Дороги разбили белым бинтом на "туда" и "обратно"(с).
Меня неудержимо тошнит.
Выворачивает от ощущения собственной никчемности.
Я с матом обнимаю себя за живот и из моего рта вываливаются дохлые жабы, перемешанные с густым вишневым соком.
Кожа на скулах лопается, когда я пальцами цепляюсь за свое улыбчивое некогда, быстро побледневшее лицо.
Только не так. Только не сейчас.
Клочьями повисает на оголенных костях бледная моя кожа с прожилками вен и пятнами веснушек, из под нее неудержимо лезет блестящая рыжая с белым лисья шерсть. Она тут же сваливается комками, выцветает и осыпается дождем, вновь блеск костей и снова человеческая шкура обтягивает череп.
Ослепляющая боль от смены цвета глаз, мои ногти становятся когтями, с мясом вылезающими и так без конца.
Я никогда не стану прежней.
Я прикурю еще одну сигарету, пытаясь вырвать себе волосы, раскрошить свою радужными трещинами идущую кожу.
Я порву свою душу, чтоб укрыть твои плечи (с)
Мне мерещится твой запах, откуда-то из глубин моей собственной памяти, мои метаморфозы на минуту прекращаются, ровно на столько, чтобы я могла продышаться от своего немого крика.
Согреешь ли ты меня, если я тебя позову?
Открывая глаза, я впиваюсь бритвой в покрытые тонкой розоватой кожей сросшиеся веки, высвобождая лисью радужку, золотисто-зеленое безумие.
О, как же я люблю тебя.
Ты скупо бросаешь горсточки слов из глубины моего неосознанного страха, который лижет лисьи лапы, надкусывает, не отрывая кусков измученного мяса, жжет, но не сжигает до тла. Когтями впиваюсь в ставший таким неудобным балахон, пытаясь сорвать его неуклюжими, получеловеческими движениями, но лишь больше путаюсь в тугих складках, копчик прорезает боль и вот уже из лопнувших по шву джинсов прорываются два пушистых хвоста, задние лапы выскальзывают из растоптанных кед.
я облизываю нос. Носы?
Цвета становятся не важными, запахи обретают форму, а я пытаюсь прорваться сквозь охватившее меня желание поваляться в последнем мартовском снегу.
Ты переплавил меня из забитого в ящик собственных комплексов бесцветного оплывшего создания в это?
Зачем?
Что двигало твоей сострадающей, нестабильной, но в то же время рацональной натурой?
Я никогда не смогу тебя посчитать.
Особенно, сейчас, когда я бегу дворами, оставляя красивую цепочку следов на свежем утреннем снегу, покачивая двумя головами в такт играющей в слабых обрывках человеческой памяти музыке.
Зачем?
Ты сломал меня, перешил своими речами, помог собрать то, что копилось во мне годами, и, когда я вывернулась наизнанку, то гладил мягкие уши и гладкую спину неразумного еще создания твоего темного "я".
Зачем?
Ведь они, оно, как хочешь, для тебя всегда - маленькое создание с бешеным звериным взглядом, теперь навсегда принадлежит только тебе. Как бы ты ни старался, что бы ни говорил, странный, кривой ключ от лисьего сердца - у тебя.
И вот я снова сижу на обочине в драной одежде, вся в снегу и не могу понять, как же так вышло, что я тут делаю.
Зачем?
Ведь ты только загадочно улыбнешься и хмыкнешь.
Зачем?