Помощь сослуживцу

Григорий Кузнецов
Валерий Павлович, придя домой, со службы, поужинал на небольшой кухоньке, с видом на Иртыш. Прошёл в зал и припал к дивану. Сидя на «спине» стал изучать программу вечерних телепередач. В те далёкие времена, транслировали две программы, изображение шло с помехами, да и сами телевизоры советского производства желали быть лучше. Других просто не было в продаже, да и эти были дефицитным товаром. Валерий Павлович, каждый раз перед началом просмотра телепередач, высказывал возмущения в адрес производителей, которые отличались по степени накала, в зависимости от успехов и неудач на службе.  По телевизору транслировали концерт, танцовщица, перемещаясь от центра экрана в левый угол тут же меняла цвет платья, c красного, на синий и обратно. Если бы недовольства слышали конструктора завода, явно улучшили качество своей продукции.
 
  Жена контролировала домашнее задание младшей дочери, которая оправдывалась перед матерью за «успехи» в учёбе. Старшая дочь проверяла школьные тетради своих первоклашек, работая учителем начальных классов. Зазвонил телефон. Валерий Павлович не решился покинуть прогретое место на диване, чтобы ответить на звонок. К телефону подошла жена.

-Поднимайся - человек дивана, Ваше величество просят к телефону, -  в ответ рассмеялась, посмотрев на хозяина, утомлённого государевой службой.
-У аппарата, слушаю Вас, - отчеканил Валерий Павлович с ленцой в голосе, сожалея о покинутом месте на диване, в просторном зале, так как телефон находился в прихожей, и его трубка была прикреплена к аппарату спиральным проводом. Звонил  бывший сослуживец  Александр Лукич. Три года тому назад, он прибыл служить из столицы нашей Родины, города-героя Москвы, с понижением в должности, в закрытый, засекреченный по тому времени Семипалатинский ядерный полигон (город Курчатов). Валерий Павлович стал без особого желания собираться, накинул армейский бушлат, нырнул в сапоги, так как на улице стояла глубокая осень, но снег ещё не осчастливил земли полигона. Уходя, предупредил жену:

-Схожу к Лукичу, помогу вынести старую мебель, - и рассмеялся, на то была причина, известная только ему.
-Молодец, обживается человек, интересно, что это он приобрёл, не нашу ли тахту решил поменял? Ну, ты долго не засиживайся, уже поздно.

Выйдя из подъезда, Валерий Павлович, нос к носу встретился с проказницей луной, которая одиноко скиталась в просторах небес. Небо было чистым, ничто не мешало ей озарять землю загадочным, таинственным светом. На улице было тихо, слегка морозно. Романтический вечерок для молодости, прекрасной поры человечества, приходящей как-то незаметно, на короткое время, которое мы ценим и вспоминаем с ностальгией гораздо позже, в зрелые годы.  Двор, с трёх сторон, был окружён тремя пятиэтажными домами, ни души, где-то без особого желания, брехала  мелкая собачонка, по причине поэдней прогулки. Тишина, присущая для небольших режимных гарнизонов.

Валерий Павлович, задержался на некоторое время у подъезда, любуясь дивным вечером, да и расстояние к дому Александра Лукича было не более двадцати метров. С боьшим уважением относился он к этому сослуживцу, который не сломался в своё время, лишившись столичной должности, и обучения в академии имени Фрунзе, а заодно и семьи. Лукич быстро вошёл в ритм службы, взял себя в руки. Восстановился в академии, доказав командованию своё деловое отношение к службе. Умел ценить друзей и дружбу. Со временем был переведён на вышестоящую должность.

Валерий Павлович медленно пробирался в тёмном пространстве подъезда, по обледенелым ступенькам лестничного марша, так как из подвала парило, а отопление в подъезде отсутствовало. Шёл на ощупь, ориентируясь по стене правой рукой, так как поручни на лесничных маршах, частично отсутствовали. Свет горел только на пятом этаже, где жил Александр Лукич, который один вворачивал электролампочку на площадке, когда та перегорала. Поднявшись на пятый этаж, с облегчением вздохнул. Позвонил. Резко открылась дверь. На пороге стоял с сияющей улыбкой на лице хозяин квартиры. По возрасту, он был моложе Валерия Павловича, атлетического телосложения, чуть выше ростом, этакий щеголеватый блондин, чем-то схож на эстрадного певца Александра Малинина.

