Глава 4
НОВЫЙ ГОД
Утром Марина проснулась с чувством полного одиночества и подавленности - как всегда. Она нехотя вылезла из-под одеяла и босиком подошла к окну. За окном падал снег. Ей сразу вспомнилась сказка про Снежную королеву, холодную злую тётку, так похожую на Зою Сергеевну.
- Мариш, ты уже встала? – спросила Таня.
- Ага.
- А у меня кое-что есть, посмотри.
В ладошке у Тани красовалась сторублёвая купюра.
– А ещё есть денежка побольше, завидуй! – она подняла подушку, а под ней лежала красивая синяя тысяча.
- Ух ты! – удивилась Марина, – откуда?
- Оттуда! – засмеялась Танька, – материн ухажёр пьяный был, у него вытащила!
- Круто!
- Хочешь, смотаемся в Мак, а потом ещё куда-нибудь, и Новый год отметим?
- Вдвоём?
- Можно вдвоём, а можно ещё пацана какого-нибудь взять, а то вдруг придётся в подъезде ночевать.
- Кого возьмём-то? – спросила Марина, - Чеснокова?
- Неа, Чеснок - мелкий, - задумчиво сказала Таня, - Антошу можно. С ним не страшно, он взрослый уже.
- Давай! Пойдем, разбудим.
Антон уже не спал, смотрел телевизор. Очень болела голова, хотелось курить, но сигарет, как обычно, ни у кого не было. Девочки рассказали ему о своих планах, он тут же согласился, был готов удрать прямо сейчас; но девочки предложили дождаться завтрака, когда все воспитатели будут заняты в столовой.
Побег прошёл удачно. Антон вылез в окно второго этажа и спустился по трубе, а девочки сделали вид, что идут в столовую, а сами свернули незаметно, добежали до забора и пролезли в щель… У железнодорожной станции они встретились с Антоном и сели в электричку.
Марина почему-то любила железную дорогу, суету людей, снующих туда - сюда по перрону, мелькающие деревья за окном. Она мечтала уехать куда-нибудь далеко, навсегда. Неважно куда, главное - из детского дома…
***
В воспитательской было оживленно.
- Зоя Сергеевна, ну мы же готовились… Дети стихи выучили, песни, нельзя же вот так лишать их праздника! - сокрушалась учительница по музыке.
- Мария Геннадьевна, мы должны проявить строгость, а то они нам уже на шею сели! Вы сами скоро с ними справляться не сможете! - предупредила Зоя Сергеевна.
- Да вы представляете, что они устроят? Особенно старшие! - вставила своё слово любительница сериалов Галина Владимировна.
- А я тоже считаю, что их надо всех закрыть! Целее будут, - поддержала Зою Сергеевну ее подруга Мариям Исааковна.
Директор, Александр Витальевич, устало произнес:
- Всё, решено, закрыли тему. Нового года не будет – пусть отвечают за то, что творят… Для этого мы и нужны, воспитатели…
- Правильно, Александр Витальевич, – сказала победившая Зоя Сергеевна, - жёстче надо с ними. А то вообще обнаглели…
***
- Сколько у нас? – спросила Ольга, глядя на Вику, которая пересчитывала их общие сбережения.
- Три штуки, – ответила Виктория, - ну, почти...
- Нормально! – успокоилась Ольга.
- Мало! – возразила Кристина, - в новогоднюю ночь знаешь какие цены везде? Может быть надо кого-нибудь найти…
- Мужика себе надо найти богатого! - закричала Вика, и остальные рассмеялись вместе с неё.
Вика, Кристина и Ольга дружили недавно. Каждая из них была своего рода изгоем в детском доме, и поэтому они решили держаться вместе.
Виктория Шишкова была в их троице явным лидером. Это была красивая, весёлая и заводная девчонка. Любила дискотеки, шмотки и деньги. Одевалась красиво, со вкусом, и всегда привлекала к себе внимание. Вы спросите, как такая девочка могла стать изгоем? А всё очень просто. У Виктории было одно страстное увлечение - она "коллекционировала" парней. Вика обожала мужское внимание. Она знакомилась, гуляла, расставалась - и записывала имена своих парней в толстенькую тетрадку.
