Вы знаете, жизнь – это такая странная штука, что иногда и не поймешь, чего она от тебя хочет, чего добивается своими подсказками, намеками, предупреждениями. Она хоть и добра, но в то же время очень коварна этой вот своей добротой и отзывчивостью. Но так кажется только на первый взгляд. На самом же деле, жизнь по-матерински требовательна и взыскательна. Ей всегда всего мало, не хватает чего-то. Она заботится о нас, старается научить справляться с трудностями. Но… не всегда все так радужно. Попробуй-ка периодически утихомирь эту воительницу и судью чужих судеб.
Об этом можно долго рассуждать, но не на эту тему мне бы хотелось с вами поговорить. Безумно хочется с вами поделиться одной историей, которая случилась со мной, когда мне было лет 19. Хоть это и было давно, но мне кажется, что совсем недавно.
Я начну, а дальше посмотрим…
Была теплая золотая осень. Дорожки всех парков моей столицы были усыпаны листьями самых ярких оттенков, которые вообще существуют на свете: красные, желтые, оранжевые, ярко-коричневые, насыщенные темно-зеленые… И все это было так прекрасно, что возникало неудержимое желание просиживать на лавочке где-нибудь в самом далеком уголке одного из этих парков и просто смотреть на окружающее, не думая ни о чем серьезном. Но так рассуждали мои одногруппники, которые постоянно находили повод посмеяться или повеселиться. Уединиться, сбежать от них – было просто чем-то нереальным, невозможным, прямо из области фантастики что-то. Но долго ли умеючи?
Убежав от них, я решила затеряться в карнавале могучих стволов столетних дубов, молодых березок и тонких осин. Я медленно брела между ними, смотря себе под ноги и мягко ступая по пестрому ковру из опавших листьев. Мне было приятно от того, что вокруг меня никто не бегает, никто не кричит над ухом и не хохочет во всю глотку. Внутреннее умиротворение постепенно начало приходить ко мне, как вдруг что-то острое и пронзительное пробежало по всему телу, парализовало на секунду, а потом так же внезапно отпустило, оставив при этом след страха и отчаяния. Это была моя давняя знакомая – боль. Она заглядывала в гости не так часто в последнее время, но после нее вечно тянулся шлейф горечи и печали. Где-то слева заныло. Это сердце. Передернув плечами, я до боли впилась себе ногтями в ладони, чтобы не закричать. Невыносимо пробирает изнутри. Вы не подумайте: то была не физическая боль, то была боль душевно побитого человека, того, кто уже не понимает, чего он хочет от этой жизни, того, кто потерял веру в самого себя.
Впереди я увидела лавочку, сплошь усыпанную листьями. Желание сесть и успокоиться было таким нестерпимым, что я просто упала на эту скамейку, откинулась на спинку и закрыла глаза. Сразу же понеслись образы, воспоминания, мечты, события. Я могла долго так сидеть, могла часами забываться, а потом медленно отходить и вновь возвращаться в мучительную реальность. Тогда так и произошло. Очнулась я, наверное, через полчаса. Минуту приходила в себя, а потом, резко поднявшись с места, я побежала. Я старалась угнаться за хвостом птицы счастья, которая, как мне показалось, пролетела тогда мимо меня, но на самом деле, я убегала от самой себя, хотя прекрасно знала, что это просто невозможно. Остановившись, я буду той же самой, что и была минуту, две, час, день назад.
В который раз осознав это, остановилась, отдышалась и побрела дальше, понимая, что, наверное, меня уже давным-давно хватились друзья. Но мне жутко хотелось побыть одной, подумать о том, что происходит со мной уже год. На тот момент я не знала, что ответ я получу уже совсем скоро, что моя жизнь перевернется, как только я увижу тепло глаз одного человека. И это не было никаким преувеличением.