-Проходи Павлович, гостем будешь. Я  тут привёз диван из части, заодно и пивком побалуемся, - лихо сообщил Лукич сразу с порога, радостным голосом.
Валерий Павлович прошёл в зал, где стояла бывшая когда-то его тахта, подаренная Лукичу, во время заселения в квартиру полгода назад. То, что осталось от тахты, нельзя было назвать мебелью. Боковая стенка, где покоились ноги хозяина во время сна, была отломана вместе с прочными болтами. Каркас тахты стоял на кирпичах, по причине лопнувшего попалам деревянного основания. Увидев всё это, Валерий Павлович, не без основания завозмущался.

-Вот это класс. Как же это надо любить, чтобы довести до такого состояния тахту, которая служила мне верой и правдой более десяти лет. Ну, ты даёшь, Лукич. Мо-ло-дец!
-Валерий Павлович, дорогой ты мой! Скольких тут любили на ней, только Господь знает, - и зарасительно засмеялся. – Вот друзья презентовали диванчик, который более надёжный.

Диван действительно стоял на толстых, преземистых ножках, мощном основании, обшитый плотным гобеленом, с красивой расцветкой. На нём красовались две внушительные подушки в атласных мятых, давно не стираных наволочках.

-Настоящая пристань холостяка. А подушки тёщины, где взял?
-Не знаю, кто из ребят или дам принёс, здесь у многих сослуживцев ключи на руках от моей гавани, - и снова заразительно рассмеялся. – Понравились? Могу одну подарить.
-Что ты, что ты! Жена из дому выгонет вместе с подушкой, пропитанной разными запахами французских и советских духов, с яркими следами губной помады.
-Это ты прав старина. Лягу спать, запах дурманит, как будто дама рядом. Надо вынести тахту к мусорке, отслужившую свой срок. Давай её на время поставим к входной двери.
-Да ты что Лукич! Инвалидом хочешь стать? В твоём обледенелом, тёмном подъезде без тахты еле поднялся.
-Как же быть? Завтра днём из части солдат привезу, чтобы вынесли.
-Зачем ждать завтра, коль я пришёл, мы её сегодня вынесем, только через лоджию выбросим на улицу. Знаешь, как будет здорово лететь с пятого этажа, сколько грохота будет при падении. Посмеёмся. Ну-ка открывай двери на лоджию, сейчас мы её выбросим. А потом опустимся налегке и отнесём к мусорке.

-Слушай! Здорово ты придумал Павлович. Минимальными физичискими затратами.
Внизу, в пяти метрах от торца дома проходил бетонный тротуар, надёжный, как и армия по тому времени. В столь поздний час, по которому, как назло проходили одинокие прохожие. Оценив обстановку, мужики решили побаловаться пивком, пока не угомонятся прохожие жители городка.

Кухонный стол, соответствовал холостяцкой жизни Лукича. Здесь уживалась грязная посуда, шелуха от вяленой рыбы, рюмки и фужеры стояли чумазые от пальцев жирных рук гостей и хозяина, смотрели мутным взглядом.  Лукич, заметил изучающий и осуждающий взгляд гостя, стал быстро убирать со стола грязную посуду в раковину.
-Да вот всё некогда убраться, питаюсь в лётной столовой, поэтому бардак.
-Поставь задачу гостям, прежде чем уходить, оставить за собой порядок, - посоветовал Валерий Павлович. – Пусть наволочки постирают на подушках.
-Старина! Завтра дам указание привести «дом свиданий» в надлежащий вид, - и громко, заразительно рассмеялся. – Ну, давай ударим по пивку. Сегодня экипаж из Москвы доставил.

