С самого утра шел непрерывный, ледяной дождь. Ветер гнал мокрые листья по земле и бросал их под ноги торопливых прохожих, спешащих туда, где тепло и сухо. Свинцовые тучи закрыли небо, казалось навсегда. Просвета не было от слова совсем. Точно так же, беспросветно было и в душе у Тани, медленно бредущей по лужам, в промокших насквозь ботинках. Ее маленькая, продрогшая фигурка вызывала жалость и сочувствие людей проходивших мимо, но Таня их не замечала. Слезы, смешиваясь с дождем, катились тоненькими ручейками по ее щекам, сбегая на легкий шарфик. Тоненькое пальтецо промокло. Волосы прилипли к лицу. Она была похожа на маленького, испуганного, потерявшегося щенка, и шла, не замечая ничего и никого, полностью погруженная в свои мысли - воспоминания.
Первые, самые счастливые. Она совсем еще маленькая девочка, лет трех - четырех. Эта девочка смеется, потому, что папа подбрасывает ее к потолку, а рядом сидит мама и в притворном испуге взмахивает руками, когда Таня от восторга взвизгивает. На руках у мамы маленький братик. Лица родителей сияют счастьем, светятся любовью. Им так хорошо всем вместе.
А вот она уже первоклассница, в белом фартуке, с большим букетом цветов. Ее длинные, пшеничного цвета волосы, аккуратно заплетены в две косы. В голубых, как небо, глазах и страх, и восторг, и любопытство. Мама с папой и братик весело машут ей вслед, когда учительница начинает уводить их в класс. Таня оборачивается, и машет им букетом цветов до тех пор, пока дверь школы не закрывается, и они остаются за её пределами, где-то в другой беззаботной ранее жизни.
Одно воспоминание сменялось другим. Картины детства проносились пред глазами с молниеносной быстротой. Они кружились, в воспаленном мозгу, как рой пчел. Жалили и вызывали то острую, то щемящую боль.
Она вспомнила их уютный, деревянный дом, просторный и светлый. В доме было три комнаты и кухня, большая веранда и высокое крыльцо. Не далеко от дома протекала быстрая речка, которая огибала деревню и убегала дальше, в степь, извиваясь, как змейка. Деревня была районным центром, со своей аллеей Героев, Домом культуры, Кинотеатром и небольшим красивым парком.
Как она любила летом плескаться в реке вместе с подружками, а зимой кататься на коньках и санках! Прибегала домой уставшая, счастливая, и, хлебая горячие щи, взахлеб рассказывала маме свои девчоночьи новости. Мама знала все ее секреты. Вечерами они, как подружки, шептались, хихикали, отец добродушно ворчал, что мама совсем избаловала дочку, и что надо бы по строже воспитывать детей, а то такое панибратство с родителями до добра не доведет.
Время летело быстро. Зиму сменяла весна, за ней шло лето, потом осень и снова была зима. Ей очень нравилось учиться, ходить в различные кружки, участвовать в смотрах самодеятельности. Она все время была чем- то занята. И ей нравилась эта круговерть. А потом стали приходить первые записки от мальчиков, наивные и смешные. Жизнь казалась простой и понятной. Она мечтала окончить школу, и поступить в Педагогический институт, чтобы потом учить детей, как мама. Жизнь представлялась ей только в радужных красках.
Но тот день, перечеркнувший все, что было до него, она будет помнить всю оставшуюся жизнь...
Как всегда, прибежав после школы и бросив портфель под порогом, она, смеясь, вбежала в комнату и увидела маму. Мама сидела, обхватив голову руками, и плакала. Таня кинулась к ней, начала спрашивать, что случилось, почему мама не на работе и почему она плачет? Но мама молчала, только плакала все горше и крепко прижимала ее к себе. А потом Таня узнала, что у мамы обнаружили рак и нужна срочная операция.
Маму положили в больницу, и они с братом и папой остались одни. Папа ходил хмурый, не разговаривал, много курил. А вечерами они ходили в больницу навещать маму. Мама, сильно похудевшая и бледная, гладила их, целовала и плакала-плакала. Потом маму выписали домой, но врач сказал, что операция не помогла, слишком поздно. Но мама все равно была дома, рядом и поэтому в плохое совсем не верилось.
Все вроде вернулось на круги своя. Она, снова прибегая со школы, бежала к маме, садилась на краешек кровати и рассказывала все школьные новости, кормила маму, убирала в квартире. Мама поправится, как молитву повторяла про себя Таня, обязательно поправится! С ней не может случиться ничего страшного.
Папа стал приходить с каждым днем все позднее и позднее. Смех и улыбки в доме исчезли, как будто их и не было никогда. Мама старалась улыбаться, и тихо плакала, когда думала, что ее никто не видит. Она очень похудела и напоминала маленькую девочку лет девяти-десяти.
И вот мамы не стало…
Таня приходила в осиротевший дом, подходила к заправленной постели, на которой еще так недавно лежала мама и долго стояла молча. Часто, обнявшись с братишкой, они долго сидели вместе, разговаривали и не могли понять, почему и за что с ними так обошлась жизнь. Через три недели после похорон мамы, папа привел в дом женщину и сказал, что это его новая жена, и она теперь будет жить с ними. И еще он велел называть ее мамой и слушаться! Сказал, что у нее есть дочка, и ее тоже зовут Таня.