Ничего не подозревая, я вышагивала по дорогам Москвы, не замечая ни людей, ни окружающей обстановки - ничего. Мне хотелось только одного: уйти в себя и больше уже никогда не возвращаться обратно. Это было такое сильное желание, что я ничего с этим не могла поделать. Мимо проходили люди: одни улыбались, другие хмурились, третьи мечтательно смотрели на небо, но было видно, что они все-таки живут и наслаждаются, пусть даже с трудностями, но им все равно хорошо и спокойно, а вот мне… Внутри как ураган. Хоть кричи. И хоть бы кто-нибудь понял, что творится в моей еще пока детской душе, как мне хочется, чтобы этот кто-то оказался сейчас рядом и просто постарался бы понять, но… когда-то надо было элементарно следить за словами, чтобы не расплачиваться теперь вот так: безнадежно и безвозвратно.
Уже почти рядом с главной площадью «города дорог» я заметила, что народу стало намного больше, чем я видела на улицах. Ах да, сегодня же воскресенье, родители своих детей на прогулку вывели. Все понятно.
Улыбающиеся лица, веселый смех, громкие возгласы и вечная толкотня. Все это мгновенно слилось в одну массу, отдельных черт было просто не различить. Ссутулив плечи и запихнув руки поглубже в карманы своего ярко-желтого пальто, я постаралась слиться с пестрой толпой, которая мне сейчас напоминала ворохи листьев в утреннем парке.
Меня окликали рекламщики, звали пострелять в тире, спрашивали, хочу ли я сфотографироваться на память с японцами или китайцами, но мне было все равно до этой суматохи. Я видела только вымощенную булыжником площадь под ногами. Стараясь отвлечься, я начала считать количество камушков, но внезапно до меня дошло, что на этот раз я точно попала в эпицентр событий. Пришлось поднять голову. Именно тогда я увидела этого человека. Это был мужчина лет шестидесяти, не больше. Высокий, статный. Но не это привлекло меня больше всего, а то количество шариков, которое он держал в своих руках. Эта яркость цветов заиграла в глазах, что захотелось зажмуриться, но я продолжала глазеть, как маленькая девочка, которой очень хотелось получить один такой замечательный шарик. Их было великое множество: шесть или семь дюжин, а может, и больше. Невероятное среди обычного. Владелец этого счастья радостно улыбался, и именно эта улыбка привлекала к нему детей всех возрастов. Каждому из них хотелось получить этот маленький кусочек радости, и что самое удивительное, так это то, что он отдавал их с такой бескорыстностью. От такого у меня выступили на глазах слезы. Я стояла среди бегущих людей, целующихся пар, гогочущих детей, туристов, фотографирующих все что только можно, и плакала, потому что я видела такое впервые, потому что раньше я сама так же делала: покупала или шарики, или цветы и раздавала их в метро, на улице, в парках. Мне нравилось делать окружающим приятное, я любила смотреть на то, как они начинали удивленно улыбаться и робко лепетать: «Спасибо вам большое. Это так неожиданно!» И вот сейчас я встретила человека, который так похож на меня этим вот желанием подарить миру частичку себя, который хочет, чтобы все изменилось и люди стали немного добрее.
А я продолжала плакать. Мне было все равно, что про меня подумают. Параллельно.
Я и не заметила, как мою маленькую тень накрыла чья-то другая. Большая такая. Вздрогнув, я оглянулась. Тот самый мужчина с шариками. В его большой широкой ладони еще осталось пять самых ярких.
Он немного постоял рядом, а потом тихонько спросил:
-Почему ты плачешь?
Я удивленно задрала голову и заглянула в темно-карие глаза. Они смотрели ласково и добродушно. Наверное, ему можно доверять.
-Просто оттого, что грустно.
-Грустно? В такой солнечный день?
-Да.
Он с интересом стал изучать меня, а я в ответ уставилась на него. Мне хотелось скрыться от его пристального взгляда, спрятаться где-нибудь, а он продолжал смотреть.
