, прошла и Гюнтер снова вернулся в лоно своей привычной жизни. А Маша, оглядевшись вокруг, поняла, что действительно нельзя путать туризм с эмиграцией, и на халяву здесь ничего не падает. Будучи человеком небольшой образованности, Маша не могла пойти разрабатывать для иностранных разведок формулы летных аппаратов. Язык Маша знала ужасно, уборщицей идти не хотела, поэтому решила, что будущее в коммерции. Для начала она съездила на Украину и привезла 7 кошек. Кошки были породистыми, поэтому стоили в Германии значительно дороже, чем на их родине. Ей даже удалось продать некоторое количество котят, что принесло в семейный бюджет некоторую прибавку. Гюнтера такой разворот событий очень возбудил, он решил, что наконец- то рог изобилия открылся и он тоже сможет занять свое достойное место в международном бизнесе. Поэтому уволился с работы и стал получать пособие. Но характер и ограниченность умственных способностей не позволили ему стать бизнесменом. Правда, бросив работу он напрочь потерял какую- либо дисциплину и еще больше начал посвящать себя пиву и порно. Маша некоторое время пыталась поднять его в атаку, но все это было тщетно, пациент был мертв. И тогда Маша от него ушла. Ночью, когда он пошел с друзьями пить пиво, она собрала тех немногих знакомых, которыми смогла обзавестись в Германии и те помогли ей вывезти из квартиры всю мебель и дорогую электронику. Своим тайным побегом и добычей осталась очень довольна, пока не узнала, что множество вещей, которые были куплены за время совместного проживания, как например холодильник, телевизор и прочая техника были взяты в кредит на ее имя. И осталась Маша одна со всеми кредитами, и без средств к существованию.
Маше ничего не оставалось делать, как определить себя снова в каталог, и предложить свои сиськи в другие руки. Она обратилась все к той же женщине, халат которой по прежнему оставался в девственном нестираном состоянии. И претендент не заставил себя ждать. Новый муж был уже несколько лет вдовцом, он потерял жену в автомобильной аварии и остался с двумя детьми один. У него было большое фермерское хозяйство, которое досталось ему в наследство от родителей. Те были еще живы, но уже ушли на покой, поэтому коровам можно было положиться только на него. Когда он ездил к Маше, он просил своего брата присмотреть за животными, тот в свою очередь смотрел за очень неплохую зарплату и воровал у брата все, что только мог унести с фермы. Но у новоиспеченной пары возникли взаимные чувства и приходилось закрывать глаза на убытки. Она была в восторге от его мужского достоинства, он еще никогда не ощущал это достоинство в столь умелых руках. Однако, как любой прилежный немец долго терпеть убытки он не хотел, поэтому решил с целью экономии бензина и расходов на рабочую силу брата, предложить Маше жить вместе. Опять-таки детям требуется уход и домашнее тепло, и кухня должна заполучить новую хозяйку. Маша, конечно же, думала иначе, ей виделась сельская идиллия, она хозяйка на ферме, живет в большом доме, по утрам пьет парное молоко, светски на равных беседует с женами соседних фермеров и ходит по своим владениям раздает ценные указания. Она уже представляла себе, как приезжает обратно к маме с папой и рассказывает соседям, что теперь она в Германии не боярыня столбовая, а владычица морская. Для Маши именно это было очень важной мотивацией. Нравилось ей, когда случайный взгляд соседа замечал на ее одежде дорогой лейбл.
Но, вместо заслуженного трона Маша получила дом, в котором когда-то, лет 100 назад, держали коров и с тех пор он слова ремонт ни разу не слыхал и в добавок двое детей 6 и 10 ти лет от роду. Первое, что сделала Маша, это она объявила благоверному, что хочет жить как люди. И заставила его на себе жениться и сделать капитальный ремонт дома. Для росписи они слетали в Скандинавию, где-то там быстро оформляются браки, а для ремонта она наняла несколько соотечественников.
