Общество чистых тарелок, ау!

               

               

      Об «Обществе чистых тарелок»  советскому читателю поведал в своем сочинении видный большевик, историк, этнограф и филолог Владимир Бонч-Бруевич, короткий одноименный рассказ которого был опубликован в  его книге « Ленин и дети» .  Наблюдая за кушавшими  детьми, оставлявшими на тарелках недоеденные остатки пищи, то есть,  попросту говоря, плохо евшими,  Ильич сообщил об этом дотоле неизвестном им объединении, так сказать ассоциации любителей поесть, может, даже обжор, чревоугодников, эпикурейцев…
    
 - А вы состоите членами Общества чистых тарелок? – спросил Ленин, обращаясь к сидевшей рядом девочке Наде.

       Оказалось, ни она, ни другие дети за столом никогда не слыхали об этом достойном собрании.

       - Очень жаль. Оно уже давно существует. Но вас в него все равно не примут , - заметил Ильич. – Когда вы на тарелках все оставляете…

       Пристыженные  дети все доели и побежали писать заявление в Общество.

       «Через некоторое время, - пишет В. Бонч-Бруевич, - они вернулись на террасу и торжественно вручили бумагу Владимиру Ильичу. Ильич прочёл, поправил три ошибки и надписал в углу: «Надо принять».

        « Что едят герои произведений Братьев Вайнеров?» -  назывался шуточный трактат, прочтенный со сцены Центрального Дома Литераторов в Москве дочерью  Аркадия Вайнера  – ныне широко известной в России и в США телеведущей, писателем и  журналистом Натальей Дарьяловой, а тогда, много лет назад,  школьницей - старшеклассницей Наташей.

Это случилось на одном из творческих вечеров Братьев Вайнеров.

Вечер вел известный поэт Григорий Поженян,  приветствовать братьев приехали их друзья - известные литераторы Владимир Высоцкий, Аркадий Инин, Иосиф Прут… 

Зал был переполнен. Трактат Наташи вызвал общий интерес. Проанализировав литературный материал и подкрепив свои тезисы примерами из произведений писателей, Наташа была убедительна в том, что герои книг Братьев Вайнеров, как и сами авторы, являются подлинными ценителями тонких изысканных блюд и благородных напитков. Каждый из них мог явно быть рекомендован вождем мирового пролетариата в упомянутое Общество чистых тарелок.

        Я вспомнил об этом, листая старую подшивку газеты «Книжное обозрение»,  случайно наткнувшись на фотографию покойного ныне Аркадия Вайнера в обществе известных гурманов - тоже уже ушедших от нас Юрия Никулина и Александра Белявского.

        Однажды я случайно встретил обоих братьев в  Центральном Доме Литераторов.  Была первая половина дня, а накануне поздно вечером мы вместе с большой компанией коллег расстались с ними в этом самом здании в ресторане на вечере, посвященном, если не ошибаюсь, «серебряной свадьбе» Аркадия и Софьи. И вот они снова здесь. С супругами. И на этот раз детишками. Обе семьи. Все  округлые, спелые,  улыбающиеся. В прекрасном настроении.

       -  А мы в ресторан! Решили побаловаться хашем! Его тут превосходно готовят!    

       Я одобрил их намерение, хотя и понятия не имел об этом жидком горячем блюде, пришедшему к нам с Кавказа или Закавказья.

         Я верю в людей, которые любят много и вкусно поесть. Особенно, если это хорошие писатели. Как правило, на них можно легко и спокойно положиться. Они чувствуют вкус слова, как вкус плода, всем другим частям речи предпочитают глагол – осязаемый, крутой; откровенно и смачно пишут и говорят о своих пристрастиях.

         В этом смысле в романе «На темной стороне Луны» есть характерная реплика, авторство которой принадлежит Георгию.

        «Будешь есть когда сосиски, относись к ним бережно…» – наставлял один из героев романа сынишку своего друга.
«Почему?» – удивился мальчик.

«Потому что это очень редкое нынче животное. Сосиски первыми не выдержали экологической бури. Сколько людей предупреждали, чтобы они их не трогали, что их осталось мало, что их надо беречь. А люди бессмысленно их ели и ели, ели и ели, пока они не исчезли совсем…»

         Смешное объяснение кризиса социалистической экономики тех лет…

        Впрочем, и сам внешний вид Аркадия и Георгия свидетельствовал об их отношении к застольям. Мощные, широкоплечие, тяжелые. Они выделялись на общем фоне, что было не всегда безопасно. Но братья были людьми сильными и смелыми.

