Никитична и Маврикиевна после перестройки

Айзик Кремер
Вспомнил я известный  дуэт, который был когда-то в московской эстраде: Борис Владимиров  (Авдотья Никитична) и Вадим Тонков (Вероника Маврикиевна). И захотелось мне представить знаменитых  старух   в  своей  интерпретации  в новых   условиях  нашей жизни.
               
Авдотья  Никитична (А.Н.) . Вероника  Маврикиевна!... Здравствуй, голубушка!.. Сколько  уж  лет   прошло, как  мы  с  тобой  виделись  последний  раз?! Где  была, родная? Да  ты, я  вижу, какая-то  не  такая  стала! 
Вероника  Маврикиевна ( В.М.) .  Здравствуй, Авдотьющка!.. Здравствуй! Да! Не  такая!  Я  теперича  не  жду  трамвая. Только  на  «Судзуке»  везде!
А.Н.  Как  же  случилось  так? Какими  путями?
В.М. Ты  же  знаешь, Авдотья  Никитична, про  мой  ентелект?
А.Н.  Да,  дорогая, в  нём  всё  твоё  богатство. Знаю!
В.М. Так  вот. Как  только  эта   диспансеризация  с  ваучерами  началась, я  свой         ваучер  предлагать  начала. А  мой  ентелект  трудно  не  заметить. Повезло  необычайно! Один  спонсер  купил  у  меня  ваучер  и   сразу  предложил  мне  на  курсы  пойтить. Сказал, что  как  раз  такие   люди, как  я,  в  большом  ходу  будуть. Только  надо  себя  найтить!
А.Н.  Ну  и  как  ты  себя  нашла, дорогая?
В.М. Да  я  всегда  считала  себя  очень  симпатичной  и  привлекательной. Но  спонсер  этот, мужичок  –  ещё  ничего, ещё  ничего, сказал, что  мне  надо  имидж  подправить  и   главное  направление  выбрать.
А.Н. Ну  дальше, дальше, Маврикиевна! Ты  совсем   разговорчивая   стала. Ближе  к  делу! 
В.М.Ближе, так  ближе. Теперича, после  ихних  коледжев (куды  только  мене спонсер  не  толкал, чтоб  толк  вышел!)  я  –  специалист  по  наведению   порядка  в  особо   беспорядочных   случаях!
А.Н. И  в  чём   же  теперь  твоя  задача, Маврикиевна?
В.М. Задача  одна!  Спонсер, когда  мы  поближе  познакомились  и   он    мой   ентелект  понял  окончательно, а  я   к   его   ентелекту  присмотрелась (не  скажу,  чтоб  яво  ентелект  был  большим, но  не  это  главное!), решил, что  тут  вести    дело  пора  на  поправку. Потому  как  в  Рассее, так  и   во  всех   этих   суверенитетах  –   порядку  нет.
А.Н. Всё  это  хорошо, Маврикиевна. Но  как  это  мы  с  тобой  оказались  в  одном  месте? Как  нас  разыскали   и   соединили?
В.М. Кто  ищет, тот  находит, Авдотьюшка! Сильно, значит,  наше  слово  им  потребовалось. Ентелект  нужон  им,  значится,  сильный  для  поддержки!  В ентой  организации, где  мы  сейчас  находимся, сегодня  юбилей. Как  ни  тяжело  им, а  празднують. Это  молодцы! Не  хрен  духом  падать!
А.Н. А  Главного-то   самого  видела, Маврикиевна?  Каков  он? Сможет  твой  интеллект   использовать  по-деловому?
В.М. Кажись, да! По  телефону   показался  очень  симпатичным. Сказал, что  слыхал  обо  мне, хотел  бы, чтоб  у  них  поработала. После  юбилею  должны  встретиться   и   обсудить   мою   потребность  для   них.
А.Н.  Очень  интересная, я   вижу, тебе  работа   предстоит, Маврикиевна?
В.М. Откуда  видишь, дорогая? Ты   тоже   телепатичкой   стала?
А.Н. Что  ты, что  ты, Маврикиевна! Я с этим шарлатанством никакой  связи  не имею.   
