30 Конквистадор

Элли Кэм
      Утро на космической станции, в окружении железа и пластика радужным не назовешь, а Буйвол Док и подавно, видел все вокруг себя монохромно-серым с тех пор, как открыл глаза. Единственной вещью, не утратившей цветность, был высокий стакан со смесью детоксикантов, стоящий на столе прямо перед монстром. Стакан появился три минуты назад, принес его Тран, и с тех пор Док разглядывал ядовито-желтую жидкость, неосознанно морщась от ее пронзительного цвета.
      — Не тяни, — посоветовал паршивец откуда-то сзади.
      Судя по тому, что Буйвол слышал и видел периферийным зрением, опасаясь вертеть гудящей от боли башкой, Тран был бодр и свеж, как майское утро. И даже насвистывал что-то себе под нос. Как видно, последствия отравления айзеном наконец-то сошли на нет. Что до похмелья — поганец и прежде от него не шибко-то страдал. Либо проснулся пораньше и нахлебался желтой дряни, чтобы потом назидательно блеснуть перед Доком сияющим видом. Буйвол криво ухмыльнулся.
      Тран пересек поле зрения, сверкнув из-под рубахи жизнерадостными зелеными плавками, причем рубаха, как отметил монстр, была его собственная, и Док не мог вспомнить, чтобы вообще снимал ее. Не сдержавшись, монстр плотоядно проводил взглядом пару отличных, стройных ног.
      — Не тяни, — повторил Тран с нажимом.
      Буйвол со вздохом обхватил стакан за донышко, инстинктивно задержал дыхание, выглотал жуткую смесь и замер, опасаясь протеста со стороны желудка. Прохладная гадость стекла по пищеводу и притаилась внутри. Ничего не произошло.
      — Славный монстр, — похвалил Тран.
      Он опять прошелся перед Доком, на этот раз к уже надетому на нем прибавились светло-голубые потертые джинсы, в которых Тран предпочитал работать, надетые, но еще не застегнутые, и эта вызывающая незавершенность с зеленым бугорком посередине вдруг сильно взволновала монстра. Сквозь прорехи на бедрах виднелась гладкая кожа, еще золотистая от загара, приобретенного на Блуке. "Ох ты, черт…" — подумал монстр. Он осторожно выставил локти на стол и принялся массировать виски и уши, разгоняя ощущение горячего свинца, залитого в черепную коробку. Мысль броситься на Трана в таком состоянии как-то даже обескураживала.
      Парень понаблюдал за Доком некоторое время, ожидая, пока подействует целительный коктейль. Постепенно мутный взгляд монстра прояснялся.
      — Соберись, зверюга, нам предстоит серьезно поработать. На кону спасение галактики.
      — Думаешь? — усомнился Буйвол.
      Впрочем, он и сам начал понемногу ощущать, как силы возвращаются к нему.
      — Почему бы и нет?
      Тран остановился перед ним, уперев кулаки в бедра. На губах паршивца притаилась чуть заметная ухмылка.
      Док коротко повел взглядом по сторонам.
      — Девчонка где?
      — Понятия не имею! Я что, должен за ней следить?
      Что-то решив для себя, монстр резко поднялся, сцапал Трана, завалил его спиной на столешницу.
      — Буйвол, что ты де?!!.. Я НЕ ЭТО имел в виду под "поработать"! — возмутился Тран, сбитый с толку внезапной атакой.
      — Да брось, — проговорил Буйвол, одной рукой удерживая колени паршивца, другой пытаясь высвободить из своих штанов старого нечестивца. — Это не больно. И не долго.
      — Не больно?! Да ты совсем охренел! Отвяжись! Я не хочу!!! — проорал Тран, упираясь босой ступней Доку в живот и выворачиваясь изо всех сил. Однако сопротивление только растравило монстру аппетит. Напористым движением забросив ноги Трана себе на плечо, он ловко вытряхнул парнишку из джинсов заодно с плавками и в последний момент успел подхватить со стола тюбик смазки, прежде чем тот отправился на пол следом за остальным хламом.
      — Ладно, не будь эгоистом. Я хочу!
      Док навалился на парня, подмяв его под себя, прежде чем тот успел вырваться и спастись бегством.
      — Твоя потенция меня с ума сведет, — прошипел Тран гневно. — Слезь с меня, или я тебя прикончу, как только ты меня выпустишь!
      — Сомневаюсь, что тебе до этого будет… когда я тебя выпущу, — проворчал Док, беспощадно вламываясь внутрь.
