Карлсон на пасеке
Довелось как-то мне по роду своей работы побывать в Песчанокопском р-не Ростовской области. Шеф, провожая, напутствовал: - Трёх дней тебе хватит, с их руководством я договорился – помогут. Да и места эти тебе знакомы, как я наслышан. Короче – день туда, день обратно и день на все дела. . Если бы я знал, чем обернётся для меня эта командировка, подумал бы прежде чем ехать. Две недели после возвращения буквально спиной чувствовал какую-то атмосферу недоумения среди коллег-мужчин и многозначительно - вопросительных переглядываний коллег-женщин. Не так уж много этих коллег по работе, но всё же… А началось всё с разбора результатов рабочей недели, где шеф сообщил присутствующему коллективу о результатах моей поездки:
- Молодец Володя, договор с песчанокопцами нас устраивает, да и управился ты быстро.
Вот тут-то меня и прорвало. Согнувшись, я не захохотал – я заржал как…(неудобно сравнивать себя с безотказным тружеником гужевого транспорта, но других слов нет). Схватившись за живот руками,пролетел через кабинет, натыкаясь на сидящих. Крутнулся на 360 градусов в своём вращающемся кресле объёмистый главбух–полковник-финансист в отставке, от неожиданности хрюкнувший мне вслед. На звук захлопнутой двери кабинета испуганно вскочила секретарша Зиночка, но я с победным ржаньем уже миновал приёмную, проскочил коридор, где от меня кто-то испуганно шарахнулся в сторону и заперся в своём кабинетике - клетушке. Продолжая всхлипывать, присосался к графину с водой. «Господи, да что за наказание?» - не совсем искренне, даже с некоторым удовольствием подумал я. В первый же день по приезде домой, за ужином, только поднёс ложку ко рту, как меня понесло точно также.
- Вова, ты что? У меня что-то не в порядке? – встревожилась жена, оглядывая себя в некоторой растерянности.
- Да нет – замотал я головой, продолжая веселиться.
- Это связано с командировкой? – настаивала жена.
- Ага. – кивнул я.
- Ясно! – в позе государственного обвинителя с металлом в голосе заключила супруга – Одноклассниц встретил!
Веселье моё как ветром сдуло, знал я позицию жены в этом вопросе, тут уж не до смеха, когда дело принимает такой оборот.
- Да ты что мамуля! Ведь мы же взрослые люди! Как можно?! – возмутился я (хотя знал за собой такой грешок). – Как ты можешь так обо мне думать? И по пути на работу, буквально вчера, слышу:
- Здорово Влад! Ты чего это с утра такой жизнерадостный? Глаза в землю, а рот до ушей.
- Здорово! – хихикнул я, продолжая двигаться. Оглянувшись увидел - приятель засунув руки в карманы, растерянно смотрел мне вслед. – Ты если с бодуна, так скажи. Принесу чего-нибудь и нечего хихикать - обиделся он.
-:-
Первым, кого я встретил на пороге фирмы, прибыв в станицу, был мой школьный приятель Генка. Обнялись, похлопали друг друга по плечам и тут же на ступеньках выкурили по сигарете.
- Слушай, ты какими судьбами здесь? Мать честная, сколько лет прошло!
- Да я собственно сюда – кивнув на название фирмы.
- Какие дела! Я ж тут служу, иди отмечайся, мы тебе вмиг всё организуем.
Трепачом Генка никогда не был и уже к обеду подписанный кем надо договор был у меня на руках.
- Понимаешь Вов, тут такая незадача – гонит шеф меня в Ростов и машина должна к часу подойти. Может пойти отпроситься? Посидим, поговорим.
Зная своего шефа, я покачал головой – не получится.
- Знаешь что Гена, ты давай занимайся своими делами, спасибо что помог. Завтра я уезжаю, а переночую у Анатолия. Он там же живёт?
- Там же, там же. Вспоминали мы тебя, пчёлами он занимается и мёда попробуешь заодно.
- Ну, бывай.
- Бывай, побегу собираться. Время блин, пришло и с другом не поговоришь.
С Анатолием мы проучились вместе с самого первого класса, драли на речке раков, совершали набеги на сады. И школу закончили вместе, и на танцы ходили в клуб. А после института остался я работать в Ставрополе и больше мы с ним не виделись. Подойдя к знакомому дому, постучал в калитку.
- Вам кого? – ломким баском спросили меня сзади.
Повернувшись, я увидел Толика, вернее не Толика, а копию его лет этак двадцати назад. Такой же белобрысый, с голубыми глазами и худой.
