Лицейские друзья Пушкина. Судьбы. 4

Николай Иванович Кирсанов
                Продолжние. Начало здесь   http://www.proza.ru/2013/03/21/1148


                Царскосельский лицей был учрежден императором Александром-1.
В стихотворении «19 октября» Пушкин писал:

Ура! Наш царь! так! Выпьем за царя.
Он человек! Им властвует мгновенье.
Он раб молвы, сомнений и страстей ;
Простим ему неправое гоненье:
Он взял Париж, он основал лицей.

                В начале планировалось, что в этом элитном учебном заведении будут учиться великие князья Михаил и Николай, но после царская чета передумала, и великие князья воспитывались и обучались в другом месте.
                В лицее учились дети дворян, которые еще до лицея получили хорошее образование. Среди них был старший сын директора этого лицея и друг Пушкина Иван Малиновский.
                Иван был весьма способным учеником. Товарищи его любили за его живой, веселый и добрый нрав. В то же время он был горячий, вспыльчивый и задиристый, за что получил прозвище «Казак». «Приятель задушевный», - так любовно называл Пушкин Малиновского.
А ты повеса из повес,
На шалости рожденный,
Удалый хват, головорез
Приятель задушевный,
Бутылки, рюмки разобьем
За здравие Платова,
В казачью шапку пунш нальем –
И пить давайте снова!..

                Однажды три друга Пушкин Пущин и Малиновский в лицее  решили тайно устроить себе вечеринку с выпивкой. К ним присоединился еще лицеист Александр Тырков. Для выпивки они приготовили гогель-могель. Для его приготовления достали яйца, сахар, ром и кипяток. Желтки растерли с сахарным песком, добавили  ром,  развели все это  кипятком и выпивка готова. Ром принести они уговорили дядьку Фому, которого за это позже  с треском выгнали из лицея.
                Все шло хорошо. «Хорошо сидим» сказал бы герой известного фильма, если бы не Александр Тырков, на которого ром подействовал всех больше. Его-то, куролесившего по коридору, и заметил дежурный гувернер. Дошло до инспектора, начались опросы, обыски.  Трое друзей (Пушкин, Пущин, Малиновский) взяли всю вину на себя. Пущин позже вспоминал, что в этой вечеринке участвовали и другие лицеисты, но они не попались, а друзья их не выдали. Исполняющий тогда должность директора лицея профессор Гауеншильд донес об этом министру. Министр Разумовский  срочно приехал из Петербурга, и началась раздача взысканий. Но и этим дело не кончилось. Дело поступило на решение конференции, которая постановила:
                1) Две недели стоять на коленях во время утренней и вечерней молитвы,
                2) Сместить  на последние места за столом (в классе и столовой), где они сидели по поведению.
                3) Занести фамилии проштрафившихся, с прописанием виновности и приговора в черную книгу, которая должна иметь влияние при выпуске.

                «Первый пункт приговора, - вспоминал Пущин, - был выполнен буквально. Второй смягчался по усмотрению начальства: нас, по истечению некоторого времени, постепенно подвигали опять вверх. При этом случае Пушкин сказал:
Блажен муж, иже
Сидит к каше ближе.
На этом конце стола раздавалось кушанье дежурным гувернером».

Третий пункт остался без последствий. Директор лицея Энгельгард сумел убедить конференцию в недопустимости, чтобы давняя шалость могла повлиять на будущее лицеистов. Конференция с ним согласилась, и дело было сдано в архив. Пронесло.

Мы недавно от печали,
Пущин, Пушкин, я, барон,
По бокалу осушали.
И Фому прогнали вон.

                Фому они все же «кой-как вознаградили за потерю места», - рассказывал позже Пущин.
                Пушкин, когда умирал, сожалел, что нет рядом с ним Малиновского. «Как жаль, что нет здесь ни Пущина, ни Малиновского, мне бы легче было умирать» (По воспоминаниям секунданта Пушкина Данзаса).

                Малиновский дослужился до чина полковника и в этом звании  вышел в отставку. Много лет избирался предводителем уездного дворянства.
                Скончался 10 февраля 1873 года от воспаления легких. Похоронен на кладбище в Каменке.

                Александр Тырков так же был офицером, ушел в отставку рано (в1822году) штаб-ротмистром. Жил в Петербурге на Васильевском острове, где часто принимал своих лицейских товарищей.
                Умер в 1843 году. Похоронен в Петербурге на кладбище при церкви святого Николая Чудотворца в Соснинской пристани – ныне станция Волхов мост.

«Кому из нас последний день лицея
Торжествовать придется одному?».

                Продолжение здесь  http://www.proza.ru/2013/04/02/1051