25 мая 2011 г. Короткая хроника длинного путешествия
Итак, сборы завершены, утро наступило, мы собираемся в путь, на Алтай, на новое место жительства, в деревню.
Вопрос первый: как заманить кошаков в клетку-переноску, где они не привыкли находиться вдвоём – только по очереди. Подсказка пришла сама в виде фильтр-пакетика с измельченным корнем валерианы, который вызвал живейший, даже какой-то лихорадочный интерес среди моих котов.
Хуже дело обстояло с надеванием шлеек, ибо предполагались променады в пути следования. Уаська дал на себя надеть шлейку без проблем. Клёпа, гадина такая, озверела и в полсекунды прокусила мне обе руки. Таким образом, вопрос с променадами закрылся сам собой. Я, громко ругаясь, обрабатывала свои раны. Клёпа, тем временем, оставшись с половиной шлейки на шее, бодро проследовала за брошенным в клетку пакетиком валерьянки. Уаська устремился следом, и всё – дверца захлопнулась. Тут же начались вопли, суета, толкотня, угрозы подать жалобу в комиссию по правам котов, но тщетно - дверь котячьего СИЗО осталась запертой.
Машина была загружена под завязку, клетка с котами оказалась почти под крышей, Марго же водрузили на кучу вещей между передними и задними сидениями, так, что её голова находилась выше моей, и её вынужденная поза напоминала собаку, сидящую верхом на заборе. Дверца котячьей клетки и морда Марго были развернуты к приоткрытому окошку.
Мы тронулись, коты отчаянно заорали на разные голоса. Тряпка, наброшенная на клетку, свершила чудо: оказавшись в темноте, коты тут же заткнулись. Прямо как птички – решили, что ночь наступила.
Особых приключений в пути не случилось, разве что Марго периодически заваливалась всем весом мне на плечо, что не способствовало нормальному рулению. Клетка с котами тоже меняла позы. На одном из поворотов она встала «на попа», коты оказались друг на друге, но даже не пискнули. Видимо, к тому моменту от остроты и разнообразия впечатлений они охренели окончательно.
Маргоша тем временем с удивлением созерцала мелькающие пейзажи. Раньше она ездила, скромно лёжа на полу между передними и задними сидениями - так была приучена. А тут - такой большой театр! Очень сильное её изумили коровы. Надо же, какие большие собаки с рогами… И пахнут странно…
До переправы через Бию мы добрались уже по темноте. Моторке пришлось делать три рейса. На последнем поехали и мы с Маргошей.
Погрузка вещей на телегу, куда был запряжен жеребец Огонек, нас здорово рассмешила. Огонька донимали разбушевавшиеся к ночи комары. Он никак не хотел стоять на месте, всё время пытался уйти домой. Хозяин Максим громко кричал «тпррру», что помогало, но только на несколько секунд. А вот команда «тпррру, мллляяяа!» действовала на жеребца волшебно: он вставал, как вкопанный, уже на пару минут, и можно было продолжать погрузку.
Пока Огонёк перевозил наши вещи в дом, мы с Марго сидели и ждали, слушая тишину. Точнее, на лавочке сидела я, а Марго то бегала вокруг, то рычала на всплески реки. Дяденька лодочник направился домой, на прощание обнадежив, что медведи и волки на берег выходят редко… Я в этот момент очень ясно поняла, откуда в организме человека выделяется адреналин…
Огонек прибыл за нами раньше, чем мы успели сильно испугаться. Я наблюдала звездное небо, лёжа на телеге, а Маргоша бежала рядом по лужам в половину её роста глубиной. Похоже, её это совсем не смущало.
Когда мы занесли клетку с котами в дом, я открыла дверцу. Коты не поверили своему счастью, и выходить отказались…
03 июня 2011 г. Зверинец на воле. Эквилибристы на заборах. Птицелов-неудачник. Писуны на просторе
Моё зверьё, наконец, оказалось на воле. Воля, конечно, понятие относительное. Для Марго, например, воля ограничивается длиной тросика, натянутого между двумя строениями, и длиной скользящей по тросику цепи. Но она, похоже, довольна. Личное собачье пространство, в любом случае, увеличилось. Не надо ютиться на одеялке в коридоре и довольствоваться двумя короткими прогулками в сутки. В личном владении Марго теперь есть персональная будка, правда, маленькая, доставшаяся от прежней собаки. Марго сначала отнеслась к ней с недоверием. Натаскали туда сена, положили сверху знакомое одеялко «место». Когда пошёл проливной дождь, Марго долго не размышляла – спряталась в будку.