      Тран рявкнул, как раненный зверь. Буйвол принялся двигать бедрами в тяжелом, размеренном ритме, ощущая, как его член скользит внутри, преодолевая жаркое, томительное сопротивление. Тран хрипло стонал и ругался под ним, запрокинув голову, оскалив зубы от боли и возбуждения. Бросив на него короткий взгляд, Док почувствовал, как остатки самоконтроля покидают его.
      — Прости, малыш, — успел пробормотать монстр и дал себе волю.
      Вопли Трана наверняка слышали все соседи по кластеру мотеля, возможно, даже прохожие в кольцевом коридоре. Док отлично представлял, как они разносятся по площадкам и воздуховодам, растворяются в пыльных лабиринтах внутренних помещений станции, как краснеют, заслышав их, степенные домохозяйки, как останавливаются и с интересом прислушиваются мужчины, как маленькие гуманоиды тянут матерей за руку и пытливо вопрошают, что за существо издает эти странные крики…
      Тран никак не оставлял попыток обломать Дока, несколько раз едва не соскользнул с орудия пытки. Буйволу приходилось быть очень внимательным, поэтому он немного задержался с финальным крещендо, но когда финал все-таки наступил, он был быстрым и бурным, как катастрофа с летальным исходом. Буйвол Док увидел ослепительный белый свет и долго не мог сообразить, что это упавшая настольная лампа светит ему в лицо, переключившись от падения на максимальный режим яркости.
      Прошло какое-то время. Ослепление начало спадать. Док обнаружил себя лежащим в обнимку с Траном, увидел очень близко его яркие, смеющиеся глаза. Тран что-то сказал.
      — Что? — переспросил монстр осипшим голосом.
      Вместо ответа, Тран поцеловал его.
      Буйвола не покидало ощущение, что они, обнявшись, медленно плывут куда-то, наплевав на законы гравитации. Возможно, у него просто немного кружилась голова после всего пережитого.
      — Ну вот… — проговорил монстр, — вот и все… теперь можно… и о делах подумать… если хочешь.
      Тран коварно улыбнулся.
      — Ну уж нет. Давай продолжим. Я, кажется, нагулял аппетит.
      — Ты спятил?! — неподдельно изумился Док. — Я же только что… я больше не хочу!
      — Я хочу. Не будь эгоистом.
      …Пару часов спустя они нашли в себе силы прекратить безобразия и подумать о судьбах галактики.
      — Я тут вот что… — рассеяно проговорил Док, пока они с Траном плескались под душем, расслабленные и до неприличия довольные. — А Ириска-то где?
      — Утром я ее не видел, — обронил голубоглазый. — Болтается опять…
      — Что-то долго, — забеспокоился монстр, потянувшись за полотенцем.
      — Не волнуйся об этом, — отмахнулся Тран, раскинув веер брызг. — Подключусь к местной сети и найду по коду адресации ее девайса. Три минуты возни!
      Приведя себя в порядок (снова), Тран уселся за деку. Буйвол бродил по комнате, подбирая сброшенные со стола предметы. Целые ставил на место, поломанные забрасывал в пакет для мусора. Ему на глаза попался мини-тэк девчонки. Пошарив взглядом, монстр обнаружил и "Сендаи-ультра", аккуратно убранную на полку. По идее, оставленные вещи должны были его успокоить, но тревога монстра только усилилась — раньше Ирис никогда надолго не выпускала из рук свои "сокровища".
      — Ну, что там? — спросил он, немного погодя.
      Тран задумчиво барабанил пальцами по коленке.
      — Эээ, видишь ли, Буйвол… кажется, ее нет на станции.
      — ЧТО?! — распрямился Док.
      Тран пожал плечами.
      — Ни один адресатор ее не регистрирует.
      — Может, код нетипичный?
      — Я именно такой искал.
      Буйвол нахмурился.
      — Но не могла же она… — монстр вовремя заткнулся, чтобы не взболтнуть лишнего, а сам подумал про слит-транс и понял, что могла, еще и как!
      — Погоди, — придержал его Тран. — Локалка станции — это еще не вся станция. Если она на борту любого из пришвартованных звездолетов… может, на Джаггернауте?
      — Или на Конквистадоре… — мрачно проговорил Док. — Раггерти, сволочь двуличная, про тебя-то я и забыл…
      — Ты что, думаешь, твой приятель заманил ее в гости? — удивился Тран.
      — Думаю сходить и выяснить, — Док бросил в угол мешок с мусором, вынул из-под кровати свой кофр и стал рыться в нем, торопливо рассовывая по карманам все, что могло пригодиться для дипломатической беседы.