Задушевную беседу прервал телефонный звонок, звонила жена Валерия Павловича.
-Вы, что так долго перестановкой занимаетесь, за это время можно машину мебели перенести.
-Приду, расскажу, обстановка на улице не позволяет быстро действовать, оправдывался Валерий Павлович, слегка захмелев от пива.
Время неумолимо мчалось вперёд, на кухонных часах, часовая стрелка подкрадывалась к двенадцати. Валерий Павлович заспешил на лоджию, чтобы оценить уличную обстановку. По тротуару в сторону дома шла не спеша дама, её каблучки, с металлическими набойками, чётко чеканили каждый шаг по бетонному тротуару.
Больше прохожих не было, поэтому Валерий Павлович посоветовал хозяину накинуть верхнюю одежду и выключить свет в комнатах.

-Освещение, зачем выключать? - поинтересовался хозяин.
-Действуй, что говорят старшие, потом поймёшь, зачем.
Как только дама прошла мимо балконов, которую мужики мысленно торопили идти скорее, так как на улице был не май месяц, да и тахта имела соответствующий вес, которую они держали с двух сторон.
-Ну, Лукич, давай толкнём, отслужившее сокровище.

Дама отошла не более двадцати шагов от места предполагаемого приземления тахты, когда раздался оглушительный грохот упавшей тахты на бетонный тротуар и промёрзшую землю. Раздался душераздирающий визг и крик напуганной дамы, находящейся в тишине ночи. Следом посыпались бранные слова, разбавленные на семьдесят процентов редкими матерными словами, переходящие в проклятия тем, кто сбросил мебель. Валерий Павлович и Лукич присели на корточки и затаились за ограждением лоджии, зажав рты ладонями, чтобы не рассмеяться. Выплеснув проклятия, дама на время удалилась. Хозяин с гостем тихо вошли в квартиру, надёжно закрыв за собой дверь лоджии. По улице катил милицейский автомобиль с «мигалкой». Из-за шторы тёмной квартиры служивые слушали громкое объяснение, пострадавшей.

-Иду, значит, тишина гробовая, и вдруг оглушительный удар, прям чуть шляпку не задела вот эта хрень, объясняла дама громким криком, упираясь ногой, в непонятную мебель, и тут же посылала проклятия в адрес жильцов дома. – Это ж надо, какие сволочи, козлы и шакалы живут в этом доме.
Блюстители порядка, разделившись на две группы, стали звонить в квартиры, опрашивать жильцов тех квартир, в которых горел свет. Позвонили и Лукичу, его сосед доходчиво объяснил, что хозяин редко бывает дома. Милиция, не обнаружив пострадавших, только испуганных, вскоре укатила, ушла и истеричная дама, всё так же посылая проклятия, но уже более размеренным голосом. Страх покидал даму так же быстро, как Наполеон Москву. Отсидевшись, некоторое время, не проявляя себя, Валерий Павлович заспешил домой. Лукич предложил отнести изувеченную тахту к площадке вывоза мусора, которая располагалась в центре двора. Выйдя из подъезда и осмотревшись по сторонам, тихо подняли тахту и так же тихо понесли.

- Лукич! Я смотрю, тахта при падении не пострадала, а после эксплуатации тобой и друзьями полностью вышла из строя, - заключил Валерий Павлович.
-Страстная любовь всегда оставляет следы, - оправдался Лукич.
На следующий день, Валерий Павлович шёл со службы на обед. Во дворе ученики разодрали тахту и по всему двору разбросали вату, так как мимо площадки проходила школьная тропа. Из подъезда вышла женщина-дворник.

-Валерий Павлович! Мне кажется, Вы знаете хозяина этой тахты, весной Вы переносили её в соседний дом с мужчиной.
Валерию Павловичу пришлось согласиться с её доводами, кивком головы.
-Так вот пусть он соберёт вату, разбросанную ребятишками.

После обеда Валерий Павлович незамедлительно позвонил Лукичу, сообщив о происшествии. Лукич снарядил троих солдат, которые быстро убрали двор от клочков ваты. Но вот упрощённый вариант выноса старой мебели с верхнего этажа, Валерий Павлович запомнил на всю оставшуюся жизнь,  долго вспоминал, во время застолья,  рассказывал сослуживцам.
 
Г. Кузнецов                январь 2011 года