Глава 9
После того, как Веру уложили на диван, Зоя проводила Петра Васильевича, поблагодарив его за оказанную помощь, и пообещав при этом связаться с ним в случае необходимости. Закрыв за ним дверь, прошла на кухню и устало опустилась на стул. Она чувствовала себя настолько опустошенной, после всего пережитого. После всех волнений и страхов наступило какое-то отупение и состояние полного пофигизма. Она закрыла глаза, и на время отключилась от всего и всех.
- Тетя Зоя, что с мамой? Почему она не приходит в себя? - Растерянный голос Юры заставил ее выйти из состояния транса.
Она тяжело вздохнула, потрясла головой, и потерла глаза, пытаясь прийти в себя.
- Она Юра без сознания. Может, это даже и к лучшему, - немного помолчав, добавила она.
- Как это к лучшему?! Вы думаете, что говорите? - с возмущением в голосе произнес Юрий.
- Юра, сядь, мне надо тебе сказать что-то важное, - Зоя указала рукой на стул рядом с собой.
- Я постою, - упрямо отозвался Юрий.
- Как знаешь. Ты уже взрослый парень, почти мужчина. Произошло несчастье. В это трудно поверить, но твой папа застрелился…
- Как это застрелился?! Что вы такое говорите? - перебил ее Юрий, - вы в своем уме? - Он опустился на стул, и беспомощно огляделся по сторонам. Потом его лицо вдруг побелело, он потерял сознание и начал падать со стула.
Зоя в последний момент успела подхватить его, но удержать все же не смогла, и они вместе упали на пол.
В кухню вбежала Катя. Глаза ее округлились от удивления.
- Что случилось? Почему вы на полу лежите?
- Нам так захотелось, - огрызнулась Зоя. - Не видишь что ли, он в обморок упал. Взрослый мужчина, постою, - бурчала себе под нос Зоя, стараясь выбраться из-под Юры.
- Он что, тоже, как Вера теперь будет, без сознания? - Катя испуганно переводила взгляд с неподвижного Юрия на Зою, - и, что мы теперь с ними двумя делать будем?
Зоя кое-как привалила Юру к стене, и вытерла взмокший от напряжения лоб рукой.
- В карты играть. Двое на двое. Весь выигрыш будет наш. Даже напрягаться не надо.
- Не поняла, - неуверенно протянула Катя, - как это?
- О, Боже, зачем ты навязал на мою голову еще и эту ненормальную, за какие такие грехи? - она с тоской посмотрела на потолок, потом на растерянную Катю, - слушай, перестань задавать дурацкие вопросы, а? И без тебя тошно. Может, ты уже поедешь аэропорт? Тебе не пора?
- Ну, мы же договорились, что я поеду утром. А, может, мне все же отменить гастроли? Я сейчас позвоню, и обо всем договорюсь. Тебе ведь нужна помощь. Тебе одной, без меня, не справиться.
Зоя замахала руками.
- Нет, уж, спасибо. От тебя помощи, извини, как от козла молока.
Увидев, как вспыхнуло лицо Кати, она смягчилась.
- Ладно, не обижайся. Ты действительно помогла Вере, но будет лучше, если сейчас ты уедешь. Твой отказ от гастролей, привлечет внимание прессы и публики. Мы с тобой об этом уже говорили, но я вижу, ты не поняла. Еще раз повторяю, для особо непонятливых. Больше повторять не буду. Учти. Готова принимать информацию? - Катя кивнула головой, Зоя продолжила, - Ты живешь в одном доме с Верой. Надеюсь, об этом ты помнишь? Я уверена, что многие в доме знали о вашей нежной дружбе? Или вы скрывали это?
Катя покачала головой.
- А зачем нам надо было это скрывать?
- Ну, вот, видишь. Что из этого следует? А следует из этого то, что о вашей дружбе, рано или поздно узнают и те, кто пытался убить Веру. А тут твой отказ от гастролей. Они будут искать тебя, предполагая и небезосновательно, что этот отказ каким-то образом связан с Верой. Поэтому, тебе лучше уехать. Так будет безопаснее и для тебя и для нее.
- А как же вы одна? - Катя вопросительно посмотрела на Зою, - вам же одной не справиться. И потом, о вашей дружбе тоже многие знали. Вера всем рассказывала, какая у нее красивая, самостоятельная подруга. Они могут выйти и на вас.
- Ну, как раз с этим я справлюсь, - Зоя открыла шкафчик и достала оттуда склянку с нашатырным спиртом и кусочек ваты. Смочив его в резко пахнущей жидкости, она поднесла его к носу Юры.
- Юра, Юра, очнись. Ты меня слышишь?
Юра, вздохнув, закашлялся, замотал головой, и открыл глаза. Увидев, что над ним склонились Зоя и Катя, он спросил:
- Что со мной было? Почему я на полу? Я упал? - он потрогал голову, осмотрел себя, и облегченно вздохнул, - вроде все нормально. Потом, вспомнив о том, что сказала ему Зоя, помрачнел, насупился, и сжал руки в кулаки, - это правда? Я о папе.
Зоя кивнула.
- Правда.
- Почему он это сделал?
Зоя пожала плечами.
- Это и я бы хотела знать. Ничего определенного тебе сказать не могу. Я знаю не больше твоего. Я думаю, что твоя мама могла бы нам многое рассказать, но она без сознания. И я боюсь, что это кома. А в коме люди могут находиться недели, месяцы и даже годы.
Юра вопросительно посмотрел на Катю.
- Тетя Катя, мама ведь пришла к вам. Что она говорила?
- Она сбежала от бандитов. Они ее били, хотели убить, - начала лепетать Катя.
Зоя, увидев реакцию Юры, на эти слова, перебила ее:
- Катя, тебе все же пора на аэродром. Ты вроде говорила, что у тебя ранний рейс. Я сама Юре все расскажу.
Но Юра остановил ее жестом.
- Не надо со мной, как с маленьким. Не бойтесь, я больше не упаду в обморок, обещаю вам. Мне надо знать все. Рассказывайте тетя Катя.
Зоя видела, как Юра меняется на глазах. Из беззаботного мальчика, превращается в мужчину. Между бровями залегла складка, лицо осунулось, под глазами залегли тени. Он словно постарел лет на десять. Беззаботное детство закончилось, не постепенно, не естественным путем, а моментально и страшно.
Зое до слез было жалко того веселого, остроумного мальчика, который верил, что впереди его ждет только хорошее и светлое будущее, рядом с безумно любящими его родителями. И вот в одночасье его замок мечты рассыпался, как песок. Но он не сломался, а стал сильнее от этого свалившегося на него несчастья. Зоя поняла, что отныне это будет ее помощник и друг, на которого можно положиться.
- Юра, я сама тебе все расскажу. Все, что знаю. А Кате действительно лучше уехать. Сейчас мы проводим ее, и поговорим с тобой обо всем, что тебя волнует. А потом мы подумаем, как можно помочь маме. Хорошо?
- Хорошо. - Юра сел к столу. Руки его уже не дрожали, и весь он как-то подобрался, напружинился.
Зоя посмотрела на Катю.
- Ты ведь едешь на гастроли не одна?
- Нет, вообще-то нас едет пятеро человек. А, что?
Зоя обрадовалась.
- Так это же замечательно! Я уж боялась, что ты едешь одна. Думала, как тебя в таком состоянии в аэропорт отправлять? А раз вас пятеро, это же в корне меняет дело. Звони кому-то из них и поезжай сейчас туда. А утром все вместе и улетите. А то у тебя такое лицо, что если не бандиты вычислят, то милиция арестует, подумает, что ты или что-то украла, или кого-то убила.
Катя дернулась.