      — Могу я?.. — подал голос Тран.
      Буйвол замер, невольно припомнив события на Проксиме. Они с Траном переглянулись.
      — Ладно, иди, — сдался парень, примирительно подняв ладони.
      
      Корабль Дрима Раггерти был пришвартован на общем терминале, несколькими уровнями выше ремонтных слотов. Пока Буйвол шагал туда, ему в голову лезли смутные подозрения, одно хуже другого. У Дайма не было очевидных причин интересоваться Ирис, но в том-то все и дело, что предугадать возможный ход мыслей Дрима Буйвол не мог в принципе. "А если он как-то прознал про модулятор?.." — промелькнуло в голове монстра, и по спине заструился озноб. Если дойдет до крайности, Буйвол, конечно, разогреет турели, однако в случае с Раггерти монстр предпочитал до крайности дело не доводить.
      В причальном секторе Конквистадора не было ни души, даже роботов было не видно. Сам корабль, тяжело бронированный крейсер среднего класса, маячил между дугами силовых захватов. Прожекторы причала освещали его носовую часть и роскошную орудийную обвеску по обе стороны брюха, в которой отчетливо выделялись огромные черные глотки фузз-гаузеров. "Не удивительно, что он проломил шлюзы Атомика," — отметил Док, медленно шагая через молл. Неоновая габаритная разметка на корпусе и элеронах обрисовывала истинные размеры корабля, погруженного в темноту за зоной искусственной гравитации. Конквистадор напоминал блуждающую скалу, одетую в гладкий, обтекаемый панцирь тетритовой брони. Под носовым шпилем была намалевана здоровенная акулья пасть. "Вот такая вот махина — последнее, что хочется видеть над родной планетой," — невольно подумал Док. При всей его любви к космической технике, Конквистадор Буйволу не нравился. Слишком здоровый. В одиночку с таким не управиться, а Буйвол во всем доверял в полной мере лишь себе самому. Поэтому его Джаггернаут был невелик и знаком ему до последнего винтика.
      Остановившись возле задраенного шлюза, Док набрал вызов на стационарном коммуникаторе. Никто ему не ответил, но малая аппарель двинулась вниз. Буйвол счел это приглашением.
      Монстр ступил на борт, потянул ноздрями воздух, и у него перед глазами, спрессованная в несколько мгновений, промелькнула почти вся его жизнь, прожитая под багряным знаком корпорации Дельта. Буйвол мог бы разложить этот вдох на десятки составляющих: терпкая вонь отработанных энергетических ячеек, ликвор силовой гидравлики, оружейная смазка, потертые ремни снаряжения, нотка горелой изоляции, сотни оттенков пота и ферромонов, антисептика, выпивки, табачного дыма и незамысловатой жратвы, смешанных в единый фон, и в самой сердцевине — запах крови, запекшейся на подошвах ботинок. Запах, что с первых дней уходит в подкорку, становится частью жизни, частью искусства убивать эффективно. Док потер основание шеи в том месте, где был когда-то вшит "посмертный чип". Ему, беглецу по всем статьям, Дельта дала именно то, в чем он нуждался: крышу над головой, оружие в руках и цель в жизни. Будь у Дока возможность вернуться в прошлое, он бы непременно заявился в Дельту еще раз, по возможности, до того, как наделал крупномасштабных глупостей. По большому счету, до встречи с Траном Буйвол мог без запинки назвать только два значимых события своей судьбы — вступление в Дельту да встречу с Элис. Ту девчонку с планеты под двойным красным солнцем, несколько месяцев, проведенных вместе с ней, Буйвол тоже никак не мог забыть. Это была целая жизнь, пусть маленькая и слишком плохо окончившаяся. Док давно забросил попытки объяснить самому себе глубину той давней привязанности, махнул рукой с мыслью "должен же я хоть что-то помнить". Сколько ему лет-то было тогда?.. Двадцать семь?.. Самое время хватать незабываемые моменты.
      Док прошел через затемненный трюм, мимо составленных рядами десантных ховер-драгов, аккуратно уложенных в бухты кабелей и ящиков с инструментами, мимо контейнеров со взрывчаткой и боеприпасами, стоек с оружием и броней. "Центурионы" шестой модели, машинально отметил про себя Док. Раггерти не поскупился, экипируя свою "армию мертвых" — не "Тандерберг", конечно, но тоже мало не покажется.