Мачеха переехала со своей дочерью к ним на следующий день. Ее дочь была на год старше Тани. Мачеха работала инспектором в районном отделе образования и была очень эффектной женщиной, с большими голубыми глазами и пышными пепельными волосами. Она улыбнулась, войдя в дом, но глазах светились злость и брезгливость. У Тани по спине пробежали мурашки.
С этого дня у Тани с братишкой началась новая жизнь, совершенно непохожая на предыдущую. Папа буквально ловил каждый взгляд и любое слово новой жены с видом преданной собаки, то и дело хвалил ее дочку и соглашался с тем, что его детям до нее далеко. Какая эта Таня умная, красивая и воспитанная. А его дети неблагодарные, дерзкие, избалованные и ленивые. Какая теперь у него жена: красивая, умная, стильная. Как он гордится ей, ведь она занимает такую должность, которую иной мужчина не сможет потянуть.
На людях мачеха постоянно говорила, что положит свою жизнь, но вырастит сироток и отдаст им всю свою любовь, как родным. А дома она кричала, что из них, недоумков никогда не выйдет толк, что они глупые, грубые, неблагодарные и противные дети. Таня старалась не называть ее никак, поменьше попадаться ей на глаза, выполнять все её поручения, но мачеха нажаловалась отцу, что его дочь игнорирует её и тот, впервые поднял на Таню руку и приказал называть мачеху мамой. Таня убежала на могилу матери и долго плакала от обиды и отчаянья.
Зимой она сильно заболела. Температура 39 градусов держалась несколько дней, но мачеха не стала вызывать врача, сказала, что ничего страшного, отваляешься и всё пройдет. Нечего людей по пустякам беспокоить. У Тани начался сильный кашель. Она буквально задыхалась, особенно ночью. Мачеха кричала, что она мешает им спать и велела кашлять в одеяло, чтобы не было так слышно. "Сестра" закрывала лицо полотенцем, проходя мимо Тани и шипела, - хоть бы ты в след за своей матерью отправилась, дебилка. Брат подходил, гладил Танб по рукам, голове, целовал и шептал, - сестричка, только не умирай.
Спустя неделю Таня поняла, что ей становится всё хуже. Отец по утрам вставал, завтракал, одевался и уходил на работу, даже не подходя к кровати Тани. Вечером возвращался с покупками, разбирал их, ужинал, убирал со стола, включал телевизор, потом уходил с мачехой в свою комнату и оттуда слышались смех и возня. На девятый день болезни Таня утром кое-как поднялась с постели и подошла к отцу.
- Папа, мне всё хуже, надо врача вызвать.
Отец посмотрел на неё мельком и ответил, - нечего было по улице в мороз гонять. Ничего, пей чай с малиной и всё пройдет. - Он встал из-за стола, оделся и ушёл. Таня одела пальто, шаль, валенки и пошла в поликлинику сама. Врач, узнав, что она пришла одна, всплеснула руками, - как же ты дошла? У тебя же температура и пневмония, скорее всего. Почему никто из взрослых не пришёл? Давай на рентген, а я пока позвоню твоему отцу.
У Тани оказалась двусторонняя пневмония. Её положили в больницу. Уколы, капельницы, таблетки практически три недели и Таня начала подниматься. Она слышала как-то, что медсестра говорила санитарке, - представляешь, отец чего-то мямлил, что думал дочь претворяется, обычная простуда. А мачеха ни разу не навестила, еще и в школе сказала, что ничего серьезного, немного пропустит. А с виду такая правильная, слащавая. Я её часто вижу, они недалеко от нас живут. Бедная девчонка. Там ещё говоря мальчик младший есть. Жаль детей.
Отец за три недели приходил два раза, приносил конфеты и пряники. Задавал дежурные вопросы и уходил. После выписки, придя в школу, Таня поняла, что пропустила очень много и надо будет очень постараться, чтобы нагнать одноклассников. Пошли плохие отметки. Мачеха ликовала, отец ругался. Таня выбивалась из последних сил, но в следующий класс перешла. Она поняла, что теперь может рассчитывать только на себя. Вместе со смертью матери, у неё не стало и отца. Брат ещё слишком мал.
Потянулись безрадостные дни, недели, годы. Брат закончил восемь классов и уехал учиться в Художественное училище (он очень хорошо рисовал). Раньше, когда была жива мама, они с папой мечтали о том, что он будет учиться в Художественной академии, но на Академию для сына, у отца денег не оказалось. На прощание брат сказал, что готов уехать хоть на Северный полюс, лишь бы подальше отсюда и как только выучиться заберет её к себе и они будут жить вместе.
В этот же год Таня получила аттестат зрелости (окончила десятый класс) и стала перед выбором, как жить дальше? Она превратилась в миловидную, небольшого роста девушку, хрупкую, как тростинка. Мачеха каждый день напевала отцу, что его дочь такая непутевая, безбашенная,что обязательно "принесет в подоле". Вон как парни у дома хороводят. Какая ей учёба? А вот ее доченька - умная, рассудительная и порядочная, и всякими глупостями ей заниматься некогда. Она будет учиться. Две Тани так и не смогли подружиться за эти годы и найти общий язык. Дочь мачехи была ленивая, грубая и постоянно что-то жевала, читая книжку или смотря телевизор. Она была выше и намного крупнее Тани. По дому она не делала ничего. Не царское дело. И подружек у неё не было. С ней никто не хотел дружить из-за её гонора и вздорного характера. Но дочь мачехи в институт не поступила, завалила сразу первый же экзамен, год провалялась дома на кровати, а потом уехала учиться в город на водителя троллейбуса. Но это ничего не значило для мачехи и отца, все равно она была умнее, красивее, и порядочнее, чем Таня.
