В данной «окологрибной» истории нет ничего выдуманного. Хотя и написано рыболовом. Правда, изменено два имени и сокращено время действия событий. Все остальные действующие лица: живые механизмы, грибы и люди - настоящие. Произошло это 18 октября 2008 года, в самый разгар «опятазаготовок». Дождь, +10°С, где-то в лесу Грабовского лесничества, 50 километров южнее Гомеля.
Среди бесчисленного множества причин, по которым я ухожу в лес, не последнее место занимает поход за «одиночеством», желание побыть одному в природной тишине. Т.е. шум ветра в соснах, пение птиц и настораживающие непонятные лесные шорохи – допускаются. Но не более того. Поэтому встречи с другими грибниками вызывают некоторую досаду. Заметил, что и мое нежданное появление вызывает досаду не меньшую. А учитывая собственную, слегка «террористическую» внешность - и опасения. Вот и стараюсь обходить голосящие группы «гриболовов» по максимально возможной траектории. Конечно, не каждый раз это удается и при нечаянных лесных встречах откровенная настороженность ощущается. И это, наверное, правильно. Мало ли кто бродит по лесу, и какие у него намерения?
Этих грибников я услышал издалека. Во-первых, они очень громко разговаривали. Точнее громко звучал женский голос. Во-вторых с их стороны постоянно «стреляли» сучья под ногами и вообще пробирались они этим орехово-березовым опятником очень шумно. Суть разговора в этом общем шуме не улавливалась но, похоже, что люди спорили. Треск и спор неотвратимо приближались ко мне, я прекратил набивать свои грибные закрома и поднялся.
Мое внезапное появление казалось бы ниоткуда, вызвало наступление полнейшей тишины. Стало слышно, как дождик капает на мой «натовский» плащ. Люди замерли в неожиданном замешательстве, и я их понимаю! «Минута молчания» затянулась секунд на тридцать. Похоже, эта парочка собиралась задать стрекача, в обратном направлении, и чтобы избежать сопровождаемого бегству шума, я вежливо, и как можно более доброжелательно поздоровался: слишком уж решительным выглядел парень, и испуганной его спутница.
Парню было около сорока, но почему-то все кто моложе – для меня выглядят «парнями». Женщина - помоложе. И очень, я вам скажу, недурна собой. Похоже, еще с вечера она в деталях обдумала свой гардероб, чтобы здесь, в лесу, выглядеть самым подобающим образом. Макияж, и прочие места присутствовали там, и так, как это и должно было выглядеть в моем понимании. Вот только выражение лица… Чем- то мне оно не понравилось.
Парень, после моего приветствия сразу посветлел лицом, и спросил: «А вы машину тут не видели? Машину мы тут потеряли…». Попереминался с ноги на ногу, его мокрые кроссовки отвратительно чавкнули и он густо покраснел. Дамочка посмотрела на него уничтожающим взглядом и пояснила тоном, каким обычно объявляют, что сейчас мы будем писать контрольную: « Мы тут первый раз! За Опятами приехали. Нам в деревне сказали, что по этой дороге надо ехать. Остановились где-то, чтобы посмотреть, а (красноречивый взгляд на «двоечника», завалившего контрольную) МУЖ (ударение на это слово: этакое ничтожество!) забыл, где это!». Ситуация понятна. Симпатии мои на стороне парня, и не только из-за мужской солидарности. Не каждый сейчас так искренне краснеет от всякой ерунды. Поэтому наводящие вопросы задаю ему:
- Давно потеряли? Сколько времени ходите, как от машины отошли?
- Минут пятнадцать.
Дамочка вмешивается: «Чтооо! Мы уже час тут ходим! По кустам этим!». И громко чавкает своими абсолютно мокрыми кроссовками, совершенно не краснея при этом. Ага! Вот об этом элементе своего гардероба, она и не подумала. Тон не терпит никаких пререканий. Но «двоечник» пытается спорить.
- Ну, Люсь… Я вот когда отцу звонил, было 10.42, а сейчас…
Он потрясает своим мобильником. Люся наблюдает за мобильником с очевидным отвращением.
- «Двоечник»: понимаете, нам в городе к обеду надо быть, думали немного грибов подсобрать…
Показывает свое ведерко, от водоэмульсинки, там до середины - Сыроежки и Польские.
- А авто какое?
- «Двоечник»: «Опель – Астра»; 1,7 дизель…, хетчбек…
- Люся (с сарказмом): «Синяя!!!»
- «Двоечник»: Там еще место такое… дорога… и …лес сосновый… березки…
Так ! Пусть придет в себя. Она его совсем зашугала. Задаю вопросы Люсе.
- Успокойтесь! Вы когда от машины отошли - дороги какие-то пересекали?
Люся закатывает глаза вверх и точно как отличница, которая боится ошибиться, отвечает.
- Н…нет! Правда…, Паш? А вот когда ехали - точно пересекали. Мы через плотину какую-то переезжали!