В.М. А я  в  себе  за  это  время  нашла  сильное  воздействие, окромя  ентелекта  моего. В одном  коледже  на  меня   напал  один  экстрасенссексуал (даже  спонсер  ничем  помочь  не смог!)  и  влил  в  меня  космогоническую  энергию  на   всю   катушку!
А.Н   И   как  это  теперь  проявляется, Маврикиевна?
В.М. А  вот  как! Пока  я  с  Главным  беседовала, все  их  трудности  в  моём  компьютере  и   записались (показывает  на  голову).
А.Н.  И  что  теперь  будешь  делать, мало  тебе  своих  забот?
В.М. Думаю, как  им  помочь!  Свои  же  люди  всё-таки!  Где  только   я  со  спонсером   ни  была, а   тянет  в  родные  края, к  родным  людям, где  особенно  ну  совсем  хреново, а  терплють, даже  празднують.  Это  и   притягивает. Надо  помочь!
А.Н.  И как  же  собираешься  помочь  им, Маврикиевна ?
В.М. Во-первых, надо  мне  решить (такие   выводы  сделал   мой  компьютер), где  начать,  возле   проектной  или  возле  научной  работы  помогать  им. Мой  ентелект  везде  помогает, но  лучше, чтобы  там,  где сразу  сильнее  подействует. Трудности  у  них, скажу  тебе  по  секрету, серьёзные  стали.  Они  давно  у  многих,  теперича  и  до  них  добрались.
А.Н.  Какие  же, Маврикиевна? 
В.М. Разные, разные, Авдотьюшка!  Во-первых, усе  работают  в  какой-то  долг. Во-вторых,  в  них  сейчас  большой   дехицит   в  объёмной  части.  А  главное,  какой -то  неплатёж  замучил.
А.Н.  Ну,   что  такое  дефицит,  мы  с  тобой  знаем, Маврикиевна!
В.М. Да, дорогая, с  этим    дефицитом,  как  ты  говоришь  (что  с  «ф», что  с  «х»  –  один  хрен,  вони  рядом  стоять!), я  всю  жизнь  до  перестройки  прошагала, а  вот  неплатёж  –  хрен  его  знает, что  это  такое. Что  это  за  грипп  такой, пока  не знаю. Но  разберусь. Я думаю, для  моего  ентелекту   это  не  преграда. А ты  как  думаешь, Авдотья  Никитична?
А.Н. Справишься, обязательно  справишься, Маврикиевна. Не было  таких  крепостей, которые  бы  наши  деды  не  взяли. А  мы  что, хуже? Чем  сможем, поможем  этой  организации.  Как   она  называется  эта  организация, где  мы  с  тобой  находимся?
В.М. Государственное унитарное всякоотходное предприятие, как  записал  мой  компьютер. Но  вижу, что-то  тут  не  так.  Надо  будет  уточнить. Я  заметила, что   иногда  компьютер  спешить  и  один  хфайл  набегаеть  на  другой, тогда  неточный  перевод  получается.
А.Н. Маврикиевна! А что  там  люди  делают? Какая  для    тебя  работа  может   быть?
В.М. Выяснила  я  пока  следующее.
Одни  люди  воду  толчуть, другие  ея  переливають, только  вода  разная:  чистая, грязная  и  совсем  помойная. Другие   люди   твёрдым  дерьмом  занимаются, и что  только  с  ним  не  делают: одни   уминать  предлагают,  другие  перебирать, третьи  огнём  палить. А один   херр  профессор   из  этого  дерьма  хотит  конфетку  сделать, сейчас  ищет, кто  ея   есть  будет. Придётся  с  ним   особо  разбираться, чувствую.
Что ещё хфайлы показують? Как появится объём (это, откуда бабки - по-сегодняшнему  деньги – идуть  до  каждого, если  неплатёж  прекращается), то  все  работники  начинают  сильно  крутиться, и  третий  хотит  наманьжурить  второго, а  второй  –  первого, а  первый  – третьего.  Такая  круговерть получается! Может  поэтому  один  хфайл  на  другой  и   набегаеть  у  мене?