Отец не перечил словам жены. Он теперь делал все, чего никогда не делал при первой жене: по выходным мыл пол, ходил в магазин, убирал посуду, и то и дело, целовал и обнимал мачеху. А она, брезгливо отмахиваясь от него, говорила, что ей уже надоели его "телячьи" нежности.
Как-то вечером отец спросил, что Таня думает делать дальше, а мачеха поддакнула, что хватит сидеть на их шее, пора становиться самостоятельной и отвечать за себя самой. Таня посмотрела на отца, но тот отвел глаза и сказал, что учить дальше они ее не могут. Пора делать в доме ремонт, обновить мебель, да и другой Танечке надо помогать, она же снимает жилье в городе, а это очень дорого.
Что оставалось делать? Жить в доме отца стало, не выносимо. Она собрала свои нехитрые пожитки и уехала в город. С учёбой, о которой мечтала мама, придётся повременить. Помощи ей ждать не от кого. Она устроилась на Химический комбинат - ученицей. При этом комбинате было училище, и Таня стала днем работать, а по вечерам учиться в этом училище, чтобы получить хоть какую-нибудь специальность. При комбинате было общежитие. Таким образом решался вопрос с жильём. Заработков для нее одной хватало. И Таня начала понемногу оттаивать, улыбаться. У нее появилась мечта - накопить денег и поступить в институт, стать учительницей, как они раньше мечтали с мамой.
Но человек предполагает, а Бог располагает. Судьба поступила с ней по-своему. Как-то на танцах к ней подошел парень и пригласил танцевать. Он не был красавцем. Но было в нем что-то такое, что заставило ее выделить его из других парней. Он был старше ее на семь лет. Это был уже вполне зрелый мужчина, и Тане показалось, что ее беды закончились. Вот тот человек, подумалось ей, на которого можно будет опереться в трудную минуту. Ему можно будет доверить свои печали и радости, который будет ее любить, и беречь.Она так устала быть сильной.
Виктор, так звали ее избранника, был нежен, предупредителен. Часто говорил ей, что все безумства юности позади. Он будет верным и любящим мужем. Его рука и сердце в ее распоряжении. И Таня поверила.
Виктор работал на этом же комбинате наладчиком. Свадьба была шумная, веселая. Таня была счастлива. Теперь у нее была своя семья, рядом был родной, близкий человек.
Они сняли небольшой деревянный домик на окраине. Таня радовалась. Пусть не своё, а всё же отдельное жилье. Из общежития они выписались. Через три месяца после свадьбы Таня поняла, что ждет ребенка, она не могла дождаться с работы мужа, чтобы сообщить ему эту новость. В последнее время отношения между ними стали натянутыми. Муж стал поздно приходить домой, не целовал ее как раньше, не шутил, больше молчал и о чем-то думал.
Известие о ребенке Виктор воспринял холодно, а вечером сказал, что ему надо сходить к друзьям, собрался и ушел. Домой он вернулся только на следующий день к вечеру. На вопрос где был, сказал, что это ее не касается. И это стало повторяться изо дня в день. Домой он приходил только для того, чтобы переодеться в чистое, сказать Тане очередную колкость (о том, что она стала страшной уродиной с животом, с тусклыми волосами и пигментацией на лице) и уходил. Как-то она пыталась его удержать, закрыв дверь на ключ, но он пригрозил, что тогда ударит её по животу и рассмеялся, когда она заплакала. Это был не тот Виктор, за которого она выходила замуж, это был чужой и неприятный человек. На работе он избегал её.
Что случилось? Таня не могла понять, в чем ее вина, что она сделала не так? Все разъяснилось просто. Девчонки с работы рассказали, что у Виктора, до встречи с Таней, была безумная любовь, но потом эта девушка предпочла Виктору другого и вышла замуж. А он, видимо решил в отместку жениться на ней – Татьяне. Решил показать, что ему нет, до бывшей подруги, никакого дела. Но жизнь у его пассии не заладилась, она развелась. Вспомнив о Викторе, решила его вернуть. Ей стоило только поманить его пальчиком и он, бросив жену и еще не родившегося ребенка, помчался к ней. И теперь все дни и ночи проводит с этой женщиной.
Тане оформили декретный отпуск. Теперь она целыми днями сидела в комнате общежития одна. Деньги Виктор давать перестал, а до получения декретных было еще далеко, ведь их выплачивают уже после родов, и Таня осталась в большом городе практически без средств, к существованию. Ведь все ранее заработанные деньги она после свадьбы отдала Виктору. Муж должен распоряжаться финансами, так сказал он. Дурочка. Вначале она продала свою золотую цепочку, потом кольцо, потом кофточку. Продавать стало нечего, а обращаться за помощью к отцу было стыдно, да и не хотелось слышать упреки мачехи и видеть ее злорадное выражение лица.
Что делать, как жить дальше? Брата забрали служить в армию, и он ничем не мог ей помочь. Тане хотелось умереть. Завтра начинаются ноябрьские праздники,люди пойдут на демонстрацию, будут сидеть за накрытыми столами, смеяться, шутить, радоваться. Таня шла по лужам и плакала - в пустой, холодный дом идти не хотелось.