      В конце ряда, под единственным осветителем четверо человек в армейских комбинезонах без знаков отличий играли в карты. Столом служила пустая топливная ячейка, табуретами — ящики и канистры. В одном из игроков Док признал Мэтью Блича, штурм-снайпера по прозвищу Ультимат. Монстр остановился, переживая странное чувство видеть живым того, кто погиб у тебя на глазах почти сотню лет назад.
      Мэтт посмотрел на Дока, поднял руку в скупом приветствии, вернул все внимание раскладу. Буйвол заставил себя шагать дальше. Без видимых причин ему стало тяжело на душе.
      Пока монстр добирался до мостика и, справившись там о Дриме, искал его каюту, ему все время попадались знакомые физиономии. Некоторых Буйвол помнил смутно, кого-то мог назвать по именам, а были и такие, на кого в другое время монстр обрушился бы с дружескими объятиями и сумбурными расспросами. Но Раггерти был прав, когда предупреждал его. Не смотря на ответное узнавание, странный холод был в глазах всех этих людей. Буйвол увидел Хагарда Райза, остановился, неловко подал руку. Райз ответил на рукопожатие. Ладонь у него была крепкой и теплой, как полагается. Буйвол с минуту молчал, жадно вглядываясь в лицо бывшего напарника.
      — Ну… как ты? — с трудом выдавил монстр, сглотнув душащий ком.
      Невероятное, невыносимое чувство: смотреть в глаза тому, кто был Доку без малого братом, и чью жизнь монстр пресек, чтобы избавить от другой, гораздо более худшей участи…
      Хэг хмыкнул в своей легкомысленной манере.
      — Порядок. Как видишь, снова на призыве!..
      У монстра перед глазами стоял тот момент. А Хэг прожил виртом в компьютерном плену Шедана Скрима почти сорок лет, имея воспоминания длиной в 15 последних минут своей настоящей жизни. За это время он не просто смирился со смертью. Он стал мертвым, и никакое воскрешение не в состоянии было это исправить.
      — Мне интересно… — обронил Райз. — Делорн тогда удержали?
      Буйвол кивнул. Внутренности стянуло болючим узлом от воспоминаний.
      Хагард задумчиво качнул головой. Хлопнул Дока по плечу.
      — Шагай, Буйвол, куда ты там шел. И поменьше смотри по сторонам, а то свихнешься. Не знал я, что все ТАК кончится, но… здорово было тебя увидеть.
      Буйвол пошел своей дорогой, остро жалея, что Скрим уже подох, и нет возможности прикончить его еще раз, медленно и с вариациями.
      — Ты что здесь делаешь?! — удивился Раггерти, высунувшись из-за двери своей каюты и поспешно что-то дожевывая. — Позвонить не мог?
      У него был взъерошенный вид человека, который никак не ждал вторжения извне.
      — Решил постучать, — проворчал Док.
      — Погоди минуту, — Дрим исчез за дверью.
      Монстр закурил, отметив мелкую дрожь в руке, пока подносил зажигалку. Ему все еще было не по себе после встречи с Райзом.
      Раггерти закончил свои дела внутри. Закрыв за собой дверь, он двинулся в сторону рубки, пригласив Дока следовать за ним.
      — Как впечатления? — осторожно поинтересовался Дайм.
      Буйвол печально покачал головой.
      — Взорвать бы твой Конквистадор к чертовой матери! — выдохнул он вместе с дымом.
      — Не ждал такого ответа, — признал Раггерти. — Буйвол, это самая маленькая армия в галактике. И самая эффективная. По итогам полигонов их оптимум 300%. Я думал, ты оценишь.
      — Я оценил, — мрачно буркнул Док. — Только не дело это… мертвым по свету болтаться. В них… будто выгорело все.
      Дрим окинул монстра изучающим взглядом.
      — Вижу, ты с кем-то из них пообщался? Я тебя предупреждал, что не стоит. Не стоит думать о них, как о людях, которых ты знал. Сейчас это нечто другое.
      — Тебя кошмары по ночам не мучают от такой компании? — усмехнулся монстр жестко. — Ты ж ведь тоже почти всех их знал!
      — Я понимаю разницу.
      Буйвол поморщился, но развивать тему не стал. Когда-то эффективность для него тоже была наивысшим критерием. И, в общем-то, не стоило распространяться в присутствии Дайма, как далеко Буйвол Док ушел от идеалов прошлого.
      — Как видно, ты определился с решением? — предположил Дрим.
      — Я в деле, — сказал монстр. — Но прежде, чем лить напалм, я бы хотел переговорить, если кто живой найдется в этой самой Цитадели. А там уж по обстоятельствам. И вопрос еще такой. Где девчонка?
