Что греха таить: на склоне лет многое из запланированного сделать уже не под силу.
Вот вообразим себе только: сельской улицей ковыляет 72-летний Петр Григорьевич, ко своему двору направляясь. Ходит с посошком, хотя не такой уж и старый. Работал в колхозе всю жизнь, дорос в карьере до бригадира свекловодов. Не только трудная работа изнуряла, но и немного попойки, немного сигареты, немного... женщины, дай Бог им здоровья, коли еще живы!
"Грехи...", - нетяжко вздыхает Петр Григорьевич, приоткрывая калитку. Однако та не поддаётся, так как дерево набухло от дождей-снегов, а в жару рассохлось; вот доску и скособочило, нижним краем уперлась она в землю. Сколько раз давал себе обещание починить! Да и делов-то: снять с петель, немного обрезать, подровнять ножовкой снизу, доску-то. Внучек помог бы, даром что Василий в здешней агрофирме плотником работает. Всё как-то руки не доходят - ни у него, ни у деда... Отодвигается дело на потом, на когда-нибудь. Вот и приходится прилагать усилия, наваливаясь всем телом на ту проклятущую калитку, чтобы открыть. "И покрасить её не помешало бы..., - снова вздыхает хозяин. - Cупружница благоверная, в конце концов, отцепилась бы, а то голову уже заморочила: почини, Петь, да почини! Пусть бы Васятку позвала".
У Петра Григорьевича, кроме незатейливого хозяйства (сад-огород, куры-гуси), и более приятные занятия имеются: полежать с газеткой на диване или посидеть часок-третий перед телевизором; опять же, с соседом-ровесником покалякать о местной и центральной власти, а также о конце света, нередко и за рюмашкой... День до вечера, одним словом, быстро минует.