Лучше бы мне простыть и умереть, вдруг подумала она, тогда все проблемы исчезнут сами по себе.
- Мама забери меня к себе!- взмолилась Таня, - я не хочу больше жить!
Совсем стемнело и на улицах стало пустынно. Таня замерзла, промокла и очень проголодалась. Ребенок толкался, как - будто хотел сказать о том, что она не одна и должна теперь думать не только о себе, но и о нем маленьком, еще не родившемся, но уже живом.
Она медленно побрела домой. У дома стоял какой-то человек. Было темно, и Таня не могла разглядеть ни лица, ни фигуры. Таня остановилась, стало вдруг страшно. (Они снимали маленький деревянный домик, на окраине города и дорога к нему была не освещена). Хорошо, что хозяйке было заплачено за полгода вперед, иначе ей просто бы негде было жить. Сейчас она радовалась хотя бы и такому подарку судьбы.
Что будет дальше? Об этом она старалась не думать. Тень у забора зашевелилась и вдруг Таня услышала голос отца, - Это ты Таня?
Таня заплакала и кинулась к нему на грудь. Она тут же забыла обо всех обидах. Она помнила только о том, что это папа! Самый близкий человек на этой земле, и что это ему, в детстве, она поверяла свои нехитрые тайны, и что он пришел в самый тяжелый момент в ее жизни, и что он не оставит ее на произвол судьбы.
Когда Таня поведала отцу обо всех своих бедах и печалях - отец растерялся. Оставить дочь одну в большом городе без помощи нельзя. Везти домой - идти на заведомый конфликт с женой? Отец сказал Тане, что приехал на совещание, будет в городе три дня. У них есть время все обдумать и решить, как быть дальше. А про себя он решил, что найдет зятя, поговорит с ним, если надо - приструнит и может еще все образуется. С кем не бывает? Может обычная размолвка молодых, и дочь все усложняет, уговаривал он себя, хотя понимал, что все намного серьезней.
Разговаривать с ним, зять не стал. Сказал только, что ни жена, ни ребенок его не волнуют, а так как развестись он пока не может, будут таскать по заседаниям, да и вроде пока ребенку не исполнится один год (по "дурацкому" судебному законодательству там всё сложно), до этого времени он говорит своей жене и ее папаше - "адью".
Вначале отец предлагал, что будет высылать деньги. пока она не получит декретные и послеродовые, но Таня сказала ему, что через несколько месяцев надо будет платить за квартиру, и как она одна в чужом доме, беременная? Телефона нет, она даже вызвать скорую не сможет, когда роды начнутся. Отец подумав, согласился, что оставаться тут, не выход. Собрав свое нехитрое имущество, Таня поехала с отцом домой. Они молчали всю дорогу, каждый думал о том, как его встретят. В своих ожиданиях ни Таня, ни отец не обманулись. Мачеха во всю старалась побольнее уколоть словом, а отцу то и дело напоминала, как она предупреждала его, что из его дочери толку не будет и, что она обязательно принесет в подоле.
А когда Таня напоминала ей, что ее будущий ребенок будет законнорожденным, а не "ублюдком" принесенным "в подоле", мачеха ехидно спросила - и где же твой законный муж и любящий отец твоего малютки?
Отец хмурился, молчал, но жену не одергивал. Только изредка, когда они оказывались одни, говорил Тане, что надо набраться терпения, проводил рукой по ее волосам и уходил. Таня терпела. Она безропотно делала то, что ей поручали: мыла пол, стирала, гладила, полоскала на речке белье. Соседки хмуро переглядываясь, покачивали головами. Где ж это видано, чтобы на чуть ли не на последнем месяце да полоскать в проруби белье? И как-то не выдержав, пришли вечером к ним домой и все высказали ее отцу.
- Как же так, - говорили они,- образованные люди, оба с высшим образованием, а издеваетесь над беременной женщиной. - Грозились пожаловаться районному руководству.
Мачеха пригласила женщин к столу, налила им чаю, привела Таню, обняла ее и притворно смеясь, потребовала подтвердить, что никто ее - Таню, не заставляет ничего делать, что они наоборот ругают ее за это, что она сама берется за самую черную и тяжелую работу. Может, таким образом, хочет избавиться от нежеланного ребенка? А они очень ее любят и поэтому забрали Таню домой. Ведь муж от нее отказался.
- Правда ведь Танечка? - спросил мачеха, прижимая ее к себе и целуя в голову,Таня промолчала.
- Вот видите, - вздохнула мачеха, - она ни на что не реагирует, просто как замороженная.
А Таня действительно чувствовала себя заледеневшей. Она не чувствовала ни стыда перед соседями, за разыгранную мачехой комедию, ни обиды на отца и мужа, она не чувствовала ничего, кроме усталости и апатии к жизни. Ей было все равно, что будет с ней дальше.
С этого дня наказы о работе на улице прекратились, видимо мачеха не на шутку испугалась. Но теперь она изводила Таню притворным сочувствием, постоянно напоминая о том, что Таня живет на их обеспечении, а ее дочь - умница, зарабатывает себе на жизнь сама. Вся работа по дому, уборка, готовка, глажка, мытье посуды, осталась на Татьяне.