- Да я, собственно, Анатолия увидеть хотел. Вместе в школу ходили. Слушай, да ты случаем, не сын, ли его будешь? Уж больно похож.
- Ага, сын. Только папанька на пасеке, а мамка в поле. А я вон воду у колонки набираю, пчёлам везти надо. По такой жаре много выпивают. У соседнего двора та-тахкал тракторёнок с кузовком впереди – по нашему «Пухтунок». От колонки в кузов тянулся шланг, там же стояли пустые молочные фляги.
- Твой? – кивнул я на трактор.
- Не…колхозный. Дали чтоб воду возил, я у папаньки в помошниках числюсь.
- Зовут-то тебя как?
- Серега я.
- Серёга, а может, подбросишь меня, давно батьку твоего не видел. Далеко это?
- Да нет, километров семь будет. А может десять, он на подсолнухах сейчас стоит.
К колхозной пасеке мы добрались ближе к вечеру. Свернули с грунтового грейдера (он на ферму идёт – пояснил Серёга) и по узкому пространству между лесополосой и краем поля стали пробираться к пасеке. Колея из примятой и подсохшей травы указывала на то, что здесь недавно было открыто движение транспортных средств. Справа тракторёнок цепляли шляпки цветущего подсолнечника, слева наезжали ветки деревьев. Невольно я отклонял голову в сторону (хотя и сидел в кабине), когда особенно длинные царапали по стёклам. Остановившись, Серега заглушил мотор и в наступившей тишине я ясно услышал рабочий шум пасеки. Многие тысячи пчёл вовсю трудились – не молча – они гудели. За кустарником, где-то рядом тоже «гудели».
- Папанька! Я тебе гостя привёз. Иди сюда…
- А…Серёга приехал. Говорил же вам, ёшь вашу мать, едет кто-то, так нет же – давай Толян , наливай! Давай сюда гостя Серый.
Раздвинув кусты, и шагнув вперёд, я едва не наступил на кого-то из сидевших за импровизированным столом, сооруженного из пустых ящиков и накрытых газетой. На столе сало, хлеб, огурцы и несколько бутылок - уже пустых. Анатолия я узнал сразу, а вот он меня почему-то нет. Поздоровался со всеми за руку, представился – Владимир. Осоловело-вопрошающе смотрел на меня Толик и…не узнавал. Я, честно сказать, даже подрастерялся. Выручила, как всегда, даже шеф это отмечал, моя реакция. Протянув к самому лицу друга ладонь, я сделал пальцами жест, известный только мне и ему. Оторвав взгляд от руки, округлившимися глазами смотрел он на меня и вдруг вскочил:
- Во…Вовка?! Ну да, Вовка это ж ты!
Крепко он меня схватил, притянул к себе и смачно поцеловал в губы. У него даже слёзы навернулись в глазах. Не хочу сказать, что это результат застолья, у меня тоже комок к горлу подступил. Дружили то мы в молодости капитально. Оторвавшись от меня, Толик повернулся к дружкам.
- Всё мужики. Баста. Друг ко мне приехал…- наклонившись рукой смахнул всё со стола .- Баста я сказал!
Мужички быстренько засобирались, засуетились и потому как они, будто десантники шустро попрыгали в кузовок стоящего рядом под кустом мотороллера и тут же отчалили, я понял – друг мой у них в авторитете.
- Вовка, ты посиди чуток. Я сейчас…
Пока Толик наводил у стола порядок, наливал воды в рукомойник, тащил полотенце, мыло, чтобы мне с дороги умыться, я оглядывал его пасечное хозяйство. Ульи стояли на трёх, метров по восемь, тележках прямо в подсолнечнике. В тени, под ветками дикой абрикосины, жилой вагончик с приставной лесенкой. Серёга у газовой плиты колдовал с огромным чайником. На мой вопрос – «зачем в такую жару чай?» - коротко ответил:
- Счас потребуется.
Выйдя в одних трусах из вагончика Толик, кивнув на чайник, спросил у Сереги:
- Готово?
- Готово.
- Давай воду.
Всё шло как в давно отрепетированном спектакле. С двумя вёдрами воды парень поднялся в вагончик и стал в дверном проёме. Анатолий, потоптавшись в траве, махнул рукой :
- Лей! Ох, ты ж блин… Холодная… - запрыгал он, когда Серега медленно вылил на него ведро – давай ещё.