- Ну, плотина отсюда километрах в пяти.
- Даа…? Вот ужас!...
- Да не волнуйтесь вы так! Давайте на дорогу выйдем.
- Оба, хором: «А где она?».
- Ну, вот же.
Делаю пять шагов и оказываюсь на дороге, Люся и Паша выбегают за мной. С надеждой смотрим влево…, вправо… Синего «Опеля» не наблюдается. Продолжаю изображать из себя прожженного следопыта.
- Вы когда плотину переехали, сворачивали куда ни будь?
- «Отличница»: М…
- «Двоечник»: Да, вправо!
- А на каком перекрестке? Там дуб одинокий был? Или на вырубке?
Чееерт! В глазах обоих самый неподдельный ужас.
- «Двоечник»: Дуууб!? Нет, там вообще перекрестка не было!
- А куда же вы повернули?
- Нуу … в лес! Там просто лес был. А где этот перекресток?
Идем в сторону перекрестка, с приметным дубом. Это в обратную сторону, от моего планируемого маршрута. Метров 300-400. Иду и досадую. Свалились на мою голову. Грибочков пособирать! И еще эта Люся, шипит и шипит сзади на своего супруга. И этот, тоже герой! Оправдывается постоянно. Как вообще взбрело в голову с такой Люсей в лес поехать? Как вообще с такой Люсей можно…
Выходим на перекресток. Север - юг - запад – восток … все смотрим в разные стороны… сосны, березки, песчаные колеи дороги, дождь и хмарь… Никаких автомобилей. Две удивленные Свинушки и одна элегантная Бледная Поганка, чуть поодаль, смотрят на нас. «А это – Поддубник?» - спрашивает Паша, указывая на Свинушку.
- Поддубник, только не рекомендую его…;
- Люся: смотрите на него! Ему еще грибы надо! Как мы теперь домой поедем! Где машина я вас спрашиваю?
Понятно. Мы уже оба двоечники. Господи! Как знакомы эти интонации!
- Слушайте! Ну что за паника?! Сейчас обойдем по периметру этот квартал, и найдем вашу машину. А вы лучше тут, у этого дуба подождите. Вот моя корзинка, на ней можно посидеть. Найдем авто, и приедем за вами…
Так…! Кажется, я предложил привязать ее к этому дубу, для ритуального съедения дикими зверями. Люся с негодованием рванула куда-то вперед: к вырубке, болоту, 10 – километровому переходу в сторону Черниговской трассы. Паша обреченно потрусил следом.
- Да постойте! Дайте номер вашего телефона! А вот мой, запишите. Вы совсем не туда идете. Так точно заблудитесь! Идите вот по этой дороге, до следующего квартального столба, не найдете автомобиль – поворачивайте налево. А я сам поищу, так будет продуктивнее.
И не выслушивая никаких возражений – ныряю в лес.
Чувствую себя Иваном Сусаниным, сбежавшим от поляков. Возвращаюсь лесом к месту нашей встречи. Пройдусь по перпендикулярной дороге, дойду до другого столба и отзвонюсь, согласуем дальнейшие действия. Дождь все идет и идет, раскисло все. Унылые, промокшие Опята – везде. Корзинка и полный пакет с ними оттягивают руки. А это, что там желтеет? Ба! Летние, зернистые Маслята! Куча! Совсем новенькие, просто красавчики! В одно время с поздними Опятами! Октябрь уж за середину перевалил. Никогда такого в своем лесу не видел. Автоматически наклоняюсь, срезаю один…удивительный, истинно грибной запах, ни одной червоточинки…
Что за ощущение? Какая-то тревога. Кто-то на меня пристально смотрит! Медленно поворачиваю голову… Огромные унылые, неморгающие глазищи… Капельки воды скатываются по ним, словно по стеклу… Здравствуй синяя «Астра»! Ну что, совсем загрустила? В ее взгляде появляется заинтересованность. Хозяин? Нет? Перед ее носом целая куча желтеньких Маслят, и мне кажется, что через свой радиатор, воздушный фильтр она ощущает этот живой маслятный запах. Почему-то вспоминается паровозик из Ромашково.
Звоню Паше. Ах, какой я герой! Какой я молодец! «Нашел твое авто! Где? В лесу!... Ну как я тебе объясню? Тут лес , березки и сосны… Ха-ха-ха. Вы по дороге идете? Возвращайтесь назад. Сейчас…» Трогаю дверную ручку: «Астра» пикает мне что-то предупреждающее. Ага! Качаю капот туда - обратно и она, ожив габаритными огнями, взвывает сигнализацией на разные лады. Такая в этом, неуместном здесь вое, слышится тоска, сконцентрированный ужас тысяч брошенных на произвол судьбы, в лесу автомобилей, что мне становится не по себе. Пока, суть да дело, режу Маслята и пытаюсь пристроить их в переполненную тару. Перебрав весь стандартный набор интонаций тревоги, «Астра» резко замолкает. Где-то, совсем недалеко, какой-то разъяренный слон ломиться сквозь лес. Похоже, что это Паша. Он не добегает до нас с машиной метров 8 - 10 и начинает испуганно оглядываться. Ну, точно слепой! Наслаждаюсь моментом. Неуверенно идет вперед, вот- вот увидит… нет, ускоряется куда-то левее.
