В послевоенные и 50-е годы перед просмотром кинофильмов в кинотеатрах всегда показывали журнал. Тогда еще не было телевизоров, и журнал тот был как современная программа «Время», с той лишь разницей, что в нем показывали новости не за последний день, а за прошедший месяц. Моя бабушка, светлая ей память, в кино шла как на праздник. Причем не столько из-за кинокартины, сколько из-за журнала. Ролики менялись, но кадры Победы переходили из одного выпуска в другой. И был в этих кадрах эшелон, на котором возвращались наши солдаты из Берлина домой. Эшелон перед камерой замедлял ход, а на паровозе впереди стоял солдат, в годах, высокий, стройный, с пышными усами. В руках он держал развевающееся от ветра знамя. Этот солдат был родным братом моей бабушки, Семеновым Николаем Андреевичем. Уже не было его в живых, а паровоз на экране все нес солдата из далекой Германии к родному дому. В Куйбышев.
Всего 8 лет прожил он после Победы, сказались военные годы. А когда началась война, Николаю Андреевичу исполнилось 44 года. За плечами уже была первая мировая, где он был артиллеристом. В годы гражданской - сражался в легендарной Чапаевской дивизии. Так что опыт солдатский присутствовал. Но была и мирная жизнь, в которой - любимая жена и 5 сыновей. Он ушел на войну вслед за двумя старшими сыновьями - Виктором и Глебом. На этой третьей в его жизни войне он стал сапёром.
…Маскировочный халат, в руках - ножницы, щуп, за поясом гранаты, на шее автомат - и дай Бог удачи. Все знают, что сапёр ошибается один раз. Но Бог миловал. За 5 долгих лет не было ни одной роковой ошибки. Да что там ошибки, даже легкого ранения не было. А ведь прошёл и прополз не одну сотню километров. Обезвредил несколько тысяч мин, строил переправы и сам переправлял бойцов, одним из первых прорвался к Днепру и под шквальным огнём противника сделал десятки рейсов на небольшой сапёрной лодке, переправляя на западный берег батальон пехоты с вооружением, Наводил мосты. На пути к Варшаве старшина Семенов со своим отделением за ночь соорудил переправу через маленькую, но быструю с крутыми берегами речушку, замаскировав ее от врага. А утром со своими ребятами стал на виду у немцев строить другой мост. Немцы, увидев строительство, открыли огонь, но стройка продолжалась, а тем временем по наведенной за ночь переправе наши танки пошли в атаку.
Он прошел долгий путь до Берлина. И награды, как вехи, отмечали его военные дороги. Три ордена - «Красной Звезды», ордена Славы 2 и 3 степени, четыре медали, из них две «За отвагу», одна «За победу над фашистской Германией» и американская «Бронзовая медаль, которой из всей дивизии при встрече на Эльбе наградили только четверых солдат.
Семенов и его товарищи сапёры первыми шли в схватку со смертью, за ними уже двигались танки, артиллерия, пехота. Молодые солдаты называли Николая Андреевича уважительно «Батя». То ли за разницу в возрасте, то ли за душевную щедрость и доброту, то ли за интуитивно угадываемую надежность, свойственную порядочным и заботливым отцам, а может быть, за все вместе. Он был их старшим товарищем, учителем и примером. Но перед пулей, как известно, все равны. Бывало, целое отделение уходило на задание, а возвращался он один. И, как позднее рассказывал в кругу семьи: «Иду, и вижу: с одной стороны идет мать, а с другой крёстная, и свист пуль вокруг». Видимо, спасли его от смерти своими молитвами мать с крёстной, ибо молились за него истово. Поэтому первое, что сделал Николай Андреевич, ступив на родную землю, - поехал к матери. А только потом домой.
С войны не вернулся один из сыновей - Глеб. Летом 44-го, при освобождении Молдавии он был смертельно ранен в танке и остался навечно лежать в братской могиле в центре села Клицкены. А его имя навсегда вписано в «Книгу памяти» Самарской области. С честью прошёл войну Виктор. Он командовал пулеметной ротой, дважды ранен, но выжил.
Борис - третий сын, которому в начале войны было 16 лет, по порядкам военного времени был определен в техническое училище. Но юноша рвался в бой и потому, вместе с другом, сбежав из техникума поступил в училище лётное. Но попасть на фронт не успел. Строгая военная дисциплина не позволяла курсанту отлучиться из училища, и потому он не смог встретить отца. Но по прошествии нескольких дней над домом Николая Андреевича в небе появился учебный самолет. Серафима Матвеевна, жена Николая Андреевича, задумчиво посмотрела в небо и сказала: «Отец, это ведь Борис прилетал, собирайся, поедем к нему. Наверное, теперь в карцере сидит». Она как всегда оказалась права. Но кто же думает о карцере в неполных 20 лет, когда в руках штурвал самолета и ты можешь пролететь над отчим домом, где отец вернулся с войны? Впрочем, летчиком Борис не стал. Училище расформировали, но он вновь поступил в училище, теперь уже в морское. Стал кадровым офицером и навсегда связал свою жизнь с дальневосточным флотом.
Анатолий, четвертый сын, как и Борис, на войне не был, но помогал фронту, работая учеником на производстве. Ну а после войны также стал кадровым офицером. И только самый младший - Игорь остался гражданским. «Сыновьями моими, как орденами, гордиться можно», - любил говорить отец.
Давно нет Николая Андреевича, да и четыре старших сына ушли в мир иной, но свято чтят и хранят традиции семьи младший сын, внуки и правнуки, которые живут в Самаре, во Владивостоке, в Прибалтике. Не оборвала война род солдата-сапёра. Есть в нем и военные, и гражданские, и есть Николай Семёнов - внук Николая Андреевича, названный в честь деда.