Красивых девочек в доме было мало, и сначала новенькая Вика пользовалась бешеной популярностью. За месяц Вика успела перевстречаться со всеми мальчишками из средней группы, потом они ей надоели, и Вика решила переключиться на старших. Это очень не понравилось старшим девочкам – они не раз подходили к ней, просили не лезть к их пацанам, но Вика не обращала внимания на предупреждения - и в итоге была избита так, что провалялась в больнице целую неделю.
После этого Виктория сразу всё поняла – и стала искать парней на стороне. А так как одной это делать было несподручно, она брала с собой Кристину с Олей, которые тоже быстро втянулись в это ее увлечение.
Вторая девочка, Кристина Назарова, была совсем другая. Это была настоящая оторва. Она слушала тяжёлый рок, играла в футбол, дралась с мальчишками, пила и курила за двоих, и считала, что так и должна себя вести "реальная тёлка". У неё были желтые глаза и длинные светлые волосы, которые она терпеть не могла мыть и расчёсывать, и поэтому всегда ходила лохматая. В интернате Кристина Назарова отличилась своим непредсказуемым поведением. В детстве у девочки был диагноз " УО" и, хотя потом его поменяли на ЗПР, клеймо умственно отсталой на Кристине стояло и по сей день. Временами Назарова вела себя нормально, даже хорошо, но иногда что-то на нее накатывало, и она начинала делать жуткие и необъяснимые вещи. Поэтому дети старались обходить ее за три метра. Эрудицией Кристина тоже похвастаться не могла. Она едва могла связать несколько слов, но зато вечно разбалтывала чужие секреты, и в самый неподходящий момент могла ляпнуть какую-нибудь ерунду, поставив себя и других в неловкое положение. А еще Кристина любила приврать. Причем рассказывала такие нереальные истории, что девочки иногда не выдерживали и одергивали ее, на что Кристина обижалась и частенько лезла драться. Внешне Кристина была очень даже привлекательной и милой, но накладывала на себя "тонны" косметики, и всегда ходила с таким злобным выражением лица, что все в детском доме считали её уродиной.
Третья девочка, Ольга Рылова, носила кличку "Рыло" не только из-за фамилии - с внешностью ей действительно не повезло. У неё были грубые и некрасивые черты лица, да к тому же ещё не хватало передних зубов. Но скажите, виновата девочка в том, что не родилась с внешностью фотомодели? – конечно, нет; но дети, как известно, народ жестокий, и на неё почти с самого рождения сыпался град насмешек и издевательств.
Чего только про себя она не наслушалась! "Рыло" было одной из самых безобидных ее кличек. Из-за этого она была злобной, жестокой, и обиженной на весь мир, и поэтому с удовольствием вымещала свою злость на остальных. Она ненавидела всех: мать, которая бросила ее в роддоме, отца, чьего имени она даже не знала, детей, которые издевались над ней, и даже Вику с Кристиной она иногда ненавидела… Но так как общаться ей было не с кем, ей приходилось хорошенько скрывать эту свою ненависть…
***
Во время ужина в столовую зашёл Александр Витальевич в сопровождении Зои Сергеевны.
- Дети! - Зоя ехидно улыбалась. - У директора для вас есть объявление.
Александр Витальевич нахмурился - хоть он и не был по своей природе строгим, но работа обязывала.
- Если коротко - вели вы себя без меня ужасно, все воспитатели на вас жалуются... Поэтому, - сделал он небольшую паузу, - Нового года и всех новогодних мероприятий не будет. Отбой тридцать первого в десять.
И он быстро вышел из столовой, а вслед ему такое понеслось…
Иногда он их просто не выносил. Но иногда, когда он смотрел в их грустные глаза и видел их улыбки, сердце его сжималось от сострадания...
Вообще-то в детском доме директором он только числился - вся власть уже давно перешла в руки Зои Сергеевны. Именно она полностью контролировала всю деятельность детского дома, а директор нужен был только для подписания документов, чисто формально. Александр Витальевич даже не пытался ей противоречить, он давно был задавлен её авторитетом и делал всё, что она приказывала. Это было постоянной темой для разговоров у детей – они о многом знали, а чего не знали – домысливали: какие махинации проворачивает Замогильная, как использует свое положение…Замогильную ненавидели…
Говорили, что Александр Витальевич обо всем знал - и о «карцере», находящемся в подвале детского дома, и о незаконном помещении воспитанников в психиатрические больницы… До детей дошли слухи, что у некоторых работников детдома, в том числе и у самой Замогильной, имелись фальшивые свидетельства о регистрации в Самаре, что на самом деле Зоя Сергеевна и её «подельники», живут в квартирах, закрепленных за воспитанниками. Оставалось только догадываться, почему же Александр Витальевич подчинялся Замогильной? Почему молчал, покрывал?..