Дни тянулись медленно и нудно. Один день был, как две капли воды, похож на другой. Таня перестала подходить к зеркалу. Ей неприятно было видеть свое отражение - худую, маленькую женщину, с большим животом, с тусклыми грязно-серыми волосами и лицом, покрытым большими, пигментными пятнами.
Говорят, что некоторых женщин беременность красит. Таню беременность сделала просто безобразной. Куда подевались русые, шелковистые волосы, нежное бледно-розовое лицо и осиная талия? Тане казалось, что теперь она будет такой уродиной всегда. Но дни бежали один за другим, и вот наступил день, который, впоследствии, она помнила смутно. Было слишком много боли, криков соседок, по предродовой палате и ее собственных. Она мучилась почти сутки и очень ослабла, поэтому спустя только некоторое время поняла, что у нее родился сын!
Его принесли на первое кормление. Таня с испугом и радостью смотрела на крошечное существо, которое было ее сыном. Он забавно чмокал губами и морщил носик. Она решила назвать его Виталиком. Почему? А просто ей очень нравилось это имя. Таня долго смотрела на него и вдруг ее окатила такая волна нежности к этому малышу. Внезапно она поняла, что теперь она не одна на этом свете, с ней рядом всегда будет это родное существо, ее сын!
Она мечтала о том, как они будут любить, и помогать друг - другу. Как он будет расти, мужать. Он будет ее опорой и надеждой, а она даст ему столько любви и тепла, и что он никогда не узнает одиночества и страха.
Через неделю они вернулись домой, и начались будни. Виталик плохо спал ночами. Таня носила его на руках и пела ему песни.
Мачеха кричала, - уйми своего щенка! Сколько можно слушать этот вой. Когда ты приведешь свою комнату в порядок? Везде пеленки, распашонки, бутылочки! Развела в доме бардак, неряха!
Но Таня старалась не обращать внимания на эти крики. Помочь ей было некому. Она стирала, гладила пеленки, кормила, вывозила гулять своего малыша, засыпала на ходу, но не жаловалась никому.
Виталик рос, а от мужа не было никаких вестей, хотя отец послал ему телеграмму. Таня не могла понять, неужели ему не хочется увидеть сына? Ну, хотя бы просто из любопытства.
Прошло два месяца. И однажды посмотрев в зеркало, Таня не узнала себя. На нее смотрела не просто молодая женщина, а красивая женщина. Волосы отросли до талии и стали снова как расплавленное золото, глаза блестели, талия практически пришла в норму, а лицо стало нежным, словно лепестки роз. Таня впервые, за многие месяцы, рассмеялась и подумала, что вся жизнь еще впереди, у нее есть сын, она молода, красива и, что жизнь обязательно должна наладиться. Судьба слишком долго испытывала ее, и теперь обязательно должна ей улыбнуться.
Пора было ехать на работу, закрывать декретный. так как у неё были послеродовые осложнения, ей продлили больничный до 72 дней. Пришла весна. На дворе таял снег, а сквозь него пробивались ручьи, ярко светило солнце, ветер приносил запах деревьев, проснувшихся от зимнего сна и истекавших соком. К вечеру лужи покрывались коркой льда, и мороз еще крепко хватал за щеки, но Таня собрала Виталика, взяла комплект чистых пеленок и поехала в город.
Она приехала в общежитие к девчонкам из своей бригады. Девочки загалдели, заохали, по очереди брали Виталика на руки, сюсюкали какой он хорошенький. Когда первые охи, вздохи и расспросы закончились, девчонки сказали Тане, что ее муж снова разругался со своей подругой и теперь живет в общежитии. Что к нему приехали родители, и узнав, что у них родился внук, сказали, что поедут за Таней и внуком, а сына больше знать не хотят. И, что может, они еще и не уехали.
Оставив Виталика с подругами, Таня пошла на комбинат, в бухгалтерию. Получив деньги и оформив декретный отпуск до полутора лет, на проходной, Таня столкнулась с мужем. Вначале он ее не узнал, извинился, а потом вдруг изумленно уставился на нее.
Ребята, с его бригады, окружили ее, свистом выражая свое восхищение. Все говорили, что она стала просто неотразима. Виктор молчал. Только оглядывал ее с ног до головы. Тане стало неприятно, было ощущение, будто букашка ползет по телу, хотелось стряхнуть ее от гадливости. Наконец он заговорил и первое, что Таня услышала - С тобой снова можно показаться на людях.- Он не спросил где и с кем сын, какой он и как у нее дела.
Вечером в дверь постучали. Таня кормила Виталика. Девочки ввели гостей. Таня увидела свекра со свекровью и мужа. Свекровь кинулась к Тане, обняла ее и запричитала. Она говорила о том, что они только недавно узнали о том, что Виктор с Таней не живет и, что у них родился внук. Она просила прощение за причиненное Тане горе, сетовала на то, что ей Тане, одной пришлось поднимать сына в самые трудные, послеродовые дни. Она гладила Таню по голове, целовала, плакала, называла доченькой, говорила, что теперь они будут вместе растить Виталика и все это было так искренне и с любовью, что Таня заплакала сама и впервые после смерти матери назвала другую женщину - мамой.
