Лиза сидела за столиком кафе с чашкой крепкого кофе и наблюдала дождь. Не просто дождь, а сильный дождь у моря. Как много звуков воды, цвета воды, запаха воды, энергии воды здесь и сейчас, думала она, заворожено глядя, с какой силой и скоростью огромные капли дождя ныряют в море.
Лиза не заметила как подошёл официант.
- Хотите что-нибудь ещё?
- Ещё один кофе, пожалуйста, и, если у вас есть, плед.
- К сожалению пледа нет. Может быть вы перейдёте в помещение? Здесь холодно и сыро.
- Нет, спасибо.
Она и вправду немного замёрзла, и кроме неё больше никого не было на террасе, только дождь, море и кофе, но она была способна этим наслаждаться.
На этот раз Лиза приехала в Крым ранней весной, когда отдыхающих совсем мало, притом приехала сама. Не то, чтобы она искала уединения, нет, просто никто из близких или друзей ехать не смогли, а формальную компанию Лиза не любила, да и искать было некогда, словом, так получилось, и она была этому рада. Лиза видела в этом возможность узнать ту часть природы Крыма, которую скрывает суета курортной атмосферы, ту часть жизни и себя самой, которую отдаляет деловая жизнь города.
В Крыму Лиза была третий раз, и местом для отдыха выбрала Гурзуф.
Гурзуф очаровал девушку своими небольшими старинными домами, узкими, извилистыми улицами и лестницами. Это был маленький и очень уютный город на берегу моря. Лизе хотелось назвать его городком или сказочным городом, поскольку он не имел ничего общего с городами, к которым она привыкла. Она доверилась случаю, и без знакомств, хоть и не с первого раза нашла жильё.
Дождь почти закончился, кофе тоже. Как странно, подумала Лиза, море никогда не заканчивается, оно всегда будет здесь, каждое утро, каждый день, каждую ночь. Его будут познавать новые и новые люди, дети и старики, здоровые и больные, бедные и состоятельные, трезвые и пьяные… Сколько поколений сюда приезжало, к этому совсем иному, манящему подводному миру. Как хорошо, что это море не заканчивается, что оно есть и всё.
Вот так и чувства, одни создаются как искусственные водоёмы, в определённых условиях. Нет условий, и они быстро высыхают. Другие же, рождаются стихийно, часто их появлению даже многое препятствует, - такие подобны глубокому, чистому озеру, и у них хорошее, долгое будущее.. Есть чувства, как море… Они необъятные, бесконечные, совершенно необъяснимые, и, в силу своей значительности, сами создают климатические условия, а не наоборот.
Такая весенняя, дождливая, немного печальная встреча с морем всколыхнули в Лизе те самые чувства, которые уже давно никто не бережёт и не хранит, но они порой ещё звучат, и звучат красиво. Немного грустно, от разлуки, радостно от самой жизни и невероятно трепетно от того, насколько они ценны.
Наполненная чувствами, пробудившимися в ней природой, не спеша, с трудом, обходя большие лужи, Лиза шла к дому. Пройдя набережную, нужно было немного подняться. По дороге струилась вода, дождь ещё моросил, но поглощённая ароматами крымского дождя, Лиза не чувствовала неудобств, и промокшие ноги не мешали ей наслаждаться встречей с этим прекрасным местом. По обе стороны дороги стояли дома, и от их маленьких окошек веяло уютом неспешной жизни скромных людей. Ведь каждое окошко – это семья, судьба, из каждого окна свой взгляд, а соответственно, и вид на мир. У каждого дома, у каждой квартиры свой запах, цвет и что-то ещё, с чем они ассоциируются.
