Глава 4. Демидовская сторожка.
Эллина надела синие джинсы, серую водолазку и белый вязаный свитер, туго заплела волосы французской косичкой, слегка подкрасила глаза, внимательно посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна своим внешним видом: «Вполне ничего себе тётка, глаза так и светятся в предвкушении свидания». В дорожную сумку она положила тёплый спортивный костюм, шерстяные носки, тёплые рукавицы, косметичку, вязаную шапочку. С кровати взяла длинный белый шарф, который связала всего за несколько вечеров. Ловкими движениями были привязаны последние недостающие кисти, ножницами выровнены концы кистей под одну длину. Эллина прижала шарф к груди, закрыла глаза. «Милый мой, любимый, каждая петелька в этом шарфе связана с мыслью о тебе. Родной мой, вспомнишь ли ты меня, когда я уеду. Пусть он напоминает тебе обо мне»: прошептала Эллина и уложила шарф в сумку.
С улицы раздался сигнал автомашины. Через минуту в дом постучался и сразу вошёл, не дожидаясь ответа, Константин Шелегов.
-Доброе утро вашей хате,- улыбаясь, произнёс он своим приятным басом,- тётя Валя, где Лина? Мы договорились поехать на лыжах покататься,- спросил он у вышедшей на встречу Валентины Викторовны.
-Ты тоже едешь?
-Еду.
-Тогда я спокойна. Ты парень надёжный. Далеко едете?
-Пока не знаю, маршрут не я прокладывал,- смутился Константин,- но вы не переживайте, завтра к вечеру Ваша дочь будет дома целая и невредимая.
-Мам, ну что ты,- встала между гостем и матерью Эллина,- нашла, за что переживать. Вспомни, ты нас всегда отпускала кататься и не боялась,- она подала гостю свою сумку и выпихнула его за дверь. Сама взяла с вешалки тёплую куртку и поспешила следом. И уже из веранды крикнула,- Пока, мам.
-Хорошо, что ты меня выпихала, а то я сболтнул бы чего лишнего.
-Чего? – не поняла Эллина.
-Да так. Поехали.
-А кто ещё с нами едет?
-Потом узнаешь, мне не велено разглашать, а то сюрприз не получится.
-Костик, ты никогда не умел врать, колись, мне же интересно.
-Вот именно, врать я не умею. Лучше помолчу. Скоро сама узнаешь.
Через десять минут они выехали за посёлок. Эллина с недоумением посматривала на Константина.
-Уже почти приехали,- ответил он на вопросительный взгляд,- вон, смотри, нас на трассе уже ждут.
Вскоре они остановились у припаркованного на обочине джипа. Александр вышел из машины им на встречу. Мужчины пожали друг другу руки. Александр подошёл к Эллине, нежно прижал её к себе и поцеловал.
-Здравствую любимая.
-Здравствуй Саша.
-Я рад, что у вас всё хорошо, передаю тебе Линку с рук на руки и поехал, надеюсь ещё сегодня добраться домой,- Константин похлопал друга по плечу.
-А разве ты не с нами? – удивилась Эллина.
-Ну, уж нет, увольте. Третий лишний. Вам и без меня есть о чём поговорить.
-Спасибо, Костян, ты настоящий друг!- Александр обнял друга, они попрощались.
-Саня, я обещал тёте Вале доставить Линку домой завтра вечером. Ты меня не подведи,- уже из машины попросил Константин.
-Будь спок, она в надёжных руках,- помахал рукой Александр,- Счастливого пути.
-Конспираторы, боишься, твоя благоверная тебя застукает?- улыбнулась Эллина.
Александр усадил Эллину в машину, сам занял водительское место. Машина покатилась по зимней дороге, только через несколько минут он произнёс:
-Я ушёл от неё и уже несколько дней живу у отца, благо мать пока в отъезде. Я тебя не хочу компрометировать.
-Подожди. Может ещё не поздно всё вернуть на свои места?
-Моё решение окончательное и обсуждению не подлежит. Эта тема закрыта. Я от тебя не требую уходить от мужа – ты сама всё решишь и любое твоё решение я приму. А пока давай забудем обо всех и посвятим время друг другу. Я так соскучился.
Эллина задумалась. За окном расстилалась снежная равнина. Впереди вставали поросшие лесом и засыпанные снегом предгорья.
-Куда мы едем? Поворот на старый пионерлагерь мы проехали.
-Ты не догадываешься?
-Нет.
-Даю подсказку. Мы были с тобой там.
-С тобой вдвоем?
-Сначала всем классом, Кирилл Анисимович нам рассказывал разные легенды, мы ночевали в палатках.
-Ты пел у костра под гитару.
-В другой раз мы были вдвоём,- он положил свою руку на её коленку,- а утром застирывали спальник от крови. Помнишь?
-Помню,- Эллина покраснела и закрыла лицо руками,- Что ты потом сказал матери про мокрый спальник?
-Сказал: «В речку уронил».
-Значит в Демидовскую сторожку. Там же одни развалины. Мы что ночевать в машине будем или вечером вернёмся?
-Ты совсем загрустила, любимая.
Серебристый джип съехал с трассы на просёлочную дорогу. Лес подступал всё ближе, горы становились всё выше. Слева показалась просека. Александр остановил машину, отстегнул ремень безопасности.
-Отсюда пойдём пешком?
-Мы сейчас поедем, но на этом участке лучше ехать без остановки.
-Почему же мы остановились?
-Я соскучился, рябинушка моя,- Александр стал страстно целовать её.
-Саш,- я не хочу ночевать в лесу.
-Обещаю, если тебе там не понравится, мы сразу уедем. А пока доверься мне и улыбнись.
-Говорят, нельзя возвращаться в то место, где ты был счастлив,- грустно улыбнулась Эллина.
-Ты была там тогда счастлива?
-Той вершины блаженства, ощущения полёта и безмерного счастья я больше не испытывала никогда в жизни.
-Когда ты стонала, даже птицы с деревьев срывались с криками. Как от выстрела. Я даже испугался. … Представь, девушка в моих руках изогнулась и издала такой стон, почти крик, я думал тебе больно.
-Было больно и сладостно одновременно. Я думала, душа моя как птица улетает в небо. … Теперь-то ты мне можешь сказать, кто тебя этому научил?
-Никто меня не учил. Ты первая моя женщина, я просто тебя люблю.
-Знаешь, как мне было обидно, когда у нас с тобой после выпускного всё произошло, ты удивился, что бельё чистое и спросил: «Кто у тебя был первым?»
-Дурак был. Я потом нашёл медицинские учебники матери, закрылся в комнате и всю ночь их читал. Я же просил у тебя прощения, и ты простила.
-Простила, а в душе обида залегла. Как ты мог мне не поверить, ведь мы с детства выросли вместе?
-Неужели ты до сих пор носишь в себе эту обиду?
-Не ношу, она ушла куда-то далеко в подсознание. Мы так устроены.
-Кто это «мы»?
-Женщины.
-Прости меня, родная. За всё прости.
-Прощаю.
-Поехали?
-Поехали.
Высокие сосны вплотную подступили к прочищенной бульдозером просеке. После открытого снежного пространства здесь казалось сумрачно и немного жутковато. Лишь полоса серого зимнего неба виднелась далеко вверху. Совершенно неожиданно из-за поворота они выехали на освещённую солнцем большую поляну и остановились у высокого забора из частокола.
-Что это? Острог?
-Демидовская сторожка,- Александр улыбнулся и нажал на кнопку пульта. Ворота медленно распахнулись.
-Вот это да!- у Эллины вырвался возглас восторженного удивления. Она вышла из машины и с удивлением стала разглядывать всё вокруг.
Огороженный высоким забором квадрат двора, оказался ухоженной и обжитой территорией. Слева одноэтажный бревенчатый дом с высоким крыльцом, за ним навес и хозяйственные постройки. Прямо, за плетёным забором - огород, в нём под снегом виднеются ульи. В дальнем правом углу рубленная из толстых брёвен баня, соединённая крытой деревянной галереей с двухэтажным домом. Первый этаж этого дома представляет собой подсобное помещение с бойницами вместо окон и массивными воротами.