Рядом с будкой есть укромные места, где можно (о, счастье!) копать ямки и прятаться в них от жары. Совмещая создание ямки-холодильника с археологическими раскопками, Марго обнаруживает заначки от прежней собаки – косточки, чему очень радуется. В целом, Маргоша выглядит радостной и довольной жизнью. Мимо забора проходят разные интересные объекты – лошади, коровы, овцы. Маргоша считает их вполне дружественными созданиями, и не облаивает. Лает только на людей, что логично. Единственное, что Марго хотела бы – это попасть в дом, куда её не пускают. Что поделаешь, такова особенность дворовой жизни.
Она не очень расстраивается по этому поводу, ибо есть, чем развлечься. Например, догнать зазевавшегося Уаську и сыграть с ним в салочки в одностороннем порядке, то есть конкретным шлепком лапы завалить мелкого друга. Правда, от него можно в ответ и по морде получить, но это не существенные детали, главное – игра. Степень свободы Маргоши теперь такова, что она может себе позволить любимую собачью игру «догоняшки»: припасть на передние лапы, а потом резко развернуться и удрать, чтобы тут же вернуться. Правда, Уаська от такой игры почему-то не в восторге.
Кошаки обалдели от колоссальности подведомственной территории. Кроме дома с подполом, куда есть специальный кошачий лаз, и чердаком, есть ещё куча разных сараев, где огромное поле для исследований. Большущий огород и маленький огородик с пуховыми грядками. В общем, гуляй, кошарий! Что он и делает. Иногда загулы бывают длительными. Например, Клёпу не было видно дня три. Я уже мысленно с ней распрощалась, думала, что она нашла себе другой дом. Утром услышала жалобное мявканье. Клёпа забралась на чердак, и не сообразила, как оттуда выбраться. Всё закончилось благополучно.
Вступил в действие внутридомовой запрет на кошачьи корма. Теперь у нас в миске есть кашка и молоко. Кашки мы игнорируем, молоко выпиваем в подлиз. Утешаю себя тем, что ни одна кошка ещё не сдохла от голода над миской с кашей. Как обстоят дела с ловлей мышей – для меня загадка. Были обнаружены задавленный мышонок в подполе и зверски убитая мышь в огороде. Мои ли коты постарались – не понятно, ибо на территории периодически появляются другие коты. Держатся они на почтительном расстоянии, в контакт не вступают.
Мои коты, как оказалось, имеют, как минимум, юношеский разряд по заборолазанию. По-моему, в окрестностях дома не осталось ни одного забора, по которому не пытались пройти мои кошаки. Поскольку заборы имеют разную степень устойчивости, вид кота, пытающегося по забору пройти, бывает весьма комичным.
Уаська замечен в нездоровом интересе к птичкам. Он периодически залезает на крышу туалета и пытается оттуда запрыгнуть под крышу сарая. Судя по беспокойству, которое проявляет пара трясогузок при опасном приближении хищника Уаськи, у них там может быть гнездо с птенчиками. Они начинают явно его отвлекать и заманивать в сторону, противоположную крыше. Уаська поддается. Один раз он таки совершил полёт на крышу. Шифер оказался для Уаськи слишком скользким, и он позорно съехал вниз.
Сегодня коты решили парой сопроводить меня на маленький огородик. Он находится в некотором удалении от дома, и самостоятельно, похоже, они его не посещали. Обнаружив большое количество свежевспушённых грядок и лунок, коты решили, что - вот он, нашёлся, наконец, их Большой Лоток! Понятное дело, потребовалось срочно описать все грядки и лунки. И они принялись энергично выкапывать только что посаженные семена, дабы соорудить уютненькие ямки для последующего их описывания. После чего, разумеется, были с позором изгнаны с маленького огорода. Ничего, в их распоряжении ещё, как минимум, соток восемнадцать, поди найдут, куда пристроить отходы своей жизнедеятельности. Правда, вскапывать и боронить земельку до пухового состояния им придется самостоятельно. А никто и не обещал котам лёгкой сельской жизни...
06 июня 2011 г. Немецкая овчарка понимает по-русски. Герой дня. Аттракцион «коты на собаках». Вот сидите и не звездите
Поздновато я вчера собралась на огород. Пока собиралась, с неба закапало. А я уже на выходе, ножки в галошки запихиваю. Так и осталась сидеть возле ступенек на веранде, смотреть на дождик, авось не надолго зарядил.
