Глава 1.4 «Когда воротимся мы в Портленд…»
Боинг 757-200, выполняющий рейс Париж-Армилон 14 апреля 2007 года, вылетал без опозданий. Эллис и Лиора Эвен заняли места в третьем ряду первого класса справа, Грег и Майк - через проход слева. Лететь три с половиной часа, не трансатлантика, конечно, но тоже немало, нужно устраиваться с комфортом.
Через несколько минут место перед Грегом занял очень высокий, смуглый вежливый парень. Он убрал сумку, снял плащ, предварительно вытащив из кармана какой-то маленький предмет. Пристегнулся и закрыл глаза. Лиора и Эллис с интересом наблюдали за хмурым молодым брюнетом.
- Какой красавчик, заметила? – тихо сказала Лиора,- ресницы на полщеки!
- Я только фигуру оценила, когда он проходил, лица мне не увидать, - откликнулась Эллис. – А чего это он рукой шебуршит, или мне кажется?
Лиора приподнялась, перегнулась вперед, вправо, наконец, разглядела:
- У него мячик, он его по подлокотнику катает. Я знаю, после травм так руку разрабатывают. Э, нашенькие все равно лучше!
Дамы рассмеялись, к ним присоединился Грег, а Майк, не включившийся в игру, спросил:
- Вы чего? Еще даже не взлетели, кино не включили, выпить вам не поднесли, а вы уже радуетесь?
- Ну, а что я сказала? Красавцы!
Это была семейная шутка, братьям – близнецам Майку и Грегу Эвен было уже за шестьдесят, но они и вправду выглядели молодо и почти не утратили сходства между собой. Только Майк, муж Эллис, за последний год немного располнел.
Двадцатишестилетний Адриан Лоусон слышал весь этот диалог, произнесенный на американском английском (кажется, филадельфийское произношение), уловил смысл разговора о себе, но настроение у него не улучшилось. Андо возвращался домой, в Палабрию, после пятилетнего отсутствия, но, увы, не совсем так, вернее, совсем не так, как планировалось…
1999
У Кеннета были назначены встречи в Армилоне, Норма любила навещать родителей и братьев, поэтому «общее собрание» Марат Вишнек предложил устроить у него. Андо сможет уехать домой в воскресенье дневным поездом, а Норма и Кен вернутся уже в среду, когда Кен завершит свои дела, а Норма нагуляется с мамой по столичным магазинам, салонам и послушает гастролеров в Опере. Марат понятия не имеет, кто там нынче поет, но билеты обеспечит.
В субботу, 6 марта 1999 года, Лоусоны выехали из Яуншале рано утром, и в начале одиннадцатого уже были в своей «столичной резиденции». В небольшой вилле Нормы в центре Армилона постоянно никто не жил, но помощница ее матери, Марии, раз в неделю проветривала все комнаты, поливала цветы, в общем, поддерживала дом в рабочем состоянии.
Андо бегом поднялся в свою комнату, она показалась еще более тесной, чем год назад. Через две недели ему исполнится восемнадцать, и он еще растет. В зеркале Андо не без удовольствия увидел высокого, хорошо сложенного юношу с твердым подбородком, широкими бровями, очень густыми, коротко стриженными черными волосами. Он улыбнулся отражению, удостоверившись, что ямочка на левой щеке никуда не делась.
К двум часам Лоусоны приехали к Вишнекам – старшим.
Марат редко обедал дома, поэтому Мария, заранее обсудив меню с Адрианом, решила приготовить подчеркнуто домашние блюда, но с изысками. Так в овощном салате присутствовал голубой сыр и кедровые орешки, а котлеты из индейки с добавлением телятины тушились в остром томатном соусе с пряными травами. И запивать плотный, простой обед Андо предложил палабрийским пшеничным нефильтрованным пивом. Причем комнатной температуры. Бессменная помощница Марии мадам Тереза испекла фирменный ретеш с яблоками. Он будет подан попозже, к вечернему чаю.