Потом он легонько пожал плечами и, как бы решив для себя, сказал:
-Меня Сергей зовут, а тебя?
-Света.
-Даже имена на одну букву начинаются. Очень приятно, - усмехнувшись, ответил мужчина.
Помолчали. Это был первый человек, рядом с которым мне было легко молчать.
-Кто вы? – этот вопрос сам невольно вырвался у меня. Тут же захотелось взять свои слова обратно, но сказанного не воротишь.
-Человек, - захохотал он. – Держи, это тебе. Пусть они поднимут тебе настроение.
Мужчина протянул мне последние шары.
-Я уже не маленькая…
-Знаю, но все равно... Тебе ведь хочется.
Я осторожно взяла и обмотала веревки вокруг руки. Было все-таки приятно. Неожиданно в какой-то степени.
Внезапно он нахмурился и тихо спросил:
-Почему ты так насторожена? Я не желаю тебе ничего плохого, всего лишь хочу помочь.
-Чем?
Мне не хотелось больше ничего слушать, только уйти, выпустив шарики в безоблачное осеннее небо. На душе паршиво, а тут еще хотят влезть внутрь меня и покопаться там. А этот Сергей как будто прочитал мои мысли и просто сказал:
-Я не буду лезть к тебе в душу, я постараюсь тебе рассказать про себя, а ты послушай, может быть, моя история чем-то тебе поможет потом, в будущем. Мне не хотелось бы, чтобы ты допустила те же самые ошибки, что в свое время допустил я. По глупости, которая присуща каждому молодому и амбициозному человеку.
У меня чуть челюсть не отвисла. Он что? Следил за мной? Откуда ему известно вообще про мои ошибки и недочеты? Да я вижу его впервые в жизни! Да, меня безумно поразил тот факт, что он бескорыстно дарит шарики на площади, тратит на это свое время, мне нравятся его глубокие бездонные глаза, его гордая осанка и волевой подбородок. В нем чувствуется сила того мужчины, который всегда протянет руку помощи, когда тебе будет невыносимо больно и плохо, но ведь он не мой папа или дедушка… просто так, случайный прохожий.
Я не знаю ничего о нем, а он не знает ничего обо мне… хотя последнее очень сомнительно. Он знает обо мне больше, чем я сама.
Уже собравшись уходить, я услышала:
-Ты, наверное, очень удивлена, но дело в том, что ты очень похожа на одного человека, который сыграл в моей жизни немалую роль, который был самым дорогим, но я не успел сказать… - он запнулся и, сглотнув, закончил: - Но я не успел сказать, что очень люблю ее.
Эти слова ударили мне в спину. Резко развернувшись, я тихонько прошептала:
-Что вы сказали?
-Я не сказал, что люблю.
Ведь я и в этом похожа на него. Ведь я тоже не сказала два года назад, я не сказала. Я испугалась.
-Простите. Я не хотела, чтобы это было так. Правда.
Не сговариваясь, мы направились к ближайшему скверику, где можно было посидеть и спокойно поговорить. Как и всегда у меня бывает: безумно хотелось услышать то, что он хотел рассказать, то, что он, наверное, долго держал в себе.
Мы сели. Он молчал, я разглядывала свои ботинки.
И вновь зазвучал бархатистый баритон этого мужчины:
-Иногда мне кажется, что жизнь прошла мимо меня. Я даже не знаю, как это объяснить так, чтобы люди поняли, что я пытаюсь до них донести.
Моя жизнь не была простой. Она была сложной, тернистой и усеянной многими потерями и невзгодами, но я всегда думал, что это только на то время, а потом все будет хорошо - но ничего не происходило. Тогда и появилась в моей жизни Она.
Я перебила его:
-Расскажите про свою жизнь вот прямо с самого начала, я хочу послушать.
-Тебе правда интересно?
-Да. Как никогда в жизни.
И это было сказано искренне, это было сказано без той фальши, которая так присуща сегодняшнему времени. И он поверил.