      — Какая девчонка? — не понял Дайм.
      — Моя, которая со мной была.
      Раггерти поглядел на него с неприкрытыми сомнениями насчет того, все ли винтики на месте в башке у монстра. Затем взгляд его смягчился.
      — Буйвол, мне плевать, с кем ты, эээ, проводишь время. Твои люди не интересуют меня ни вместе ни по-отдельности. У меня другие резоны, тебе прекрасно это известно.
      — Ты ведь не прочь вести двойную игру, насколько я знаю, — прищурился Док.
      — А смысл? Обманывать тебя ради того, чтобы поступить с тобой честно? Признай, Докин, наши интересы раз в жизни совпали. Это случайность.
      Буйвол смотрел на Дрима Раггерти. Сказал бы кто другой, что Дайму можно доверять, Док бы только у виска покрутил. Но в том-то все и дело, что Дрим не был абсолютным злом. Другом его Буйвол считать не отваживался, однако и во враги записывать не спешил. А если бы пришлось, вдвоем в одной галактике им точно стало бы тесно. Было мгновение, когда монстр жалел о том, что потревожил Дайма тогда, на Проксиме.
      — Ты ведь тоже из Старших? — вдруг произнес Док почти без вопроса в голосе.
      Раггерти молчал некоторое время. Потом ухмыльнулся:
      — Давно ты в курсе?
      — Еще в Дельте догадываться начал. Ты всегда лучше ладил с ними, чем… с нами. Потом решил: раз лезешь в мою заварушку, значит, знаешь, чего ждать. Ты ведь глупостей не делаешь в принципе.
      Минуту или две Дрим смотрел на Буйвола, высчитывая какие-то свои целесообразности.
      — Я рад, что ты высокого мнения обо мне, — задумчиво проговорил Дайм. — Но в данном случае ты ошибаешься. О древнейших расах и Цитадели мне известно не больше твоего.
      Буйвол кивнул, давая понять, что принимает утверждение, не зависимо от того, правдиво оно или нет.
      — Ладно, я пошел, — обронил монстр, отворачиваясь. — Джаггернаут надо до ума довести.
      С Конквистадора Док постарался выбраться, не глядя по сторонам.
      
      "Однако… — думал монстр, растирая виски, пока лифт вез его вниз, к ремонтным слотам. — Раггерти настроен серьезно. Как бы не пришлось потом ОТ НЕГО всех спасать… Ну и все-таки!.. Ириска-то где?"
      В слоте было тихо. Автосборка закончилась, роботы убрались по своим техническим делам. Док прошел по металлопластиковым настилам к открытому люку, мимоходом осматривая, ровно ли смонтированы обшивочные щиты. На первый взгляд придраться было не к чему. Монстр вошел внутрь. Нижней контурной подсветки ему было достаточно, освещение он зажигать не стал. Дошагал до рубки, привычно плюхнулся в кресло.
      Муть в душе не спешила улечься. "Вот, значит, как, Дрим Раггерти… — мысленно подытожил Док. — Если у меня такие друзья, врагов своих мне даже представить тошно".
      Старшие расы держались особняком в кишащей разного рода жизнью галактике. Ни их самих ни устройство их миров подчас невозможно было понять в принципе. Однако изредка такие вот отщепенцы, как Дрим, покидали родные планеты, чтобы нырнуть в сансару внешних миров, движимые мотивацией того же уровня непостижимости. Но хотя бы теперь было ясно, откуда в ублюдке столько цинизма. Иная система ценностей!
      Нельзя сказать, что Буйвол себя считал благородным. По-всякому бывало… В Дельте никто от них благородства не требовал, и однако же, свой кодекс чести у наемников был. Как иначе, если годами живешь и сражаешься бок о бок с одними и теми же людьми?.. Оказывается, можно и по-другому. Можно вот так, как Раггерти… И если Дайм вышел на поверку не лучше Шедана Скрима, то наверное, и Буйволу Доку пора задуматься, что там из него судьба слепила?..
