''Пепел ''Черных Роз'' - 48
''АРЕНА''
***
''Если победители смеются –
Значит, побежденные плачут.
Нет света без тени''.
ТОРНТГОРН – ОСНОВАТЕЛЬ
***
Когда закончены были грустные проводы погибших - наступило время отметить победу.
Император устроил грандиозный праздник, заставив, если не забыть, то изрядно потускнеть горе потерь. В казармы было завезено огромное количество питья и провизии, а для командиров и особо отличившихся было приготовлено нечто особенное. В огромном амфитеатре в честь победителей были проведены бои последней надежды. Айслин, Сауруг и Торкел как герои “Штурма крепости Этарон” были посажены на почетных местах в непосредственной близи от ложа императора…
Схватки последней надежды происходили до сих пор как развлекательное зрелище для и только одного лишь императора, которого как истинного воина интересовали уловки и скрытые возможности плененных бойцов враждебных племен, которые они неизбежно должны были проявить, стремясь к свободе, каковая и являлась наградой победителю. И впервые с незапамятных времен это зрелище стало достоянием населения и гостей Кайса…
Представление начали бои пленных бандитов из клана Коней с пленными халдорцами. Торкел смотрел на эту бойню без особого энтузиазма - его слишком заботил предстоящий разбор операции в Цитадели. Айслин тоже выглядел отстраненным. И только Сауруг наслаждался зрелищем, время от времени, одобрительно выкрикивая похвалы или обозначая свистом удачный удар.
Далее на арену вышли дюжины четыре гобов. Эти злобные пренеприятные существа с зелёной кожей и узкими глазами были ростом с подростка, жили к северу от Нэриона и являлись дальними родичами орков, которых ненавидели, впрочем, так же, как и всех остальных своих соседей. Их поймали на границе, когда они совершали очередной набег.
Большинство из плененных нэрионский правитель приказал развесить за ноги на деревьях в назидание остальным, а этих прислал в подарок Императору в честь одержанной им победы.
Предсказания Уидора сбывались,… недовольные скрыли свое недовольство и сейчас все хотели мира с империей, показавшей свою силу.
Уидор, возвышаясь над командирами легионов в отдельной ложе, произнёс, ни к кому конкретно не обращаясь:
-Сейчас будет интересно. И тот, кто победит в этой схватке получит свободу. Я объявил об этом, чтобы усилить рвение участников.
-Гоблины будут драться друг с другом, Ваше Величество? – Айслину это не показалось занятным. В самом деле, какой интерес глядеть, как толпа полуросликов лупцует друг друга шипастыми палицами. Тут тебе ни мастерства боя, ни ловкости. Вряд ли такое зрелище можно было бы назвать занятным.
-Нет, они будут драться с ним! – и Император указал на арену.
В это мгновение на арене, наконец, показался противник гобов. Высокий, невероятно худой, с бледным лицом, он был одет в воронёные латы и отдаленно напоминал Чёрного Рыцаря, но только на первый взгляд. Торкел сразу понял, кто это - стоило ему лишь посмотреть на оружие этого человека - короткую, на вид перетяжеленную алебарду, которой не пользовался и не умел пользоваться никто более. Торкел обернулся к императору и пораженно спросил:
-Как вам удалось?!!
-Я отправил отряд специально для его поимки. Из сотни моих ‘’леопардов’’ вернулись менее половины, но они выполнили задание, – с нескрываемой гордостью ответил советник Императора.
Торкел вновь повернулся к арене, на золотом песке которой неподвижно стоял воин в чёрных доспехах, а напротив столпились насупившиеся гобы.
Страшный боец был Псом Морки, солдатом, чей род ненавидели во всех Благословенных землях и чьим мастерством лично он, Торкел, восхищался, хоть ни разу и не видел их воочию.
Этот воин в бою стоил Чёрного рыцаря, а может быть, даже и двух, и вряд ли ему сейчас составит за труд одолеть даже такое количество гобов. Хотя злобные создания тоже были не слабыми противниками, особенно если учесть, что сейчас их поставили перед выбором жизни или смерти. Несомненно, что они приложат все старания, чтобы выжить и победить.