Где-то вдали раздалась мелодия слова знакомой песни: «Замело дорогу снегом…»
Как и наш с ним странный жизненный путь. И следов ничьих было не видать.
-А с нами месяц, да?
-Вы читаете мысли?
-Может быть, но ты все равно не бойся.
-Не буду. Продолжайте рассказывать.
-Хорошо… Родился я давно. Родители у меня были замечательные, но я их потерял, когда мне было шесть лет. Они погибли в авиакатастрофе. Меня отправили к бабушке с дедушкой, но и их я тоже лишился в 18 лет. Тогда я только вернулся из армии. Пришел, а мне сказали соседи. Не знал, куда себя деть три дня, а потом решил устроиться на работу и поступить на заочное в институт, мест на дневном отделении по каким-то неведомым мне причинам не сохранилось. Выбрал я… медицинский. Как и ты. Не спрашивай, откуда я знаю, что ты там учишься, но ведь я правильно сказал?
Я утвердительно кивнула, решив ни о чем пока не спрашивать этого загадочного человека.
-…Совмещать работу и учебы было непросто, но я как-то справился и с этим. Я даже и сам не знаю, почему я выбрал профессию медика. Может быть, потому что это должно было дарить облегчение людям? Наверное. В общем, мне все там перестало нравиться. Я испытывал отвращение к тому, что делал. Мне приходилось пересиливать себя, когда я шел на учебу, но я прекрасно знал, что кроме медицины я больше ничего не умею делать. Экономика – это не мое, писатель или журналист – не мужская это профессия, ну а физика с математикой, хоть и шли у меня на «ура!», не вызывали у меня особого восторга, поэтому приходилось мучиться в медицинском. Ведь тебе тоже не нравилось все с самого начала? Ты ведь даже документы хотела забрать?
-Откуда вы так много знаете про меня? – не выдержала я.
Он не ответил, а лишь лукаво подмигнул и продолжил:
-Так я и жил: с работы на учебы, с учебы на работу. Нескончаемый круг. Уже когда я был ординатором, один хирург сказал мне: «Парень, тебе надо быть хирургом-кардиологом. У тебя руки созданы для таких операций. Попробуй. Еще отбоя от пациентов не будет. Любить тебя будут, потому что у тебя сердце большое. На всех его тепла и заботы хватит».
И я с головой бросился изучать кардиологию. Засыпал и просыпался с учебниками, атласами, мне хотелось стать тем, кем мне напророчили. И я им стал.
Только сейчас я начала понимать, что передо мной сидит далеко не простой человек.
-А вы…
Я не успела закончить, потому что он приложил палец к губам, но сам говорил и говорил:
-Да, как-то твоей маме стало плохо прямо на улице: прихватило сердце. Было очень жарко, а она была чем-то очень взволнована. Я помог ей прийти в себя и предложил выпить чашку теплого чаю. Так мы с ней и разговорились: о жизни, о любви, о людях, о поэзии, о детях. Собственно, от нее я и знаю про тебя. Ты это ведь хотела спросить? Ну, да неважно. Важно то, что ты осталась. Понимаешь?
Я пожала плечами.
-Значит, потом поймешь. Так на чем я остановился? Ах да. Я стал известным хирургом, уехал отсюда, все было бы хорошо, если бы не какая-то неведомая сила, которая тянула меня обратно домой. И я вернулся. Знаешь, с одной стороны – лучше бы я этого не делал, но с другой стороны – это было самое лучшее время в моей жизни. В один ужасный пасмурный день, когда все люди ходят нахмуренный и злые, я решил бросить машину где-нибудь во дворике, чтобы не стоять в пробках, и спустился в метро. Я уже на тот момент и забыл, что это такое – наше московское красивое, но суматошное метро. Чисто случайно я засмотрелся на таблицу с названиями станций метро и наткнулся на женщину. Естественно, при столкновении у нее выпал и зонт, и сумка. Я же ведь большой.- При этом он широко улыбнулся.- И вроде бы помог я ей, извинился и надо было уходить, но я продолжал стоять и смотреть на нее тогда, когда она уже давным-давно не глядела в мою сторону. Такие мурашки по коже у меня бегали в последний раз только в юности. Ну, я и набрался смелости спросить, как зовут столь прекрасную женщину. Она чуть меня не убила. Сам даже не знаю за что. С того дня все и началось. Лучше бы я ее не встречал, сейчас бы она была жива.
