Глава 17
Сатин вошел в квартиру, и перевел дух. Он понял, что чуть было, не вляпался, и не подвел Зою. Вначале все шло по плану, как он и задумал. Он подъехал к дому Зои, вышел, прошелся по двору, посмотрел на стоящие машины. Часть из них была засыпанная снегом. Это означало, что хозяева либо еще не вышли из своих квартир, либо вообще не пользовались личным транспортом зимой. Одна машина отъехала от дома. В ее салоне сидел мужчина, женщина и ребенок. Две машины стояли закрытыми, внутри никого не было. Отсюда Сатин сделал вывод, что за домом Зои пока нет наблюдения, или если и есть, то люди находятся внутри дома.
Он вошел в подъезд, и медленно стал подниматься по лестнице. Если кто-то и прячется у мусоропровода, на лестничной площадке, то пожилой мужчина, поднимающийся наверх, не должен вызовет ни какого подозрения. Даже, если и спросят, почему не на лифте? Всегда можно ответить, что это вроде зарядки.
Вот тут-то он и столкнулся с Семой. Толстый, ухмыляющийся парень, сразу не понравился ему. Он проследил за Сатиным, который подошел к двери Зои, и нажал на дверной звонок, хмыкнул, и ехидно произнес:
- Вы Зойкин очередной ухажер? - он противно захихикал, - докатилась Зойка, то с малолетками любовь крутила, теперь уже до стариков дошла. Ну, дает тетка стране угля! Моралистка хренова!
Сатин сразу понял, что перед ним брат Наташи, о котором рассказывала Зоя.
- Что ты такое говоришь? - решил он подыграть Семе, - моя племянница занимается непотребными делами? Я дядя Зои, приехал вот в гости, а ее, видимо, нет дома. Ты, случайно не знаешь, где она может быть? Мне надо серьезно поговорить с ней, повлиять на нее. Стыд-то, какой! Дети обсуждают ее поведение! Да мой брат, наверное, переворачивается в гробу.
Сема воспрянул духом. У него появился благодарный слушатель. В течение двадцати минут, он выплеснул всю информацию о Зое, и ее гостях, какую знал, и какую уже дофантазировал сам.
Сатину оставалось только причмокивать губами, и качать головой. В конце Сема пожаловался ему:
- А прямо перед вами были еще два амбала, тоже Зойку хотели видеть. Разозлились, что ее нет, а на мне отыгрались. Взяли и, ни с того, ни с сего, подзатыльников мне надавали. А я-то тут при чем, что она не известно где шляется, и дома не ночует? Я ей не пастух, чтоб ее пасти. И потом, - обиженно проговорил он, - я, что, не прав? За границей за информацию всегда платят.
Сатин насторожился. Но решил зайти издалека, чтобы парень ничего не заподозрил.
- А ты, что за границей часто бываешь?
- Ни разу не был, - буркнул Сема, - ну, и что? Я по телевизору, в кино это видел. А они драться сразу начали. Зойку им подавай. К кому могла уйти? Кто у нее был? Я им не справочное бюро. За спасибо сейчас даже собаки ногу не поднимают.
Сатин достал десять рублей, и протянул их молодому стяжателю.
- На, купишь себе чего-нибудь.
Сема взял деньги, и недовольно протянул:
- Чего на них купить можно? Пачку жвачки только. Ладно, он засунул десятку в карман, - я пошел.
- Погоди, - остановил его Сатин, - скажи мне, а эти парни, они знакомые моей племянницы? Ты их раньше здесь видел?
- Не-а, - протянул Сема, - хотя, к ней столько мужиков шляется, всех не упомнишь. Не дом, а проходной дом стал. Мама так говорит. Мало того, что к ней мужики шляются, так они еще и по квартирам стали лазить.
- По каким квартирам? - Сатин сделал удивленное лицо.
- Да у нас, например, - сплюнул себе под ноги Сема, - мать сразу засекла, что в квартире кто-то чужой был. Во-первых, она не переносит запах табака, а в доме вонища стояла, жуть. Мать вначале на меня набросилась. Думала, я курить начал. А я, если и балуюсь, то сигаретами с ментолом. Мать валидол то и дело под язык сует, а он мятой пахнет. И потом, у нее есть коробка с побрякушками, цепочки там всякие, кольца. Так она их в каком-то порядке особенном раскладывает. А там все в куче было. Если бы Наташка тапки не отбросила, она бы на нее наорала. Хотя, Наташка ими сроду не интересовалась. Мне они тем более на фиг не нужны. Вот поэтому, мать и решила, что у нас кто-то чужой был.
- Что-то пропало? - поинтересовался Сатин.