      "Подальше бы от таких приятелей… — устало подумал монстр. — Может, в этом и есть какой-то смысл… Взять жратвы побольше и умотать в другую галактику — мало ли их тут в округе!.. Пусть все будет по-другому, так чертовски по-другому, чтобы и узнать было нельзя!" Уж как-нибудь найдет он себе подходящую планету, дом построит, водопровод проведет… и будет счастлив… сколько-то. Потом однажды обнаружит, что энтропия и здесь до него добралась… этот вездесущий золотистый тлен, приторный душок всеобщего распада. Рано или поздно и в другой галактике ослабнет великая связь вещей. В одно прекрасное утро покажется, что жизнь изношена до дыр, бессмысленна, пуста, никуда не годится. И тогда Буйвол Док вдруг поймет, что он ведь тоже из породы злых и сильных, как Раггерти, как Шедан, что зря он свой плазмоган из рук выпустил, и семьсот мегабласт — единственная сила, не позволявшая энтропии сожрать его изнутри. Есть люди, которые хороши на своем месте. И должны там остаться. А в мире, где все отлично, против кого он сражаться будет? Против себя, что ли?!.. Вот это будет настоящая жуть! Он сеял боль и разрушения, и вселенная платила ему той же монетой, заставляя сердце биться быстрее. Каждый следующий день был желанной добычей в этой простой парадигме. Вселенная благодарила его по-своему, ведь на руинах, обугленных молекулярным кипением, жизнь приобретает смысл, как никогда. Цивилизации, которые Буйвол в свое время утюжил, сейчас вновь тянулись к свету, процветали на зависть соседям. Да и сам он благодаря этому был тем, кем был: опасной, выносливой тварью, живучей, как все самое страшное. Но ситуация изменилась. Когда на Атомике он мчался на запертые шлюзовые заслонки, правда стала очевидной настолько, что сделалось бессмысленно притворяться. Своей-то шкурой легко рисковать!.. А когда под ударом оказались эти двое, вот тут-то монстр и понял, что почем. Ему досталось то, о чем он и мечтать не смел. Голубоглазый. Да еще эта сумасшедшая девчонка. Ему досталось счастье. И Буйвол Док не знал, что с ним делать. Обычные методы размером с плазмоган тут не годились.
      Так что же ему теперь… убраться на край вселенной, сложить оружие?.. и сколько он протянет таким, счастливым, прежде чем страх потери парализует его?.. прежде, чем легенда станет байкой для детишек, а сам он — дряхлым монстром, беззубым, бесполезным? А продолжить заниматься своим делом все равно, что договор подписать, согласно которому рано или поздно для Ирис и Трана все кончится плохо. Это будет такая боль, от которой даже в теории Буйволу Доку было муторно.
      — Нахрен нужна вселенная, если в ней такие законы! — рявкнул Док, стукнув кулаком по консоли, и попал аккурат в панель связи.
      Экран переговорника высветил заставку. Буйвол подумал немного и набрал Трана.
      — Нашлась? — спросил монстр без лишних.
      — Нет, — удивился Тран. — Я думал, она уже с тобой!.. А сам ты где? — насторожился парень, вглядываясь в темный фон за плечами Дока.
      — Я на Джаггернауте. Я тут… — монстр вздохнул от невозможности в двух словах передать все свои сомнения и мысли. — Я приду скоро. Подумаем, как дальше быть.
      Тран поглядел на него с тревогой во взгляде, кивнул и дал отбой.
      Монстр чувствовал себя растерянным, беспомощным — 300 лет войн и разрушений не подготовили его к тому, чтобы однажды заиметь себе близких. И он, хоть убей, не мог придумать способ удержать этих двоих в безопасности. Запаковать в "Тандерберги"? Но Буйволу не броня спасала жизнь все это время. Спасали умения, рассудительность, опыт. И Док вовсе не был уверен в том, что хочет такого же опыта для них.
      — Докин… ты что тут делаешь? — спросил сиплый голос позади монстра.
      Буйвол оглянулся.
      В дверном проеме стояла Ириска, взъерошенная и полусонная.
      "Нашлась!" — вспыхнуло в голове Дока.
      Девчонка нетвердым шагом пересекла рубку.
      — Я и не терялась, — пробормотала она. — Отключила модулятор и спать легла. Я из-за него не высыпаюсь.
      Буйвол подхватил ее, затащил к себе на колени. Ему очень хотелось наверняка убедиться, что вот она, здесь, с ним.
      — Я думал, ты это… через слит. Тран всю станцию обшарил!.. Я тоже… глупостей наделал…
      — Ты невозможный, Буйвол, — прошептала девчонка, обняв его за шею. — Куда я от тебя уйду, сам-то подумай!
      Несколько минут они сидели в тишине.
      — Я тут случайно… слышала, как ты "страдаешь"… — проговорила Ириска, теребя воротник куртки монстра. — Только ты зря. Ты не знаешь, как все сложится. Никто этого не знает. Может быть, не ты нас спасать будешь, может, это нам придется тебя выручать. В конечном итоге Тран прав. "Каждый сам выбирает свою жизнь и свою смерть". Это, кстати, не он первый сказал…
      — Я боюсь за вас.