Впервые войдя дом, а после в квартиру, в которой Лиза остановилась, ещё не успев ничего рассмотреть и узнать, она поняла, что это место ей по душе. Необычный, приятный для слуха звук звонка в дверь, уже как будто говорил, что гостям здесь рады. Запах яблочного пирога, приветливая улыбка немолодой, обаятельной женщины, любопытный взгляд мужчины, вероятно мужа, сидевшего в комнате, в кресле, укрытого клетчатым пледом, и выглядывавшего в коридор, виляющая хвостом маленькая, чёрная собачка, окутали её таким уютом и дружелюбием, что искать другие квартиры не захотелось.
Когда Лиза вернулась с прогулки, дома был только Дмитрий Николаевич, к её удивлению он был в инвалидном кресле, более того довольно грубо попросил закрыть дверь в его комнату. Лиза закрыла дверь, и была очень удивлена, так как он произвёл на неё впечатление человека дружелюбного. А тут такое грубое обращение.
Она прошла в свою комнату, часы пробили двенадцать, то были старые часы с кукушкой, они напомнили Лизе детство, у неё дома никогда не было таких часов, но они были у соседей, у которых её частенько оставляли, были в старых фильмах, мультфильмах. Эти воспоминания размытые, но те соседские квартиры так похожи на эту, подумала Лиза.
В доме, где остановилась девушка было немало картин, и как ни странно, все они нравились ей. Картины были очень разные, но в то же время их что-то объединяло. Они все живые, Лиза давно поняла, что это её главное требование к картине.
Как удивительно, подумала Лиза, ей нравилась атмосфера в домах, где живут люди более молодые, где есть дети. Как удалось этим пожилым людям, столкнувшимся с тяжёлой болезнью сохранить вокруг обстановку полную радости и молодости.
- Лиза, зайдите, - позвал её из соседней комнаты Дмитрий Николаевич.
Немного помедлив, она вошла. Он сидел у окна, отвернувшись, немного сгорбившись, глаза были опущены.
- Я не люблю общаться с посторонними, когда я в этом кресле, всё время прошу пересаживать меня в обыкновенное, хоть это и не так удобно.
В последнее слово он вложил столько энергии, столько злости и обиды, что Лизе стало не по себе, но это ощущение быстро прошло. Он боязливо посмотрел на неё и встретил в её глазах такое редкое в этой жизни понимание и поддержку. Его лицо посветлело, подобрело, и чувство беззащитности, которое ещё минуту назад от него исходило исчезло. Постепенно, из глубины его личности начала проступать мужественность. Её не стёрли ни годы, ни седые волосы, ни болезнь, скорее они укрепили её. Добрые серо-голубые глаза были ясными как у юноши.
- Для меня нет разницы, сидите Вы в этом кресле или в другом, не надо меня стесняться.
Кто знает, может эти слова были ему нужны, но виду он не подал, только чувствовалось, что она больше не посторонняя.
- Дело не в Вас, а во мне самом.
- Я сидел вот здесь у окна, и смотрел на дождь. Наблюдал как он начался, как сразу заторопились люди, их здесь мало в эту пору года, через какое-то время некоторые люди уже проходили с зонтиками, медленнее, чем те, что без зонтиков. Но всё же дождь ускорил привычный темп пешеходов. Потом дождь усилился и на улице стало безлюдно. Я беспокоился, что ты и Валя ушли без зонтов. Через открытую форточку в комнату начали попадать брызги дождя, разбивающегося об окно и аромат дождя. Ах как же пахнет дождь весной!
- А звуки, какие звуки, как шумит дождь, как барабанит в окно, как гремит гром и воет ветер. Во время дождя в доме создаётся особый уют.
Дождь уменьшился, но люди по-прежнему шли торопясь, и тут я увидел тебя. Ты шла совсем не спеша, и мне показалось, что ты также как и я наслаждалась дождём, только там, за чертой этого окна. Когда ты зашла в дом, от тебя так веяло живым, диким, природным дождём. До чего же мне захотелось походить под дождём, промокнуть, помёрзнуть, подставить лицо на встречу небу и чувствовать, как капли разбиваются о него. Извини, наверное, это очень странно звучит.