- Почему это? Чем мое лицо хуже вашего? Может, я и не такая красавица, но и не урод. А ехать я ни к кому не могу, у нас не настолько близкие отношения. Мы просто коллеги.
Зоя покачала головой.
- Ой, коллега, при чем тут мое лицо? Ты погляди на себя в зеркало. Глаза бегают, лицо, как факел горит, руки дрожат. Знаешь, кого ты мне сейчас напоминаешь? Маленькую, нашкодившую девочку, которая боится наказания, но изо всех сил старается этого не показать, перед взрослыми. - Она на мгновенье задумалась,- нет, я не права, нельзя тебя в таком состоянии сейчас никуда отпускать, себе дороже будет. Иди-ка ты, и ложись спать, а утром я тебя подниму, и отправлю в аэропорт. Сейчас выпьешь таблетку «Радедорма», расслабишься, отоспишься, и утром будешь как огурчик.
- Я не пью ни какие снотворные, никогда, - буркнула Катя, - к ним, говорят, наступает привыкание. А я наркоманом становиться не собираюсь.
- Ну, от одной таблетки, я думаю, ты законченной наркоманкой не станешь. И не спорь со мной, - Зоя повысила голос, - иди, умывайся и ложись. Некогда мне с тобой возиться. Мне еще с Юрой надо поговорить, решить вопрос, что делать с Верой и многое другое. Во сколько у тебя самолет?
- В 7 утра.
- То есть в аэропорту надо быть в 5. Ехать час. Значит, подниму в 4. Иди.
Катя нехотя поплелась в ванную комнату. Вера посмотрела на Юру, и устало произнесла:
- Юр, может все вопросы оставим на потом, а? Давай сейчас подумаем, как можно помочь маме, ладно?
Юра кивнул головой.
- Хорошо.
- Вот и ладушки. Вот и умница, - Зоя закрыла глаза и подумала, - так, кто у меня есть из знакомых врачей, способных приехать на ночь глядя, не задавая много вопросов? Пожалуй, только Николай. «Коля, Коля, Николай, сиди дома, не гуляй». Да, пожалуй, позвоню ему. Он, конечно на меня обижен. Мужчины не любят получать отворот поворот. Тем более, когда к этому не привыкли. Постоянное женское окружение, почитание и обожание, делают свое черное дело. А в его отделении 90 процентов женщины и почти все они незамужние. Да еще благодарные больные, влюбленные в своего спасителя. Но, женщина, отвергнувшая притязания мужчины, не забывается, это, как правило. Во-первых - из-за обиды. Во-вторых - из-за надежды, когда-нибудь взять реванш. Вот и позволим ему помечтать об этом.
Она открыла глаза, резко поднялась со стула, и улыбнулась Юре.
- Все будет хорошо, вот увидишь. Я имею в виду с мамой, - добавила она. - Сейчас приедет врач, осмотрит ее. Все будет хорошо, - повторила она.
Юра кивнул и вышел из кухни. Зайдя в комнату, он опустился на пол перед диваном, на котором лежала Вера, и взял ее за руку.
Зоя поискала глазами Катю, и не найдя ее, пошла в ванную, открыла дверь и увидела, что Катя спит, сидя на стуле, привалившись спиной к стенке.
- Помощница, - усмехнулась Зоя.
Она потрясла Катю за плечо, - вставай, соня, иди, ложись в постель. Упадешь, голову расшибешь, еще с тобой возиться придется.
Катя безропотно поднялась, и пошла за Зоей с закрытыми глазами, спотыкаясь на ходу об пороги, натыкаясь на стулья, но так и не проснулась. Положив голову на подушку, она блаженно улыбнулась и засопела.
Арамис запрыгнул на кровать, улегся рядом, и захрапел. Зоя не смогла удержать улыбки от этой картины.
- Родственные души, сразу видно. Не будут путаться под ногами, и на том спасибо.
Она достала записную книжку, поискала там телефон Николая, и набрала номер.
Недовольный, сонный голос спросил:
- Чего надо? Неймется людям. Ночь на дворе. Между прочим, у меня сегодня выходной. Есть дежурный врач. Обращайтесь к нему, ясно?
- Ясно, - Зоя попыталась вклиниться в это сердитое бурчание.
- Ну, а если ясно, то чего звоните? Идите к черту.
Зоя поняла, что сейчас он бросит трубку, после чего звонить будет бесполезно.
- Николай, это Зоя.
- Какая Зоя? - Удивился Николай, - какая еще Зоя? Чего вы мне голову морочите?
- Циганкова Зоя. Или уже забыл обо мне? - Зоя затаила дыхание. Она вдруг подумала о том, что, может, она слишком самоуверенна, и он действительно забыл о ней?
В трубке наступило молчание, и слышалось только шумное дыхание. Потом, голос Николая неуверенно переспросил:
- Зоя, это точно ты?
- Я это, я, Коля. И мне нужна твоя помощь. Ты можешь сейчас приехать ко мне?
- Домой? - поинтересовался Николай.
Зоя вздохнула, и подумала, а еще говорят, что у женщин отсутствует логика.
- Коля, ну куда я тебя могу пригласить в такое время, не в кино же? Конечно, домой.
- Ты заболела? - встревожился Николай.
- Коля, можно без вопросов? Просто скажи: ты сможешь приехать или нет? Ты мне нужен.
- Вино брать? Или сходим в ночной бар? - повеселел Николай, услышав неуверенные нотки в голосе Зои.
Зоя покачала головой, поражаясь мужскому самодовольству.
- Коля, ты меня плохо слышишь? Мне нужна твоя помощь. Именно, как врача. Ты можешь ответить мне конкретно: ты приедешь, или мне обращаться к кому-то другому?
Николай разочарованно выдохнул:
- Как врача? Ладно, пусть даже в таком качестве, но я тебе нужен. А это уже результат. Конечно, приеду. Жди, минут через двадцать буду.
Зоя облегченно вздохнула, и положила трубку на аппарат. Подойдя к Юре, она наклонилась, и увидела, что и он уснул, держа мать за руку.
- Сонное царство. А мне спать нельзя. Мне надо быть сильной. Мне надеяться не на кого. И, почему я не родилась слабой? Дрыхла бы сейчас, как Катька, без задних ног, надеясь, что кто-то решит все проблемы за меня.
Она насыпала в турку кофе, налила воды и поставила на плиту. Ночь предстояла бессонная и очевидно не одна.
Через пятнадцать минут раздался звонок в дверь. Зоя выглянула в глазок, и увидела взъерошенного Николая с чемоданчиком в руках. Открыв дверь, она пригласила его войти.
Сняв куртку, Николай огляделся по сторонам.
- Ну, кого здесь надо спасать? Веди. Но, учти, - он остановился, и взял Зою за руку, - если это твой «милый друг», которого ты предпочла мне, то я и палец о палец не ударю, пусть умирает. И даже не пытайся напоминать мне о клятве Гиппократа. Никакой долг врача не заставит меня, совершить сей благородный поступок. Я обыкновенный, слабый, ревнивый мужик, поняла?
Зоя рассмеялась.
- Поняла, Отелло. Пошли, там женщина, моя подруга и ее сын.