Когда молодожены укатили в Скандинавию, нужно было последить за детьми. К кому же еще обратиться, если не к собственным родителям. Те жили буквально в 50 метрах от дома молодоженов. Передав ферму своему сыну в наследство, по контракту им полагалось, чтобы сын им взамен построил дом, купил машину и выплачивал добавку к пенсии. Все это было исполнено и мама с папой зажили с вторым сыном в новом доме, под попой была машина, и было потрачено еще немало средств на всякие вещи украшающие жизнь. Брат потратил много упорства, чтобы доказать властям, что не может работать, а когда это удалось, начал получать небольшую пенсию по инвалидности и жить с папой с мамой. Родители брали с него квартплату, чем еще немного улучшали свой семейный бюджет. Когда жениху пришлось отъехать на неделю, он попросил свою маму проследить за детьми. Раньше, когда он ездил к Маше, он отлучался не больше чем на один день, и дети сами умудрялись себя накормить, а к вечеру он уже снова был на месте. Мама очень удивленно на него посмотрела, мало того что он женится на какой-то гастарбайтерше, так он еще и детей своих решил на нее спихнуть.
-Конечно дорогой сказала она, 15 евро в час будет достаточно.
Ну что же, делать нечего, на том и порешили. Когда они вернулись, деньги поменяли своего владельца и жизнь пошла своим чередом. Через несколько дней после их возвращения почтовый ящик молодоженов наполнился конвертиками с мелкими купюрами. Это был обычай. Если в селе узнавали о том, что люди вступали в брак, им соседи, проезжая мимо кидали в почтовый ящик конверты с мелкими купюрами. В это утро он стоял на кухне и распечатывал конверты, откладывая купюры в одну стопочку, а конверты в другую. В дом зашла мама, увидела первую стопочку и сразу вспомнила
-ты знаешь сынок, когда я следила за твоими детьми, я подвернула ногу, и мне пришлось, ездить в город за мазью. Ты же знаешь какие сейчас цены на лекарства. Произнося свою речь, мама ни на секунду не отвела своего взгляда с вожделенных бумажек. Сын посмотрел на маму с глубоким пониманием ее чувств к стопке лежащей на столе, вздохнув, отложил пару бумажек для сына и пару для дочери, не пересчитывая отдал всю стопку своей маме. Та взяла и с чувством удовлетворения удалилась.
У Маши теперь остался вопрос с детьми. Их тоже как-то нужно было включить в свою картину мира. Отец детей за своими чадами не следил. Он занимался коровами и считал, что дети растут сами по себе.
Когда Маша поехала с девочкой в магазин, та объявила, что срочно хочет в туалет. Маша остановилась под зеленым островком и предложила ребенку сесть под кустик. То действо, которое увидела Маша, дало ей понять, как же все-таки на самом деле все запущено. Шестилетний ребенок лег на осеннюю, мокрую траву на спину, спустил с себя штаны, задрал ноги и начал свой туалетный акт. Это заставило Машу слегка прозреть, и понять, что же ее ожидает в этой семейке. Вскоре выяснилось, что 10 летний мальчик, уже по полной программе занимается онанизмом, и как-то очень грязно трогает свою сестру за здесь и за там. Той это все не нравилось, но будучи младшей и более слабой ей приходилось как-то с этим жить. И вообще к сестре он относился пренебрежительно. Начали смотреть, в чем дело. Оказывается, дети регулярно посещали своих бабушку и дедушку по материнской линии, и те по какой-то необъяснимой причине выставляли девочку в другую комнату, а с мальчиком каждый раз вели задушевнейшие разговоры о том, какой он бедный, несчастный, осиротелый. Практически внушали ему, что жизнь его, с уходом матери, закончилась и теперь он будет гореть в аду. Это доводило 10 летнего мальчика до истерик и вводило его в неадекватное состояние. Он стал ужасно плаксив, не мог выдержать даже малейшую критику в свой адрес, а про нормальное общение со сверстниками уже и говорить не приходится. Отстранение от этих сатанинских плясок сестры внушало ему мысль, что та не является равноправным членом семьи и с ней церемониться совсем не обязательно. Девочка в свою очередь превратилась в маленького звереныша, она кидалась на брата, и других детей при любой возможности. Она очень ревностно стала относиться к Маше, и стоило той вступить в диалог с любым другим ребенком, девочка в туже секунду записывала последнего во враги и могла при случае прилично поколотить. Так же ее жадность начала отражаться на еде. И хоть папа их всегда исправно кормил, она никогда не упускала возможности съесть больше, чем могло чисто физически уместиться в ее животе.