Я с интересом наблюдал за водными процедурами друга. Серёга оценивающе поглядел на отца, спустился вниз, коротко бросил:
- Ещё одно.
Отец безропотно повиновался и только охнул, когда третье ведро махом опрокинулось на него. Тут же скрылся в вагончике и через пару минут появился в чистых брюках и рубашке, причёсанный.
- Давай Серый, продолжаем…
Мы сидели за столиком, накрытым чистым полотенцем, Серёга расставлял чашки, заварной чайник и чайник-гигант с кипятком.
- Попьём Вовка для начала чайку – и стал разливать кипяток, щедро добавляя заварку.
- Постой, постой. Куда ж пить такой дёготь? – запротестовал я. Так и сердце не выдержит.
- У пчеловода сердце всё выдержит – гордо возразил мой друг. – Впрочем, наливай себе сам, а мне сейчас это просто необходимо.
С изумлением я наблюдал, как пыхтя и отдуваясь, утирая полотенцем пот, прихлёбывал он цвета сапожного крема кипяток. Что-то читал лёжа в гамаке в прохладной тени Серёга. На согнувшихся ветвях абрикосин пачками висели жёлтые жердёлы или как мы называли их в детстве «кульга». Я перевёл взгляд на друга – в глиняную обожженную, где-то на 0,7 литра кружку (где и взял такую?) – наливал он вторую порцию кипятка-дёгтя.
- Из железной пить нельзя – горячо. А из этой запросто – по-своему оценил он мой взгляд.
Когда он покончил со второй кружкой, я не поверил своим глазам – (вот это процедура!) – передо мной сидел розовенький , потненький, но абсолютно трезвый мужик.
- Вот и всё. А ты говорил не надо.
- Да не говорил я…
- Ладно – махнул рукой Толик – делов - то на 15 минут и как огурчик, снова готов к труду и обороне. Посоветуй там кому из своих городских. Вообще-то дело к вечеру, давай ужинать. Серёга бросай книжку, ужинаем.
Подхватив ведро, тот пошёл на дорогу к трактору. Слышно было, как лилась из фляги вода. Долил рукомойник и , поставив ведро у стола сказал:
- Там какой-то мужик на лошади. К нам едет.
- Пошли, выйдем, чего ж сразу не сказал. Не любят пчёлы конского духа – пояснил он мне – насмерть забить могут.
Но мужик видно был грамотный, стоял поодаль и ожидал когда мы подойдём. Поздоровался. Угрюмо спросил:
- Кобыла отбилась. Не видели тут?
- Нет, не видели – дружно ответило наше трио.
- Ну ладно – он поправил сбившуюся подушку, приспособленную вместо седла, развернулся и поехал обратно.
Мы уселись за столиком. Я, честно говоря, проголодался и жадно поглядывал на огромную чашку с салатом: помидоры, огурцы, чеснок – порезанные крупно, по - деревенски, щедро политые маслом и присыпанные сверху укропом. Толик вопросительно уставился на Серёгу, тот же с невинным видом разглядывал что-то среди верхушек деревьев.
- Ну? – спросил отец.
- Что? – ответил отпрыск.
- Не знаешь что - ли? – возмутился батя.
- А что? – натурально удивился сын.
- Вот же блин! Да фляга ж с медовухой в вагоне! Налей чайник!
Выплеснув остатки кипятка, Серёга неторопливо поплёлся выполнять распоряжение. Пока отец ополаскивал стаканы, на пороге вагончика вновь появился сын и с каким-то даже торжеством провозгласил:
- Папань, а фляга то пустая!
- Как пустая? – опешил Толик, даже стаканы в его руках негодующе звякнули.
- Да так, пустая и всё – откровенно торжествовал Серёга.
- Ёшь твою мать! Это ж вчера этот хрен из конторы, экономист с компанией заявился. Всю ночь гудели. Всё! Кранты – уныло закончил он – посидели.
Я не мог допустить победы молодого неокрепшего духом сына над взрослым отцом и поставил на стол припасённую в местном гастрономе бутылку «Столичной», а для окончательного закрепления авторитета старших добавил пару бутылок «Жигулёвского».
- Ну вот! Видал! – воспрянул, обращаясь к сыну Толик, но тот демонстративно не смотрел в нашу сторону.
- Ладно, не куксись Серый. Садись – примирительно сказал батя.
- Потом сам говорить будешь – «не рассказывай мамке» - обиженно буркнул Серёга, подхватывая ломоть хлеба и расторопно отправляя в рот варёное яйцо с куском помидора сверху.