- Эй! Павел!
Увидел. Бросился к своей красавице. «Астра» дважды благодарно пикает и радостно мигает: «Хозяин!»… Пошел я. Интимность встречи с потерянным и найденным автомобилем – не для посторонних глаз.
Выхожу на дорогу, возвращаюсь к перекрестку, с другой стороны подходит Люся. Что-то в ней неуловимо изменилось. Встречаемся прямо у «жертвенного» дуба. Она мне радостно улыбается. Нет, определенно… улыбка. Вот в чем все дело! Где-то сзади бодро заводится дизель. 1,7 литра. Люся хорошеет прямо на глазах: «Спасибо вам огромное! Нет, честное слово не знаю, что бы мы…»
- Да ладно! Чего там! Сейчас Павел подъедет.
- Скажите. А вот эти пестренькие грибочки… вот что у Вас полный пакет… Это что?
- Это?… Это те самые Опята, за которыми вы приехали.
- Ой! Правда? А можно я возьму для образца? Вот этот маленький, и этот большой? Спасибо! Я Паше говорю, а он сказал не трогать… Тут же их много! Можно мы их немного пособираем?
Милостиво разрешаю. И решаюсь на вопрос, который мучил меня с того момента, как я увидел ее: « Скажите, Людмила. Вы не учительницей работаете?».
- «Да! Русский язык и литература. А …как Вы…догадались?».
- «Не знаю… просто я уже немолодой человек. А моя жена тоже учительница. И мы с ней – дети учителей. И еще моя невестка – младших классов. Так что догадаться было нетрудно».
Кажется, я ее чем-то задел. Потому что она … покраснела. Подъехал Павел, взглянул на нас обоих, и что-то ему явно не понравилось. Он как-то грубовато рыкнул на свою смутившуюся супругу: «Садись!» и спросил у меня: «Слушай мужик! (Во как! Куда делось «ВЫ»?) А как вообще, из этого долбанного леса выехать?». Я ответил, что-то в том духе, что лес совсем не долбанный, что просто кое-кому надо быть поосмотрительней, что если они хотят еще пособирать грибов, то не надо заезжать в кусты, в сторону от дороги, а плотина, которая на выезде из леса – вон там… , и зовут меня Виктор, а не «Мужик», кажется я об этом ему говорил, когда свой мобильный…
Но как меня зовут, он уже не слушал. Взвыв своим дизелем начал резко разворачиваться, слегка перегазовав, вырыл передними колесами ямку в мокром песке, но выехал и рванул по дороге. Недалеко. Плавно остановился и у «Астры» зажглись фонари заднего хода. Но я не стал их дожидаться и нырнул в ближайший осинник. Устал я от вас, ребята.
Слышно было, как авто подъехало к приметному дубу и Павел заглушил двигатель. Хлопнули дверки. Похоже Опята они еще пособирают. А я потихоньку пробрался к своим любимым Маслючкам и дорезал их, прислушиваясь к недалеким голосам. И побрел в сторону плотины через речку Терюха, выходу из леса, дома … Шел и улыбался. Бесшабашной незадачливости своих случайных знакомых, искренней улыбке и не менее искреннему смущению красивой женщины, паровозику из Ромашково, Пашиной ревности на пустом месте, печке, которая ждет меня дома, после мокрого леса и Польским грибам, которые я положу в духовку, и буду вдыхать этот удивительный запах сохнувших грибов. Справедливости ради, надо отметить, что после сушки от Польского гриба остается пшик, какой-то листик коричневой бумаги. Но я их срезал несколько штук, наиболее симпатичных – именно для этого уютного запаха. А сотни их братцев, высыпавших на этом мху соснового леса, остались охранять свои угодья. Лень мне консервацией заниматься. Да и некуда брать. За Опятами ходил.
На самом выходе из леса меня поприветствовал бравый утренний часовой - только что принявший присягу Мухоморчик. «Не сменился еще» - подумал я. Мы улыбнулись друг другу и отдали воинскую честь. Я пошел к дубам, за которыми уже виднелась плотина, а он сообщил по своей подземной связной цепочке: «Бородатый вышел» и в одно мгновение, через тысячи и тысячи часовых в разноцветных шляпках этот доклад достиг лесного командования. И дежурный леший что-то пометил в своем оперативном журнале. Ну и пока я брел к дубам меня обогнал, бодро порыкивая своим дизелем синий «Опель-Астра», подмигнул по-товарищески стоп-сигналами перед въездом на плотину и был таков. «Могли бы, и подкинуть» - подумал я - «А ладно! Не очень-то и хотелось!»