Зоя познакомилась с Николаем Бовкушем месяца три назад, когда один убитый горем муж, жена которого была пациенткой Бовкуша, умерла, и он подал иск в суд. Следствие установило, что вины врача в смерти больной не было. Она была обречена. И если бы не действия Бовкуша и его оперативное вмешательство, то больная умерла бы намного раньше. Зое сразу понравился веселый, легкий в общении доктор, который умел слушать, был галантен, порой бесцеремонен, умел рассмешить, растормошить, рассказать смешную историю или анекдот. Ему было чуть за сорок. Среднего роста, чуть полноватый, со светлыми, начинающими редеть волосами, с серыми, по мальчишески озорными глазами и с постоянно играющей на губах улыбкой. Они несколько раз пообедали в ресторане, сходили на концерт, после чего провели вместе ночь, и Николай решил, что отныне он хозяин положения и будет диктовать ей, как дальше жить, и с кем дружить. Зоя послала его к черту. Николай не понял. Он посчитал, что это обычная женская уловка, чтобы крепче привязать его к себе. На неделю он исчез. А когда появился снова, понял, что достиг обратного эффекта. Зоя не кинулась в его объятия, не умоляла простить, не говорила о том, как она страдала без него а, наоборот, в прямой форме дала ему понять, что между ними все кончено. Николай горячился, кричал о том, что она принадлежит ему, он имеет на нее права, как любовник. На что Зоя ответила ему, что никогда никому не принадлежала и принадлежать не будет. Она не вещь. И вообще, она кошка, которая гуляет сама по себе. Николай снизошел до того, что решился предложить ей руку и сердце, раз уж она его к этому вынуждает. Он согласен потерять свободу, чтобы не потерять ее. Он согласен нарушить клятву, данную самому себе, что после развода, больше никогда не свяжет себя узами брака. Зоя именно та женщина, с которой бы он хотел состариться. На что Зоя ответила ему, что пока старухой себя не чувствует, и стариться не собирается, по крайней мере, еще лет двадцать. В результате чего, оскорбленный в своих лучших чувствах, Николай разгневанный и взбешенный до предела, поклялся больше никогда и никому не признаваться в любви и не предлагать свою руку и сердце. Сказал, что все женщины исчадия ада, ехидны, посланные на погибель мужчинам. Пообещал, что если она будет умирать, он не шевельнет и пальцем и не придет на ее похороны, даже если она будет его об этом умолять. «Отшить» мужчину, по которому сохнут сотни женщин, это оскорбление не только ему, а всей мужской половине человечества. Вот на этом они и расстались.
И теперь Николай стоял в ее квартире и не сводил взгляда с несостоявшейся подруги жизни. Зоя сама не осознавала на сколько она была хороша в данный момент, с распущенными по плечам волосами, с ярким румянцем на щеках, с блестящими глазами. Неважно, что румянец на щеках и блеск в глазах, были результатом пережитого волнения, усталости, растерянности и страха. Об этом знала только она. А Николай видел ее глазами влюбленного мужчины, и для него она была прекраснее всех. Он злился на себя за то, что прибежал к ней по первому ее зову, забыв обо всех обидах и оскорблениях. Прибежал не задумываясь, надеясь сам не зная на что. Он так и не смог забыть ее за все эти долгие месяцы, проведенные в разлуке. За это время он перебрал не один десяток женщин, но так и не смог выбросить эту стерву ни из своего сердца, ни из своей постели. И теперь у него появился еще один шанс вернуть ее. И он не собирался его упускать. Ведь, когда ей понадобилась помощь, она обратилась именно к нему! Не к кому-то другому, а к нему. Это о чем-то да говорило. Он пытался гнать от себя мысли, пришедшие к нему в голову, о том, что ей просто нужен был врач. Любой врач.
Они вошли в комнату, и Николай увидел худенькую, бледную женщину лежащую на диване, а рядом с ней, сидящего на полу мальчика.
- Это ей нужна моя помощь? – он посмотрел на Зою.
- Да, ей.
- Что с ней случилось?
- Я думаю, что она в коме.
Николай быстро подошел к дивану и взял Веру за руку, пытаясь отыскать пульс. Он увидел лиловый, огромный синяк, расплывающийся у женщины под глазом, ожог на ее шее и изумленно спросил:
- Кто это ее так разукрасил? Ее, что пытали что ли?
- Да, - коротко ответила Зоя.
- Что, да? - не понял Николай.
- Ее пытали, - Зоя тяжело вздохнула.
- Зоя, у тебя, что, совсем крыша поехала? - возмутился Николай, - почему она не в больнице? Почему ты не сообщила в милицию? Женщине срочно нужна медицинская квалифицированная помощь. Ты это понимаешь? У нее пульс еле прощупывается, жуткая аритмия, сильный ожог, наконец.
Он ощупал ее голову.
- Ее и по голове били?! У нее, скорее всего, сотрясение мозга. Вот, что, подруга, - он встал и посмотрел суровым взглядом на Зою, - я сейчас вызываю скорую помощь, и мы везем ее к нам в отделение. Надо сделать рентгеновские снимки, снять кардиограмму сделать анализы и обработать раны.
Проснулся Юра, и с удивлением посмотрел на разгневанного Николая.
- Тетя Зоя, кто это? Почему он так кричит?
Зоя успокоила его.
- Это врач, Юра, не волнуйся. А кричит он, потому, что не умее6т себя вести в обществе женщины. И потом, он переживает за твою маму. Сейчас он немного успокоится, и мы поговорим обо всем. Он хороший врач и он обязательно поможет Вере.
Николай всплеснул руками.
- Нет, она же меня еще и упрекает в чем-то. Ну, ты и нахалка! Не зря я порвал с тобой все отношения. Ты просто ненормальная. Молодой человек, вы сын этой женщины? - он кивнул на лежащую Веру.
- Да, - Юра с нежностью посмотрел на мать.
- Так почему же вы не вызвали врача? Вашей маме необходима медицинская помощь.
- Вот мы и вызвали тебя, - перебила его Зоя, - ведь ты же врач?
- Я-то врач, А вот ты во что опять вляпалась? - Николай достал из кармана пачку сигарет, посмотрел на нее непонимающим взглядом, и снова засунул ее в карман. - Мало того, что сама вляпалась, так еще и меня втягиваешь. Почему я не могу тебе ни в чем отказать? Вроде нормальный мужик, говорят, не глупый. Бабам нравлюсь. Умею поставить на место. А с тобой становлюсь каким-то идиотом. Манная каша. Кисель. Желе какое-то лимонное.
- Почему лимонное? - Невинно поинтересовалась Зоя.
- Издеваешься? - Николай сузил глаза, - смотри, с огнем играешь. Ладно, давай, рассказывай: что с твоей подругой произошло, почему она лежит у тебя, а не в больнице, и что требуется от меня? А то еще немного и я взорвусь. А, как тебе известно, после этого я становлюсь не управляемым и сам не знаю чего от себя можно ожидать.
Зоя облегченно вздохнула.
- Значит, с отвлеченными темами закончили? Ну, вот и славно. Значит так. Я, правда, мало знаю, но то, что знаю, расскажу. У моей подруги был муж, сегодня он покончил с собой.
Николай нахмурился.
- Каким образом?
Зоя пожала плечами.
- Я точно не знаю. По-моему, застрелился.
Николай изумленно покачал головой.
- Она твоя подруга и ты точно не знаешь? Оригинально. Так, и, что было дальше? -Он огляделся и, найдя взглядом стул, пододвинул его к себе, и сел.
- Дальше, какие-то бандиты похитили Веру и увезли с собой. Они требовали от нее деньги, якобы украденные ее мужем.
- Я так понимаю, деньги большие, - вставил Николай.
- Наверное.
- Какие деньги? - вмешался в их диалог Юра, - папа никогда не брал чужого. Мой папа самый честный человек на свете!
Зоя успокаивающе похлопала его по плечу.
- Юра, я ни в чем не обвиняю твоего папу. Я тоже, как и ты считаю, что он не мог это сделать. Но, я рассказываю то, о чем узнала со слов Кати. Я же предупредила, что знаю мало. Это пока всего лишь версия, ясно?
Юра кивнул.
- Ясно.