Рядом с крылечком сидит Маргоша, тоже на дождик смотрит. Она вроде и спряталась под желоб, но водичка под неё уже подтекает. Я ей и говорю: «Маргоша, смотри, тебя же сейчас намочит. Ты бы пересела на крылечко, на сухое». Марго встаёт и пересаживается на сухое крылечко. Я вся превратилась в один большой… вопрос. Даже шерсть на спине встала дыбом. У меня, разумеется... Мелькнула дурацкая мысль: а что если она ВСЁ понимает, что я говорю? А я иногда в её присутствии говорю то, что ей знать не следует…
Мои размышления прервал Уаська, влетевший пулей с улицы на веранду. В зубах он что-то нёс. Когда он выпустил свою ношу, оказалось, что это мышь. Она ещё шевелилась, но совсем слабо. Вот оно! Свершилось! Мои мольбы услышаны! Уаське можно выдавать охотничий билет!
Осталась одна деталь, весьма существенная: что он будет делать с добычей? Уаська начал с ней играть, подталкивать лапой, перебрасывать. Мышь участвовать в игре «кошки-мышки» наотрез отказалась, ибо к тому моменту, по всем признакам, отдала концы. Уаська немного посидел над усопшей, отдал дань памяти, так сказать, и начал потихоньку пробовать мышиное тело на зуб. Задача оказалась не привычная, поскольку корма ранее подавались в измельченном виде. Уаська быстро разобрался, что к чему, и схряпал покойницу, с головы до хвоста, до последней крошки, и даже пол подлизал.
Я наблюдала за действом, затаив дыхание. Ибо от результата зависело дальнейшее построение кошачьего рациона. Когда Уаська закончил трапезу, я вздохнула с облегчением. Теперь его можно угощать молочком и сметанкой, а свежее мясо он добудет себе сам. Ура герою!
Уаська, видимо, осознавая торжественность момента его перехода в новый статус, выглядел значительным. Он гордо прошествовал к миске, запил мышу молочком, и вышел на веранду умываться. В тот момент на сцене появилась Клёпа. Она внимательно обследовала место Уаськиного пиршества, и удалилась в сторону чердака. Уаська двинулся следом.
Что уж там между ними произошло – не знаю, но через пару минут Клёпа вылетела, как ошпаренная, и промчалась в сторону входной двери. А на крылечке всё ещё сидела Маргоша. Причём, сидела так, что всё пространство между косяком и приоткрытой дверью занимала, извините, её попа. Пройти Клёпе на улицу не было никакой возможности.
В долю секунды Клёпа пролетела мимо меня, и, оттолкнувшись в полёте от Маргошиной холки, выскочила на улицу. Марго медленно приподнялась и стала оглядывать свои части тела. В этот момент вслед за Клёпой вылетел Уаська. Оказывается, это была погоня. Поскольку Марго находилась в стадии отрыва попы от поверхности крыльца, между её передними и задними ногами образовался тоннель, в который пулей выскочил Уаська. Марго языком тела, мимикой, взглядом изображала только один вопрос: «Это что сейчас было?» Надо сказать, вид у неё при этом был слегка глуповатый. Я уже не хохотала, я икала и утирала слёзы…
История передела статусов на этом не закончилась. Чуть позже Вова застал следующую сцену: на Маргошином сухом крылечке сидел Уаська, весь распираемый собственным достоинством, и умывался, а Маргоша, задохнувшись от такой наглости, сидела рядом, буквально в луже, и растерянно взирала на узурпатора...
Правда, чуть позднее, она всё же взяла реванш. Когда Уаська спрыгнул с козырька крылечка зимней кухни (а там довольно высоко), Маргоша не долго наблюдала за мишенью «падающий кот», среагировала тут же – шлёп лапой, и Уаська пойман. Уаська выдрался, но предпочёл ретироваться на столбик. А вот слезть с него в направлении дома не получалось: внизу поджидала не кормленая Маргоша, и плотоядно облизывалась. Судя по виляющему хвосту, хищных намерений она не имела, просто захотелось продолжить начатую игру. Уаська же был иного мнения. Потому остался сидеть на столбе… По всем признакам, острая фаза Уаськиной звёздной болезни в тот момент уже миновала…