-Тут у нас конюшня,- Александр отворил ворота.
-И лошади настоящие есть?
-Для съёмок привозили. А теперь тут белый четырёхколёсный конь по имени «Нива» да сани скороходы, то бишь - вездеход. Сюда мы загоним и нашего серого трудягу, пусть отдохнёт. Джип занял своё законное место в конюшне. Александр взял из машины сумку Эллины.
-Пойдём в дом? Остальные вещи я потом принесу, если согласишься остаться.
-Где же вход в дом?
-Здесь всё хитро продумано, сразу и не догадаешься где вход.
Александр отворил неприметную с первого взгляда дверь в стене. За ней открылась широкая лестница наверх и узкая вниз, в подвал. Поднявшись по крутым скрипящим деревянным ступеням, влюблённые оказались на площадке, с которой дальше наверх, в башню вела винтовая лестница, справа от винтовой лестницы оказалась дверь в жилое помещение.
-Собственно сторожка – этот деревянный двухэтажный дом с вырастающей из него караульной вышкой. От старой постройки осталось только несколько брёвен, видишь, которые тёмные. Остальное – состаренный новострой.
-Как в кино.
-Вот именно киношники тут всё и состарили. Они тут недавно фильм снимали про Демидова. Обещали ещё приехать, доснять эпизоды и природу. Я упросил их оставить кое-что из интерьера, вместо арендной платы. Пойдём, посмотрим?
-На вышку можно подняться?
-Если хочешь.
-Очень хочу.
-Тогда я пойду первым, там люк тяжёлый.
Крутая тёмная, но удобная винтовая лестница вывела на смотровую площадку, с которой обозревались окрестности.
-Саш, а зачем тут такая частая решётка?
-Чтобы с улицы не видно было часового.
-Откуда ты всё знаешь?
Пришлось покопаться в исторической литературе, расспросить старожил, объездить все демидовские заводы, заимки и сторожки в округе. Ну и художник киношный грамотный мужик оказался, много рассказал и сделал тут.
-Это всё твоё?
-Почти. Отец в своё время бывшие здесь развалины приватизировал, ну а я всё остальное с его помощью настроил.
-Какой ты молодец. Я тобой горжусь. Кирилл Анисимович видел эту красоту?
-Видел, он мне много помог. Пойдём в комнату, кстати, там есть вещи из его музея, киношники у него выпросили, для достоверности.
-Почему ты решил заняться всем этим?
-Эти места меня всегда манили.
-Я помню. Ты тут клад искал.
-Мы с Костиком тут много перекопали.
-Нашли?
-Так, мелочи всякие, доказывающие только то, что люди здесь жили более двухсот лет назад. Но результатом наших бумажных поисков, вернее, большей частью Кости, он ведь историк, стало доказательство моих родственных корней с Демидовыми.
-Ничего себе! Это от них у тебя деловая и коммерческая жилка?
-Вполне возможно. Ты совсем уже замёрзла, пойдём вниз.
-Сейчас пойдём. Но сначала я хочу тебе сказать, что мне здесь очень нравится. На этой, продуваемой ветрами башне мне так уютно с тобой и нас никто не увидит,- она обвила его шею руками и нежно поцеловала,- Я люблю тебя.
-Любимая, я безгранично счастлив,- он стал страстно покрывать поцелуями её улыбающееся, светящееся счастьем, румяное на морозе лицо.
Спустились вниз по винтовой лестнице. Александр заботливо поддерживал свою гостью за руку. Она улыбалась ему. Любой женщине приятны внимание и забота со стороны мужчины, тем более любимого.
За обитой шкурами дверью оказалась просторная горница, разделённая пополам настоящей русской печью с лежанкой. Александр открыл ставни, комната заполнилась ярким солнечным светом.
-Я первый раз в жизни вижу открывающиеся внутрь дома ставни.
-С улицы высоко, изнутри удобно и безопасно. Люди раньше были практичные.
На полу разостланы домотканые половики, посередине комнаты огромный деревянный стол, вокруг него лавки, сундук, посудные полки и прялка – вот и всё убранство. За цветной занавеской, за печкой - спальное помещение. Деревянная кровать, с горой подушек разного размера, уложенных пирамидой. Кровать застелена лоскутным одеялом, два сундука покрытые шкурами, в углу маленький треугольный столик, вскрытый чёрным лаком. Над ним старинная икона, под ней горит лампадка.
-Остаёмся, или тебе не нравиться?- спросил Александр
-Остаёмся,- Эллина скинула куртку, подошла вплотную к нему, поднялась на цыпочки, обвила руками шею Александра и нежно чмокнула его в губы. Затем уткнулась лицом в его широкую грудь,- мне так хорошо с тобой.
-Вот и прекрасно. Пойду со сторожем поздороваюсь. Только предупреждаю: электричества тут нет.
-Ну и пусть. Ты будешь моё солнышко.
-Повтори, как ты меня назвала?
-Медведь ты мой таёжный,- она легонько оттолкнула его,- иди уже, только не долго. Дров принеси побольше.
-Хорошо. Ты располагайся, а я пойду, встречусь с Сергеичем. Они с женой тут и охрана и лесники. Да, совсем забыл,- он подошёл к едва заметной в стене дверке, прикрытой занавеской,- В этом чуланчике единственное место цивилизации во всём доме: унитаз и умывальник
Эллина заглянула в чулан и, как девчонка, подпрыгнула от радости.
-Оказывается женщине для счастья нужно так мало,- улыбнулся он.
Александр ушёл. Эллина огляделась. Первым делом она заглянула в печь, в ней тлели остатки дров. Она сама не поняла, откуда взялась сноровка и навыки, видимо, это сидит в русской женщине где-то на уровне подсознания. Уже через несколько минут в печи разгорались дрова, в специальное отверстие в печи вставлена дымовая труба от самовара и из нижних отверстий в нём заблестели язычки пламени, отсвечивающие весёлыми пятнами на припечке. Домашние пирожки разместились на глиняной тарелке и отправились на стол вместе с остальными припасами, заботливо собранными Валентиной Викторовной.
Эллина растопила дыханием заиндевевшее оконное стекло. В окно виден весь двор, как на ладони. Видно как Александр беседует с бородатым мужчиной в коротком полушубке и рыжей шапке. Из трубы в бане потянулся струйкой вверх дымок. Дым столбом - значит, завтра будет холодно, вспомнилась примета из детства.
В сундуках Эллина нашла старинные женские и мужские наряды. Она доставала их по-очереди, внимательно рассматривала и примеряла некоторые к себе. Наверняка это остался реквизит после съёмок.
Александр вернулся в горницу и обомлел от удивления. У печи стояла Эллина в цветастой пышной длинной юбке и вышитой кофточке с глубоким вырезом, волосы спрятаны под яркий цветастый платочек. Ловким движением она поставила в пылающую печь заслонку, водрузила самовар на стол и, ласково-заискивающе, произнесла:
-Медведь-шатун мой, где ж ты так долго бродишь? Обед простыл совсем. Что смотришь так, будто давно не видел, али нравлюсь тебе? – она кокетничала.
-Я вот молока принёс и ещё тут всякое разное съестное - жена Сергеича собрала,- он поставил на стол корзинку.
-О, квашеная капустка, это я люблю,- Эллина достала из корзинки миску с капустой, взяла щепотку и с удовольствием отправила себе в рот,- Уууууу, вкуснотища!
Александр скинул в пороге верхнюю одежду.
-Садись хозяин за стол, кормить тебя буду.
-И ты садись со мною рядом, хозяюшка моя ненаглядная,- он взял её за руку, притянул к себе и усадил на колени,- какая ты у меня гладкая и сочная,- он обхватил руками её плечи, потом стал гладить спину и бёдра. Мужское начало взяло верх. Под тонкой тканью он почувствовал аппетитное сочное тело без современных женских атрибутов.
-Никак соскучился, окаянный.
-Соскучился. Да и ты ждала меня, люба моя ненаглядная.