Таня видела свекровь только на свадьбе (они жили в небольшой степной деревеньке, простые , трудолюбивые люди). В свадебной суматохе Таня не успела ни толком познакомиться со своими новыми родителями, ни поговорить по душам. Через три дня они уехали домой, и с тех пор Таня их не видела. Поэтому обращаться к ним за помощью, когда с мужем пошли проблемы, она не стала.
Свекровь взяла Виталика на руки, прижала к себе и, повернувшись к сыну сказала, что ей стыдно, что это она вырастила такого плохого сына, мужа и отца, что этот грех на ней и она будет его искупать.
- Ты можешь оставаться здесь, а Таню мы заберем к себе - сказала она. Свекор стоял молча, только желваки, да стиснутые кулаки, выдавали напряжение и ярость. Он подошел к Тане и сказал - Прости дочка. Поехали с нами. Отныне, наш дом - твой дом.
Виктор молчал. Таня растерялась. Что делать, как поступить? Возвращаться домой к отцу и мачехе и каждый день слушать упреки и ругань? Или поехать в незнакомую ей деревню, с почти незнакомыми ей людьми? И Таня решила - поеду, будь что будет, это все-таки родные дедушка и бабушка сына. А вдруг да все наладится? Виталик подрастет, а там будет видно.
На следующий день Таня с сыном и с родителями мужа поехали домой, к отцу, за вещами. Мачеха не скрывала своей радости. Она даже собрала на стол, помогла собрать Тане вещи и все повторяла, что жена должна жить с мужем, каким бы он ни был, как будто не замечая, что мужа то никакого рядом и нет. Отец тоже суетился, что-то быстро говорил, громко смеялся и облегченно вздохнул, когда посадил их на поезд.
С этого дня у Тани начался новый период в ее жизни. Виталика она теперь почти не видела. Ее баловали, нежили, как маленького ребенка, к работе ее не подпускали, говорили, что ей надо капитально отдохнуть, отоспаться. Таню не донимали ни разговорами, ни расспросами, ни сочувствием и она понемногу стала забывать о плохих временах. Познакомилась с новой родней, с соседями. С удовольствием проводила вечера в разговорах со свекровью и свекром, играла с сыном. Так прошла весна, лето и снова наступила осень.
Виталик рос веселым, подвижным малышом. Ползал по полу быстро, все тащил в рот, лопотал ма-ма, ба-ба, де-да, и только папа не было в его маленьком лексиконе. От мужа не было никаких вестей. Родители старались при Тане не говорить о сыне, но по всему чувствовалось, что очень переживают и надеются, что Виктор образумится и приедет домой.
Прошли ноябрьские праздники, выпал снег. Таня катала Виталика на санках. Сын такие прогулки очень любил, от удовольствия повизгивал, щечки румянились от мороза и Таня, в такие моменты, чувствовала себя очень счастливой. Ей хотелось думать, что отныне жизнь ее вошла в ровную колею и будет такой всегда. Далеко вперед она старалась не загадывать.
После очередной прогулки, разгоряченные и веселые, они подошли к дому и увидели у калитки какого-то мужчину с чемоданом. У Тани сердце ухнуло куда-то вниз, в глазах потемнело, ей почудилось, что это Виктор. Мужчина подбежал к ним, и тут Таня увидела знакомое, похудевшее, повзрослевшее и такое родное лицо брата. Они обнялись, Таня заплакала. Брат засмеялся, взял Виталика на руки.
- Ну, он у тебя и богатырь, - сказал он.
Таню брат похвалил, сказал, что она выглядит хорошо, и стала просто красавицей. Зашли в дом. Таня познакомила родителей с братом. Вечером засиделись долго за разговорами. Брат рассказывал о службе в армии, о планах на будущее, расспрашивал об их жизни, а когда остались одни, спросил Таню о дальнейших планах. Предложил, как устроится на работу и снимет жилье, чтобы они переехали жить к нему. Но Таня сказала, что родителями мужа очень довольна, что ей здесь хорошо и Виталику тоже, поэтому пока ничего менять не будет, а за предложение большое спасибо.
Брат уехал на следующий день и все пошло по-прежнему. На душе у Тани было спокойно потому, что она знала, что теперь, в случае чего, ей есть к кому обратиться. Что она не одна.
Виктор приехал неожиданно, в день, когда сыну исполнился один год. В доме было шумно, весело. Пришли соседи, родственники, застолье было в полном разгаре, когда открылась дверь, и на пороге показался Виктор. Стало тихо, все замолчали, не зная как себя вести. С чем он приехал, с добром или со злом? И тут он повел себя так, что Таня от изумления и растерянности просто онемела. Он обнял ее, взял на руки Виталика (как будто они самая счастливая семья в мире) начал шутить, смеяться, щекотать сына, поцеловал Таню в губы хозяйским поцелуем. И только тут, от этого фальшивого поцелуя Таня очнулась. Она скинула его руку со своего плеча и сказала ему, что не надо изображать из себя любящего отца и мужа, что все знают о том, почему они здесь с сыном живут одни. Но свекровь посмотрела на Таню таким умоляющим взглядом, что Таня замолчала, взяла сына на руки и ушла с ним в спальню.
Когда она вышла, гости уже разошлись, в доме стояла полная тишина. За столом сидели свекор со свекровью и муж - все молчали. Таня подошла и села рядом. Первым заговорил Виктор. Он сказал, что долго думал и решил, то на развод подавать не будет, а вернется в семью. Они попробуют начать все заново. Чтобы не было городских соблазнов, он уволился с комбината, устроится работать здесь, и они останутся жить в деревне. Что с бывшей подругой он расстался окончательно и попытается стать примерным мужем.