- Нет, не странно. Только вот Вы, сидя у окна, наслаждаетесь этим дождём куда больше, чем многие, кто в любой момент могут выйти к нему на встречу.
- Так вот, когда ты вошла, такая промокшая, задумчивая, и, по-своему счастливая, мне захотелось тебя нарисовать.
- Так Вы рисуете! Только не говорите, что все эти картины Ваши.
- Мои.
- Невероятно.
- Это лучшие, любимые, которые мы не стали продавать.
- Да Вы счастливый человек! Найти себя, может это и есть главное в жизни, ведь можно пробегать всю жизни по бесполезному кругу, и не продвинуться, а вот Вы сидите на месте, а создаёте такую красоту…
- Ну с тем, что я счастливый человек я не спорю, а вот бесполезного, пожалуй нет, ведь от беготни по кругу укрепляются мышцы, значит, для чего то этому человеку нужно было бегать.
- Не может не быть бесполезного. Разве не бесполезна жизнь алкоголика?
- Нет.
- Почему?
- Я же тебе сказал, что бесполезного нет.
- Ну как же, вот у Вас много трудностей, а Вы творите, создаёте, а не разрушаете.
- Ну, во-первых, ты обо мне ничего не знаешь, ты видишь то, что я имею в 61 год. А сколько надо было набить шишек и совершить ошибок, чтобы, как ты сказала найти свое место в жизни. Да и кто тебе сказал, что алкоголик не может быть художником, есть много примеров.
- То есть Вы оправдываете алкоголизм, наркоманию? Ведь чаще всего страдают невинные близкие, страдают дети.
- Знаешь ли, близкие больных людей тоже страдают.
- Это разные вещи. Больные люди и их близкие борются за здоровье, а там его просто сливают в унитаз. Вы таки оправдываете эти явления.
- Нет, отнюдь. Если б это было в моих силах, я бы сделал так, чтоб этой гадости вообще не стало. Хотя это неправильно, у человека должен быть выбор.
Лиза посмотрела на него в недоумении, до чего же противоречивые суждения.
- Но Вы же только что защищали алкоголизм.
- Я защищал не алкоголизм. Я защищал тот факт, что в мире, в природе нет ничего бесполезного, защищал человека, которого осуждают все, не зная о нём ничего. Кто знает, может в других условиях он был бы примерным семьянином и работником. Просто я учусь не судить людей, мне это не всегда удаётся, но к этому стоит стремиться. Осуждение само по себе не помогает решить проблему, оно только засоряет душу. Поверьте, понять другого очень сложно.
Лиза задумалась.
- А Вы и вправду захотели меня нарисовать?
- Да, при том на столько, что позвал тебя несмотря на то, что я в этом кресле.
- Что Вы прицепились к креслу, молодец же тот, кто придумал его, ведь благодаря нему, Вы можете побывать под дождём, можете не быть беспомощным в доме.
Дмитрий Николаевич как-то сильно опустил лицо и отвернулся.
- Может Вас кто-то обидел?
Тихо-тихо сказала Лиза.
- Обидел. А разве я не обижал, просто я уязвим.
- Все уязвимы и каждого можно обидеть.
- Да, невозможно стать неуязвимым, главное суметь простить, это самое главное!
Последние слова он сказал радостно и очень душевно. Он повернулся, его лицо было в больших слезах, но в глазах уже была радость.
- Так я смогу промокнуть под дождём!
- Конечно!
Они долго молчали, потом Лиза опустила глаза и спросила:
- Так Вы меня нарисуете?
- Обязательно нарисую.
Лиза так засияла, но потом, как-то померкла
- А, ну это же из-за дождя, я знаю, что я некрасивая. А волосы высохли, я переоделась, от меня уже, как Вы сказали не веет дождём.
- Глупая, от тебя веет человеком! Поэтому мне всё равно рисовать тебя мокрую или сухую.