-Как же не ждать, коли дух захватывает и сердце заходится от твоих рук. Так и млею вся, как подумаю о ласке твоей.
Александр пылал страстью, он увлёк Эллину за шторку и завалил на кровать.
-Медведь, заломаешь ведь,- смеялась она.
-Ты как рябина, гнёшься да не ломаешься. Ягодка моя сочная, горю я весь, как огонь в печи.
-Может водицей студёной тебя охладить?- она, смеясь, помогала ему расстегнуть пуговицы на рубашке, которые не хотели подчиняться его дрожащим рукам.
-Наконец-то мы одни, не надо прятаться, таиться. Я так долго мечтал об этом.
-А вдруг зайдёт сюда кто?
-Я задвижку закрыл, никто нам не помешает и никто нас не услышит, можешь кричать сколько хочешь.
И она кричала. Кричала от сладостного вожделения. Ей казалось, что вместе с криком её душа поднимается в небо и кружит над домом, над лесом, над заснеженными горами и опять возвращается в жарко натопленную горницу. Она кричала с наслаждением и удовольствием от того, что не надо сдерживать себя, от того, что можно отдаться страсти до конца, до последней капельки сил, до хрипоты в горле. Её тело изгибалось в сильных и нежных мужских руках. Её руки, словно ветви рябины, обвивали сильное мужское тело. Ноготки впивались в спину любимого и оставляли глубокие царапины.
Смеркалось. Горница стала медленно погружаться в серый сумрак. В печи потрескивали дрова. Эллина расправила цветастую юбку, свернулась калачиком под боком любимого и глубоко вздохнула. Он стал легонько поглаживать её по спине. Длинные волосы рассыпались по вышитой подушке.
-Если я завтра не проснусь, то знай, я умерла совершенно счастливой,- тихо произнесла она.
Александр от испуга подскочил на кровати и срывающимся от волнения голосом спросил:
-Тебе плохо? Где болит? Родная моя, что с тобой?
-Нигде и ничего не болит. Я просто не чувствую своего тела. Оно стало совершенно невесомым. Такого со мной никогда не было,- устало произнесла она.
-Не пугай меня, любимая. Скорую помощь вызвать?
-Разве скорая знает адрес этой глухомани?- она слабой рукой погладила его сильную трепетную руку,- успокойся. Мне не плохо, мне слишком хорошо. Так хорошо, как, видимо, бывает только в раю. Прости, я испугала тебя своими глупостями.
-Испугаешься тут! Нас не просто в ураган страсти затянуло, а в цунами с тайфуном вместе взятыми. Прости, если в порыве чувсв сделал тебе больно.
-Это была не просто дикая страсть, а наваждение. Это ты прости, что напугала тебя.
-Прекрати извиняться. Родная моя, ты отдохни, я буду рядом,- он бережно укрыл её одеялом.
Лунная дорожка слабо освещала комнату. В углу под иконой из последних сил коптила лампадка. Эллина приподнялась на локте и прислушалась к тихому дыханию спящего рядом Александра. Кофточка свалилась с плеча, из прорехи рубашки обнажённая грудь выскользнула наружу и нахально коснулась груди спящего. Он открыл глаза и улыбнулся.
-Они целуются.
-Кто они?
-Они, помнишь, как тогда,- он нежно провёл пальцем по синей жилке на её груди,- только тогда она была девичьим упругим бугорком, помещавшимся в мою ладонь. А теперь это грудь женщины, выкормившей своим молоком детей, но от этого ещё более манящая и желанная.
По телу Эллины от лёгкого прикосновения его трепетных пальцев прошла дрожь.
-Саш, второго урагана сегодня я точно не переживу. Столько нежности и любви одномоментно мне одной слишком много. Но,- спохватилась она,- делить тебя, с кем бы то не было, я не собираюсь.
-Тогда привыкай. Это ненадолго. Когда мы станем старыми, такие страсти нам будут просто противопоказаны.
-Это будет не скоро. Да и будет ли вообще? Я скоро уеду, и буду только вспоминать, как они целуются и как я летала в урагане страсти.
-Не уезжай, прошу тебя. Давай останемся здесь навсегда.
-Ты прекрасно понимаешь всю нереальность своего предложения. Я не могу бросить детей на произвол судьбы. Особенно Дашутку, она ещё совсем ребёнок. Давай больше не будем об этом.
-Как ты себя чувствуешь?
-Хорошо. Спустилась с небес на грешную землю. Жалко здесь нет душа.
-Зато есть прекрасная баня.
-Но она во дворе, а там уже давно ночь.
-Который час?
-Не знаю, ты сам велел оставить мобильный в машине.
-Одну секунду,- Александр встал с кровати и подошёл к окну, она залюбовалась силуэтом его красивого тела на фоне окна,- Ночь лунная. Дымок из трубы в бане ещё струится, значит, не остыла. Пойдём в баню?
-А пойдём!- решилась Эллина.
Александр разворошил в топке банной печи угли и подкинул несколько берёзовых поленьев.
-Странно. Как раньше мылись в бане в темноте?- спросила Эллина, вешая свою куртку на деревянную вешалку.
-Мылись засветло. Когда в оконце падал дневной свет. Мы сейчас зажжём свечку.
-Ты часто здесь бываешь?
-Выбираюсь пару раз в месяц.
-Один?
-Один редко, чаще в компании.
-С женщинами?
-Линочка, родная, я не святоша, простой мужик. С Катькой у нас давно проблемы. Встреча с тобой окончательно убедила меня развестись с ней. Жизнь слишком коротка, поэтому надо жить, а не существовать.
-Но ведь она тебя любит, иначе не добивалась бы тебя любой ценой.
-В какой-то момент я в это поверил. Потом понял: не ко мне это любовь. А к статусу и обеспеченности, деньгам и возможностям.
-Её и твои родители были на должностях. Практически местная элита. Я им спутала все карты, вот они от меня и избавились.
-А мы молодые повелись на их уловки. Ничего хорошего из этого не получилось.
-Зря ты так. Всё получилось так, как должно было быть. Ты спокойно поступил в институт и закончил его, отслужил армию. Работал, женился, растил дочь. Потом занялся бизнесом, причём, весьма успешно. Если бы мы поженились из-за ребёнка: засыпали на лекциях после бессонных ночей у детской кроватки, кто знает, надолго бы нашей любви хватило? В подобных случаях говорят: «лодка любви разбилась о быт». Может и у нас бы так случилось.
-Что теперь гадать. Зато у нас был бы сын,- Александр вздохнул.
-Почему ж вы не родили второго ребёнка?
-Катерина не захотела портить фигуру. Она и Элку грудью не кормила, чтобы формы не испортить. Это у неё бзик. Да и родила она только чтобы меня удержать. Ты не думай. Дочку я очень люблю, это моя радость. Но она взрослеет и всё больше становится похожа на мать. Я тут бессилен. Прошу тебя, давай больше не будем на эту тему. Пойдём, попаримся. Кстати, сделаем настоящие салонные процедуры – натрёмся таёжным мёдом. Самое лучшее средство от простуд: мёд, баня и берёзовый веник.
Маленькое помещение бани освещает керосиновая лампа. Её тусклый дрожащий жёлтый свет падает на бревенчатые стены. Александр плескает ковш воды на каменку и с наслаждением растягивается на полке. Пар обволакивает и расслабляет тело.
-Ягодка моя, теперь твоя очередь меня попарить веником.
-Вот я тебе теперь задам,- Эллина размахнулась берёзовым веником и уже хотела опустить его на раскрасневшуюся широкую спину, но в последний момент передумала,- Саш, тебе, наверное, больно будет.
-С чего это вдруг, тебе не больно, а мне больно, не розги же это, а веник.
-Саш, прости меня, но у тебя тело всё исцарапано, словно в лапах у зверя побывал. Это я тебя, но я не нарочно. Извини.
-А я думаю: почему спину пощипывает.
-Не только спину, но и ниже, и ноги тоже.
-Лечи теперь, тигрица моя. Мёдом помажь, от него быстро заживёт.