***
После Макдоналдса захотелось спать. Дети немного погуляли по улицам и сели на заснеженную лавку в парке. На улице всё было украшено к празднику. Стояли зеленые елочки с яркими шарами, висели разноцветные гирлянды и флажки. Всё это было так знакомо, и напоминало о счастливой жизни с родителями.
- Не хочу в интер, – заныла Марина, – может не пойдём туда, может где-нибудь на хате переночуем?
- У тебя хата есть? – спросил Антон.
- Люди! – закричала Таня. - Я знаю, где дом есть заброшенный!
- Поехали, чо делать-то, - сказал Антон. – Это точно заброшка?
- Точно! – сказала Таня. - Мы там прошлой осенью сидели.
В детский дом они вернулись утром - осторожно открыли дверь и тихонько вошли в здание. Наказание пришло немедленно - их ждали. Зоя Сергеевна, жестко отчитав детей, отправила их в «карцер» до ужина.
Это была маленькая комната в подвальном помещении детского дома. Дети придумали её так называть - «карцер». Там закрывали провинившихся, в том числе и нарушающих дисциплину - и за побег вполне можно было схлопотать пару часиков заключения. Зимой в этом подвале был жуткий холод, а летом, наоборот, страшная жара. Иногда сюда закрывали очень много детей, было душно, и дети устраивали бойни, после которых иногда приходилось вызывать скорую. На стенах они писали всё, что чувствовали: «Ненавижу жизнь!!!», «Чтоб вы все сдохли!!!», «Убью всех!!!»… По этим надписям вполне можно понять, какие чувства испытывали «заключённые».
Зоя Сергеевна с помощью старших ребят втолкнула Антона, Таню и Марину в комнату и закрыла дверь на замок. Всё, что не успела разъяснить Зоя Сергеевна, старшие доходчиво добавили, пока вели их в «карцер», а точнее волокли по ступенькам, гнали пинками…
Когда голоса стихли, дети немного успокоились, расслабились... Марина и Таня были здесь впервые, а Антон уже не раз проводил здесь «часы досуга».
В комнате было одно окно с решёткой и раскладушка посередине – чем не настоящая камера?
- Это и есть «карцер»? - спросила Марина, озираясь.
- Ну да,- ответил Антон, садясь на раскладушку.
- А спать-то где? – спросила Таня.
- Где, где - на полу!
Ближе к двенадцати ночи воспитатели собрались к накрытому столу в зале. Александр Витальевич поздравил всех с наступающим, сказал тост - и приступили к угощению. А за дверью в это время шептались дети, подглядывая в замочную скважину.
- Ни фига себе стол у них!..
- Да, шампусик...
- Смотри - ананасы!..
- Где?
- Да вон! Я их пробовал! Смотри, Могила колбасу ест!
- Водочка...
- Зоя Сергеевна, дайте колбаски! - крикнул Женя в скважину.
- Марш отсюда! - рявкнула Зоя. - Идите спать! Саша, надо скважину замочную чем-нибудь заткнуть, что ли…
Этот Новый год запомнился всем надолго. Все двери были закрыты, и дети чуть не разнесли здание. Двадцать человек вылезли в окно - вернулись все пьяными. Один из них ударил по лицу дежурного воспитателя… Мальчишки из младшей группы достали ацетон и надышались им так, что троих пришлось увезти на скорой. Про Антона, Марину и Таню вообще забыли, и они сидели в «карцере» до утра. Утром пьяный сторож открыл дверь и выпустил голодных, замерзших и злых «заключённых»...
- С Новым годом, с новым счастьем! - сказал он, улыбаясь.
- Дедуль, те чо, вмазать? - злобно спросил Антон.
Продолжение следует...
Глава 5
http://proza.ru/2013/02/05/1430