Они засмеялись.
- И кто тебе сказал, что ты некрасивая, ты красивая, более того, ты красивая изнутри!
Лиза покраснела, и на её лице появилась смущённая улыбка.
Вдруг, так неожиданно, появилось солнце. Они сидели и долго смотрели в окно, потом Дмитрий Николаевич сказал:
- А я думал, что это на долго дождь зарядил, у нас так бывает, как зарядят дожди на неделю, а то и больше, целыми днями.
- Я знаю.
- Давай неси мне краски, нет подожди, я же сам могу.
Он поехал в другую комнату, вернулся с карандашами, красками, кисточками, бумагой.
- Пахнет красками.
- Они для меня всё.
- Как же дождь, солнце, люди?
- Спасибо.
- Почему спасибо?
- Просто спасибо. Я нарисую этот момент, когда в этой комнате сонце. Как красиво оно играет на твоих золотистых волосах.
- Обычно, я не люблю фотографироваться, стесняюсь, но Вам почему-то доверяю, нет страха, что я плохо получусь.
Он как-то мудро улыбнулся.
- Сколько тебе лет?
-Двадцать три.
- Удивительно. У меня такое ощущение, что ты из моего поколения, как это ты так можешь в своём возрасте, и в это время понять человека совсем другого поколения.
- Мне самой иногда кажется, что я как старушка. Шучу, не обращайте внимания. Может Вы сталкивались с жестокой молодёжью, но, поверьте, в нашем поколении есть очень разные люди, и хорошие есть, их просто надо встретить.
- Я встретил.
- Ещё много встретите, вот увидите.
Он начал рисовать. В каждом его движении, взгляде, было вдохновение, с которым он делал свою работу. Работа, как много значит для него это слово.
Лиза сидела немного напряжённая, то было какое-то приятно волнующее чувство, её рисуют, будет настоящий портрет. Бело-серая кошка зашла в комнату, мягко ступая по ковру, быстро и ловко запрыгнула Лизе на колени, удобно устроилась и начала громко мурчать. От её ласки Лизе стало так легко и радостно. Напряжение ушло, она уже сидела не с такой ровной спиной, расслабленная. Дмитрий Николаевич сказал:
- Пусть Мурка сидит.
Лиза разжала руки, нежно погладила кошку. Дмитрий Николаевич потянулся к проигрывателю и поменял пластинку. Заиграла музыка, немного шумя, потрескивая, так, что становилось понятно сколько времени она живёт. Это была классическая музыка, Лиза раньше не слушала классику, но ей нравилось.
- Прекрасно, неправда ли? Мне кажется, что каждая композиция это целая история, целая жизнь, как и мои картины.
Он рисовал. Лиза слушала музыку и наблюдала работой художника.
- Я назову эту картину «Солнце после дождя».
- Почему? Там же мой портрет.
- Я её так чувствую. Да и к тому же, почему я не могу тебя сравнить с солнцем после дождя?
Послышалось, как кто-то открывает дверь и через минуту в дверях появилась Валентина Ивановна. На её лице было приятное удивление.
- Пришлось переждать дождь. Вы небось проголодались.
- Нет, мы так заболтались, что и забыли про время, а и вправду уже четыре часа, - сказал Дмитрий Николаевич. Было видно, что он рад приходу жены.
- Пойду разогрею обед, у меня почти всё готово.
- Я Вам помогу. Ой, а картина? – встрепенулась Лиза.
- Потом дорисуете, – махнула рукой Валентина Ивановна.
Через полчаса они уже ели борщ с пончиками.
- Вот это борщ! - сказала Лиза.
- Ты ещё не пробовала её пирога, – произнёс Дмитрий Николаевич, с гордостью глядя на жену.
- Сейчас попробует, – не стала скромничать Валентина Ивановна.