Таня смотрела на него, а в глазах стоял тот Виктор, который издевался над ней, угрожал, бросил ее с ребенком на произвол судьбы! У нее все переворачивалось в душе только от мысли, что он снова войдет в ее жизнь. Она не могла, да и не хотела его прощать. Свекровь сказала, что утро вечера мудренее и что не надо решать сгоряча.
Всю ночь Таня не спала. Она думала, думала, но выхода из создавшегося положения не находила. Уезжать к отцу ей не хотелось, ей нравилось здесь жить, ей нравились здешние люди, нравился дом, нравились свекор со свекровью. Но и оставаться здесь - это значит снова жить с ненавистным мужем...
Ее тело покрылось "гусиной" кожей, как только она представила, что ей придется лечь в кровать с Виктором. Нет, она испытывала к нему даже не ненависть (от любви до ненависти и наоборот, говорят, один шаг), а отвращение и брезгливость.
Но для свекрови, каким бы он не был, он ее сын. И из дома она его не выгонит. Он, видите ли, решил сохранить семью, спохватился. А вместе для них в этом доме места нет. Значит все-таки надо уезжать, думала Таня.
Рассвет не принес ничего определенного в мысли Тани. Болели голова, сердце и на глаза постоянно наворачивались слезы.
В комнату тихо вошла свекровь, молча села на стул и долго смотрела на Таню опухшими от слез глазами, потом тихо сказала - Доченька, мы полюбили и тебя, и Виталика, нам без вас не жить. Виктор же - мое кровное дитятко, мой сыночек. Я не могу от него отказаться. Что же мне старой делать? Смирись доченька, переступи через свою обиду, через свою гордость. У вас сынок. Что хорошего, если он вырастет без отца? Мы всегда будем рядом, обидеть тебя не позволим. Пока мы с отцом живы, вы ни в чем не будите нуждаться. А встретишь человека, полюбишь, что ж, мы препятствовать не будем. И все же прошу, попытайся сохранить семью, а вдруг да все наладится? Послушай меня, доченька, я жизнь прожила, всякое за эту долгую жизнь случалось. Много было хорошего, но много и плохого. И с мужем жили по-разному, где-то приходилось, и переступить через себя, переплачу и снова живу. Такая наша бабья доля.
И Таня осталась. С Виктором не ругались, но жили, как соседи, вежливо здоровались, перекидывались парой фраз и желали друг другу спокойной ночи. Виктор работал шофером, был на хорошем счету у руководства. Не пьет, не гуляет, все в дом, ребенка любит.
Прошёл год и Таня вместе с Виктором и Виталиком переехали в новый дом, который им выделило местное руководство. Объяснять всей деревне об их взаимоотношениях с мужем, Тане было как-то неловко и стыдно. Да и свекровь со свекром смотрели на нее с такой надеждой. Они радовались больше всех. Помогли обставить дом мебелью, созвали гостей и устроили шумное новоселье. Когда гости разошлись, Таня с Виктором остались одни (Виталика забрали с собой родители), впервые за все это время. Они сидели рядом, как чужие, совершенно незнакомые друг другу люди и молчали.
Спать легли в разных комнатах. Потянулись долгие, серые, похожие один на другой дни. Виталик много времени проводил у бабушки с дедушкой. Таня вышла на работу в детский садик.
Дома муж вел себя вежливо, предупредительно, старался помогать во всем, про старое не вспоминал, больше молчал. Вечерами долго играл с сыном, мастерил ему игрушки. Выпивал редко. Таня часто ловила на себе его внимательный взгляд.
Вначале, она была постоянно настороже, ей казалось, что вот сейчас она повернется и увидит на лице мужа ухмылку и услышит унижающие и оскорбительные слова. Но время шло, а Виктор не менялся, был также молчалив, спокоен и внимателен. Она стала замечать, что постоянно поглядывает на часы, если муж задерживается на работе, что радуется, если видит, как они с сыном заразительно смеются, как сын скучает, когда он уезжает в командировку за запасными частями к машинам. Она снова увидела в нем того Виктора, которого повстречала и полюбила девчонкой.
Как-то, в один из выходных дней, они пошли на берег реки. День был теплый, ветер, почти неслышный, ласковый. Тихо жужжали шмели, звонко стрекотали кузнечики, воздух был наполнен ароматами трав, луговых цветов. Река тихо несла свои прозрачные воды с гор и с еле слышным шелестом набегала на берег.
Таня лежала на покрывале, расстеленном на траве, и лениво наблюдала за облаками, проплывающими по небу. Ее охватила такая истома. Не хотелось ни говорить, ни думать, ни о чем, ничего не делать, а только лежать и смотреть на эти уплывающие за горизонт облака.
Виталик ползал по отцу, весело повизгивал и пытался запихнуть себе в рот все то, что попадалось на его пути: травинку, цветок, жука. И вдруг Виктор сказал, что им нужно поговорить, что он больше не в силах выносить эту пытку.
Таня села, в груди быстро-быстро забилось сердце и замерло. Испуганно - вопросительно она посмотрела на мужа.