Адриан немного волновался, он догадывался, о чем пойдет разговор. Марат продолжает гнуть свою линию, что ему виднее. Ну, посмотрим, у Андо тоже характер не слабый, и он давно не ребенок. Через три месяца заканчивает двенадцатый класс. А там!.. Вот об этом, скорее всего, Марат и захочет поговорить.
Андо прекрасно знал, что дед, Марат Вишнек, - крупный бизнесмен, сделавший капитал на строительстве жилых домов в столице. Два сына, Рене и Роберт, получившие по его настоянию соответствующее образование, работали с отцом и тоже преуспевали. Основания упорствовать, как ни крути, у деда имелись. Скорее бы уж закончился этот обед…
- Ну что ж, так какие у тебя планы? – наконец спросил Марат, когда все перешли в гостиную и расселись на диваны и кресла,- появилась четкость мысли необыкновенная?
- Давно появилась, - буркнул Андо, - дед, ты же знаешь!
- Не дед, а Марат. Попробуй еще Марию бабушкой назвать, я на тебя посмотрю, - улыбнулся Марат. – Да, знаю, но хочу услышать уже не общие рассуждения типа «хорошо бы», а как ты распланировал ближайшие пару лет, с целями, задачами и средствами осуществления.
- Ладно. Я предполагаю после экзаменов отдыхать не больше недели. Как только получу аттестат, напишу в «Ле Кордон Блю». Выясню, когда в этом году будут два ближайших цикла и точную сумму…
- Почему два? – спросила Норма.
- Ну, мам, я же не знаю, когда бумагу выдадут, когда выпускной и, главное, как скоро смогу получить студенческую ссуду. Хотя с папиной гарантией… - Андо взглянул на Кена.
- Да, с моей гарантией проблем не будет, - Кеннет внимательно слушал сына.
- Ну вот, - продолжил Андо, - я и говорю, получится отдохнуть неделю, хорошо, не получится – еще лучше. Я только колебался, куда ехать, в Парижскую школу или в Лондонскую. Выбрал Париж. Поеду к основоположникам. Получу полный диплом почти через год. Не исключено, возьму еще специализацию… Нет, это еще не допеклось, не скажу. Потом обязательная стажировка, но здесь у меня провал, я не нашел точно, где и сколько. Может быть, еще год. Выясню в переписке.
Андо замолчал. Молчали и родители, и Марат с Марией. Но напряжения не чувствовалось. Мария любовалась внуком, Норма с гордостью поглядывала на мать.
- Все? – прервал молчание дед.
- Ну да, как раз года два ближайших, - ответил Андо.
Марат пошарил рукой на нижнем этаже столика, вокруг которого они сидели, достал большой блокнот и ручку. На чистом листе нарисовал два длинных узких прямоугольника, один горизонтальный, второй вертикальный, в нижней части которого фигуры соприкасались. Марат повернул блокнот к Андо и спросил:
- Как ты думаешь, эти два блока соединены?
- Да, вроде, а что?
- Так дети конструкции рисуют.
Марат точными линиями быстро дорисовал деталь крепления, шестиугольные гайки, окружности шайб, добавил линии поперечного сечения балок, штриховку. Детский рисунок превратился в технический эскиз.
- Понял метафору?
Андо молча кивнул и начал заливаться краской. При его смуглой коже сам румянец просматривался только на шее, зато побелели сжавшиеся губы, нахмурились широкие брови, подозрительно заблестели глаза.
- Ну, Адриан! Это не в обиду! Просто констатация факта, что если тебе еще и восемнадцати не исполнилось, совершенно невозможно точно подготовить дорогу на всю оставшуюся жизнь! Если ты, конечно, не Моцарт…
- Так я и знал, что ты будешь возражать! Но я хочу заниматься гастрономией! Я люблю кулинарию и уже умею очень много! – не выдержал Андо.
Сидящая рядом Норма вздрогнула и схватила сына за руку. Андо вырвался и вскочил, опущенные вдоль тела руки напряглись, сжались кулаки. Норма явственно ощутила, как Андо начинает терять самообладание.
- Сядь,- очень тихо произнес Марат.
Андо замер, сел, обеими руками потер виски, виновато посмотрел на Кена.