Во всём, что бы ни делала Валентина Ивановна чувствовалось желание сделать это красиво. Скатерть была розовая с нежными сиреневыми цветами, чашки тонкие, изящные, тоже сиреневые, даже пирог был красивый. Всё было со вкусом. Чувствовалось, что чаепитие здесь было давней традицией.
- Попробуйте этот травяной чай. Он сделан из сбора трав, один наш сосед почти всё лето проводит в горах, знает много трав, и делает различные чаи, мы у него и покупаем этот и ещё несколько.
- Мне очень нравится… А пирог… Нет слов. Поделитесь рецептом?
- Обязательно.
Когда все поели, Валентина Ивановна начала убирать со стола и сказала мужу:
- Отправляйся в комнату, дай нам посплетничать.
Он уехал.
- А Дима не каждого к себе подпустит, когда он в этом кресле, немного загадочным и довольным голосом сказала Валентина Ивановна. Прибежала собачка.
-Чапа, Чапа! На, держи.
Примчалась и кошка.
- Ну куда ты лезешь, это же не твоя миска, сейчас и тебе дам. Вот обжоры.
- Как это они только сейчас прибежали, обычно мы не успеваем сесть за стол, как они уже на посту, караулят, мы едим, одна мяукает, другая тявкает, не дают спокойно поесть. Зато не скучно. Ты ведь говорила, что из Киева?
- Да.
- А я представляла себе тамошнюю молодёжь совсем иначе.
- А какой же Вы её себе представляли?
- В жизни б не подумала, что такой молодой девушке будет интересно общаться с нами.
- Отчего ж Вы себя так опускаете? Вы удивительные люди. С вами легко и приятно. Есть у Вас это бесценное умение радоваться жизни.
Валентина Ивановна засмущалась.
- Ой, дорогая моя, ну, а как же иначе, да и ведь жизнь к нам так щедра.
- Мне кажется, что примерно так отвечают все жизнерадостные люди, и как бы не разворачивалась к ним жизнь, они всё равно выходят к тому же уровню мироощущения.
Валентина Ивановна на минуту стала серьёзная, и задумалась.
Это правда, оптимизм – та жизненная сила, которая, даже спрятавшись очень глубоко под слоем беспощадных неприятностей, помогает двигаться вперёд, несмотря ни на что.
- Ну, знаете ли, у каждого свой жизненный двигатель, у кого-то зависть, у кого-то гордость, у кого-то тщеславие.
- А почему ты исключаешь эти чувства у оптимиста? Человеческая природа несовершенна, и с этим нужно смириться. Вот у моего мужа непреодолимая тяга к совершенству. Он находит его в искусстве, но не надо слишком много требовать от людей и от себя. Я ему всё время пытаюсь это объяснить.
. Ладно, заболтала я тебя, иди погуляй, смотри какая погода, ты же не в доме сидеть приехала.
Лиза вышла из дома. Дороги, деревья, дома всё было ярче и насыщенней чем обычно от недавно закончившегося дождя и вечернего солнца. Лиза медленно спускалась к морю.
Она гуляла вдоль берега, и смотрела вдаль, туда, где море касается неба, где находится далёкий противоположный берег. Вечер сгущал краски. «Какая пара небо и море!», - думала Лиза. Ей всегда было приятно увидеть счастливую пару, она обладала редким качеством – умением разделять чужую радость. Как сложно встретить свою вторую половинку, но когда люди встречаются, их союз похож на союз неба с морем. Он неописуем, необъясним. Они друг друга отражают, дополняют, не видно как и где, но они соединяются, словами это не описать. А с другой стороны, море на земле, а небо высоко-высоко, и может быть всё это иллюзорно, и нет такого союза, но когда вот так стоишь на берегу, и смотришь вдаль по бесконечной морской глади, видишь, как небо и море сливаются в одно целое.