- А Катя, это дама, которая так сладко похрапывает на кровати на пару с твоим противным котом? - съехидничал Николай, - сладкая парочка.
- Вы удивительно прозорливы, многоуважаемый доктор. У этой, как ты выразился, дамы, прекрасная нервная система. Дрыхнет без задних ног и все ей нипочем. Ну, у юродивых, говорят, с этим никогда проблем не было, - фыркнула Зоя.
Николай внимательно посмотрел Зое в глаза.
- Так, это уже интересно, - протянул он, - нашла коса на камень? Чем же тебе так не угодила сия спящая красавица?
Зоя махнула рукой.
- Да ну ее к Аллаху! Много чести. Давай вернемся к нашему разговору о Вере. Значит, эти бандиты требовали у Веры деньги, били ее, жгли, пытали. А потом, привезли убивать домой.
- Как это, убивать? - не понял Николай.
- Вот так и убивать. Даже предложили ей несколько вариантов самоубийства.
- Погоди, - остановил ее Николай, - так убийство, или самоубийство? Я не понял.
- Ну, чего тут не понятного? - дернулась Зоя, - они хотели сделать так, чтобы все посчитали, что это самоубийство. А на самом деле они бы ее убили.
- А зачем им это было нужно? Что они с этого выигрывали? Ведь, насколько я понял, денег они от нее не получили? В чем смысл ее убийства? Не логично? - Николай все же достал сигареты и закурил.
- Ты меня об этом спрашиваешь? - изумилась Зоя, - откуда я знаю, зачем этим бандитам понадобилось убивать и Веру?
Погоди, - остановил ее Николай, - что значит, «и Веру»? Ты что, считаешь, что ее мужа они тоже убили таким же способом, инсценировав самоубийство?
Зоя замерла, испуганно прижав ладонь к губам.
- Как я об этом сразу не подумала? Точно! Костя ни за что сам бы не покончил с собой. Они убили его, а представили это, как самоубийство.
- Да, кто, они? - Николай начал нервничать, - ты уже битый час твердишь о каких-то бандитах. Ты знаешь, что это за люди?
- Я-то не знаю, - Зоя подошла к Николаю, вытащила из его рта сигарету и затушила, - кончай дымить. У меня больная женщина в квартире, ребенок, а ты дымишь, как паровоз.
- Какой ребенок, - возмутился Николай, - так и скажи, что твой обожаемый кот не переносит дым и сразу начинает чихать. Думаешь, я забыл?
- А если помнишь, то чего дымишь? Он сейчас весь дом своим воем подымет. А мне это совершенно ни к чему.
- Ты, что, боишься, что эти люди могут прийти сюда? Они знают о тебе тоже? - Николай привстал со стула.
- Успокойся. Я, думаю, что, пока, не знают. Но это дело времени. Поэтому, я и вызвала тебя ночью. Понимаешь, Вере, каким-то чудом удалось бежать. Она спряталась у Кати. Это ее соседка. Но, там, у Кати, ей стало плохо, она очень переживала о Юре, не знала, что с ним, о муже, короче, она потеряла сознание и с того времени так и не приходила в себя.
- Погоди, погоди, - остановил ее Николай, - сознание она потеряла у Кати, а как она попала к тебе домой?
- Как, как - очень просто, - недовольная тем, что ее перебили, произнесла Зоя, - мы ее привезли.
- Вы ее тащили через весь город из одной квартиры в другую? На себе что ли? - он покачал головой, - сумасшедшие женщины. А еще говорят, что у женщин есть извилины. А то, что ее надо везти в больницу, вам обеим в голову не пришло?
- Пришло! - разгорячилась Зоя, - только и бандитам, я думаю, это в первую очередь в голову пришло. Мы ее на машине сюда привезли. Правда, уронили немного.
Николай покрутил пальцем у виска.
- Ты, что, совсем ку-ку? Как это - уронили? Да ты знаешь, что человека, находящегося в коме, вообще трогать нельзя. Опасно. В любой момент, он может умереть. Остановка дыхания и все! Или у тебя есть кислородная система? Команда реаниматологов под рукой? Бандиты ее не добили, так эту работу ты решила за них доделать?
Юра испуганно посмотрел на мать, потом на Зою.
- Мама умрет?
Николай опомнился.
- Извини, я не подумал. Не волнуйся, я думаю, с твоей мамой все будет хорошо. Это я просто тетю Зою хотел немного повоспитывать. А то она совершенно без тормозов. Делает все, что на ум пришло, не задумываясь о последствиях. Пульс у твоей мамы, хоть и слабый, но четкий. Дыхание не затруднено. Сейчас смеряю давление, послушаю сердце, осмотрю нормально и потом скажу, что и как. Скорее всего, это глубокий обморок, на фоне стресса. Договорились? - он повернулся к Зое, - так, все разговоры оставляем на потом. Ты меня вызвала, как врача, вот и дай мне заняться своими непосредственными обязанностями. Идите на кухню и согреете чайник. Я закончу осмотр и подойду. Заварите мне крепкий чай, а то глаза слипаются. Я прошлую ночь дежурил. Дежурство было тяжелое, ни на минуту не удалось глаз сомкнуть. А после дежурства, срочная операция. Сами понимаете.
Зоя с Юрой вышли на кухню и закрыли за собой дверь. Юра поставил на плиту чайник и сел к столу.
- Тетя Зоя, я, пока, мало что понял, но почему они не тронули меня? Почему маму? Ведь вы знаете, насколько мама далека от всех материальных проблем. Она вся в творчестве, фантазиях. Мне, кажется, если бы она жила в маленькой комнате, с одной кроватью и питалась только хлебом и водой, она бы этого не заметила. Ее волнует только наше здоровье, и были бы под рукой краски, чтобы рисовать.
- Юра, но об этом знаем только мы с тобой, а чужие люди этого не знают, - Зоя помассировала виски, которые разламывало от боли: - и потом, Катя говорила, что они искали тебя, эти сволочи. Но тебе повезло, что во первых, ты был у друга, во вторых, у тебя не оказалось ключей от квартиры и тебе хватило ума не сидеть возле нее, дожидаясь мать. Мне страшно подумать о том, что было, если бы они взяли и тебя.
- Ну, я бы им просто так не дался, - начал хорохориться Юра, но наткнувшись на сочувственный взгляд Зои, замолчал.
- Юра, это не игрушки. Это реальность, страшная реальность. Чтобы ты мог противопоставить здоровым мужикам, да еще с оружием, да еще, если мама у них в руках? Благодари Бога, что все так получилось и мы сейчас все вместе, и в относительной безопасности.
- Но мы же не можем прятаться у вас всю жизнь? - Юра встал и пошел к окну. Зоя окликнула его:
- Не подходи! Не надо, чтобы тебя здесь видели. Береженного, Бог бережет.
- Да меня полдома видело, пока я вас у двери дожидался, - ответил Юра, но вернулся назад к столу и сел: - особенно одна женщина, этажом выше вас живет, все допытывалась: кто я и чего здесь сижу. Тетя Зоя, а нельзя точно узнать, что с папой? Вдруг, все это неправда и он жив? - глаза его полны были надежды.
- Ох, Юра, если бы это было так, - Зоя покачала головой, - Катя звонила в милицию, и ей там подтвердили информацию, что твой отец мертв.
- Давайте сами позвоним. И заодно расскажем о маме. Пусть этих людей арестуют. Мама же видела их в лицо и, наверное, знает, кто они. Я тоже знаю! - вдруг воскликнул он: - это же элементарно! Раз это связано с папиной работой, значит и люди эти или его сослуживцы, или клиенты, которые оформляли у папы лицензию.