А  вода  ихняя   при  этом  текеть, понимаешь. Ей  что,  ей  надобно  выход  найтить. А  отходов, которые  одни  дерьмом  называют, а  другие  на  это  дерьмо  какие-то  надежды     возлагают,  всё  больше  и  больше, они  не  по  дням, а  по часам    растуть.   В  ентом  предприятии  и  стоит  задача:  направлять  правильно  эту  воду, куда  следует, и  самое   правильное   направление   на   дерьмо  это  взять.
А.Н.  Маврикиевна, ты  ещё   о   какой-то  трудной   задаче  говорила?
В.М. Да, Авдотьюшка, есть такая! От  дерьма, когда  яво  спалишь,  газы  получаються. Ясно, какие  там  газы  –  дерьмовые! Проблематика  большая.  Надо  чистить,   но   это  больших  денег  требует. И тут  дехицит  злополучный!  А  тот  же  херр  профессор, который  с  мешком  своих  выдумок  везде  носится, предлагает  эти  газы   дёшево  кудысь  отсасувать. Сейчас  ищет,  чем  их   отсасать, и  куды  потом  выпустить  без  вреда  для  воздуху. Большой  оригинал! Чувствую, тут  особый  подход  потребуется.
Много  трудностей, Авдотьюшка! А тут  ещё  плювализм  начинается!
А.Н.  А при чём  тут  плюрализм, Маврикиевна?
В.М. Не плюрализм, а именно плювализм, Авдотьюшка! Я «р»  хорошо  выговариваю, это, извини,  не  тот  случай. Именно плювализм  –  это  когда  один  на  другого  плюеть  и  переплюнуть  хотит, чтоб  ему  большая часть  объёму  досталась. Такая   психпроблема, Авдотьюшка. Тоже  мне  придётся    тут   порядок  навесть!
А.Н.  Тяжёлую  ты  себе  работу  выбрала, Маврикиевна!
В.М. Да, Авдотьюшка. Но я  по  телефону  сразу  спросила Главного, сколько  платить   будет  за  мой  ентелект   в  невыносимых   условиях  работы.  А  он  мне  говорит: «От выработки, Маврикиевна,  от выработки». И намекает, что  ентелектуалы   сейчас, коли хотят  помочь  Отечеству,   и  за  так  могуть  поработать. А  я  ему  про  ихнего  херра  профессора  намекнула,  который, как  показало   предварительное  наблюдение   за   херрским   хфайлом,  не  только  даром  ни  хрена  не  делает, но  и  с  сотрудниками   иногда   до  неприличия   себя  ведёт,  когда  интегралами  какими-то мозги  пудрит  всем,  а  таблицу  деления   забывает.
Правда,  выяснила   я, что  есть  у  них  один  дохтур, который  без  оплаты  колдует, а   его  люди   тэндер   ищуть   днём   и   ночью,  днём   и  ночью.
А.Н.  А  это  что  такое, Маврикиевна?
В.М. Тэндер, что  ли ?  По  моему  хфайлу  это  переводится,  как  входилище, с  чего  объём   может  возникнуть,  если    его  выиграть.
А.Н.  Что  выиграть, Маврикиевна?
В.М. Ну  тэндер, понимаешь. Конкурс   по-нашему. Авдотья  Никитична, надо  бы  и  тебе  какие-нибудь  курсы  пройтить. Поищу  тебе  спонсера. В нас  с  тобой  что-то  с  терманалогией  не  всегда   понимание  полное.
А.Н. Ты, я вижу, Маврикиевна, поднаторела  во  всех  вопросах  в  своих  коледжах. Пожалуй, соглашусь  с  тобой, если  приличный  спонсер  будет. А если  ещё  с  каким-нибудь «Бенцем»  –  тем  более. А  что  всё-таки   волнует   больше  всего  Главного?
В.М. Выяснила!  Требують  от  меня  прогноз  дать, что  будет? Куды    людей  сейчас  деть, пока  дехицит  и  неплатёж  имеется.  Каво  временно  куды  пристроить, каво  навсегда  на  новое  место  прилепить. Вот  должна  я  угадать  и  этот  вопрос  ентелектуальный.