      — Ну, в целом это верно, — усмехнулась девчонка. — И лучше бы нам, всем троим, умереть в один день. Но так редко бывает…
      Ирис уложила голову Доку на плечо, расфокусированым взглядом смотрела в дверной проем рубки.
      — И что, ничего нельзя сделать?
      — Не-а!
      Буйвол вздохнул, накрыл ладонью ее спину. Теперь ему было совестно за свое малодушие перед лицом неминуемого счастья. Он же чувствовал, держа Ириску в объятиях, всю ее слабость, всю ее хрупкость!.. Она была как степная трава: много ли у травы силы-то?! А все же, сколько ни режь ее, сколько ни жги, потом глянешь — пробивается снова. Нечем ей защищаться и некому ее защищать. Ирис не раз сгорала до тла, теряла все, терпела боль, зажмурившись. А потом вставала, вытирала мокрые глаза и дальше шла… без страха. Сумасшедшая искра-Ириска, но в этом ее безумии была какая-то особенная страсть, что-то правильное и верное, что не дает вселенной по винтику развалиться. И когда Буйвол смотрел на нее, ему хотелось быть достойным этой маленькой бестии.
      — Почему ты меня утешаешь? Должно же быть наоборот!.. Ох, девчонка… Иногда кажется, что ты старше меня на тысячу лет, — признался Док.
      — Это называется "мудрость"… — проговорила Ирис с рассеянной назидательностью. Широкая ладонь монстра лежала между лопаток, горячая, надежная. И это чувство как будто перечеркивало все печали на свете. Ириска позволила себе на мгновение зажмуриться от счастья. Когда Дока не было рядом, жизнь текла своим порядком, глупая, странная, паршивая, веселая… но в объятиях монстра все менялось. Оставались лишь чистые краски, простые и сильные чувства. "Любовь — это пропасть, которая отделяет от всего плохого. Укрепляйте защитный слой…" — отрешенно подумала она. И опять, как тогда на свалке, Ирис захотелось, чтобы жизнь эта была долгой. Однако вряд ли ей стоило на это рассчитывать… с учетом обстоятельств. — Поверь мне, Буйвол, у меня тоже трудностей предостаточно, — вздохнула девчонка, припомнив доводы Су.
      — Может, я могу с ними разобраться? — предложил монстр с долей вызова.
      Ирис почувствовала, как щеки и уши наливаются жаром. В словах Буйвола отчетливо звучало древнейшее желание свернуть гору-другую ради девчонки, которая нравится.
      — Есть кое-что… что ты мог бы для меня сделать, — проговорила она подсевшим от волнения голосом, найдя в себе силы отстраниться и поглядеть монстру в глаза.
      Буйвол провел подушечкой большого пальца по ее губам. Потом подался вперед, поцеловал, и в этом порыве была капитуляция. Он мог еще худо-бедно бороться с собой, навязывать себе моральные ценности, пока девчонки не было рядом. Но стоило поймать ее взгляд, все менялось. С Траном Буйвол мог быть смелым, наглым даже, а с ней — терял весь свой напор. Был нежным, как только умел, боялся ранить, понимал, что причинит боль, не смотря на все старания, и от этих чувств перед глазами темнело всякий раз. Тран был его силой. Ирис была его слабостью. И только когда Док нашел и то и другое, ему стало ясно, что обе половинки в его жизни необходимы. Теперь вот выбрать кого-то одного из них было все равно, что руку себе оторвать.
      Томительная нежность сковывала мышцы при каждом движении, время текло стороной, вся жизнь измерялась в прикосновениях рук и губ, и уж точно ни девчонка ни монстр не страдали благоразумием в эти минуты, иначе они хотя бы догадались люк входной закрыть. А так беспечные дети спонтанности просто обнаружили в один из моментов, что в дверном проеме стоит Тран.
      Ирис вздрогнула. Буйвол весь покрылся ознобом, словно на него опрокинули ушат адреналина.
      Одно пронзительно звенящее мгновение Док и Тран глядели друг на друга. Буйвол с опустошающей четкостью понимал, что объяснения уже не помогут. Физиономию Трана свело болезненной гримасой от всего того, что вертелось у него на языке, но он ничего не сказал. Повернулся и быстро вышел.
      — Ммм, будь я проклят!!!.. — сдавленно простонал Док, вцепившись пальцами в волосы.
      Ирис шлепнула ладошкой по кнопке включения скайса.
      — Я разберусь.