- Если бы все было так просто, Юра, - Зоя тяжело вздохнула, потом встала, подошла к плите, выключила чайник, насыпала заварку в заварник и залила крутым кипятком: - я надеюсь, ты в курсе, что большая часть сотрудников милиции сегодня коррумпирована? Если сказать более доступным языком, то - куплена. И в этом их даже винить трудно. Работа трудная, грязная, опасная, неблагодарная. А зарплата мизерная. У каждого семьи, дети, которые хотят кушать каждый день и им неважно, где и каким образом отец достанет деньги на эту еду. Вот и идут на сделку с совестью, продают информацию тем, кто ей интересуется. Есть, конечно, те, которые не берут эти грязные деньги, но их единицы. Время сейчас такое: каждый выживает, как может. Тебе трудно это понять. Твой отец всегда хорошо зарабатывал, и вы ни в чем не нуждались. Ты не знаешь, что такое сидеть без копейки, и не иметь возможности купить хлеб, или необходимое лекарство близкому тебе человеку. Носить вещи десятилетней давности, давно вышедшие из моды и практически затертые до дыр. Годами не знать, что такое отдых. Никогда не видеть моря. Не иметь возможности сходить даже в театр, потому, что нет денег на билет. Ты родился, как сейчас говорят, с серебряной ложкой во рту. Лучшая школа - пожалуйста. Отдых за границей - пожалуйста. Компьютер новейшей модификации - пожалуйста. Мама, сдувающая с тебя пылинки. Папа…
- Теперь этой ложки нет, - тихо проговорил Юра.
Зоя подошла и прижала его голову к себе.
- Извини, меня опять занесло. Правду вчера сказала твоя мама: я стала старая, злая, завистливая тетка. И Николай прав: все извилины выпрямились, несу, что попало.
Юра высвободился из ее объятий и посмотрел ей в глаза.
- Неправда. Вы, хорошая. И вы правы. Я как-то раньше не задумывался о других, и о том, что им живется не сладко сейчас. Мне же было хорошо. Я гордился, что мой отец такой умный и такой удачливый. Я и себя считал выше других и умнее их. Как же, знаю столько языков, выигрываю Олимпиады, разбираюсь в компьютере, практикуюсь в языках не по учебнику, или фильмам, а разъезжая по этим странам. Я не мог и предположить, что в один момент это все может исчезнуть, испариться. Но я буду работать. Я смогу. Мама не будет нуждаться ни в чем. Я обещаю это вам. Вот увидите!
- Конечно, конечно, - успокоила его Зоя, - я верю тебе. Так и будет.
Тут они услышали какой-то шум, крики и кинулись в комнату, в которой Николай осматривал Веру. Влетев туда, они застали картину, достойную полотна художника. На диване лежала полураздетая Вера, рядом с ней стоял, подняв руки вверх Николай, на которого был направлен пистолет, находящийся в руках взъерошенной Кати, а на люстре раскачивался, шипя, и фыркая кот Арамис.
Увидев Зою, Николай взмолился:
- Зоя, уйми свою подругу, а не то она сейчас отправит меня на тот свет ни за что ни про что. Объясни ей, что я не насильник и не бандит, а врач.
Тут кот сорвался с люстры и приземлился прямо на спину Николая, вцепившись в него когтями. Николай взвыл и попытался сбросить Арамиса на пол. Кот сопротивлялся, не желая отпускать свою жертву. Катя, вдруг, начала икать. Пистолет в ее руке начал ходить ходуном. Внезапно она чихнула, непроизвольно нажав на курок. Раздался оглушительный выстрел. Николай упал на пол, закрыв голову руками и матерясь. Катя выронила пистолет и села на пол. Юра ринулся к матери, пытаясь закрыть ее собой. Растерянная Катя лепетала:
- Я не хотела. Он сам выстрелил. Я не знала, что он может выстрелить.
А у Зои началась истерика. Она хохотала и никак не могла остановиться. Слезы лились из ее глаз градом, она размазывала их по щекам, катаясь по полу, и прижав руки к животу.
Катя продолжала оправдываться:
- Я проснулась, а он Веру раздевает. Я думала, это бандит и хочет ее… пытать. Я испугалась.
- Ну, да, так испугалась, что чуть к праотцам не отправила, идиотка, - отозвался Николай.
- Сам, дурак, - огрызнулась Катя, - сказал бы сразу, что ты свой.
- Я не свой. Я чужой. Лично для тебя – я чужой, на веки вечные. Ненормальная.
Вдруг Юра прекратил их перепалку криком:
- Мама, смотрите, мама открыла глаза.
В комнате наступила оглушительная тишина. Все замерли и уставились на Веру, которая смотрела на всех ничего не понимающими глазами.
Юра взял ее за руку и погладил ее.
- Мама, ты меня узнаешь? С тобой все нормально?
Вера, пытаясь сесть, удивленно произнесла:
- Конечно, А почему я должна тебя не узнать? Ты мой сын - Юра.
Все облегченно вздохнули, и тут Вера неуверенно спросила:
- Сынок, а кто эти все люди, и, что они здесь делают? Где папа? Он еще не вернулся из Германии? Конечно, как же я могла забыть, он ведь возвращается через неделю. Сегодня же пятое октября?
Глаза Юры заметались от Зои, к Николаю. Николай вопросительно посмотрел на Зою. Та сделала большие глаза и помотала головой. Николай присел рядом с Верой на диван и спросил:
- Вера, а какой сейчас год, вы помните?
Вера засмеялась.
- Конечно, какой вы смешной, - и она назвала ... прошлый год.
Лица присутствующих вытянулись. Вдруг, Вера посмотрела на Зою.
- Зойка, это ты? Я тебя вначале и не увидела. - Он осмотрелась внимательнее по сторонам, - а чего это я у тебя дома разлеглась? Ой, плечо болит, и голова раскалывается. Я, что упала, и расшиблась? Кто эти мужчина с женщиной? И вообще, что здесь происходит?
Катя поднялась с пола, подошла к Вере и присела на корточки рядом с ней.
- Вера, ты меня не узнаешь? Это я - Катя.
- Какая еще Катя? Не знаю я никакой Кати. - Она вопросительно посмотрела на Зою, - Зоя, это твоя подруга? Ты нас знакомила? - Она с сожалением взглянула в глаза Катерины, - извините, я забыла. Может, это было давно? А это ваш муж? - она посмотрела на Николая.
Николай насупился.
- Упаси Бог от такой жены. Эта припадочная чуть не застрелила меня, - он посмотрел на Зою, - а все твоя безалаберность. Разбрасываешь пистолеты, где попало, будто это игрушки.
- Да это не настоящий пистолет, - перебила его Зоя, - ты внимательнее-то посмотри. Я женщина одинокая, мало ли чего в наше время может случиться. Держу под подушкой, вроде страшилки. Гремит громко, а вреда никакого. Так, что успокойся, никто на твою жизнь не покушается. Будешь жить долго и еще не одну медсестру успеешь еще осчастливить.
- При чем здесь медсестра? - Николай нагнулся, и поднял с полу пистолет. - Никогда не смогу понять, что у тебя в голове творится. У твоей подруги амнезия, у ее соседки от каких-то только ей ведомых фантазий, крыша поехала, кот совсем озверел, а ты в это время вместо помощи, ревность свою демонстрируешь.
- Я тебя ревную? - возмутилась Зоя, - я, тебя?! Мечтать не вредно. - Она демонстративно отвернулась от Николая.
Юра робко дотронулся до руки Зои и прошептал ей на ухо:
- Тетя Зоя, что с мамой? Она не узнает тетю Катю. У нее, что, память пропала?
Зоя, помотала головой.