- Извините, я как-то… Дед, ой, Марат, я не хотел…
- Принято. Водички? Пива? Бренди? Спокойно, это шутка, - Марат бросил взгляд на удивленную Норму. - Теперь я скажу, очерчу, так сказать. Слушай внимательно, есть вещи, о которых ты не подозреваешь… Мария, - обратился он к жене, - а кстати, у нас еще пивко есть?
Мария кивнула.
- Принес бы кто, а? С миндалем. Есть у нас? До чая далеко, может, хоть сегодня можно побаловаться?
Мария притворно нахмурилась, но через 15 минут на столе стояли тонкие бокалы, стилизованные под пивные кружки, тарелочки с соленым миндалем, очень вредным, по мнению Марии, и не менее вредными присоленными фисташками, кешью и арахисом. Тереза поставила на стол два больших запотевших кувшина с пивом. Проходя мимо Андо, ласково провела рукой по черному ежику и что-то сказала на ухо. Адриан поднял голову и улыбнулся ей. Вот кто понимает и ценит его кулинарный талант! Не то, что некоторые… Он совсем успокоился, но на деда глаз не поднимал из-за острого чувства неловкости.
Наблюдавший за ним Марат усмехнулся. «Ох, что сейчас будет!», - он мысленно потирал руки, но темпераментное поведение Андо ему не понравилось. Недостаток воспитания или, увы, генетика. Неважно, сын любимой дочери, и все.
- Ну, поехали. Не перебивать! Всех касается! Все вопросы, дополнения и уточнения, только когда я закончу.
Норма узнала металлические нотки в голосе отца, которые она, надо признаться, не любила. Но содержание предстоящей речи ей известно, можно и потерпеть. Реакция Андо Норму напугала, но он же быстро успокоился, значит, все хорошо. Норма погладила сына по руке и посмотрела на отца с извиняющейся улыбкой.
- Андо, когда ты родился, мы уже были достаточно состоятельны. Поэтому для всех трех Адрианов – дурная идея с именами, скажу я вам! – я открыл специальные программы. Воспользоваться накоплениями ты сможешь уже через две недели. Сумма набежала значительная, спасибо бирже. Условия фонда – исключительно на получение образования. Так что от кабалы студенческой ссуды ты освобожден в любом, подчеркиваю, в любом случае. Тебе повезло родиться на небольшой, но все же куче денег… Мария, у ребенка сейчас случится обморок, принеси нашатырь или что там у тебя для этих целей, - Марат наслаждался эффектом и потягивал пиво.
- Мне тоже глоток, - попросил Андо, - дед, это сюрприз. Я никак не ожидал…
- Да, но разговор только начался. Не радуйся раньше времени, и не вскидывайся! – отреагировал Марат на мгновенно изменившееся выражение лица внука, - глотнем и едем дальше.
Марат выдержал паузу, дал всем передохнуть и продолжил, уже не прерываясь.
- Я считаю, ты должен поступить в колледж на факультет управления и за три года получить бакалавра. Более конкретно – гостиничный и ресторанный бизнес. И хотя бы в качестве факультатива изучить редакционный менеджмент. Академический междисциплинарный колледж в Яуншале вполне годится. Но можно и в университете Армилона. Заметь, я твои пристрастия никоим образом не критикую. Не требую, чтобы ты стал инженером, дизайнером интерьера или изучал экономику строительства. Это предназначение Энди и девчонок, Сабины и Сабрины.
Тебе же, Андо, я просто предлагаю расширить горизонты и возможности. Кроме того, все каникулы ты сможешь работать в лучших ресторанах Палабрии, практически в любом городе. У нас с Кеннетом связей для этого, хе-хе, хватит. Так?
Кен, внимательно слушавший тестя, кивнул. Кеннет Лоусон тоже открыл программу для Адриана на следующий же день после окончания процедуры усыновления. И увлечение сына кулинарным искусством приветствовал. Но когда месяц назад они обсуждали будущее Андо, Кен согласился с хорошо аргументированными доводами Марата. Да и личный пример уважаемого старшего родственника убеждал. В любом случае деньги из фонда Лоусона Андо сможет взять только в 21 год. И это тоже будет солидная сумма, о которой сын пока не подозревает. Воспитательные принципы Вишнеков и Лоусонов совпадали.