-Щипать же будет.
-Всё лучше, чем зелёнка.
Эллина взяла деревянную плошку с мёдом и стала бережно смазывать ссадины на спине.
-Ууууаааа,- простонал он.
-Больно?- встрепенулась она.
-Терпимо.
Эллина закончила процедуру и стала растирать своё тело мёдом. Сладкая плёнка таяла на разгорячённом теле и впитывалась в кожу на глазах. Он залюбовался ею. Длинные волосы рассыпались по плечам. Округлости тела манят своей красотой. Плавные движения рук завораживают.
-Давай я помогу тебе.
-Переворачивайтесь на спину, больной. Продолжим экзекуции.
-Я совершенно здоров, бодр и полон сил, а следы страстных женских рук на мужском теле – это даже круто,- сказал Александр, но перевернулся на спину.
-Вот тут на плечах,- Эллина наклонилась и стала смазывать глубокие ссадины на шее и мускулистых плечах.
Александр не удержался от соблазна и обхватил Элину за талию. Большая капля соскользнула по её шее и, на мгновение, замедлив бег на крутом вираже, скатилась по груди и повисла на самой её соблазнительной вершине. Он изловчился и не дал ей упасть, поймав языком.
-Какая же ты сладкая, ягодка моя.
-Саш, потерпи, ещё на ногах несколько царапин,- она с улыбкой отстранила его притязания.
Впервые в жизни с таким удовольствием она гладила сильные мужские ноги. Одна из ссадин оказалась довольно глубокой, на ней запеклась капелька крови. Эллина коснулась её губами. …
-Лин, а слабо после парилочки в снег нырнуть?
-Слабо. Ты уж лучше сам. Я к такому экстриму не готова.
-Давай вместе. Это так здорово! Ты в сауне ведь ныряешь в бассейн. Это гораздо круче по ощущениям. Поверь, ты получишь изрядную долю адреналина.
-Всё время рядом с тобой сплошной адреналин, не знаешь, что ты придумаешь в следующую минуту.
-Давай я первый, а ты за мной,- он открыл дверь бани и вышел на улицу нагишом.
На тёмном звёздном небе ярко светила полная луна. Взмахнув руками, он с криком «Ёхо-хо» нырнул в снег, как в воду. Эллина всунула ноги в валенки, накинула куртку и стала наблюдать, как он накувыркавшись, растирает тело снегом. От его разгорячённой кожи валил пар.
-Иди ко мне, я тебя снегом разотру.
-Нет. Холодно.
-Иди ко мне сама, а то я тебя силком вытащу,- он сделал несколько шагов к ней навстречу.
-Нет, не надо,- она скинула куртку и забежала в парную. Он влетел следом, закрыл за собой дверь, прижался к ней всем своим раскрасневшимся телом.
-Я тебя сейчас заморожу. Будет рябина мороженная. После заморозков она такая сладкая.
От тепла снежинки на теле превращались в капли воды. Эллина выпила несколько капель с его тела – они оказались на удивление вкусными. Она чувствовала, как от прикосновения её губ его тело напряглось. Она стала стряхивать снег с его плеч, рук, спины, бёдер, отмечая про себя: «Какое у него красивое тело, не то, что у меня. Допустим, грудь - моя гордость. А вот живот и бёдра страшно показывать при свете». Как будто читая её мысли, погасла свеча.
-Ты такой аппетитный, красавчик. Так и хочется съесть тебя. Чтобы больше никому не достался,- она стала слегка покусывать его тело.
-Наконец-то ты стала оттаивать.
-Не понимаю тебя. Разве до этого я была с тобой холодной?
-До сегодняшней ночи в тебе чувствовалась напряжённость. Ты была немного скованная, как будто стеснялась меня. Ты как будто боялась полностью открыть мне свои чувства.
-Во мне куча комплексов. Всё что происходит со мной сейчас - впервые. Я сама себя не узнаю.
-Отбрось ты все свои комплексы. Мы здесь совершенно одни,- он снял с её тела полотенце и бросил его на лавку, потом зажёг свечу. В слабых отблесках света она видела, как он возбуждён.
-Ты опасный совратитель.
-Это я совратитель? Может это ты соблазнительница?
-Нет, это ты прямо таки неутомимый сексуальный маньяк какой-то.
-Ах, я маньяк! Ну, держись, такие оскорбления я не прощаю,- он схватил её в охапку и потащил из парилки в предбанник. Когда он открыл дверь на улицу, Эллина всё поняла и стала сопротивляться.
-О нет, Саня. Только не в снег! Я боюсь! Там же холодно! Аяяй!
Но сопротивления оказались напрасными. Они вместе завалились в сугроб. Спину обожгло холодом. Она плотнее пыталась прижаться к нему, чтобы сохранить тепло. Снег таял, от их разгорячённой кожи валил пар. Борьба продолжалась совсем не долго.
-Расслабься и получай удовольствие,- порекомендовал он и стал аккуратно растирать её снегом,- а теперь бегом в парилку!– он с нескрываемым удовольствием хлопнул её по попе и подтолкнул к дверям.
-Садист,- она, смеясь, побежала в помещение, предварительно толкнув его в сугроб.
Александр плотно закрыл за собой дверь, подбросил дров в печь и вошёл в парилку. Эллина лежала на полке на животе. Он плеснул на камни воды и лёг рядом.
-Ты уверен, что полок выдержит нас двоих?
-Уверен. Он рассчитан и не на такую нагрузку.
-А на какую?
-На динамическую. На Руси зачатием детей занимались летом на сеновале, а зимой в бане. Можно задать тебе нескромный вопрос?
-Задавай.
-У тебя по женской части всё нормально?
-В каком смысле?
-Ну, там цикл и всё такое.
-Нормально. Ты это к чему?
-Скажи, ты таблетки противозачаточные принимаешь?
-Саш, ты такие вопросы задаёшь. Хорошо, что в темноте не видно как я покраснела.
-Нормальный вопрос. Только ответь честно.
-Уже несколько лет не принимаю. Нет необходимости.
-В каком смысле «нет необходимости»? Вы с мужем не живёте вместе?
-Живём то мы в одном доме, даже спим на одной кровати. Только секс у нас бывает крайне редко. Поэтому и перестала принимать эту химию, чтобы лишний раз не травить организм. За это время никаких проблем не было, так что не переживай.
-А вдруг?
-Что вдруг?
-Если ты забеременеешь от меня?
-Саш, если за несколько лет ничего не было, то за несколько дней - навряд ли.
-Ты сама сказала, что близость была у вас очень редко.
-Да. Такой насыщенной и страстной недели секса в моей жизни не было, это точно.
-Вот видишь. Я хочу попросить тебя. Если что,- он нежно стал гладить её живот,- оставь его.
-Саш,- нам уже за сорок.
-И что? Люди и в пятьдесят и в шестьдесят детей рожают.
-Для мужиков это не проблема. А вот для женщин…
-Поэтому я и спросил, есть ли у тебя женские проблемы? Я хочу, чтобы ты родила мне сына. Очень хочу. Пожалуйста,- в его глазах она видела мольбу, нежность, жгучее желание и страсть, смешанные с любовью и заботой.
-А у меня ты не спросил, хочу ли я?
-Спрашиваю. Хочешь?- от его ласк её тело напряглось и возбудилось. Он тихо и настойчиво повторял свой вопрос:
-Хочешь?
-Сашенька, ты искушаешь меня,- она закрыла глаза от удовольствия.
-Скажи только: хочешь или нет? Только «да» или «нет»
-Не могу,- шептала она, ощущая, как желание разгорается в её теле.
-Да или нет?
-Ты коварный обольститель.
-Хочешь ли ты этого, так как я хочу?
Она долго боролась со своим внутренним «я», которое предупреждало: «нельзя, нет, ни в коем случае». Под напором его нежной страсти она стала терять контроль над собой. Её тело тянулось к нему навстречу, а он всё оттягивал самые сладкие мгновения. В порыве страсти она вонзила свои коготки в его спину и вскрикнула:
-Хочу!