- Ой, сейчас, Юра, погоди, приду в себя. Что-то мы, правда, одурели. Несем всякую чушь. Сейчас поговорим с Николаем, и все выясним. - Она отозвала Николая в сторону, - Коля, она, что, действительно, потеряла память?
Николай задумчиво потер подбородок.
- Ну, этого я сразу сказать не могу. Начнем с того, что я хирург. А здесь нужен невропатолог. Но я знаю, что существует частичная амнезия.
- Что это такое? - Зоя кинула быстрый взгляд на Веру, о чем-то беседующую с сыном.
- Это когда человек помнит до какого-то определенного момента, или сохранил полностью какой-то пласт памяти, а какой-то стерся у него, как, например, ты стираешь ненужную, надоевшую песню с магнитофонной ленты. Или человек хочет что-то забыть, выбросить из своей памяти, о чем ему не хочется вспоминать. Вот организм, чтобы не произошло саморазрушение нервной системы и выполняет эти требования мозга. У твоей подруги произошла трагедия, мощный стресс. Вот ее мозг и заблокировал эту информацию и вернул ее в то время, когда у нее все было прекрасно.
- И она ничего не сможет вспомнить? - Зоя с испугом посмотрела на Веру, - так и останется в том году?
Николай пожал плечами.
- Я не знаю. Она может вспомнить все, через несколько минут. А может, через несколько лет. Но, может и не вспомнить вовсе. Такое бывает в медицинской практике. Практически такой человек считается здоровым и способным к нормальной жизни.
- Ничего себе здоровым! - С возмущением произнесла Зоя, - чуть не два года из памяти долой и здорова. А как же быть с теми людьми, которые ее хотели убить? Их она тоже забыла?
- Скорее всего, да, - Николай развел руками, - ничего не попишешь. Да, я успел осмотреть ее практически полностью. Опасности для жизни нет. Все жизненно важные органы целы и невредимы. А то, что касается ожогов, ссадин, порезов, это все со временем заживет и рассосется. Я сейчас все обработаю, и на этом свою миссию буду считать выполненной. Да, раз она пришла в себя, то в больницу ее везти необходимость отпадает. Но с хорошим психотерапевтом и невропатологом ей пообщаться надо. Если у тебя таковых знакомых не имеется, то я могу посодействовать. Только, это женщины, уж извини, - он ухмыльнулся.
- Я и не сомневалась, - съехидничала Зоя, - кому же ты можешь открыть свою душу, рассказать о своих развращенных фантазиях, и отдать свое тело, как не женщине? Совмещаешь приятное с полезным?
- Ты все-таки ревнуешь, - удовлетворенно произнес Николай, - ну, признайся. Я не безразличен тебе, как бы ты не хотела это показать. Ведь позвала ты все-таки ни кого-нибудь, а меня, когда тебе понадобилась помощь. Значит, думала обо мне, помнила меня. Кстати, мое предложение остается в силе. Если ты передумала, то я готов принять тебя в свои объятия и поклясться в вечной любви и верности до гроба.
- И не надейся, - фыркнула Зоя, - горбатого только могила исправит. Твоя верность моментально испариться при виде очередного очаровательного личика.
- Я тебе не изменял, пока мы были вместе, - оскорбился Николай. - Зой, ну подумай хорошо, а? Мне без тебя плохо. Я не могу тебя забыть. Клянусь, я пытался, не получается. Ну, чем я плох, скажи?
- Да всем ты Коля хорош, - устало произнесла Зоя, - только не нужен мне никто сейчас. Тебе нужна жена, а я уже дважды замужем побывала и больше меня туда на аркане не затащишь. Не хочу ни под кого подлаживаться, ни от кого зависеть, ни перед кем унижаться. Или вон, как Верка, памяти лишиться, - она вдруг рассмеялась, - смотри, еще одна особь женского пола пала, сраженная наповал твоими чарами героя-любовника.
- Какая особь? - Не понял Николай и начал озираться по сторонам. И тут его взгляд наткнулся на Катю, не сводившую с него глаз. Когда их глаза встретились, Катя зарделась, и быстро опустила голову. Николай укоризненно посмотрел на Зою, - издеваешься? Мне только любви сумасшедшей не хватало для полного счастья. Кстати, кто она такая?
Зоя улыбнулась, - Ох, а еще минуту назад говорил о верности до гроба. Вот так и верь мужикам. Артистка она.
- Кто? - Изумился Николай, - она? И кого же она играет?
- Она ни кого играет, а на чем играет. Она какая-то известная пианистка, по-моему. Сегодня утром улетает на гастроли. Кстати, не в службу, а в дружбу, ты не отвезешь ее в аэропорт? А то мне ее одну отправлять страшно. Она действительно немного не того. В реальной жизни ничего не соображает. Она вся в искусстве, в музыке. Короче, возвышенная натура. Куда нам приземленным до таких, как она? Ну, как, поможешь?
- А, что, она сама не в состоянии даже до аэропорта добраться? Не совсем же она дебильная? - Николай окинул Катю профессиональным взглядом с ног до головы, - крепкая девка. Она не замужем? Это я к тому спрашиваю, - пояснил он, наткнувшись на ехидный взгляд Зои, - мне морду не набьет за эти проводы ревнивый муж?
- Муж не набьет, а вот кто-либо другой - не знаю, - парировала его вопрос Зоя.
- В смысле? - Удивился Николай.
- В прямом. Я же тебе уже говорила, что люди, похитившие Веру, будут теперь землю рыть, чтобы найти ее, она же их видела и может их описать. Они же не знают, что она потеряла память. Они будут искать ее повсюду. Узнавать о ее друзьях, подругах. А Катя живет в том же доме, где и Вера, только в другом подъезде. Соседи знают, что она часто гастролирует. Выяснить, когда и куда она вылетает, не проблема. Ясно? А эту кикимору за горло возьми, она все моментально и вложит.
- Не скажи, - перебил ее Николай, - это, по-моему, она за горло любого взять может. Вон как в меня из пистолета пульнула. И рука не дрогнула.
- Это она от страха, - разуверила его Зоя, - а так, элементарных вещей не знает и дрожит по любому поводу.
- Ну, не все же такие, как ты, твердокаменные, - съязвил Николай, - есть и нормальные женщины. У которых в груди бьется обычное, легкоранимое сердце. Которые, предпочитают спрятаться за широкой мужской спиной, а не подставлять свою.
- Вот ты и продемонстрируй ей свою широкую спину, - подколола его Зоя, - и мне спокойнее будет. Хоть одну проблему сниму со своей твердокаменной души. - Катя, иди сюда, - позвала она Катерину.