Марат продолжал:
- Ты сможешь проверить себя. Одно дело накрыть с помощью Нормы и вашей Каролины стол на двадцать персон три-четыре раза в год и наслаждаться всеобщим восхищением. И совсем другая история - провести на кухне всю жизнь. Выходные, праздники… Конечно, после «Ле Кордон Блю» шефом ты, в конце концов, станешь. Но уж точно не в первый же день! Поработай, прочувствуй. Окажется, что ожидания тебя обманули, что все не так, как представлялось - так у тебя под пяткой широкая специальность! Хоть гастрономией, как искусством, занимайся, хоть собственный журнал создавай, вроде «Gourmet’s» или «Bon Appetit». Не удивляйся, естественно, я знаком с такими изданиями!
Итак, по МОЕМУ плану, - произнес Марат с нажимом, - ты поступаешь в «Кордон Блю» не в восемнадцать, а в двадцать один. Думаю, в Париже. Пока совершенствуй оба языка, пригодится. Теперь стажировка. Я знаю в общих чертах, но до этого пока далеко. Могу предложить такую схему: год в Токио, год в Риме или Флоренции, там есть филиалы твоей «Голубой ленты». Потом возвращаешься в Париж на три-четыре года. И после всего этого кайфа получаешь очень хорошую работу в Палабрии. Посчитай, тебе еще и тридцати не исполнится! Можешь в Мадриде или Барселоне на год задержаться, небось, не ссылка…
Марат перевел дыхание, отпил пива, сморщил нос, выплеснул в пустую кружку остаток, налил свежего из кувшина, выпил. Все ждали. Марат продолжил:
- Резюмирую. Я убежден, в твоем возрасте невозможно и некоторым образом опасно однозначно определять профессиональную судьбу на всю жизнь. Тем более в такой узкой и специфической области. Это тебе не гайка, которая и в Африке гайка.
Марат неожиданно замолчал, улыбнулся, поднял палец:
- Позволю себе отвлечься. У меня восемь лет работает один русский, Игорь. Инженер-механик по образованию, окончил Авиационный университет в Москве. Пять лет конструировал что? Не догадаетесь, пусковые установки! Наместник Бога на Земле по гидравлике. И я не только постараюсь его удерживать, сколько смогу, я недавно принял по его рекомендации еще двух инженеров, в другие отделы. Вот это широкая подготовка! А у Адриана после кулинарной школы - хоть «голубой ленты», хоть «золотой» - может оказаться выбор: борщ, котлеты или компот. Поняла, к чему я клоню, Норма Маратович?
Норма удивленно спросила:
- Как ты меня назвал? Пап, я тебя уже вообще не понимаю!
- Пардон, неправильно назвал, Норма Маратовна, вот так. Я раз услышал, как эти русские друг к другу обращаются, Игорь Алексеевич, Владимир Александрович, Татьяна Николаевна… Очень изысканно, как будто Толстого перечитываешь. Ладно, вернемся к нашей баранине. В остром соусе.
Если есть возможность обеспечить более разностороннюю подготовку, надо этой возможностью воспользоваться. Это раз.
Андо, если ты согласен с моим планом, материально мы с Кеннетом тебе его выполнение обеспечим. И с Божьей помощью, когда тебе стукнет тридцать, ты откроешь свой первый ресторан в Палабрии. Если, конечно, к тому времени не разочаруешься в выборе. И при этом будешь разбираться не только во вкусе фаршированных яиц, но и в том, как на этих яйцах деньги делать. Что такое конкурентоспособность и из чего она складывается. Это два.
Если же ты тверд в намерении - в «Кордон Блю» сразу после школы - вперед. Но! У тебя будут только те деньги, которые ты сможешь раскупорить 22 марта. Их вполне хватит на полный курс и проживание в Париже в течение года, в достатке, но без роскоши. Твой курс и все вокруг обойдется примерно в сто тысяч долларов. Конечно, если Кен решит иначе, его дело. Но не мое. Это три. Ну, так. Я сказал все, что собирался.