-Желанная моя, как же я тебя люблю,- нашёптывал он, в ответ на её страстное «ещё»
-Коварный.
-Родная моя.
-Змей искуситель.
-Ягодка моя.
-Медведь ты мой таёжный.
-Рябинушка моя гибкая.
-Что же ты делаешь со мной?
-Люблю тебя.
-Жарко.
Он дотянулся до двери рукой и толкнул её. Дверь парилки распахнулась, в маленькое помещение хлынул живительный прохладный воздух.
Наутро подморозило. Александр вышел во двор, зачерпнул из сугроба пушистый снег и растёр им лицо.
-Здравствуй Петрович,- услышал он за спиной знакомый голос.
-Здравствуй Сергеич, что так рано дозором обходишь владенья свои?
-Солнце ужу высоко, да и ночь у меня бессонная выдалась.
-Что так?
-Так сначала моя пришла из бани и выговаривать мне стала, что мол, некоторые приезжают в нашу тишину покричать, а мы живём тут, а не кричим,- Сергеич сощурил лукавые глаза,- ты самец Петрович. В лучшем понимании этого слова. Потом, хотел было я собак отпускать на ночь, вышел на улицу. Прислушался. Грешным делом сначала подумал: неужто, мишка мой проснулся, в шатуны подался. Однако собаки не лаяли,- он похлопал собеседника по плечу
-Тихо ты, Петрович, я думал тут глухо, она обидится, если даже заподозрит, что нас слышали.
-Да не переживай ты, не первый день знаешь меня.
-Всё равно, попроси Дмитриевну, чтоб даже не намекала об этом. Эллина обидчивая.
-Эллина,- удивился Сергеич,- как дочь твою звать значит нашу гостью. Ладно. Где ж ты нашёл такую зазнобу. Петрович?
-Люблю я её ещё со школьной скамьи. Вот встретились двадцать пять лет спустя, и накрыло нас не просто волной, а ураганом закружило. Она меня, оказывается, всю жизнь любит. Даже сына в честь меня назвала.
-А почему расстались, раз такая любовь, что даже детей своих в честь друг друга назвали?
-Молодые были. Поверишь Сергеич, как в песне поётся: «С этой женщиною я словно небом венчанный и от счастья своего пьяный до зари».
-Сильно тебя закрутило. Жена знает?
-Катерина, во многом виновата, что так сложилось. Не могу тебе всего рассказать.
-Да и не надо. Кстати, она сегодня уже звонила, спрашивала тебя.
-А ты?
-Сказал, мол, приехал один, переночевал и рано утром умчался. Куда не знаю.
-Спасибо.
-Нема на чём. Пойдём, покажу тебе, каких щенков принесла моя лайка.
Мужчины направились в сторону хозяйственных построек.
-Про какого мишку ты говорил, Сергеич?
-Объявился он по осени. Уже бы время в берлогу залечь, а он всё шатается по лесу. Не нагулял видно жиру. Вот и пришлось мне самому подкармливать его. Подготовил я место для берлоги, да и заманил его туда. На днях проверял: сопит. Есть у меня подозрения, что это медведица. Весной посмотрим.
-Где берлога?
-Над девичьей балкой.
-Мы хотели пойти туда на лыжах покататься.
-И к источнику тоже не ходите, там серые берлогу в пещере обосновали, выводок у них, злые они сейчас.
Мужчины осмотрели гавкающее, кукарекающее и мычащее хозяйство лесника. Увлечённые разговором, они вышли на середину двора. Их взору предстала следующая картина: Эллина и Дмитриевна стояли у крыльца и оживлённо разговаривали. Младшая женщина в порыве вдохновения подняла руки к небу и сладко потянулась, потом раскинула руки в стороны и, смеясь, закружилась. Не удержав равновесия, она завалилась в сугроб. Старшая тоже села на сугроб рядом. Заломила руки за голову и рухнула спиной в снег. Они о чём-то друг другу шептали, а потом громко смеялись.
Мужчины переглянулись.
-Твоя-то хороша!- похвалил Сергеич.
-Твоя тоже. Лет на десять помолодела, не зря видимо ты бессонную ночь провёл,- засмеялся Александр.
-Куда уж мне до тебя. Шестой десяток заканчиваю.
-Не прибедняйся. Я твою Любовь Дмитриевну такой счастливой и весёлой ещё не видел,- Александр обнял Сергеича за плечи.
-Дурной пример заразителен,- усмехнулся тот в бороду.
Женщины увидели мужчин, поднялись из сугроба и стали отряхивать одежду от снега.
-Здравствуй Саша. Пойдёмте все завтракать,- предложила Дмитриевна.
-Здравствуй Дмитриевна. Спасибо, мы уже перекусили. Сергеич, вездеход на ходу?- спросил Александр.
-На ходу, только вчера проверил и заправил.
-Тогда мы прокатимся.
-И то верно, лучше на вездеходе, чем на лыжах. Ружьишко не забудь, мне спокойнее будет,- напутствовал Сергеич удаляющегося в сторону конюшни Александра.
-И я пойду, спохватилась Дмитриевна, тесто у меня. Заходи потом в гости Линочка, чайку попьём, поболтаем. Ты потеплее на прогулку оденься. Морозно сегодня.
-Спасибо, приду,- женщины разошлись в разные стороны.
-Что ж вы делаете с нами бабы?- пробурчал Сергеич и последовал вслед за женой.
Эллина поторопилась вверх по лестнице. Войдя в комнату, она взяла с сундука свою сумку и достала из неё тёплые вещи. «Ситуация складывается удачно. На вездеходе лучше, чем на лыжах. Не придётся говорить ему о недомогании и тяжести внизу живота»: думала она, натягивая свитер и тёплые спортивные брюки, потом положила в карман куртки варежки, взяла шарф и спустилась вниз. Александр поджидал её верхом на вездеходе за воротами конюшни.
-Ты готова?- спросил он.
-Я да. А вот в твоей экипировке не хватает одного предмета,- она обернула шарф вокруг его шеи и заботливо застегнула куртку,- Я сама его связала специально для тебя за несколько вечеров, любимый.
-Спасибо любимая,- он стал целовать её ладони,- мне стало гораздо теплее. Садись сзади и держись крепко.
-Только ты не лихач, я в первый раз на этом виде транспорта, боюсь немного,- попросила она, усаживаясь на обтянутое шкурой сиденье и беря его за талию.
-Ты садись вплотную ко мне и прижмись сильнее, а то вылетишь. Вспомни, как я катал тебя на мотоцикле.
-Саш, не пугай меня,- Эллина придвинулась вплотную, крепко обхватила его руками и прижалась лицом к его спине.
Мотор заревел, вездеход плавно заскользил по снежному двору и выкатился за ворота.
Он ещё никогда не ездил так осторожно и медленно. А ей казалось это бешеной гонкой. Она пыталась смотреть вперёд. Но морозный ветер обжигал лицо, от мелькающих деревьев мельтешило в глазах, поэтому она спрятала лицо за его спину и закрыла глаза.
-Эй, ты не уснула?- он остановил вездеход и выключил двигатель.
-Нет.
-Смотри, какая красота вокруг. Пойдём немножко пешком пройдём, тут снег не глубокий.
-Это кедры?
-Кедрач. Чувствуешь, воздух звенит от тишины и мороза?- он вдохнул полной грудью и громко выдохнул,- Ух!
Через сто метров они вышли на опушку. Он приложил палец к губам, призывая к тишине, затем указал на залитую солнцем, искрящуюся снегом поляну. На противоположной её стороне стояли лоси. Самый большой из них навострил уши, почувствовав опасность. Остальные мирно жевали сено у стога. От восторга и удивления Эллина открыла рот, но тут же закрыла его руками, боясь издать восторженный возглас и этим испугать животных. Александр взял её за руку и повёл вглубь кедрача. Уже около вездехода он сказал:
-Эти милые животные очень сильные и злопамятные, в прошлом году затоптали насмерть одного горе охотника.
-Поедем скорее отсюда.
-Прости, я напугал тебя,- он прижал её к себе.