А.Н. А  сможешь, Маврикиевна?  Это  ведь  кадры  -  вопрос  тонкий!  Кадры  и  раньше  решали  всё!
В.М. Не кадры, Авдотьюшка, а  кадровики! Теперь  усе  люди  слободные  стали, каждый  сам  себе  проложит  дорожку  ясную, только  не  мешай  ему  и  плати, не  дави  его  налогом  непомерным, так  никто  яво  и  обходить  не   станет, всем  хорошо  будет. Вот  так! Вот  какая  после  коледжев   я  стала,  Авдотья  Никитична. Я теперь   не   «тыха  вода», а  дистребатор  фирмы  « Транспневмотурбогенерейшн  ентелект».  А  чтой-то  ты  скисла   от   моих   речей, Авдотьюшка?
А.Н. Не скисла  я, дорогая   Маврикиевна!  Только  поражаюсь, какая  силища  невостребованная  в  народе-то  сидит! Как говорится, не  успела  оглянуться, а  ты  уже  можешь  и   высокий   пост    занять   в   этой   организации.
В.М.  Пока   я  должна  буду   первых   сто  человек   заменить, если  эти  работники  с  неплатежом  не  справятся  и  будуть  требования  свои  выставлять, не  понимая   временных   трудностей.
А.Н.  Как  же  так? Сто  человек!  А  куда   же  их, свои   же   люди !
В.М. До «Хфеньки»  и  баста!  Кто  не  хотит  понимать  суть  момента, всех  до  хфеньки!
А.Н. Это   куда  же, дорогая ?
В.М. В  «Хфенино», есть  такая  деревня, где  большая  разгребаловка  проектируется. Пока   техника   родится, люди   могуть   сами  поработать  не  хуже!
А.Н.  Не  понимаю, о  чём  это  ты?
В.М. Палить  усё  дерьмо  в столице  нет   возможности. Решили  пока  попробовать  разгр*****  дерьмо  на  части.  То, что  остаётся   людям, пойдёт  на  всякие  в  хозяйстве  нужные  вещи.  Коровники  из  дерьмового  материала  делать  запрещено! Ну, а  что   людям   не  пойдёт, то  палить  будут   и   энергию  делать.
А.Н. Из  дерьма  энергию?   Это  интересно!
В.М. Даже  очень. Тут   большая   промблема   тоже  есть. Энергию  наделают, а  куды   ея   лучше  деть  –  думать  надо!  Одни  говорят:  покупателя  хорошего  искать  надо.  Другие шумят:  неча   ея   на  свет  божий  выпускать  и  предлагают  найтить  бачок, куды   ея  можно  было  бы  складывать  на  чёрный  день, когда   энергетический   дехицит   будет. Ну, без  этого  херра  профессора   и   в   энтим   вопросе  не  обошлось: хотит   усю   энергию  по  бачкам  своих   знакомых   растаскать! А  спрашивается,  на  кой  хер  ента  яво  выдумка  нужна  людям!? Ведь   взять  усю  энергию  хотит  за  так, а  продавать  знакомым  за  бабки!  И  тут  хотит  наманьжурить, как  пить  дать!   Придётся  мене  с  ним  поработать, чувствую, категорически!  Чувствую,  никто  не  может   с   ним   справиться, как   надо!
А.Н. Вижу, Маврикиевна, великие   дела  тебя  ожидают. Но  и   другое  увидела: Главному  очень  трудно, а   держится   молодцом.
В.М. Очень правильно  ты  подметила, Авдотья  Никитична.
А.Н. Учитывая  всё тобой  изложенное, я  думаю, Маврикиевна, мы  поступим  правильно, если  без пространных  речей  поздравим  Главного  и   его  организацию  со    всякими  лучшими  пожеланиями  во  имя, как  говорится, и   на  весь  предстоящий  путь  их   длительный   на  благо  наше  и   всех   потомков   наших!
В.М. Присоединяюсь  к  тебе, Авдотьюшка, целиком  и  полностью! Всех  им  благ! Да  придут  они   к  ним   с   нашей  помощью!