Катя несмело подошла к ним, стараясь не глядеть на Николая. Она до сих пор не могла поверить, что стреляла в него, и если бы пистолет был настоящим, могла убить. Она спала беспокойным сном, в котором ей снились бандиты в черных масках, с оружием в руках. Они гнались за ней, что-то кричали, а она бежала, что есть силы, задыхаясь и умирая от ужаса. И тут, открыв глаза, она увидела, как над Верой склонился незнакомый мужчина, который обнажил ее тело, трогает, давит на него, открывает ей глаза, а на шее у него болтается что-то черное. Она потом уже разглядела, что это был стетоскоп. Она перепутала сон с явью. И тут, ее рука нащупала под подушкой пистолет. Она действовала автоматически. До этого она видела, как стреляют только в кино. И вот теперь ей было стыдно до слез и обидно, потому, что мужчина, в которого она стреляла, оказался не только другом Зои, но и врачом. И этот мужчина очень понравился Кате. А она выставила себя в его глазах полной дурочкой. Она смотрела на него, и ее сердце замирало от незнакомого ей доселе чувства. Она влюбилась! А он был влюблен в другую. Катя слышала, как он уговаривал Зою вернуться к нему, говорил ей о своей любви. Конечно, Зоя такая красавица, не то, что она, Катя. И потом, она такая бесстрашная, умная и сообразительная. Она не сразу поняла, что Зоя ей что-то говорит. А когда поняла, то не поверила своему счастью. Зоя говорила, что Николай поедет провожать ее в аэропорт. Катя начала лепетать о том, что это неудобно, да и ночь на дворе. Зоя перебила ее:
- Неудобно штаны через голову одевать. Давай, одевайся, бери свою сумку и вперед. У тебя уже через два часа регистрация начнется. Чем раньше ты исчезнешь из этого города, тем лучше для всех нас. На гастролях, тоже не расслабляйся. Одна никуда не ходи. Кто их знает, насколько у них длинные руки? Если случиться так, что они тебя все же достанут, то ты ничего не знаешь и не ведаешь. Поняла? Да, была дома, собиралась на гастроли, вечером уехала к подруге, а оттуда сразу уехала в аэропорт, не заезжая домой. Стой на своем. Дашь слабинку, погубишь и себя, и нас. Когда вернешься, сначала позвонишь мне домой, а там уже по обстановке решим куда тебе ехать. Может, к тому времени все уже закончится. Если будет возможность поехать куда-то еще, не возвращаясь домой, соглашайся.
Катя только кивала головой. Николаю стало жалко ее.
- Зоя, ну ты совсем запугала бедную девушку до смерти. Не волнуйтесь, Катя, все будет хорошо. Я вас сейчас провожу. Никого не бойтесь, я вас в обиду не дам.
- Ну, распушил хвост, павлин, - фыркнула Зоя, - защитник обиженных и угнетенных. Проваливайте оба. Мне надо Верой заняться. Они пока с Юрой общаются, но я так чувствую, что скоро Вера начнет задавать вопросы, на которые у меня, пока, нет ответа. Мне надо все хорошенько продумать.
Вера с Юрой были так заняты разговором друг с другом, что даже не заметили, как остальные, присутствовавшие до этого в этой комнате, вышли.
Катя скривила губы, на ее глазах появились слезы.
- Вера теперь не будет со мной больше дружить, да? Она меня насовсем забыла?
- Вот проблема века! - сердито проговорила Зоя, - давай, заплачь от такого горя, деточка.
Николай кинулся ее утешать.
- Не переживайте. Если она вас не вспомнит, снова познакомитесь и подружитесь. Вы, хорошая.
- Подставь ей свою широкую грудь, пусть она смочит ее своими горючими слезами. Слабая, беззащитная женщина, нуждающаяся в сильной мужской поддержке. - Зоя сама не понимала, почему ее так бесит эта, в общем-то, неплохая женщина. И вдруг, она поняла! Она поняла, что она просто завидует этой недотепе. Завидует тому, что она может выстрелить из пистолета, не зная, как он стреляет, потому, что ее подруга в опасности. Может пойти на квартиру, зная, что там ее могут подстерегать бандиты. Может показать свою слабость и беспомощность, не скрывая этого и не стыдясь. А она, Зоя, не может. Значит, она слабее на самом деле, чем эта толстушка, хлюпающая сейчас носом?
Николай с сожалением посмотрел на Зою, и, нагнувшись, чмокнул ее в щеку.
- Я позвоню. Пока, железная леди.
Зоя еще минут пять стояла в пустом коридоре, собираясь с мыслями и силами.
Потом, наклеив на лицо беззаботную улыбку, вошла в комнату.
- Ну, как тут мои Николаевы поживают?
Вера звонко рассмеялась.
- Прекрасно! Так ты мне расскажешь, а то Юра не хочет. Как это я умудрилась свалиться с лестницы и нахватать себе столько синяков? А под глазом такой фингал, словно мне кто в глаз кулаком заехал. Хоть бы к Костиному приезду все сошло, а то расстроится. Скажет, вот так, оставляй жену одну. Под ноги себе смотреть не может. Он ведь дрожит надо мной, как над неразумным ребенком. С чего это я вдруг так «нализалась»? Вроде никогда не злоупотребляла спиртными напитками? Давай, Зой, просвети темную подругу, если сын не говорит.
Зоя подошла и села рядом.
- Вер, как ты себя чувствуешь?
Вера снова рассмеялась.
- «По сравнению с Бубликовым, прекрасно». Помнишь, из «Служебного романа»? А если честно, то: голова трещит, глаз закрыть не могу, тело, будто танк переехал и кружится все вокруг. Но это еще легко отделалась. Запросто могла бы себе шею свернуть. Ну, давайте, рассказывайте, не томите, как все случилось?
Юра встревожено посмотрел на Зою. Зоя лихорадочно соображала, как быть, и что говорить. Помог Юра.
- Мам, знаешь, нам врач запретил волновать тебя сейчас. У тебя может быть сотрясение мозга, поэтому тебе нельзя нервничать. Мы тебе завтра все расскажем. А сейчас тебе надо успокоиться и поспать. Хорошо? Мы тоже с тетей Зоей ляжем. А то переволновались, да и утро уже скоро. - Он поцеловал Веру в щеку, укрыл ее пледом, и погасил свет.
Вера чуть-чуть поворчала о том, что сын командует: чем матери надо заниматься, а чем нет, и затихла.
Юра с Зоей вышли в кухню. Юра сел за стол и закрыл лицо руками. Плечи его тихо начали вздрагивать. Зоя подошла и обняла его.
- Ну, ну, успокойся. Все хорошо. Главное, мама жива, пришла в сознание, а с остальным, разберемся. Придумаем что-нибудь. Может, так даже и лучше. Пусть, пока не окрепнет, побудет в неведении. Ей и так досталось. А мы с тобой должны быть сильными.
- Но ведь теперь мы не сможем узнать, кто и что требовал от мамы. Если они придут, мы даже не сможем понять, что это они. И где мы будем теперь жить? Все время ведь у вас не проживешь. А они будут ждать. Если папино убийство связано с большими деньгами, то они от нас не отстанут. Но я ничего не знаю. А мама ничего не помнит. - Юра с силой ударил кулаком по столу.
- Тише, - остановила его Зоя, - мать разбудишь. В одном ты прав, они не отстанут. Поэтому, рано или поздно, выйдут на меня. Надо вас спрятать, на время, где-то так, чтобы у них даже мысли об этом месте не возникло. Но, вот где?
- А если они на вас выйдут, то, как же вы? - Юра растерянно посмотрел на Зою, - вон они, что с мамой сделали.
- За меня ты не бойся. Я себя в обиду не дам, - успокоила его Зоя, - скажу, что давно не встречались. Или вообще, поругались. Да мало ли чего можно наболтать. Все знают, что у меня сложный характер и со мной трудно дружить. А мы с твоей матерью и так до вчерашнего дня действительно почти полгода не виделись. Так, что, выкручусь. Это как раз не проблема. Если Катерина улетит, нормально, без эксцессов, то все будет нормально. Главный вопрос: куда вас на время определить?
- Тетя Зоя, а ведь мама может отказаться ехать куда-то. Она же считает, что папа скоро вернется, а без него она никуда не поедет, - встревожился Юра, - я ее знаю. Как мы объясним, что папа не приедет? Или правду ей скажем?
- Нет, правду нельзя, - покачала головой Зоя. - Слушай, а мы ей телеграмму покажем, что он задерживается недели на две.
- А где мы возьмем эту телеграмму? - удивился Юра.