-Как ты ориентируешься в лесу? Я уже совсем заблудилась.
-Ты стала совершенно городская, раньше не боялась в лес ходить.
-Это было так давно.
Остался позади светлый кедровый бор с белками, его сменил смешанный лес, который становился всё гуще и темнее. Оставили вездеход и пешком поднялись в гору, очутились на маленькой смотровой площадке. Солнечный свет ослепил своим сиянием. Вокруг, сколько хватает взора, бескрайний зимний лес. Далеко в низу белое снежное пятно, огороженное забором. Маленькие домики. Из одной из труб струится дым.
-Это наша сторожка,- узнала Эллина.
Александр приложил к глазам бинокль. Дмитриевна стояла на крыльце, уперев руки в крутые бёдра. Сергеич стоял перед ней, опустив голову. Внезапно он чмокнул жену в щёку, повернул её на сто восемьдесят градусов, хлопнул по попе, втолкнул в дверь и сам зашёл следом.
-Молодец Сергеич!- вырвалось у Александра.
-Дай мне посмотреть,- попросила Эллина.
Армейский бинокль перешёл в её руки.
-Наша сторожка как на ладони.
-Слева узнаёшь две сопки, а между ними овраг?
-Неужели девичья балка?
-Она. Там мы с тобой спальник стирали.
-Какой ужас! Мы так далеко одни в лес ходили и не боялись.
-Посмотри направо, видишь поляна под жёлтой лысой горой?
-Вижу.
-Там тоже когда-то была такая же сторожка, как наша. Теперь даже развалин не осталось.
-Там теперь зимовье?
-Нет. Я же говорю: «была сторожка».
-Там люди с ружьями. Охотники, наверное.
-Какие охотники?- удивился Александр, забрал бинокль и приложил его к глазам,- Извини,- он стал всматриваться вдаль.
-Саш, смотри,- Эллина указала на вершины дальних гор.
Серая туча пыталась перевалить перевал, но зацепилась за гору и повисла. Он ещё раз осмотрел в бинокль окрестности и решительно скомандовал.
-Надо возвращаться.
Спускаться вниз оказалось труднее, чем подниматься. Вот уже виден одиноко стоящий вездеход. Эллина вздохнула с облегчением. Внезапно она с криком упала на снег. От боли в глазах потемнело.
-Что случилось?- испугался Александр.
-Ногу подвернула.
-Дай посмотрю.
-Айяяй!
-Больно?
-Очень.
Он аккуратно снял валенок и осмотрел ногу.
-Попробуй пошевелить пальцами.
-Шевелятся.
-Это радует, значит не перелом. Просто подвернула. Надо зафиксировать ногу. По возвращении домой поедем в травм пункт и сделаем снимок.
Он шарфом привязал берёзовые ветки к ноге, сломал несколько еловых веток, усадил её на них, и как на санках покатил к вездеходу.
Обратная дорога на вездеходе оказалась гораздо короче. Вот знакомые ворота. Добрались. Серая туча сползла с горы и грозно приближалась.
-Будет снегопад. Если хотим сегодня попасть домой, надо поторопиться, иначе не выберемся на машине, пока не расчистим просеку. Или останемся?- с лёгкой надеждой в голосе спросил Александр.
-Мама будет волноваться. Надо ехать. Я только перед дорогой хочу заглянуть в кладовку там, наверху,- с улыбкой кивнула Эллина и попыталась встать на землю.
-Подожди, я помогу тебе. Наверх не обязательно, есть поближе,- Александр подхватил её на руки и отнёс в домик сторожей.
-Господи,- всполошилась хозяйка.
-Дмитриевна, ты помоги, пожалуйста. Я пойду, вещи соберу, нам надо ехать.
-Конечно, конечно.
Перед тем как выйти на улицу он взглянул на барометр на стене. Стрелка уверенно поползла налево.
-Сергеич где?
-На вышку полез.
Александр быстрым шагом пересёк заснеженный двор, легко взбежал по ступеням крутой лестницы сторожки. На площадке нос к носу столкнулся с Сергеичем.
-Как прокатились? Что видели? Рассказывай,- спросил бородач.
-Мне надо срочно уехать, метель будет,- ответил он,- Троих сохатых видел у кормушки. Были на смотровой площадке. Сверху видели на Ивановском пепелище не знакомых охотников,- рассказывал Александр, собирая в горнице вещи.
-Много их?
-Я шестерых насчитал.
-Значит они.
-Кто?
-Киношники приехали. Егор Николаевич звонил, предупредил, что выехали к нам. Их Михеич сопровождает.
-Незадача, нет времени их ждать, но если они на машине, на просеке не разминёмся. Надо расширять,- сказал Александр, застёгивая сумку.
-Ты ещё асфальт положи, тогда от туристов покоя не будет,- съязвил Сергеич.
Эллина расположилась на заднем сиденье машины. Александр стоял на улице и заметно нервничал, посматривая на распахнутые ворота.
-Петрович, может, останетесь?- спросила Дмитриевна.
-Нет, надо Лину в больницу отвезти.
-Совсем не обязательно, она просто подвернула ногу, небольшое растяжение, я посмотрела, намазала мазью, наложила фиксирующую повязку. Через пару дней будет скакать как козочка.
-Спасибо, Дмитриевна, успокоила.
Темная снеговая туча стала медленно наползать над двором. Одинокие снежинки закружили в воздухе. Вот, наконец, во двор на вездеходах въехала шумная компания. В завершение кавалькады появился внедорожник. Хозяева и гости поприветствовали друг друга. Александр извинился, что не может остаться, сел в машину и влюблённые тронулись в обратный путь.
Снег повалил хлопьями. Из просеки машина с трудом выбралась на дорогу. Поднялся ветер. Вот, наконец, и трасса. Только свет фар их машины рассекал темноту. Маленькая заправка на обочине показалась верхом технического прогресса после таёжной глуши. Заправили полный бак горючего. Решили немного отдохнуть. Гостинцы Дмитриевны оказались кстати. Эллина с помощью Александра перебралась на переднее сиденье. Напившись ароматного чая, он положил ладонь на её колено и спросил:
-Нога болит?
-Совсем чуть-чуть.
-Может все-таки в больницу?
-Нет, нет. Только домой. Мама волнуется. Смотри, какая метель разбушевалась.
-Ты позвони, здесь связь уже должна быть.
Серебристый джип помчался по ночной заснеженной трассе. Встречные машины попадались очень редко. Поговорить по телефону не удалось, связь была плохой. Со второй попытки Эллина отправила сообщение: «Возвращаемся. Всё хорошо»
-Саш, мне жутко смотреть на улицу. Я отвыкла от таких метелей.
-Это ещё цветочки. Но со мной ничего не бойся. Машина у нас надёжная, заправили мы полный бак. Тебе тепло?
-Душно,- она расстегнула куртку, он отрегулировал микроклимат в салоне.
-Ты бледная, это от страха или плохо себя чувствуешь? Может, ляжешь на заднее сиденье и поспишь?
-Нормально. Я не хочу спать. Поговори со мной. Мы так мало разговаривали. Расскажи мне о себе, как ты жил все эти годы?
-По-разному жил. Был период чуть не сел на стакан. Я тогда после института в следственном отделе работал в соседней области,- он задумался.
-Кто тебе помог, в смысле был рядом, и не дал сесть на стакан?
-Катерина.
-Значит - любит она тебя.
Он замолчал. Она видела по его лицу, что он вспоминал то время, о котором не хотел рассказывать.
-Давай в другой раз поговорим об этом, не хочу ворошить прошлое.
Александр вдруг остановил машину на обочине и включил аварийку.
-Что случилось?
-Сиди в машине, не выходи. Я пойду, проверю. Кажется, кто-то слетел с дороги в снег,- он натянул шапку, застегнул на молнию куртку и вышел из машины.
Эллина стала с тревогой всматриваться в ночную мглу. Через несколько минут он вернулся не один. Открыв дверку, Александр сначала впихнул в салон парня в солдатской форме, затем сам сел с ним рядом на заднее сиденье.