- Выслушай меня, пожалуйста, - попросил Виктор, - история будет долгая, но я должен ее тебе рассказать. Когда я встретил тебя, я был опустошен, разочарован и унижен. Девушка, которую (как я тогда думал) я любил страстно, безумно - вышла замуж за другого. И не потому, что она его любила, а потому, что он имел квартиру, машину, хорошую работу. Она смеялась и говорила мне, что теперь у меня будет богатая любовница и что все останется по-прежнему. Я был не просто раздавлен, я был убит. И тут я повстречал тебя - чистую, светлую, юную, наивную. Рядом с тобой, я чувствовал себя умнее, опытнее, значимее. Ты смотрела на меня такими обожающими глазами, что я подумал, вот эта девушка сделает меня счастливым и заставит навсегда забыть ту другую - порочную предательницу. Я знаю, я виноват, но мне казалось, что именно ты сможешь возродить меня, сделать лучше, чем я есть на самом деле. И я предложил стать тебе моей женой. Я был счастлив настолько, насколько это было возможно в моей ситуации. Но признаюсь честно, я не пытался понять тебя, узнать, чем ты живешь, чего хочешь от жизни, от меня. Я пустил все на самотек, жил по инерции, кровь моя еще была отравлена той, другой. А у нее новая жизнь не сложилась, муж под ее дудку плясать не стал, а быстро показал ей ее место. Пошли скандалы, она от него ушла и снова поманила меня пальчиком. Это произошло в тот день, когда ты сообщила мне, что ждешь ребенка. Для меня это известие стало ударом. Я чувствовал себя подонком, потому, что должен был оставить тебя одну, но я был счастлив, ведь я снова буду рядом с моей любимой...
Я жил, как в бреду. Я пришел в себя только тогда, когда узнал, что ты уехала. Я пришел в ужас, когда представил, что тебе пришлось пережить. Я понял, в кого я превратился, мне было стыдно. Любовь моя, к тому времени рассеялась, как дым. Я увидел, какая это беспринципная, лживая и эгоистичная женщина. Я не понимал, как я мог ради нее бросить свою жену и ребенка! Что это было, помутнение рассудка? Я не знал, что мне делать дальше, как поступить?
Я узнал, что ты живешь у отца, что у нас родился сын. Меня распирало от гордости, что я отец, но мне было стыдно, показываться тебе на глаза и я не знал, что я могу сказать тебе в свое оправдание, его просто не могло быть. Я вспоминал твой голос, твою улыбку, твои испуганные глаза, когда я кричал на тебя (а делал я это ради того, чтобы ты возненавидела меня, конечно я никогда бы не тронул тебя и пальцем), но я чувствовал свою вину, но выхода тогда не видел. Я сделал так, чтобы мои родители узнали, что у нас родился сын (пригласил их к себе). Зная их, я понимал, что они ни за что не оставят тебя без своей помощи. Они приехали, был крупный разговор, я видел, что они не могут понять, как я мог так поступить. Мама смотрела на меня так, как будто видела меня впервые. Мы договорились, что поедем к тебе все вместе, но возвращаясь со смены, в проходной, я встретил тебя. Я растерялся. Ты была такой красивой, все было так неожиданно, что я опять сморозил глупость и увидел в твоих глазах такое отвращение и ненависть. Я понял, что говорить с тобой о прощении глупо. Мы решили, что родители увезут тебя к себе домой, ты немного отдохнешь, успокоишься, а потом уже приеду я. Вы уехали, а я с той минуты никак не мог тебя забыть. Я видел тебя с сыном на руках, представлял, как ты смеешься. Родители писали мне, и я был в курсе всех ваших дел. Я знал, когда Виталик первый раз сказал - "мама", когда стал сидеть, ползать. Я больше не мог жить от вас вдали. Но когда я приехал, я снова увидел в твоих глазах только отвращение и гнев. Но я уже любил тебя, любил нежно, всей душой. Это была другая любовь, истинная, настоящая и навсегда. Я уважал твою гордость, твою силу воли, я восхищался тобой. Я решил, что буду ждать столько, сколько будет надо, хоть всю жизнь. Я завоюю твою любовь и получу твое прощение. Прости меня Таня, прости за все. Давай попробуем начать все сначала. Поверь в меня. Рискни еще раз и тебе не придется раскаяться в этом. Пойми, быть с тобою рядом, слышать твой голос, смех, видеть твою улыбку и не сметь прикоснуться к тебе, обнять, поцеловать, это пытка...
Я люблю тебя Таня! Я люблю нашего сына! Я не могу без вас жить!
Прошел еще год...
У Тани с Виктором родилась дочь. На крестины собрались все родственники, соседи, друзья. Вокруг звучали шутки, смех, песни. Таня вошла в комнату, в которой, в своей колыбельке, тихо посапывала ее маленькая дочка, постояла рядышком и тихо вышла на улицу.
На душе было спокойно и радостно. Таня посмотрела на небо и вдруг увидела мамины глаза. Эти глаза улыбались и лучились счастьем.
- Мама - прошептала Таня, и ей показалось, что она услышала в ответ - Милая доченька, теперь я за тебя спокойна.
Таня протянула к маме руки.
- С кем ты разговариваешь Таня? - спросил Виктор, выходя на крыльцо. Он обнял жену и крепко поцеловал.
Таня промолчала, только еще крепче прижалась к мужу.
- Ты счастлива, Таня? – спросил он.
- Да, я счастлива, я очень счастлива - ответила Таня.