Посмотрев на все это, Маша сказала себе, что пора войти и в эту горящую избу. В первую очередь ей пришлось убедить отца детей в том, что пора что-то предпринимать. Он посмотрел на ситуацию и решил пойти простым немецким путем. Обратился в организацию по делам несовершеннолетних, и те послали его к детскому психологу. Психолог провел собеседование с родителями и пришел к выводу, что ребенку потребуется долгая и упорная терапия. Ясное дело долгая терапия требовалась, потому что за долгую терапию платят больше чем за короткую. Так как за весь этот праздник жизни платит государство, он решил отдать свое дите в спасительные руки ученого мужа. Назначили новую совместную встречу, на которую требовалось прийти на первый раз с сыном. Терапевт выслушав жалобы родителей, рассмотрев парня, выдал тираду примерно следующего содержания.
- ты не стесняйся, сказал он 10 летнему мальчику. У тебя в жизни много стресса, ты потерял маму. Если тебе хочется заниматься онанизмом, можешь спокойно это делать, тебе ведь нужно как- то снимать свой стресс. Только с одним условием – не в школе. Можешь заниматься этим дома. А сестричку обижать не нужно, договорились.
Здесь Маше, как человеку читавшему «как закалялась сталь», и смотревшему в детстве фильм про Чапаева, стало мягко говоря дурно. Услышать такую муть от детского психолога, о том что ребенок, должен снимать стресс онанизмом. Потом про этого мальчика поэт уж точно не скажет, «гвозди бы делать из этих людей, не было б прочнее в мире гвоздей». Одним словом, Маша на своем ломаном немецком встряла в струю разговора и сообщила психологу, что тому нужно лечиться, и она лично готова в целях исцеления порвать его жопу на британский крест. Психолог начал было как-то неуклюже сопротивляться, но, в конечном счете, уступил напору Маши и сдался. Маша добавила с порога, что ноги их здесь больше не будет, и чтобы он даже в ужастном сне не смел приближаться к ребенку на расстояние меньше ста метров, и удалилась. Этому событию последовала крупная разборка с мужем. Тот возмутился, как это Маша посмела так вести себя с ПСИХОЛОГОМ, понимает ли она что она творит. На что Маша посоветовала своему суженому заткнуться и устроила небольшой 37 год в приделах своей новой немецкой семьи. С этого дня, дети, даже не успев понять, что с ними произошло, начали вставая из за стола говорить спасибо и мыть за собой посуду. Они так же начали Раз в неделю, наводить генеральную уборку в своих комнатах, кроме этого были обречены и на некоторые другие задания по дому. Ее авторитет резко пошел в гору. Дети стали называть ее мамой, и научились, взяв из холодильника напиток в первую очередь спрашивать не хочет ли кто-нибудь из присутствующих тоже пить. Они даже начали вовремя делать домашние задания, и перестали опаздывать в школу. Кроме всего этого Маша нашла в близлежащем городе секцию карате, и начала регулярно возить их туда. Папа был в легком недоумении, зачем его детям восточные единоборства. Но Маша сказала, что без дисциплины в этой жизни никуда, а там как раз этой дисциплине и научат. Дети несколько раз участвовали в каких-то детских соревнованиях, сдавали на пояса, и вообще кое-как прониклись идеей спорта. А когда Маше пришлось уехать на несколько недель , и по прибытии она услышала от девочки, «мама не должна на так долго уезжать» она поняла - этот конь остановлен.