      — Разберешься? Да он тебя и слушать не станет!.. Или вовсе башку отвернет! Пусть лучше мне!..
      — Я разберусь, — повторила девчонка с нажимом и растворилась в воздухе.
      
      Ни одно предположительное знание не сравнится по силе с очевидностью, понял Тран. Он догадывался, что Ирис и Док вместе о чем-то помалкивают. Он даже считал, что может с этим смириться. Но кажется, Транибан Торан переоценил свои силы.
      "Проблемы надо решать по мере поступления," — рассудил Тран, вывалившись из ремонтного слота. Чуть позже он, может, сходит за плазмоганом Дока и начнет палить по прохожим без разбора, или взорвет реактор станции, а пока ему просто хотелось избавиться от этого кошмарного, изводящего чувства внутри. Он бы распорол себе живот и вытащил эту дрянь руками, но резать было нечем, оставалось только бежать. Бежать от того, от чего не убежишь, но глупый инстинкт — хоть какой-то выход, и Тран бросился по коридору, расталкивая прохожих.
      Кажется, предел страданий это паника, боль, крик… а как доходит до дела, нет ничего такого. Настоящее "хреново" проходит без лишних эмоций. Лишь сухое понимание ситуации и пустота в голове. Так же было, когда Тран узнал о смерти Джул. Он не потратил ни одного лишнего мгновения. Убрался из клиники, бросил свой ID в мусоросжигатель, позаимствовал немного налички из взломанного банкомата, и через 16 часов скоростной гиперджет домчал его на другую сторону галактики. Это там, в космопорту планеты Сторгаш он нашел себе угол, чтобы, корчась, проораться от невыносимой потери. Но дело было сделано. Тран оказался в мире, где никто не знал о Джул, где ничто не в состоянии было о ней напомнить. Если бы он остался на Тау, он давно был бы мертв. А так ему повезло: его избили токсик-рейдеры, вытряхнув из карманов последнюю мелочь, а потом стая бродячих кибер-псов загнала глубже в трущобы. Тран шатался в поисках укрытия, помаленьку истекая кровью, без денег и завалящего ID никто не горел желанием оказать ему помощь, и только под утро какой-то пьяный отставной костоправ зашил раны тонкой проволокой взамен на… кое-какие услуги. Дальше все было просто. Пока боль физическая перекрывала внутреннюю боль, Тран неплохо держался. Надо было и дальше продолжать в том же духе, а он позорно размяк, встретив монстра…
      Тран пролетел радиальный коридор, продрался через толкучку внутреннего рынка и, поплутав по складским лабиринтам, оказался на одном из грузовых причалов станции. Здесь он наконец-то брякнулся на четвереньки, дыша взахлеб. Сердце билось так, будто вот-вот лопнет с брызгами. Воздуха не хватало. "Может, оно и к лучшему, — подумал Тран. — Может, к черту этот воздух?.." Ему вдруг показалось бессмысленным снова начинать борьбу за жизнь. Что это даст? Еще какого-нибудь ублюдка, которому Тран начнет доверять в надежде опровергнуть прежний опыт? Довольно экспериментов. Надо встать, дойти до ближайшего шлюза и включить декомпрессор. Никаких истерик. Буйвол, в общем-то, рад не будет, и, наверное, даже расстроится, но… хватит уже себя мучить.
      Тран почувствовал, как дурнота снова подступает к самой глотке. Он еще не отдышался, перед глазами плыло, но надо двигаться, надо что-то делать, пока не стало слишком. Как раз в этот момент он не хотел проверять себя на прочность. Дойти, нажать, ничего лишнего. Тран оперся на руки, подобрался для попытки подняться, получил пинок под дых и опрокинулся на бок. "Какого черта?!!" — пронеслось у него в голове. Еще секунду назад на терминале не было ни души, а теперь над ним стояла Ирис. Несколько мгновений, пока Тран не мог ни вдохнуть ни пошевелиться, ей хватило, чтобы задрать рукав рубашки, придавить коленом его ладонь к полу, свободной рукой пережать бицепс и ловко пристроить к вене на сгибе локтя инъектор с оранжевой жидкостью.
      — Что ты… — еле выдавил Тран.
      Ирис выглядела грозно. Губы поджаты, брови сдвинуты, в глазах огонь. Взъерошенные волосы отчетливо флуоресцировали рыжим и шевелились сами по себе, словно набрали статики. Девчонка не стала ничего говорить. "Кажется, я сейчас сам все пойму," — в порыве ясновиденья догадался Тран перед тем, как отключиться.