Андо заснул только под утро. Весь вечер они разговаривали с Нормой и Кеном. Андо мгновенно уловил единственный недостаток дедова плана - сам факт, что Адриану Лоусону, по сути, предписывают программу жизни на 12 лет. Но, во-первых, полностью в русле его собственных предпочтений, во-вторых, с большой щедростью. И, в-третьих, когда сразу после окончания школы недоросли поступают учиться на пять, шесть, а то и больше лет, разве не размечают они жизнь, по крайней мере, на этот срок? А если специальность выбрали родители, как это случается во врачебных династиях или, например, актерских? А малютка - ребенок бесталанный и вообще с детства мечтает быть вулканологом? Почему же надо считать его собственную ситуацию унизительной? Ему, конечно, нравится экспериментировать на кухне, комбинировать новые приправы и специи, он любит работать с тестом, особенно дрожжевым. Собралась неплохая коллекция кулинарных книг, очень интересно готовить по старинным рецептам. Но на родной кухне и максимум на десять человек… Марат – мужик умный, это признано. Успешный, значит, умеющий мыслить системно и перспективно. Богатый, а самолета личного все-таки нет…
Андо встал, подошел к окну. Ночные ароматы ранней палабрийской весны из сада врывались в открытую форточку. 21 марта день рождения. Здорово! И чего было психовать?
Андо закрыл глаза. Он так и не научился предугадывать собственные реакции на «отрицательные раздражители». Пытался искать статьи в Интернете, но медленное соединение раздражало, вгоняло в тоску. Все же что-то нашел, почитал. Ничего подходящего. Никто не описал, как он мгновенно слепнет, стискивает зубы, как мелко дрожит каждая мышца. Да и не важно это. Хуже другое, он не понимает, что именно может привести его в такое состояние. Всего три раза Андо испытывал подобное. И каждый раз это была реакция на удар по самолюбию, несправедливость не вообще, а обращенная к нему, любимому. Но никакой закономерности вывести не удалось. Сегодня это случилось в четвертый раз. И ведь глупость-то какая! Из-за чего? Не дослушал деда, не понял ни хрена. Заранее себя раскочегарил, баран. Стыдобушки до глаз. Мама не дала разгуляться по-настоящему. А то пришлось бы бежать сто километров, чтобы сбросить вольтаж. Или по лестницам, как два года назад. Андо резко помотал головой, отгоняя воспоминание. Ладно, проехали, ничего не случилось. Мама только и заметила некоторый сдвиг по фазе. Остальные решили, что он… Он что? А, не важно.
Стало холодно, и Андо вернулся в постель.
Вообще-то не исключено, дед прав. Как же он сам не сообразил, что сначала стоит поработать в настоящем ресторане или в клубе! Настолько уверен в правильности выбора, ни тени сомнения!
«Ле Кордон Блю» - штука дорогая. А вдруг, и вправду, его собственное мнение изменится? Захочется испытать себя на другом поприще? Да и что плохого в обычной студенческой жизни? Можно будет жить в Армилоне, в этом самом доме. Или в Яуншале, там тоже вполне нормально. Кухня даже лучше оборудована. В общем, есть варианты. Можно за три года в колледже наблатыкаться в фотографии и потом, после «Ле Кордон Блю», помещать в гастрономических журналах снимки авторских блюд. Нехилая идея. Ладно, бакалавр, так бакалавр, но потом все-таки ресторан. И называться он будет… Андо задумался.
Фирма Марата называется простенько: «Строители. Марат Вишнек и сыновья». Название кошачьих – собачьих деликатесов придумал еще отец Кеннета Лоусона, «Алименгос» - это сокращение от «еды для собак» по-каталонски, предприятие так и называется.
Андо некоторое время поиграл сочетаниями слов вроде «Звездный свет», «Страна гурманов Андоландия», просто «Андоланд». Потом усмехнулся в темноте и понял: ресторан, который он откроет через 12 лет и две недели, будет называться «Корица».
Наутро Андо позвонил Марату и сообщил, что с огромной благодарностью принимает его предложение. Только вот колледж выберет сам. Можно?
продолжение http://www.proza.ru/2013/02/28/863