-Вот у нас гость, дорогая. В снеговика ещё не превратился, вовремя я его заметил. Рассказывай служивый всё по порядку. Как зовут? Из какой части, давно выехал? Заснул, небось. Сколько уже сидишь в сугробе-то?
-Саш, мальчишка замёрз совсем, зуб на зуб не попадает.
-Он не мальчишка, а солдат. Или дезертир?- строго спросил Александр.
-Я в часть еду, уже десять часов за рулём, вокруг всё белое и однообразное вот и уснул. Спасибо, что остановились. Уже больше часа пытаюсь остановить машины, чтобы помогли вытянуть, не останавливаются, как от чумного шарахаются.
-Ты же в форме, за дезертира принимают. Насмотрелись по телевизору ужасов, вот и боятся люди.
Эллина налила горячего чая из термоса в кружку и подала молодому человеку, потом достала остатки гостинцев Дмитриевны, стала делать бутерброды. Парень с удовольствием принял угощения. Жуя бутерброды и припевая горячим чаем, он стал рассказывать.
-Меня зовут Илья. Рядовой Илья Маслов. Отвозил в гарнизонный госпиталь сержанта, он кипятком ошпарился на кухне. Теперь в часть возвращаюсь. Кругом пелена снежная, ветер завывает, в желудке урчит от голода, расслабился и не заметил, как с дороги слетел. Сам не смог выбраться, только зарылся ещё глубже. Одна надежда осталась, что в части схватятся, начнут искать.
-Рано ты расписался в бессилии. Бороться надо до последнего. Если бы я не остановился, ты бы уснул и обморозился, пока б нашли. Во сколько ты должен быть в части?
-К 18.00.
-Уже семь. Если через час хватятся, через пару часов найдут. Ты в часть звонил?
-У меня мобильного телефона нет. Из госпиталя позвонил.
-Кто командир части сейчас?
-Подполковник Сухнин Анатолий Геннадьевич.
-Давно служишь?
-Скоро год.
-Капитана Чернова знаешь?
-Его по осени в другую часть перевели с повышением, куда не знаю.
Александр достал из кармана сотовый телефон, внимательно посмотрел на солдата и приказал:
-Говори номер.
Эллина в этот момент испугалась. Значит, Саша не доверяет парню, хочет проверить. Александр набрал названный номер и приложил трубку к уху. Не сводя взгляда с гостя.
-Алло. … Дежурный, говорит Макаров Александр Петрович, УАЗ номер 3214 к вашей части приписан? … Я встретил вашу машину на дороге. Где он сейчас должен находиться знаете?… Ничего страшного, сошёл с трассы. Кто водитель? … Так точно. Попытаемся вытащить. … Перезвоню.
-Спасибо за чай и ужин,- парнишка улыбнулся,- Вы бдительный человек, Александр Петрович.
-Ты не обижайся, всякое бывает.
-Что Вы, я благодарен Вам, за помощь.
-Благодарить потом будешь, когда вытащим тебя. Лопата в машине есть?
-Есть.
-Тогда пошли.
Мужчины застегнули куртки, надели шапки и ушли в метель. Эллина пыталась наблюдать за ними в окно, но в темноте почти ничего не было видно. Вот остановился большой грузовик. Через некоторое время он вытащил на дорогу армейский УАЗ и, посигналив, уехал. Наклоняясь навстречу ветру, Александр подошёл к своей машине, достал из багажника канистру с бензином и опять ушёл. Вскоре вернулся, стряхнул с одежды снег и сел на своё сиденье.
-Ну что?- с нетерпением спросила Эллина.
-Всё нормально. Отправил его. На всякий случай канистру бензина ему дал, доедет. Просил передать тебе большое спасибо. Так и сказал: Передайте своей жене огромное спасибо за горячий чай и бутерброды». Для меня у тебя осталось немного горяченького чая, жена,- он вопросительно посмотрел на неё.
-Конечно, Сашенька,- она вылила в кружку остатки чая и подала.
Александр обхватил кружку двумя холодными руками, прижав к ней руку Эллины.
-Мне так нравится называть тебя женой,- произнёс он, нежно глядя в её глаза.
-Называй, мне приятно.
-А ты?
-Что я?
-Ты хочешь называть меня мужем?
-Саш, мы же договорились не поднимать эту тему.
-Скажи только одно слово: «да» или «нет», прошу тебя.
-Сашенька, родной мой, любимый, мне хочется называть тебя мужем, но …
-Больше ничего не говори,- он закрыл её рот поцелуем.
Метель разбушевалась не на шутку. Эллина с нескрываемым удовольствием наблюдала, как Александр уверенно ведёт автомобиль по хорошо знакомой дороге. Она взъерошила волосы на его затылке и произнесла задумчиво:
-Я всё думаю про этого мальчика, Илью Маслова. Если бы ты не увидел его машину в снегу, он бы мог замёрзнуть насмерть. Это ужасно. У него наверняка есть мать, отец, может даже любимая девушка.
-Во-первых – он не мальчик, он уже мужчина и в первую очередь солдат. Во-вторых – бороться надо до последней минуты и не падать духом, думаю, этот случай станет ему уроком.
-Ты так говоришь, потому что у тебя дочь, а не сын. Её не заберут в армию. А я рассуждаю как мать. Это ужасно терять детей.
-Что ты так расстроилась? Всё ведь обошлось. Он скоро будет в части. Мы тоже скоро приедем,- он помолчал несколько секунд и грустно добавил,- А сын у меня был. Был… Это невыносимо больно терять детей. Сейчас ему было бы восемнадцать лет.
-Прости, я не знала,- Эллина с изумлением и сочувствием смотрела на Александра.
-Он погиб год назад, защищая свою мать от хулиганов. Это длинная история, я тебе потом расскажу, если захочешь.
-Катерина знала о твоём сыне?
-Я сказал, что он мой крестник.
-Поэтому ты так хочешь сына? Ведь ты понимаешь, его невозможно заменить. Каждый человек индивидуален, он был один такой, и другого такого уже не будет. Будут похожие. Его место в твоём сердце никто не займёт.
-Я понимаю. Ещё я знаю, что могу стать хорошим отцом своему сыну. Я мечтаю взять его в руки, когда он родится. Поддерживать его, когда он будет делать свои первые шаги. Буду заниматься с ним спортом, научу драться и зачищать женщин. Вот увидишь, я стану хорошим отцом нашему сыну.
-Ты выбрал меня для воплощения своей мечты?
-Я столько лет мечтал о тебе, вот теперь две мечты соединились в одну. Женщина моей мечты, прошу заметить: любимая женщина – родит мне маленькую мечту.
-Ты в этом так уверен?
-На все сто процентов!
-В твоей жизни всё происходит так, как ты захочешь?
-Теперь всё. Я много сил к этому приложил, теперь будет всё, как я хочу, но я с удовольствием учту и твои желания. Например, имя сыну я разрешу выбрать тебе.
-И на этом спасибо.
-Пожалуйста.
-Сил ты приложил действительно много, у меня спина, наверное, в синяках от голых досок полка в бане.
-Прости, любимая. Но ты так настойчиво меня не отпускала, просила ещё и ещё,- он лукаво улыбнулся.
-Ты шантажист и мошенник. Но мне было хорошо с тобой. Больше такого не будет,- она грустно посмотрела в окно.
-Эй, не грусти,- он взял её руку и приложил к своей груди,- в моём сердце ещё достаточно огня на закрепление достигнутых результатов.
-А если не будет никаких результатов, мы уже никогда не увидимся,- она положила голову ему на плечо, он обнял её одной рукой.
-У нас впереди ещё весь завтрашний день и ночь.
-Я должна уделить время родителям. Мама обидится. Приехала дочь в гости, а дома совсем мало времени провела.
-Мы можем провести это время вместе у тебя дома.
-Нет, Саша, не надо. Нас не поймут,- она отстранилась от него.
-Совсем не важно, чтобы нас понимали окружающие. Главное чтобы мы друг друга понимали, и нам было хорошо вместе. Ты согласна?
-Согласна.
