Белые розы

               

Ольга Сергеевна сидела в глубоком кресле, по обыкновению, забравшись в него с ногами. Это была ее старая и очень уютная привычка. Но следовать ей, становилось все труднее и труднее. Как-никак сегодня, 26 декабря, ей исполнилось восемьдесят два года. Это вам не фунт изюму, а целых восемьдесят два года! Она никогда и думала, что ей доведется так долго прожить, да еще быть при этом в здравой памяти и иметь неплохие физические возможности. По крайней мере, обслуживает  она еще пока себя сама.

  Только что ушли к себе домой, ее уже взрослая дочь, с мужем  и внуком. Подарки, поздравления, праздничная суета. И неизменно- традиционный салат оливье, украшенный посредине грибочком-мухомором, сделанным из целого яйца и половинки яблока с капельками майонеза. Такое украшение  на оливье делала еще ее мама, а дочка Ольги Сергеевны тоже точно так же, продолжает украшать этот салат. Прямо семейная традиция получилась из простого украшения.

 Казалось бы,  сиди и тихонько радуйся, все хорошо, даже есть какие-то обычаи в семье. Но вот чего-то явно не хватает, что-то тревожит душу. Немного вымученное веселье получилось, хотя дети, слава богу, этого не заметили. Наверное, она просто устала жить. И дело вовсе не в ее одиночестве. Наоборот, оно сейчас очень даже очень необходимый и желанный элемент ее жизни. Просто, наверное, перед «дальней дорогой» стоит присесть и собраться мыслями.


 Последнее время ее стал очень занимать вопрос: «А что там дальше будет?». Как оказалось, страшно не умирать, а страшит само приготовление к смерти. Иногда посещает мысль, что вдруг «дальше» - ничего не будет, и хоть ей уже потом наверняка будет все равно, сейчас эта мысль ее напрягает.

 
  - Как же это так: вот она Я, и МЕНЯ больше нет. Значит, я никогда больше не увижу Землю, этот город, эти милые сердцу, такие родные места, своих детей, внука, не узнаю, что с ними дальше будет? Не встречусь  там, на небесах, со своим родителями, любимым Славуней. Меня просто съедят черви? Бр-р-р-р….  Вот это действительно страшно! Я так не хочу! Этого не может быть! Лучше уж в этот рафинированный рай поверить.


 Она представила себя в белоснежной тоге, с арфой в руке и нимбом над головой, распевающей гимны и вкушающей нектар, и  по-девчоночьи захихикала.


  -А вдруг мне не рай, а ад светит? Да нет, я же хорошая была. Не убивала никого, не воровала, не предавала доверившихся мне. Правда мужа чужого увела, но у меня есть оправдание - я  любила его. Очень сильно любила своего Славуню. Жизни без него не представляла. Выше бога и всех небес ставила свою любовь. Но тот, кого мы называем богом, не терпит соперника в любви. Он отбирает его у нас, как строгий родитель отнимает полюбившуюся игрушку у заигравшегося неразумного дитя.   Так что наказание за это я уже получила. Почти пятнадцать лет я без него.

 Ольга Сергеевна перевела взгляд за окошко. Как там красиво! Белый снег переливается драгоценностями на свету фонарей, пролетают редкие снежинки, поблескивая искорками. А небо...! Какое оно зимой черное, бездонное …. Даже страшно смотреть становиться, но все равно взгляд притягивает как магнитом.


  Раньше, при жизни мужа, она очень любила сидя у окна и глядя в небо, слушать Славину игру на фортепиано. Он был великолепным музыкантом, сам писал музыку, играл. Но вот его нет, а она, по-прежнему, очень часто садиться поздним вечером с ногами в кресло включает его записи и любуется ночным небом. Просто тонет в нем под Славину музыку.


Вдруг, голова внезапно закружилась и сердце почему то сильно сдавило . Стало трудно дышать. «День сегодня очень эмоционально тяжелый. Да еще воспоминания о Славуне…. Надо пойти лекарство выпить и все пройдет» - мелькнула у нее мысль. Но она продолжала сидеть в кресле, пережидая сердечную боль.


  Сзади послышался какой-то шорох, чьи-то легкие шаги. Ольга Сергеевна замерла, но страха совсем не было. Было предвкушение чего-то необычного, волшебного. И это случилось!Аромат роз поплыл по комнате. Хлопнула крышка фортепиано, и раздались звуки Славиного вальса «Белые розы». Так играть мог только он! Ольга Сергеевна зачарованно слушала. Теплые руки легли ей на плечи, и ласковый голос шепнул ей на ушко:


   - Милая моя! Я так по тебе соскучился! Позволь мне обнять тебя как прежде. Олюшка, я всю жизнь хотел танцевать с тобой  этот вальс, но у меня получалось только играть его тебе. Давай сейчас станцуем? Я приглашаю вас, мадам, на вальс.


 Его сильные руки подняли ее как пушинку с кресла, прижали к себе. Такой знакомый и родной запах!


  - Славуня!  Это ты? Ты! - вырвался у нее полувсхлип, полувздох.


 Ольга Сергеевна крепко обхватила его плечи, уткнувшись лицом в его грудь и они закружили в вальсе.От счастья она позабыла про все на свете и только крепче и крепче прижималась к мужу. Бездонное черное небо обрушилось на них…


   На следующий день, дочь Ольги Сергеевны, забежав к маме на минуточку перед работой, увидела ее сидящей  в кресле, как обычно  уютно поджав под себя ноги и с улыбкой, на уже застывшем  лице. Крышка фортепиано была откинута, а на коленях у нее лежал, невесть откуда взявшийся, огромный букет белых роз.