Страшно пережить первый удар.
Первый удар по голове, первый удар по почкам, первый удар по душе и самолюбию.
Потом – второй удар, третий, десятый – да хоть убейте меня, злые люди, все уже не больно и не страшно. Делайте с моим скафандром что хотите, меня там уже нет -
я скачу по ромашковому полю, на моем потном боку – пыльца, и оводы не поспевают за мной.
Не страшно то, что очень маленькое, или очень большое. Не страшен маленький паучок-ананси, и огромная паучиха с волосатыми глазами больше человеческого роста. А паук размером с компьютерную мышку, спускающийся по проводу с паутинного потолка – это моя боль и истерика во сне. У него поджаты лапки, он спускается с люстры прямо на меня, и я ору, и мечусь во сне, и прибегает дима с мокрым полотенцем, успокаивает: тихо-тихо, я прогнал паука, все хорошо…
Не страшно, когда умирает одна бабушка, не страшно, когда умирает 20 миллионов, но когда погибает 48 человек, мне страшно, и я истерю, потому что эта боль – по размеру, как ботинок. Он как влитой на твоей ноге, когда его меряешь, а пройдешь чуть-чуть – и такая кровяная мозоль.
Не страшно, когда в кино убивают людей, но когда падают кони, я кричу и плачу, и требую расправы над режиссером – на кол его, на кол!!!
Страшно, когда тебя бросили – одну, среди людей. Ты живешь-живешь, и живешь одним среди всех, и почему, - кричишь шепотом ты, уткнувшись в оконное стекло, - почему тебя бросили. И понимаешь – За Что, но не понимаешь – Почему.
Страшно, когда не можешь спать, и не понимаешь, спишь ты или нет.
А когда оторвало ногу на мине – не страшно попросить автомат и убить себя.
Страшно дать автомат, чтоб ты убил себя.
Страшно, когда железные качели взлетают в небо, с них слетает смеющаяся девочка и качели убивают ее по голове.
Не страшно как засыпают котята и как умирают дети, тихо, без криков.
Но страшно, как они смотрят тебе в глаза – киты, 48 человек, дети, человек, бросивший тебя, пауки на веревочках и застрелившийся парень с оторванной ногой…