Тут опять затарахтел, приближаясь, мотороллер, и остановившись напротив заглох. Толик с бутылкой в руке недовольно повернулся в сторону кустов, откуда робко выглядывал один из «десантников».
- Ну чего ещё?
- Толян, мы ж вроде как по делу приезжали…
- Какие ещё дела? Знаю я ваши дела. Давай быстро и валите.
Но мужичок стоял, молча и заворожено, смотрел на стол с видом сделавшего переход через пустыню без капли воды странника. Он шевелил губами, жадно взирая на, привезённое мною, из ассортимента местного гастронома.
- Ну? – прервал ход его мыслей Толик.
Мужичок громко сглотнул, облизал пересохшие губы и с видимым усилием оторвал взгляд от накрытого стола.
- Мы ж чего приезжали то? Ага, да. Ты случайно не видел Николаевы зубы?
От неожиданного такого вопроса у меня даже челюсть отвисла. Я ошарашено смотрел на друга, но он равнодушно махнул рукой.
- Смотри вон под тем кустом. Там он спал.
Мужичок на четвереньках шустро обследовал травяной покров в указанном месте и вскоре победно поднял руку, держа вставную челюсть вместе с былинками сухой и свежей травы. Вытер о штанину и скорым шагом человека, знающего чего он дальше хочет, вышел на дорогу под всеобщее ликование ожидающих его. Пока он искал утерянное незнакомым Николаем, я молча с интересом следил за ним взглядом, а слух фиксировал реплики сочувствия со стороны дороги: «ему ж жевать нечем», «остались верхние…», «второй день простоквашу ест…», а кто-то ехидно выдал –« ему теперь на бахче дыни выгрызать удобно». Эпопея с зубами закончилась всеобщим возбуждённо-решительным требованием – «Без магарыча не отдавать!». Опять застрекотав, удалился мотороллер, увозя успешно выполнивших ответственную миссию. Уже стемнело, мы закончили ужин, покурили, когда подошёл к нам Серёга с остатками ужина в руках и растерянно произнёс:
- Папань, Жучки нет. Пропала.
- Да здесь она, где ей пропасть. - - Нету её нигде, я звал…- не закончив фразы он вдруг, округлив глаза зашептал – Понятно! Теперь всё понятно. Собаку украли, мужик верхом на разведку приезжал! Видал, какой злой да небритый? Точно бандит. Всё! Сегодня ночью нас будут грабить!
- Ты что? Офонарел что-ли? Что тут грабить? Начитался книжек.
- А пчёлы? А ульи? А телеги? А вагон? У тебя патроны хоть есть?
- Да есть, есть патроны – уверенность бати была явно поколеблена – не суетись ты зря.
- Нет, счас же сделаю сигнализацию.
- Давай делай что хочешь, да будем укладываться. Ты где спать будешь? – спросил он меня.
Я кивнул на гамак – давно не спал под открытым небом.
- Правильно – согласился Анатолий – в вагончике и при открытых дверях жарковато, да мы с Серёгой спим в белых халатах, вроде как прохладнее. Ветврач специально привёз для культуры производства. Комаров здесь нет, так что в гамаке тебе будет в самый раз.
По его многословию я понял, что, несмотря на водные и чайные процедуры вновь нами принятое на него подействовало сильнее, чем на меня. Вновь появился Серёга и возбуждённым шепотом доложил:
- С обоих сторон пасеки натянул леску, понавешал пустых бутылок и консервных банок. Вот будет шуму-то!
- Ладно – поднялся отец – не накаркай. Пошли спать.
Уснул я не сразу. Долго смотрел на чёткие контуры созвездий, названия которых ещё помнил со школы. От ковша Большой Медведицы нашёл Полярную звезду, с Малой Медведицы переключился на Кассиопею, потом на Орион. Спешить было некуда, и я из конца в конец прошёлся по Млечному пути. Мелькали зигзагами летучие мыши, полную луну несколько раз прочертил бесшумный полёт совы. Где-то протявкала несколько раз лисица, подал голос фазан, чивикала какая-то ночная пичуга. Прикрыв глаза, слушал я звуки ночной природы. Ровно гудели пчёлы, вентилируя ульи, удаляя из нектара излишки влаги и превращая его в столь ценный продукт нужный всем – и детям и взрослым. «Интересно, работают днём, работают ночью. А когда же они отдыхают эти скромные труженицы? Под эти неторопливые мысли я незаметно и уснул.