Лиза ступала по камням, и звук от этих шагов был приятным, он дополнял шум морского прибоя. Море в тот вечер было спокойное и нежное. Как-то одиноко стало Лизе, все чувства, все звуки, всё так располагало к любви, но её не было. Она истосковалась по любви. По настоящей взаимной любви. Или хотя бы по её кусочку. Так она бродила по этому прекрасному берегу, вспоминая Ассоль, которая ждала Алые паруса.
В какой то момент Лиза взяла камень покруглей, размахнулась, и бросила его со всей силы в море, он долго летел и упал довольно далеко. Она следила за его полётом и падением, при этом испытала приятное ощущение, словно ощутила частичку этого полёта, и вся грусть улетела с камнем…
Лиза вспомнила незаконченную картину и то, как была поражена, увидев её. Раньше она любила наблюдать как рисуют людей на набережных, в переходах и в других местах, но ничего подобного не видела. Либо человек на портрете вовсе был мало похож на себя, либо он был очень чётко срисован, и картина больше походила на фотографию. Здесь же Дмитрию Николаевичу удалось отразить черты характера Лизы, её настроение, обстановку, и, даже своё отношение к ней. Словно, рисуя, он отталкивался не от внешних точек, а от внутренних. Это талант, подумала Лиза. Она была заинтригована, где же он кроется этот талант, как возникает, от куда Дмитрий Николаевич его черпает?
Начало темнеть, Лиза побрела к дому. Тучи развеялись, и небо было звёздное. Какие же ночи, какие звёзды в Крыму!
Когда Лиза проснулась, за окном снова шумел дождь.
После завтрака Дмитрий Николаевич позвал её к себе и спросил:
- Давай рисовать?
- Но ведь картина называется «Солнце после дождя», а сейчас идёт дождь.
- Ну и что, я знаю, что после него будет солнце.
- А если не будет?
- Даже если не сразу, оно будет.
Лиза улыбнулась.
- А вчера, до того как ты пришла, и я сам сидел у окна, наблюдая за дождём, я хотел нарисовать картину под названием «Дождь».
- Мне второе название больше нравится.
- Мне тоже.
Он рисовал.
- Как Вы смогли раскрыть свой талант, Дмитрий Николаевич? Для меня этот вопрос важен, так как мне тоже очень хочется найти применение своему творческому началу.
- Ну, есть ли у меня талант в живописи, - это не мне судить. А сама суть таланта на мой взгляд заложена в каждом человеке, и - это есть сама жизнь, - способность выживать, преодолевать трудности, приспосабливаться к любым, даже самым сложным условиям. Если б его не было, человек бы не появился на свет. Талант - найти своё место под солнцем вопреки всему, суметь быть счастливым в тех условиях, которые посылает жизнь, и взывая к терпению, смирению, вере и труду создавать условия, которые нужны конкретной личности. У кого-то такой талант больший, у кого-то он меньший, но его, как и всё остальное можно развивать. По сути, он и его величество случай играют решающую роль в жизни человека. А живопись… Я никогда не собирался зарабатывать этим на жизнь, но когда заболел, и не смог работать по профессии, в руки попали бумага и карандаш. Это не был мой осознанный выбор, чтобы основная часть жизненной силы, которая во мне заложена, была направлена именно в творчество. Так сложилось, и я не жалею. Просто поверьте, чтобы не происходило, если оно есть это, как Вы сказали творческое начало, оно найдёт себе применение и для этого не обязательно рисовать, достаточно просто жить, и обязательно наслаждаться тем, что посылает жизнь.
В комнату вошла Валентина Ивановна. Увидев картину, которая была почти закончена, она долго на неё смотрела, а потом воодушевлённо сказала:
- Мы её ни за что не продадим. Оставляем себе! Дмитрий Николаевич довольно заулыбался и сказал. Мне бы тоже очень хотелось, чтобы она осталась у нас, но я дарю ее Лизе, я хочу, чтоб она ей всегда напоминала о том, что после дождя обязательно будет солнце!