Она смотрела на него и любовалась. Столько лет мечтаний воплотились в явь. Эта явь такая реальная и в то же время всё происходящее настолько не реально. Ещё две недели назад она мечтала только увидеть его и просто поговорить. Произошедшие за эти дни приключения, можно вспоминать всю оставшуюся жизнь. «И ничего больше мне не надо,- думала она,- только вспоминать его глаза, улыбку, сильные, и в то же время нежные руки. Минута за минутой вспоминать проведённое вместе время. Вместе. Может бросить всё и остаться с ним здесь? Нет. Дома дети, я не смогу их предать. Нужно всё обдумать и не пороть горячку, не поддаваться чувствам. А может поддаться? Как приятно поддаваться чувствам рядом с ним! Вся прошлая жизнь теперь кажется такой пресной и не интересной. Хотя так как сейчас не может продолжаться всегда. Страсть уляжется, останется быт и привычка».
Оставшуюся часть пути ехали в тишине, каждый думал о своем. На Александра нахлынули грустные воспоминания. Он вспоминал сына. Эллина видела это по выражению его лица. Она приняла его боль как свою собственную, корила себя за то, что затеяла этот разговор.
-Мы подъезжаем. Вот эта улица. Вот этот дом.
-Как быстро пролетело время. Так не хочется с тобой расставаться, но и с родными я совсем мало времени провела,- Эллина положила руку ему на коленку,- всё же - придётся проститься.
-Ты не торопись от меня избавиться. Я доведу тебя домой.
-Я сама.
-Нет уж. Я отведу тебя в дом. Сдам с рук на руки. Я Косте обещал.
Александр вышел из машины, помог Эллине спуститься на землю.
-Болит?
-Немного. Дойду.
На пороге их встретили родители.
-Добрый вечер,- поздоровался Александр.
-Мам, я совсем разучилась кататься на лыжах, вот ногу подвернула, ничего страшного, небольшое растяжение,- стала с порога оправдываться Эллина.
-Замёрзли? По такому морозу не с руки на лыжах кататься.
-Нет, не замёрзли, мы тепло оделись. Мы даже в бане вчера парились.
- Проходите. Раздевайтесь. Ужинать будем. Мы с отцом как раз вечеряли.
-Спасибо, мам мы не голодные. Вот чаю с твоими булочками мы с удовольствием.
-Вашей стряпнёй, Валентина Викторовна даже на улице заманчиво пахнет.
-Твоя жена не стряпает поди, из ресторана питаетесь.
-Нет, не стряпает, она фигуру бережёт.
За столом повисла молчаливая пауза.
-Расскажите, куда ездили?- спросил отец.
-Пап, я совсем позабыла здешние места,- уклончиво ответила Эллина.
-В твои Демидовские владения наведались?- отец посмотрел на гостя.
-Да. Вы угадали.
-Как Сергеич с Дмитриевной поживают?
-Хорошо поживают.
-Пап, ты там был?
-Когда это ты успел, старый?- удивилась мать.
-В прошлом году на охоту ходил, а то ты не помнишь.
-Что на охоту ходил помню, а что в демидовскую сторожку наведывался, ты не говорил. Каким ветром тебя туда занесло.
-Мы с Павлом, то бишь, Павлом Сергеичем ещё по молодости дружбу водили, вот и пригласил он меня, поохотится.
Эллина с Александром переглянулись.
-Я не знал. Что Вы дружны с Сергеичем,- искренне удивился Александр.
-Да мы…
-Хватит отец, гостю зубы заговаривать своими баснями. В другой раз поговорите. Ему домой пора, поздно уже.
-Пожалуй, пойду, извините за поздний визит, спасибо за угощения. Булочки у Вас отменные Валентина Викторовна. Официально предлагаю Вам сотрудничество с моим кафе на взаимовыгодных условиях,- поймав недоумённый взгляд пожилой женщины, добавил,- сразу можете не отвечать, подумайте, обсудите с близкими, дополнительный доход вам не лишний, я завтра за ответом зайду, вечерком,- он вышел на середину кухни и остановился.– Я вот ещё что хочу сказать,- он обвёл проницательным взглядом присутствующих,- Валентина Викторовна, Дмитрий Михайлович, Думаю для вас не секрет, что я люблю вашу дочь. Прошу вас не препятствовать нашему общению.
-Даа…,- задумчиво произнёс отец Эллины, которая в свою очередь покраснела и опустила глаза.
-Ты прекрасно знаешь мнение твоих родителей по этому поводу,- возразила Валентина Викторовна, ничего путного из этого не выйдет, только жизнь друг другу и детям своим испортите,- произнесла она, еле сдерживая раздражение.
-Мы понимаем всю сложность ситуации. Поэтому Эллина послезавтра уезжает,- он подошёл к Эллине, поцеловал её в щёку, шепнул: «До завтра, любимая», и направился к выходу.
-Отец, закрой за гостем ворота.
-Да, да, закрою,- отец встал и вышел следом.
У калитки мужчины остановились друг против друга, их взгляды встретились.
-Так получилось, Дмитрий Михалыч.
-Не одобряю, но уважаю,- старший мужчина похлопал младшего по плечу и проводил за калитку.
-Спасибо.
-Ступай уже.
Дмитрий Михайлович вернулся в дом. Дверь в кухню прикрыта, за ней слышно как мать отчитывает дочь. Отец сначала прислушался, потом покачал головой и на цыпочках прошёл мимо закрытой двери в большую комнату.
-Мам, потерпи один денёк, послезавтра я уеду, всё станет на свои места.
-Какие там свои места, ты сама сказала, что он ушёл от Катьки. Она не дура, она так этого не оставит. Такого мужика потерять. Слишком долго она за него боролась, так просто не отпустит.
-Ты думаешь - она мстить будет?
-Не знаю. Эта стерва на многое способна. Да и не только она. Ты же знаешь, насколько влиятельны её и его родители в наших местах.
-Мам, прошли уже те времена.
-Те то времена прошли, да новые наступили.
-Мама, я люблю его. Ты понимаешь? С ним я чувствую себя женщиной. Желанной и любимой женщиной.
-Дочка, ты же понимаешь, какой это грех разбивать семью.
-Разве она меньший грех совершила? Из-за неё я потеряла ребёнка.
-Она как умела, боролось за своё счастье. К тому ж она не могла знать о твоей беременности.
-А если бы знала, поступила бы иначе?
-Кто знает. Ты прости её, не держи зла на душе, тебе самой легче станет. Сложилось так, как сложилось. Полжизни прожито. Забудь всё плохое. Думай о хорошем. О своих детках. Сашенька у нас такой красивый и умный парень вырос. Дашутка ещё совсем ребёнок, ей родители нужны. Виктор ведь любит их. У тебя всё есть: дом, муж дети, работа. Что тебе ещё нужно?
-Мама, но я не люблю Виктора.
-Неправда. Если бы совсем не любила, то не вышла бы за него замуж, не родила бы ему двоих деток. Значит, были чувства, просто они остыли. Так бывает. Нужно жить дальше.
-Да какая это любовь, так, просто привычка жить под одной крышей. Каждый день одно и то же: завтрак, работа, домашние хлопоты, телевизор, ночь, и опять всё сначала. Рутина заела. Хочется радости от жизни.
-А разве не радость свой тёплый и уютный дом и здоровые дети?
-Мама, я ещё не состарилась, я жить хочу. Из-за ревности Виктор меня никуда не отпускает. Сам вечерами дома сидит, и я привязана. Забыла уже, когда в кино или театр с ним ходили. Все отпуска сидим в огороде и делаем ремонты.
-Неужели вы не ходите в гости?
-Только к его родственникам. Единственное моё общение с миром – это работа. Спасибо главбух у нас хороший и завод богатый – посылают на учёбу, в командировки, да раз в несколько лет дают путёвки куда-нибудь.
-Вот видишь. Всё не так уж плохо.
-Мам, прости меня, я пойду спать.
-Иди, но обещай хорошо подумать о нашем разговоре и не принимать поспешных решений.
-Обещаю.