Возле рентген кабинета ждали приёма десятка полтора страдающих. Тётенька в белом халате собрала направления. Иногда она выглядывала из двери и объявляла:
— Грудная клетка, заходи… Желудок, заходи! Челюсть, заходи!
Нечто сюрреалистическое было в её будничном голосе; не хватало лишь сонного жужжания мух.
— Голень, заходи! — и Голень, заметно прихрамывая, послушно заходила.
Уставший от боли мужчина хотел было возмутиться, но махнул рукой — да ну их воспитывать…
— Череп! Заходи!
Череп — это я. Но я не возмущаюсь. Я знаю — здесь другие законы, иная жизнь.