-Она была красивой?
-Очень.
-И вы ее любили?
-Безумно.
Одно это его «безумно» дало понять, что он до сих пор ложиться спать с ее поцелуем на губах, прикосновение рук по волосам.
-Какого цвета у нее были глаза?
-Большие зеленые. Они были ярче самого голубого неба. Как бы это парадоксально не звучало. Я никогда их не забуду. Я никогда не заслуживал ее любви. Я был дураком. Я никогда ей не говорил того, что должен был.
-Почему?
-Я боялся, что она мне не поверит. Я ревновал. Те слова, которые я ей говорил, она слышала от многих мужчин, я не сумел ничем выделиться среди них. И поэтому потерял ее. Кто-то оказался лучше.
-Она ушла от вас?
-Да.
-Вы пытались ее вернуть?
-Да, но безуспешно. Когда она любила, то отдавала себя без остатка, но когда порывала связи с кем бы то ни было, это было навсегда.
-Такая она у вас. Вам это тоже ведь нравилось?
-Конечно. Я любил ее всю, но так и не смог правильно выразить свои чувства. Она как-то просто исчезла, оставив на столе маленькую записку, что ни о чем не жалеет, что любила меня, но считает, что наши отношения зашли в тупик. Пожелала удачи, обнимала. И больше на том листочке ничего не было.
-Где она теперь?
-Ее уже нет. Она погибла.
-От чего?
-Вовремя не успели спасти от потери крови. У нее прихватило сердце. Она потеряла сознание и, выехав на полосу, врезалась в ограждение. Кровоизлияние в мозг, внутренние гематомы. Все подумали, что это просто обморок, но как потом оказалось, она страдала болями в сердце, ее мучали сердечные шумы. Мне слишком поздно позвонили. Когда я приехал, то уже ничего не смог сделать.
-А вы пытались?
-Да.
-Честно? И не испугались того, что она умрет в ваших руках?
-Я до последнего надеялся, что она справится, что она выживет. Но такого чуда не случилось. Когда пришли анализы (зачем их сделали, я так и не понял), то оказалось, что у нее еще был и рак костей, так что жить ей все равно оставалось не больше года.
-Неслабый набор.
-Знаю.
После похорон я долго бродил по тем местам, где мы были с ней вместе. Я думал, размышлял, почему я опять потерял дорогого мне человека. И неожиданно вспомнил, как она просила всегда меня покупать семь дюжин шариков, чтобы потом вместе мы могли их раздать детям и даже взрослым. Я покупал охапки цветов, а потом мы шли и дарили их прохожим. Она могла позвонить и сказать мне, что завтра мы вылетаем куда-нибудь, например, в Гималаи. Я собирался и ехал. Но самое главное – это те шарики. Теперь раз в месяц (в день ее смерти) я покупаю семь дюжин шариков и раздаю их. Это напоминает мне о ней.
Это все про меня, а теперь давай с тобой разберемся?
-Что?
Такой быстрой смены темы разговора я просто никак не ожидала.