Торкел непроизвольно подавшись вперед, приготовился наблюдать бой.
Император не уточнил, в одиночку ли этот Пес уничтожил половину отряда гвардейцев или он столкнулись со Стаей, но Торкел знал по рассказам, что на такое деяние способен был и один.
Стаи Псов или как они еще называли себя – Ацера населяли северо-восточные горы, граничащие с мифическими Серыми Топями, и постоянно беспокоили соседей своими набегами.
Император велел тем временем Айслину пересесть поближе и, хотя уже выслушал по прибытии отчет о действиях магов, снова начал расспрашивать о подробностях гибели Археоса.
Из всей магической команды выжило всего пятеро, и старшим, и наиболее отличившимся из них, был Айслин – Археос скончался по дороге и там же после его кончины Торкел пророчил Айслину главенство в Гильдии.
Император тоже, по всей видимости, думал так, но пока предложений никаких не делал.
По правую руку от Уидору сидел имперский казначей с незапоминающимся именем и такой же незапоминающейся внешностью, маленький высохший какой-то и блеклый, одетый во что-то очень скромное и неприметное. По всему было ясно, что залогом счастья для себя он почитает оставаться вне поля зрения завистников, хотя среди пестрых одеяний собравшихся он был сейчас самым заметным серым пятном.
Торкел, уловив движение, оглянулся на него в тот самый миг, когда казначей протянул руку к фруктам на блюде. К изумлению своему он увидел на открывшейся из-под ткани рукава руке татуировку воровского клана Ножей.
На миг их глаза встретились, и Торкел в замешательстве отвернулся. Взгляд у казначея оказался холодным и бесстрастным. Торкел видел такие глаза у тех, кто испытывают удовольствие, вонзая кинжал в сердце врага.
Он демонстративно отвернулся и воззрился на арену.
Тем временем дали команду начинать.
Гобы тут же, посовещавшись, взяли Ацера в круг и ринулись, было, в атаку, но тут же отхлынули, оставив у ног вроде бы остававшегося неподвижным Пса двух своих собратьев.
Зрители одобрительно загудели.
Гобы ещё и ещё раз атаковали врага, но тут же откатывались, теряя самых смелых своих сородичей, павших от смертоносной алебарды, словно тросточка, порхавшая и крутившаяся в руках почти не двигающегося противника.
Торкел с чувством восхищения следил за тем, как, почти не прилагая усилий, воин в черных доспехах использовал инерцию своего тяжелого оружия, изменяя его траекторию таким образом, что казалось алебарда, двигалась сама по себе.
И когда Пес Морки перешел в атаку, Торкел не заметил - в какой же миг он изменил неподвижную боевую стойку на стремительное скользящее перемещение. Худосочное на вид, совсем не производящее впечатления тело, двигалось с ловкостью и скоростью, какой от него никто не ожидал.
Вот он настиг остолбеневших гобов и одним замахом рассёк два тела одновременно.
Вот увернулся от летящей в его ногу дубины и развалил надвое ещё одного.
В течение всей схватки толпа ревела от восторга. Пару раз согласно кивнул и Торкел, несмотря на неодобрительные взгляды Императора и его приближенных.
Рыцарь ценил в солдате, прежде всего мастерство, а не принадлежность к какой-либо армии.
Наконец всё было кончено. Последнего гоба Пёс Морки насадил на острие алебарды, поднял в воздух, поглядел на дрыгающую ножками затихающую тварь, затем резким движением отбросил её в сторону и, зачерпнув горсть песка, очистил от крови свое страшное оружие.
Император, явно не ожидавший такого исхода, тем не менее, взял себя в руки, встал с ложа и произнёс:
-Подойди сюда, победитель! Я дарю тебе свободу, хотя и знаю, что ты убьёшь ещё многих моих воинов. Но мое слово закон. Поэтому тебе дадут коня и проводят до границы. Я сказал! – и он сел под овации зрителей.
