Доктор проводил осмотр Патрика. Пришли результаты анализов, и он внимательно изучал их. На его лице выражалось замешательство.
– Странно, в первый раз вижу такое, – сказал доктор Смит. – Процесс отмирания клеток сердца замедлился. Вы еще умираете, но теперь медленнее. Я бы сказал, у вас прибавилось пара дней.
– Вас это похоже расстраивает? – спросил Патрик.
– С чего вы это решили? – доктор, сделал пометки в медкарте.
Он боялся пациента. Для него Патрик был живым свидетельством того, что он никак не мог понять. А непонятное пугает человека. Он приходил в ужас от одной мысли, что есть такие безумцы, которые живут не головой, а зовом сердца. Тем самым обрекая себя на страдания и, в конце концов, на мучительную смерть. И ради чего? Ради эфемерного понятия «счастье». Это ведь нелогично!
– Вам жалко тратить на меня время, ведь я добровольно пошел на это, намеренно. Моя болезнь не была чем-то, что от меня не зависело. Вы считаете, что у вас есть пациенты, которые больше заслуживают вашего внимания. Им нужнее, но нет, вам приходится возиться со мной.
– Даже если и так, хотя это не так, это мой долг – следить за всеми пациентами, помогать чем могу.
– А чем вы мне поможете? Я и так не жилец.
– К чему вы клоните?
– Я хочу выписаться.
– Вы с ума сошли? Об этом не может быть и речи.
Патрик остался один. Он спустил ноги с кровати, сердце отозвалось резким уколом. Выждав минуту, он поднялся. Вполне сносно дошел до туалета и обратно, только в груди болело не переставая.
В палату вошла Саммер. Вид у нее был несколько рассеянный, будто она хотела что-то сделать, но вот незадача, забыла, что именно.
– Привет, – сказал Патрик.
– Привет, – ответила она.
– Мне уже гораздо лучше.
– Это хорошо, – она натянуто улыбнулась.
– Я хочу уйти отсюда, но этот чертов доктор, меня не отпускает. Я уже прошелся тут по палате, вышло неплохо. Скоро вообще бегать буду, – он смотрел на Саммер, а она казалось, не слушала его, думала о чем-то своем. – Знаешь, мне кажется, что улучшение моего состояния связано с тобой. Стоило тебя увидеть, и я пошел на поправку. Я ведь хотел вернуться назад, думал, что это единственный способ побороть болезнь, ведь в моем мире ее нет. – Он замолчал, затем, помедлив, спросил. – Поможешь мне выбраться отсюда?
– Нет, я не могу, – взгляд ее был строг. – А вдруг тебе хуже станет? Что я тогда буду делать? Оставайся здесь, пока ты совсем не поправишься.
– Ладно, – покорно сказал он. – Для тебя все, что угодно.
– Я так не могу! – она повернулась к окну.
– Ты о чем?
– Ты ведешь себя так будто мы вместе, но это не так. Мы не пара! Я не та Саммер, которую ты знал. Здесь нет той девушки, ради которой ты покинул свой мир.
Слова больно ударили его в самое сердце, оно снова заболело, но он не подал виду.
– Да, ты права, – подавленно сказал он. – Но я ничего с собой не могу поделать, ты порой так на нее похожа. Мне, почему то, казалось само собой разумеющимся то, что мы будем вместе. Я ведь действительно так полагал. Долгие безуспешные поиски и вот, наконец, я тебя нашел, словно сама судьба привела меня к тебе…
– Мне жаль, – Саммер вышла из палаты.
Состояние его стало ухудшаться, Патрик даже не мог представить, что болезнь настолько тонко реагирует на все происходящие события.
Видимо все-таки пришла пора покинуть этот мир, иначе я тут умру.
Он решил, что лучше всего бежать из больницы ночью, а тем временем нужно набраться сил и попытаться стянут побольше обезболивающих.
Его палата была на третьем этаже, третья налево от лифта, здесь легко можно было проскочить незамеченным, так же как и на втором, а вот на первом этаже – совсем другое дело. Врачи, медсестры и охрана на каждом шагу. Совершенно нереально. Он подошел к окну и открыл его, было довольно высоко, так что и этот вариант не подходил.
Надо раздобыть форму медбрата, а еще лучше – халат врача, тогда можно будет «спрятаться» на виду. Обезболивающих пока хватает, также можно будет попробовать взломать вон тот ящик с лекарствами, доктор, что-то такое там смешивал и мне становилось лучше.