-Я хотел бы тебе сказать, что ты очень умненькая девочка. Когда-нибудь ты поймешь, что твои родители хотели, чтобы из тебя вырос достойный человек, тот, который бы мог принять от них эстафету по жизни. Ты справишься со всеми трудностями, которые попадутся тебе на пути. Главное, не опускай руки. Это не должно войти у тебя в правило: не получилось, значит, можно не продолжать бороться. Иди вперед, иди к своей цели. Старайся приложить максимум усилий к тому, чтобы стать достойным врачом. Я тебе скажу так же, как и мне однажды сказали: «Ты будешь первоклассным специалистом, если только очень сильно этого захочешь!» И еще… старайся чаще говорить своим близким и родным, как сильно ты их любишь, как они тебе дороги. Не стесняйся, пусть даже это и звучит глупо и несуразно там в какой-нибудь обстановке. Главное, что ты это будешь говорить.
-Спасибо за совет.
-Я на полном серьезе тебе сейчас это сказал.
-Окей.
-Ох уж эта молодежь! Знаешь, мне пора… через полчаса начнется одна конференция, на которой я обязан быть.
Я поднялась с места и встала напротив него.
-Спасибо вам большое за то, что рассказали и не побоялись моего мнения. Мне было приятно, что для такой своеобразной исповеди вы выбрали меня. Хоть и осталось очень много вопросов, на которые я бы хотела получить ответы, но, наверное, все это в другой раз, когда мы с вами увидимся уже непосредственно коллегами, может быть, даже раньше… Я постараюсь учесть все ваши ошибки и не повторить их в своей жизни.
Теперь мы стояли друг напротив друга.
-Удачи тебе, малышка.
Я удивленно его провожала взглядом, как вдруг он остановился и вернулся обратно. Не говоря ни слова, он порылся в кармане и достал маленький кожаный мешочек.
-Держи, - Сергей протянул мне его.
-Что это?
-Открой и посмотри.
Он опять улыбался той счастливой улыбкой, что озаряла его лицо еще на площади.
Я высыпала себе на ладонь содержимое этого мешочка: в моей руке лежала подвеска в виде сердечка.
-Где вы это нашли?
В глазах защипало, а в горле встал ком.
-Недавно забежал выпить чаю в одно кафе в центре. Через один столик в самом углу сидела женщина. Эффектная, но очень грустная. Она была чем-то озадачена. Довольно-таки сильно. Все в ее позе говорило само за себя. Пока я пил чай, я наблюдал за ней. Она стала собираться раньше меня. Уже почти надев плащ, она заметила, что я на нее смотрю. После этого она достала из сумки записную книжку, быстро что-то нацарапала в ней и выдернула этот листок. На выход она прошла мимо моего столика и быстро положила эту вот записку и бархатный мешочек, который ты сейчас держишь в руках.
-Где эта бумажка? – голос предательски дрожал.
-Вот.
Забрав у него этот клочок бумаги, я прочитала всего лишь одно предложение: «Отдайте его самой необыкновенной молодой девушке, которую вы встретите».
-По-моему, ты подходишь под это описание. Во всяком случае, я так считаю, а эта женщина дала свободу выбора. До встречи.
Когда я подняла голову, то успела увидеть только уверенную походку этого мужчины, человека, которого мне всего на какой-то час подарила судьба. Он шел быстро и стремительно, но в то же время в его осанке чувствовалась уверенность в себе и в завтрашнем дне.
Я так и не знаю, кто это был, потому что, какую бы я информацию не пыталась найти, все было бесполезно. Нигде, ничего, никого. Его и след простыл, а мама как назло ничего не помнила.
Но это не суть как важно. Важно то, что этот человек вернул мне веру в себя, он за такой короткий период общения смог показать мне, как важно любить и говорить об этом родным, как важно заставлять улыбаться окружающих людей, чтобы потом как-нибудь и они заставят улыбнуться тебя.
Жизнь - она странная штука. И если вдруг она вам подкинет вот такой вот опыт, не отказывайтесь от него. Вы же ведь не знаете, может быть, это определит ваш дальнейший выбор.
Теперь засыпая, я вижу ту простую, но яркую картину: воскресная площадь, забитая людьми самых разных возрастов, а среди них стоит высокий мужчина, и в руке у него семь дюжин шариков всех цветов радуги…
14.09.2012 год
Е.М.Р.