На выходной нас с женой пригласил к себе подрядчик-бедуин, у которого я работал и инженером, и геодезистом. Точнее, работал я в проектной компании, которая сдала меня на год этому бедуину.
Был 1991 год - год большой алии из СССР, с квалифицированной работой было трудно, привередничать не приходилось. Поначалу с шейхом отношения, мягко говоря, не складывались, но потом он проникся…
С ним, или со мной, работали десять, иногда двенадцать, сыновей шейха. Старший – Абед – был вроде начальника работ, и поначалу все указания я передавал через него.
Кроме них у шейха работало около двухсот палестинцев с территорий, которым он обеспечивал разрешения на работу в стране. Среди палестинцев были свои десятники, но руководили ими взрослые дети шейха.
Младшие дети работали вместе с палестинцами. Такое вот трудовое воспитание.
Зарплату детям шейх не платил – только кормил и одевал. Правда, каждому сыну он строил большую виллу в бедуинском городе.
Руководителями и шейх, и детишки были никакими. Хотя и хорошими ребятами.
Через месяц совместной работы я не выдержал и сказал шейху, что если так пойдет дальше, то он здесь не только ничего не заработает, но и оставит последние штаны. Хотя одежда его больше напоминала женское платье.
Он согласился, и с этого дня за те же деньги мне пришлось еще и командовать всем его производством.
Правда, он предложил мне платить "черными деньгами" вторую зарплату.
Я сказал об этом хозяину сдавшей меня фирмы, в которой получал официальную зарплату. После этого добавка потекла к хозяину, не докатываясь до меня. Хотя нет, не совсем так - очень скоро хозяин дал мне служебную машину, что конечно значительно повысило наше благосостояние...
И вот мы едем в бедуинский город.
На въезде нас встретил почетный эскорт из двух старших братьев. Абед пересел в нашу машину, и мы продолжили путь.
Как мы поняли потом, без эскорта нам бы запросто могли устроить линч.
Абед пояснил, что отцу принадлежит целый район – штук двадцать пять больших вилл.
Подъехали к центральной, отцовской.
В парадном платье нас встретил сам хозяин, радушно поздоровался и пригласил в дом.
Нас уже ждали – за большим столом сидело человек восемнадцать ладных ребят – сыновей шейха. Человек двенадцать я знал, остальных увидел впервые.
Из женщин, кроме моей супруги, была только жена Абеда.
Для начала шейх произнес очень прочувствованную речь, о том, как хорошо, что мы приехали в страну и как здорово, что я работаю с ними.
Был потрясающе вкусный обед. Вообще, все было очень хорошо и приятно.
К концу приема моя супруга настолько освоилась, что после необычайно вкусного кофе громко спросила, а как же чувствует себя мама такого семейства.
Повисла предгрозовая пауза. Братья, как по команде, уставились в пол.
Тогда я встал и, извинившись, сказал, что все было великолепно, но нам уже пора.
Совершенно забыл предупредить супругу, что шейх одновременно управляется с четырьмя женами. И есть у него еще дюжина дочерей.
Проводить нас хозяин не вышел.
Сопровождаемые эскортом мы покинули радушный дом...
Мне, честно говоря, тоже не было понятно, как шейх мог иметь четырех жен в нашем демократическом государстве, запретившем многоженство.
Потом нам разъяснили, что официально израильские мусульмане регистрируют брак только с одной женой - все по закону!
Остальные жены числятся матерями-одиночками и получают пособия на себя и на каждого ребенка - все по закону.
В дни, когда отделения Почтового банка выплачивают пособия, обычному гражданину туда не протолкнуться. Минибусами многоженцы привозят своих возлюбленных для получения денег.
На выходе джентельмены аккуратно изымают у своих дам полученные средства.
Чтоб мамам было легче.