Некое подобие паршивого плана вырисовывалось, и Патрик немного успокоился. Немного поворочавшись в кровати, он уснул. Часов в семь его разбудила медсестра, которая принесла ужин, видимо Саммер попросила подменить ее. Он решил, что она больше не хочет его видеть. Последняя нить, которая могла его удержать его здесь, порвалась.
Он покончил с ужином, еда была не вкусной, но ему были нужны силы, поэтому он заставил себя все съесть. Медсестра ушла, когда ее шаги в коридоре стихли, он поднялся с кровати и проковылял к двери. Осторожно выглянул наружу – все было спокойно. Он пошел на разведку, сначала шаги давались ему с трудом, но постепенно к нему пришла уверенность движений. Пока ему попадались только одни палаты c пациентами, потом пост медсестер, где никого не оказалось (видимо все были с пациентами), потом он набрел на небольшую кладовую, но там не оказалось, того, что могло ему пригодиться. Теперь нужно было пройтись в другое крыло, он надеялся, что там ему повезет больше.
Кабинет доктора Смита был довольно просторным, с большими окнами. Вокруг не было ничего лишнего, царил полный порядок, каждая деталь интерьера несла определенную функцию. От такой обстановки веяло холодом, только фотографии семьи на столе говорили о том, что кабинет принадлежит человеку, а не роботу. Вот он с женой и дочкой на отдыхе, здесь в какой-то поездке, тут на Новый год, самая большая фотография – семейный потрет.
На спинке кресла висел белый халат, Патрик взял его и засунул под больничную робу. В коридоре послышались шаги, он невольно затаил дыхание, медленно двинулся назад и прислонился к двери. Снова повисла тишина. Патрик прошмыгнул наружу и вскоре добрался до своей палаты.
Он весь взмок от усилий и теперь лежал на кровати, переводя дух. Вылазка оказалась удачной, халат несколько упрощал побег. Теперь оставалось раздобыть обезболивающих и дождаться подходящего момента – смены охраны, в полночь. Довольный собой он снова уснул.
Когда он проснулся, было уже 23.40. Ругая себя, он выбрался из постели и стал собираться. Достал из шкафа свою одежду, собрал рюкзак и надел халат. В кармане что-то болталось, он сунул руку и вытащил ключ. Патрик подошел к ящику с лекарствами и вставил ключ – он подошел. Он взял по две капсулы каждого лекарства, несколько шприцов, завернул их в полотенце и уложил в рюкзак. Задумавшись на несколько секунд, он взял ручку и бумагу. В голове крутилось много чего, что он хотел написать ей, но вместо этого он написал всего одно слово. Он достал из рюкзака один из дисков, тот который больше всего ей нравился, положил записку внутрь и сунул его под подушку.
Лифт застыл на пятом этаже, оставаться у всех на виду он не хотел и пошел пешком по лестнице. Преодолев первый пролет, Патрик остановился, чтобы отдышаться. Было уже 23.52. Тут он услышал шаги на лестнице, и ему пришлось спрятаться на втором этаже в одной из палат. Когда шаги стихли, он пошел обратно. Проходя мимо одной из палат, он заглянул в окошко, и остановился, как вкопанный. На стуле сидел доктор Смит и держал за руку девушку, лицо, которой смутно казалось ему знакомым. Спустя несколько секунд он узнал ее – это была его дочь. Вдруг он почувствовал чье-то присутствие. Это была одна из медсестер.
– Такая беда, – сочувственно сказала она.
– А что случилось? – спросил он, стараясь вести себя спокойно.
– Это его дочка, славная девушка. Ее привезли три часа назад, разбитое сердце. Уже ничего нельзя сделать. Так он и сидит все время.
– Да уж, – только и выговорил я.
– Пойду, узнаю, может ему что надо, – она тихонько зашла в палату.
Оставалось две минуты до смены охраны и ему пришлось поторопиться. Первый этаж. Он собрал все силы, чтобы идти ровно и не шататься. Казалось, что коридор никогда не закончиться, что все только и смотрели на него, сердце колотилось как бешеное. Шаг еще шаг. Смена охраны, двое мужчин перекидываются последними новостями, травят байки, смеются. Медсестры обсуждают трагедию доктора Смита, две из них плачут. Еще пара метров. Патрик проходит мимо охраны, человек смотрит на него, сейчас остановит и все полетит к чертям.
– Доброй ночи, сэр, – сказал человек в форме.
– Доброй ночи, – ответил Патрик и вышел на улицу.