Разбудил меня несусветный в ночной тиши грохот. Тут же раздался Серёгин бас:
- В ружьё-ё – орал он и пронёсся с фонарём в руке мимо меня на грохот. Белый халат его с ходу врезался в кусты.
-«Смелый, однако, парень» - успел подумать я и тут же грохнул выстрел.
Это Толик, стоя в дверях вагончика, тоже в белом халате, разрядил вверх свой дробовик.
- Серёга – орал он – давай картечь!
- «Господи! Десант сбросили что - ли?» - мелькнуло у меня в голове. К концу этой мысленной тирады я уже успел вывалиться из гамака, рывком, по пластунски добраться до старой абрикосины и занять оборонительную позицию. Реакция на выстрел, приобретённая в одной из горячих точек, сказалась и сейчас. Я видел, как минуя лестницу Толик в прыжке, в развевающемся халате приземлился, перекатившись пару раз по траве, вскочил на ноги и тут грохнул ещё один выстрел. С ближнего улья взлетела вверх крышка, возмущённо взгудели из него влёт пчёлы.
- «Зацепился за что-то курком» - вжимаясь в землю, подумал я.
- А-а-а-а…! – заливался в кустах поросячьим визгом помощник пчеловода.
- Серёга! Держись – орал Толик – иду на помощь!
Он промчался мимо, держа ружьё за ствол как дубину. Ещё раз взлязгнула сигнализация, кто-то громко фыркнул, послышался неровный топот.
-«Ну, вот и нашлась кобыла – подумал я, закуривая и усаживаясь спиной к дереву – стреноженная».
Не замечая меня, полуобняв за плечи Серёгу, возвращался с сыном Анатолий, что-то ему успокаивающе втолковывая.
- Оно ж как высунется из кустов, а я как дал ему между глаз! Ну прям морда какая-то лошадиная! Фонарь, папань жалко. Сломал…- всхлипнул он.
- Ничего! Ничего Серый. Купим новый, лучше этого. Это ж надо! И откуда она взялась эта кобыла, жалко Жучка пропала – хоть бы голос подала, а то вишь переполоху сколько…
В наступающем сером рассвете Анатолий кое-как приладил к улью разнесённую в щепы крышку. Усевшись за стол мы – каждый наедине со своими мыслями – ждали, когда закипит чайник. А когда солнце уже поднималось над горизонтом друг мой, провожая меня к трактору, смущённо произнёс:
- Володь, ты уж за сегодняшнюю ночь никому…
- Ну что ты Толян, какой разговор.
Серёга, слегка осунувшийся, вышел из кустов и направился к нам. Не дойдя нескольких шагов, остановился, оторопело глядя за наши спины.
- Серый! Да ты чего?! – взвинтился Толик.
- Жу…Жучка! Загуляла зараза! – вытянул он руку, указывая на дорогу и срываясь голосом.
Метрах в тридцати сидела Жучка, виновато виляя хвостом и приседая на передние лапы, будто просила прощения за причинённые её отсутствием неудобства. Немного поодаль переминались ногами несколько кавалеров из её сопровождения.
- «Слава богу, и Жучка нашлась» - облегчённо вздохнул я.
- Ёшь твою дивизию – не сдержался мой друг. – Делов-то всего ничего, а сколько шума. Володь ты уж никому. Проходу не дадут…
- Да ладно Толян, что мы не мужики что-ли? Давай Серый, заводи мотор.
-:-
На автовокзале обошёл вокруг проходящего «Ростов – Ставрополь» автобуса,
Сориентировался на восток – запад и занял место с тем, чтобы в пути не сидеть на солнцепёке. Рядом, через проход, устраивалась с внучком бабуля. Выслушав мои доводы, уважительно на меня посмотрела и тут же переместилась с мальчуганом на мой ряд кресел.
- А я вот внучка везу родителям, гостил он у меня, в школу ему идти скоро и буквы уже знает – словоохотливо говорила она, оборачиваясь ко мне.