- Сами сделаем, - уверенно отозвалась Зоя, - ты же у нас в компьютерах гений? Ну, вот, какой-никакой, а завалящий компьютер в этом доме имеется. Сейчас ты наберешь текст, ну, как папа обычно пишет, ты должен знать, а потом мы его распечатаем и наклеим на бланк. У меня старый должен быть, как раз годовалой давности. Один знакомый мне телеграмму прислал в стихах, думал, я растаю. Умора. Вот тебе и выход из положения.
- Хорошо, с этим разобрались, - кивнул Юра, - а куда мы поедем? Может мне другу позвонить и попросить его родителей укрыть нас на время на их даче?
- Нет, это плохой вариант, - задумчиво проговорила Зоя, - твоих друзей, я тоже думаю будут проверять. Зачем нам чужих людей подставлять и втягивать в опасную историю?
- Ну, что же тогда делать?
- Давай, садись, пока мать спит, печатай телеграмму, а я буду думать. - Зоя взяла со стола булку хлеба, отломила от нее кусок, откусила и начала жевать, не ощущая при этом вкуса.
У нее была такая привычка, от которой она ни как не могла избавиться. Когда она нервничала, или ей надо было решить какую-то трудную проблему, она обязательно должна была что-то жевать. Неважно что, но жевать. Иногда, она обнаруживала, что пока думала, съела круг колбасы, или целый батон хлеба. Это в лучшем случае. Когда проблема была затяжная, она могла поправиться килограммов на пять, которые в последствии сгоняла с большим трудом. Она даже пыталась ничего не покупать себе из еды, в такие вот дни, но тогда выходило еще хуже. При воспоминании одного из таких случаев, ее до сих пор бросало в краску.
Это было, когда она решилась на второй развод. Она долго сомневалась, решалась, думала, как сказать об этом мужу. Как-то раз она зашла в кафе, заказала себе кофе, взяла чашку, села за столик, и мысленно начала проговаривать монолог, который собиралась произнести перед ним вечером. Она настолько глубоко ушла в себя, что никого не видела, и не слышала в этот момент. Очнулась она от возмущенного крика и с удивлением посмотрела на женщину, сидящую напротив нее. Лицо женщины было багровым от возмущения, руки дрожали, рот перекосило от крика, на который сбежались все официанты кафе. Оказалось, что дама спросила разрешения присесть к Зое за столик, Зоя автоматически кивнула. Дама сняла свои тарелки с подноса, поставила на стол, и пошла в дамскую комнату. А когда вернулась, увидела, что Зоя уже съела ее салат, и доедает второе. Зоя долго не могла понять, в чем она провинилась, и что от нее требуют. А когда поняла, чуть не сгорела со стыда. Она долго извинялась и оправдывалась. Народ вокруг веселился от бесплатного представления. В общем, стыда тогда Зоя натерпелась такого, что до сих пор обходила это кафе за три версты.
Она перебирала в уме всех своих друзей и знакомых, к кому бы можно было обратиться с такой необычной просьбой. И, вдруг, к своему ужасу поняла, что таковых у нее не имеется. Были приятели, с которыми можно было провести вечер, сходить в ресторан, в гости. Были приятельницы, с которыми можно было выпить чашечку кофе с ликером и посплетничать. Были коллеги, с которыми можно было посоветоваться и потрепаться на отвлеченные темы. Были обиженные мужчины, вроде Николая, которые ждали, что в один прекрасный момент, она поймет, что именно он для нее единственный и неповторимый и кинется в его объятия со слезами и мольбами, взять ее замуж. И уже на следующее утро они будут ждать от нее горячий завтрак, свежую рубашку и заштопанные носки. Но приютить у себя, бескорыстно, двух людей, которым грозит опасность, на это они не способны. Их принцип: каждый сам за себя, и лишь бы не меня. Как оказалось, Вера, единственный человек, к которому она могла пойти, когда ей плохо, поплакаться в жилетку, наговорить ей грубостей, порой даже обидеть, и знать, что тебя поймут. Ей можно было рассказать обо всем, зная, что это не пойдет дальше ее ушей. Можно было не показываться год, а потом нагрянуть нежданно и встретить самый радушный прием, хороший ужин, мягкую постель и покой. Никто не пытался залезть к тебе в душу и выпытать, что с тобой случилось, если ты сама не захочешь это рассказать. И она пользовалась этим все эти годы, не задумываясь, и не предлагая ничего взамен.
Зое, вдруг стало стыдно, за тот последний вечер, который они провели с Верой вдвоем. Только сейчас она поняла, что это был единственный раз, за долгие годы дружбы, когда Вере понадобилась ее помощь и ее совет. И как она себя повела? Несла какую-то ахинею о, якобы появившейся другой женщины у Кости, когда его, по-видимому, уже не было в живых. Язвила по поводу ее живописи и завидовала благополучной, сытой жизни. Хорошей же она оказалась подругой!
Нет, она ляжет костьми, но поможет Вере выпутаться и выстоять в этот трудный для нее и Юры момент жизни. Хватит быть потребителем. Настал момент возвращать долги. Оставлять их здесь нельзя, это даже не обсуждается. И не потому, что она боится. Вернее, она боится, но не за себя, а за них. Вере в ее состоянии повторного стресса не пережить. Юра, как бы он не храбрился и не старался показать себя взрослым, еще, в сущности, мальчик. Значит, она может рассчитывать только на себя. Она обязательно докопается до истины и поможет Вере. Но, чтобы начать свое независимое расследование, надо устроить Веру с Юрой.
- Думай, подруга, думай, - приказала она сама себе, - выход должен быть. Он лежит где-то на поверхности, я чувствую это, но никак не могу сообразить, что это за выход.
Вдруг перед ней всплыло лицо Чекмарева, и его слова:
- Я надеюсь, что эта наша с вами встреча, не последняя.
- Точно, - Зоя хлопнула себя ладошкой по лбу, - как же я сразу об этом не подумала! Во-первых, он следователь прокуратуры. Во-вторых, он вдовец. Что это значит? А это значит, что ему ни у кого не надо спрашивать разрешения, и что-то объяснять, чтобы приютить у себя на время в доме двух человек. Дочка не в счет. И к тому же она, по его словам, почти замужем. О его знакомстве со мной не знает никто, значит, у него и искать не будут. Потом, самое главное, он может узнать из первых рук все о смерти Кости, и помочь мне выяснить, кто за всем этим стоит. Я ему понравилась, это не подлежит сомнению, поэтому навряд ли он мне откажет. Решено!
Зоя встала, взяла сумочку, достала записную книжку, и вынула оттуда визитку с номером телефона Чекмарева. Не давая себе времени на раздумье, она набрал номер, и затаила дыхание. В трубке раздался мелодичный женский голос, и Зоя растерялась.
Может, он обманул меня, мелькнуло в голове, навешал лапши на уши, а самого жена и куча сопливых ребятишек? Она уже хотела повесить трубку, когда вспомнила о дочери Чекмарева и чертыхнулась про себя, и попросила пригласить его к телефону. Через секунду услышала:
- Слушаю. Чекмарев у телефона.
Зоя представилась и напомнила ему о совместном посещении театра. В трубке наступила тишина. Зоя закусила губу, мысли роем закружились в голове: вот, дура! Он уже забыл о тебе давным-давно. У него таких знакомых, как ты, наверное, полгорода. Красивый, свободный мужик. Нужна ты ему, как зайцу колокольчик. Вот стыдоба-то! И с чего ты решила, что он с радостью кинется тебе помогать? Ты нахамила ему при расставании, обидела, а мужики этого не прощают.
- Ладно, извините, до свидания, - Зоя собралась повесить трубку, когда услышала срывающийся голос Чекмарева:
- Не вешайте трубку. Я просто не ожидал и поэтому растерялся. Я слушаю вас Зоя.
И Зоя выдохнула:
- Мне нужна ваша помощь.