Аркадию – бывшему старшему следователю знаменитой Петровки,38 и Георгию – спецкору центральных изданий – не раз приходилось постоять за себя. И не только в словесных поединках. Стоит вспомнить ставшую легендой Московского Центрального Дома Литераторов их знаменитую драку в ресторане с братьями Ибрагимбековыми, драку, которая впоследствии переросла в братскую дружбу.

Что же касается их писательского бесстрашия, то стоит вспомнить о их последних совместных книгах «Петля и камень в зеленой траве» и «Евангелие от палача», посвященных еврейской теме. Можно легко представить, что ждало бы обоих братьев, если бы рукописи попали в руки ФСБ… 

       Но сейчас об их отношении к еде, к пищевым продуктам..

        Во время нашей работы над романом « На темной стороне Луны» жена Георгия – Александра (для домашних просто Шуня) нередко отсутствовала. На стенах их кухни я видел составленные ею для Георгия меню с указанием количества калорий… Но, пользуясь её отсутствием, мы каждый раз спокойно съедали по пачке «Останкинских» пельменей, купленных на углу и собственноручно им сваренных.
      
- И это, по-твоему, восточный базар? – спросил меня как-то Георгий, когда будучи его соавтором я показал ему свою страницу для нашего романа  с описанием якобы рынка узбекского города Джизака. – Похоже, что ты видел это у себя в Голицыне!
      
В замечании таилась дружеская издевка.

       В подмосковном поселке Голицыно, где я в то время жил в Доме творчества писателей, недалеко от станции действительно существовало некое подобие рынка, на котором местные производители предлагали только картофель да подшитые валенки, а заезжие украинцы при отсутствии конкуренции бойко торговали салом и семечками.

Неудивительно, что не будучи гурманом,  дальше описания мешков с желтой азиатской морковью, пирамидками карамели на столах и темного, крепкого как кремень, сахара-рафинада ничего другого я вспомнить не мог.

       За дело пришлось взяться Георгию.

       Что касается описания провизии, съестного, явств, лакомств, разносолов, перемен, варева, трапез, кормежки, пирушек, пиршеств, кушаний, жратвы, шамовки, то Братьям, на мой взгляд, мало равных.

        Откроем наугад знакомый многим роман Аркадия и Георгия Вайнеров «Гонки по вертикали»:

       «… Уселся за столик с белой крахмальной, хрустящей скатертью, рюмочки хрустальные позванивают, мельхиоровые приборы тускло светятся, и мне на трех языках предлагают всякие чудесные блюда и выпивки…Надька-официантка принесла закуску – двойную порцию зернистой икры, семгу, ростбиф, спинку нельмы, лепесточки масла, свежие помидоры и огурцы. Нагретый хлеб был накрыт салфеткой. Она расставила все это на столе, в большую прозрачную рюмку налила водку и сказала: «  Приятного аппетита…»

       А как это?

       «… Уха и ее особый ни с чем не сравнимый вкусовой букет, видимо, свидетельствовал, что редкостные породы дорогих заграничных рыб – мерлуза, бельдюга, сайда, сквама – варятся на бульоне трески, притом целиком, вместе с головой и хвостом…»

        Литература, впрочем, знает немало примеров выдающихся обжор и эпикурейцев. И сразу на ум приходят герои Рабле – Гаргантюа и Пантагрюэль.  Вот они бы первыми были непременно приняты в   «Общество чистых тарелок»,    о которых Ильич, по свидетельству  Владимира Бонч-Бруевича, рассказывал детям.

        Взять хотя бы юного Гаргантюа: когда тот прибыл в замок отца, в его честь был устроен пир. Повара Оближи, Обглодай и Обсоси показали свое искусство, и угощение было таким вкусным, что Гаргантюа вместе с салатом невзначай проглотил шестерых паломников — по счастью, они застряли у него во рту, и он выковырял их зубочисткой.  А с Пантагрюэлем вышел не менее интересный казус. Некий рассказчик правдивых историй как-то угодил герою прямо в рот, где провел больше полугода, а когда вышел, то рассказал Пантагрюэлю, что все это время ел и пил то же, что и он, «взимая пошлину с самых лакомых кусков, проходивших через его глотку».

       Конечно, это трудно сравнивать с героем «Гонок по вертикали» Братьев Вайнеров!

      Тот всего лишь признался, что «к  двум часам  готов съесть порцию жареных куриных потрошков, гурийскую капусту, одно сациви, яичный паштет, сулгуни на вертеле, затем сборную солянку или борщ по-московски, на второе колбасу по-извозчичьи или карский шашлык, можно, цыпленка-табака или шницель по министерски. Де валяй тоже подошел бы. Теперь десерт – омлет «Сюрприз» или кофе гляссе, а потом чашечку кофе по турецки с пенкой и хорошую сигарету…»

         Правда,  следует  учесть и время событий!

         
         

«Окна»  27 декабря 2012