Пассажиров было мало. Водитель, оглядев в зеркало салон, закрыл двери, и мы тронулись на выезд из станицы в сторону трассы. Прошедшая ночь отдыха дала вроде бы и достаточно, но ночной переполох всё же давал о себе знать. Закрыл глаза и расслабившись, решил дать себе дополнительный отдых. Негромко переговаривались пассажиры, впереди старушка с внуком тоже о чём-то тихо шептались. Вдруг внучок встрепенувшись воскликнул:
- Ба, так я ж тебе мультик вчерашний не рассказал. Ты говорила –«потом, некогда…» . Значит так – забрались воры на чердак и стали с верёвок бельё воровать, а Карлсон оделся в простыню, да как сделался привидением… Ой, ба… Как воры забегали по чердаку, а он летает за ними в белом, да как ухнет, как ухнет…А они ж там бегают да со страху помирают…
Я слышал, как тихонько посмеивалась бабушка и перед закрытыми глазами возникала ночная картина: трезвон Серёгиной сигнализации, стрельба, попавший под выстрел улей и два белых Карлсона, с воинственными криками несущиеся навстречу неведомой опасности. Рот у меня расплывался всё шире и шире. Точно! Это ж был натуральный мультик! Я хихикал кажется про себя, но опомнился от хохота звучавшего в автобусе. Хохотал я.
Со всех сторон недоумённо – встревожено смотрели на меня пассажиры. Я замолчал, смущённо извинился и тут же в зеркале водителя заметил его недоверчивый взгляд. Постарался, сжавшись в кресле, стать незаметнее и прислонился к окну, глядя на мелькавший за ним пейзаж. Потом опять замелькали в круговороте Жучка, кобылья морда из кустов и Серёгин фонарь, нацеленный ей между глаз, Карлсоны в белых халатах… Хохотал я уже не стесняясь. До тех пор пока на очередной остановке в автобус не вошёл милицейский сержант. На его вежливую просьбу предъявил документы и дыхнул в кружку – водила подсуетился. Надо держаться, не то ссадят по дороге до выяснения, что да как. И я держался. А потом пошло-поехало как уже писал ранее – планёрка, домашний по возвращении ужин и т.д. и т.д.
Когда я зашёл к знакомому корреспонденту перекинуться новостями, тот тут же усадил меня к своему столу и с ходу прилип:
- Володя, что это за аура вокруг тебя в последнее время? Давай рассказывай.
- Да что там Юрик рассказывать…
- Давай, давай.
Пока я рассказывал он сидел тихо, не перебивал, потом улыбаясь, спросил:
- Слушай сюда. Не будет возражений, если я протолкну это в номер? Скукотища одна идёт – статистика, производство, показатели, реклама да объявления. Редактор уже гонял.
- Ты что? Не хватало ещё мне сидеть да описывать всё это. Я и так уже проболтался, а обещал молчать.
- И не надо ничего писать, а имена я поменяю.
Он положил передо мной включённый диктофон – вот же стервец.
- Делай, как знаешь – я воткнул в пепельницу выкуренную сигарету и попрощался.
Через неделю на входе в офис меня встретила встревоженная Зиночка.
- Ой, Вова! Давай быстрее к шефу. Срочно тебя требует. Что-то неладно.
Откинувшись на спинку кресла, блестя глазами, шеф весело возмутился:
- Что ж ты столько молчал? Тут рутина заедает, а вы втихаря развлекаетесь!
- А что собственно…
- Ладно, ладно. На читай – протянул он мне свежий номер «Нивы» - районной газеты.
Я только взглянул и всё понял: Юрика работа, протолкнул-таки. И полосу, поди ж ты, выбил.
- Тут всё правда?– веселился шеф – Вот и посылай вас в командировки.
А может, я тоже хочу. Всё, едем на выходные к твоему Толяну, не вам одним такие спектакли смотреть!
- Шеф, так у пчеловодов сезон закончился, они уже и по домам-то разъехались.
- Без отпуска хочешь остаться?
Пока он выпытывал у меня подробности, я вежливо ему поддакивал, а в голове как заноза металась мысль – «что-то не то, что-то не так». А когда он, вняв разуму, согласился перенести визит на пасеку, тут же вызвал Зиночку и приказал на июль следующего года совместить наши отпуска, я почему-то совсем упал духом. А шеф, благосклонно похлопав меня по плечу и проводив до двери, отпустил.
В каком-то ступоре сидел я в своём кабинетике и смотрел в окно. «Что-то не то, что-то не так». Нет, ну какие проблемы?! Свезу я его на пасеку. Забытая сигарета больно обожгла пальцы – я дёрнулся, и в голове что-то щёлкнуло, вот оно что «не то», вот оно что «не так». Есть где-то мужик со своей кобылой, есть Толян с пасекой, Жучка есть, и помощник пчеловода имеется. Всё есть. Но кто распишет им роли на следующий год и какой режиссёр соберёт всё это воедино? Как в той рекламе «в нужное время в нужном месте». Нет. Такое можно увидеть один раз, это кино дважды не посмотришь.
Я уныло смотрел в окно.