Это был поступок воина и правителя. Псы Морки были не только врагами Империи - они были заклятыми врагами всех народов и отпускать на свободу такого опасного воина вместо того, чтобы, уничтожив его, хоть ненамного уменьшить их количество. Впрочем, было еще не поздно – никто и никогда еще не встречал пленников отпущенных на свободу. Может они с тех пор сторонились границ Империи, а может быть и так что за одним из поворотов дороги ждали освобожденных тяжелые арбалетчики…
Все ждали, что заговорит Пес Морки, но он лишь посмотрел в глаза Императору, сплюнул на кроваво - желтый песок и отошел на пару шагов назад. Тут он встретился взглядом с Торкелом, черты лица его исказились ненавистью, и он провел ребром ладони себе по горлу. Затем ударил себя в грудь кулаком и произнес:
- Кланси – Ацера!!!
Толпа взревела от негодования к неблагодарному варвару, а император переглянулся коротким, но красноречивым взглядом с одним из гвардейцев.
Пес Морки покинул арену, и празднование продолжилось, но у Торкела в груди горел огонь - вызвавший его симпатию Пес бросил по неизвестной причине вызов именно ему, хотя на трибунах было гораздо больше других лиц, к которым он имел более веские основания питать ненависть. От всего этого на душе у него остался неприятный осадок и ощущение, что они еще встретятся с ним…и не за кувшином вина…
Далее было ещё много разных представлений вроде дуэли на луках или боёв колесниц.
Но самое интересное было припасено на конец празднества. И тут пришел черед удивляться Айслину.
На залитую кровью арену, с которой только что унесли последнего из погибших, вывели зверей.
Кого тут только не было! Знаменитые коттеронские буйволы страшные в своей ярости, ксаторские львы в холке достигающие высоты роста человека, омерзительно уродливая гранга, рубиновые гарпии, вуднунгские громотопы и даже орлев…
Зверей – пока бывших на цепях – распределили по краям арены. Их обслуживала группа магов Гильдии, следивших, чтобы они не бросились в атаку раньше времени. На орлева даже наложили заклятье, не дающее ему взлететь.
Глашатай только собирался протрубить начало, как вдруг Айслин вспомнил как кормил вот этого самого орлева, тогда, ещё до штурма Этарона.
-А я говорю, он падет первым, не умея летать – его просто затопчут, – подливал масла в огонь азартный Сауруг уже проигравший несколько ставок заключенных им с соседями по трибуне и теперь надеявшийся отыграться.
Странный туман на миг заволок сознание мага, и он увидел вдруг голову нежно клекочущего орлева в своих руках и его подернутый поволокой глаз, умоляюще глядящий на него, Айслин вполголоса заговорил с рыцарем.
-Спасти, надо спасти его, иначе все погибнет!
Торкел внимательно поглядел в затуманенные глаза Айслина и помахал ладонью перед его лицом…
-Э - э - э,…что с тобой, очнись!…
-Надо спасти его! - повторил уже очнувшийся Айслин - У меня было видение.
Торк в раздумье пожевал губами
-Ты уверен?…портить императору праздник, из-за каких то видений!
- Да, - только и сказал в ответ Айслин, пребывающий в каком-то дурмане.
Торкел задумчиво глядел на него, потом взглянул на арену, где еще не началась схватка. По пути в Кайс он многое, что узнал от неразговорчивого мага и теперь склонен был думать, что мир, действительно, устроен не так просто, как казалось ему до сих пор.
‘’Кто его знает, - подумал он. – Все может быть… видение вещь такая,… особенно у чудесников,… хуже то все равно не станет, если одной мертвой тварью будет меньше’’.
После недолгих раздумий он встал во весь рост, загородив Императору обзор, и подняв за руку Айслина, обратился к Уидору:
-Ваше Величество, у меня и у Айслина к вам большая просьба, – тут он толкнул локтем мага в бок и прошипел:
-Говори!
-Ваше Величество, я могу попросить вас об одолжении?
-Без сомнения э-э-э… - тут к императору наклонился советник и прошептал что-то на ухо. – Да, маг Айслин.
- Я прошу вас подарить мне вон ту жалкую тварь для опытов!