Разбухшее и фиолетовое небо обрушилось в пряную черноту Фонтанки. Я шёл не спеша, приподняв ворот пальто, разбросанные повсюду потроха и требуха вызывали омерзение и рвотный рефлекс. На петле под пальто бултыхалось единство дерева и металла. Прячась в окольную темноту ламповых ищеек фонарей, которые всеми люменами пытались раскрыть моё естество, я шел не пугаясь, зная, что копейки, полученные за совершённое, пойдут на портвейн, и медленно двигался к намеченной цели. Проходя мимо рынка, с вонью и смрадно истошными выхлопами подгнившей на солнцепёке придонной рыбы, с растрескавшимися бахчевыми с трудом сдерживался чтобы не окровавить орудие о пахучие арбузные кучи. Пройдя мимо сворачивающегося рынка, наконец почувствовал себя в безопасности. Вот и моё убежище и треуголка чердачного оконного проёма. Я выхватил полированную гладь ручки, вспомнил как навязчиво лепетала зебровая берёза, закрывая видимость из окна, в тот единственный час, когда солнцу бы обжигать мою каморку. Сделал нелёгкое усилие над собой и с брызгами разлетающегося берёзового сока безжалостно вонзил остриё - на дрова.
ФОТО ИЗ СЕТИ...