- Самое странное, что ничего не пропало, - хмыкнул Сема, - я поэтому и говорю, что это Зойкины хахали видно лазили. Сама с «приветом», и дружки такие же. Я слышал, что есть такие: ничего не берут, а белье чужое нюхают, или чужие украшения на себя вешают. Вот, они, наверное, из таких. А, иначе, зачем было залазить в чужую квартиру, и ничего не своровать? Дураки! Я бы на их месте…, - начал было Сема, и замолчал.
Сатин изобразил на лице страшную обеспокоенность, и стыд.
- Да, что приходится выслушивать пожилому человеку, о собственной племяннице. Ну, она у меня получит выволочку. Я с ней проведу воспитательную беседу. Сейчас поеду прямо к ней на работу, может, там застану свою непутевую племянницу, - Сатин начал спускаться вниз.
Сема пошел следом за ним. Они спустились уже почти к первому этажу, когда Сема приглушенно вскрикнул, и схватил его за рукав дубленки, затащил в угол лестницы.
- Вот эти мужики, вернулись, - шепотом произнес он, - я домой побежал. Еще раз с ними разговаривать, у меня нет ни какого желания.
Сема на цыпочках, стараясь не шуметь начал подниматься наверх. Сатин посмотрел на двух молодых, накачанных парней, которые подошли к лифту, и нажали кнопку вызова. Когда они зашли в лифт, он быстрым шагом снова поднялся к квартире Зои, и увидел, как парни открыли ее дверь, и воровато озираясь, вошли во внутрь квартиры.
Для него стало все ясно. Снова заработал лифт. Сатин замер. Он услышал, как двери лифта открылись этажом выше, и послышались тяжелые шаги, потом раздался недовольный голос Семы, мужской бас, и дверь захлопнулась.
Он подождал, когда сердце немного успокоиться, и осторожно начал спускаться вниз. На улице, он сразу заметил вновь появившуюся машину. Он подошел к ней ближе, и посмотрел на номер. Пошарив во внутреннем кармане он нашел записную книжку, но вот ручки не было нигде. Повторив несколько раз номера трех машин, которые показались ему подозрительными, он пошел к остановке. Споткнувшись о намерзший под снегом лед, он обернулся. И увидел, как из подъезда стремительно выбегает мужчина, и бежит к машине, глядя в его сторону.
Сатин почувствовал опасность. Он почему-то сразу понял, что это за ним. Увидев подъезжающий автобус, быстро запрыгнул в него. Но, когда автобус уже тронулся с места, он практически на ходу выскочил из него, и спрятался за остановкой.
Он видел, как машина, немного погодя, рванула следом за автобусом. Когда она скрылась из виду, он быстрым шагом направился к параллельной улице, там сел в первый попавшийся автобус, проехал три остановки, вышел, поймал частника, и поехал домой.
- Михаил Львович, это вы пришли? - услышал он голос Зои.
- Я, - отозвался он, - сейчас разденусь, и зайду.
Зоя сидела в комнате у телевизора. Шел какой-то очередной, теперь уже отечественный сериал, на криминальную тему. Несколько лет российский народ пытались утопить в слезах, показывая по всем каналам бразильские мелодрамы. Теперь же пытаются вызвать ужас и страх, постоянно показывая отечественные сериалы, в которых рекой льется кровь, звучат маты, вместо музыки, автоматные очереди, а в результате - горы трупов. Мальчики теперь не играют в космонавтов, прыгая с крыши с наволочками вместо парашютов. А девочки в продавцов и врачей, развешивая в кулечки песок, и делая спичкой уколы. Мальчики теперь играют в крутых бандитов, собираясь на стрелки, и отчаянно матерясь. А девочки, в любовниц этих бандитов, споря при этом у кого из них, «бандит крутее». «О времена! О нравы». Да, похоже, эта фраза будет актуальна еще долгое время.
- Что смотришь? - поинтересовался Сатин.
Зоя махнула рукой.
- Да, так, ерунду всякую. Надо же было себя чем-то занять, пока вас нет. Ну, как, удалось что-нибудь выяснить?
Сатин сел на диван, и вздохнул.
- Да, стар я, становлюсь. Я ведь чуть было не подвел тебя Зоенька.
Зоя побледнела.
- Что случилось?
- Ты только не волнуйся, - попытался успокоить ее Сатин, - но эти люди были в твоей квартире. Я не знаю, тебя ли искали, или просто обыскивали квартиру, но факт остается фактом - тебя ищут.
- Значит, Катерина все же меня сдала с потрохами, - вздохнула Зоя, - но, я ее не осуждаю. Честно. Я и сама не знаю, как бы себя повела в такой ситуации. Выходит, правильно я сделала, что переехала к вам, и Веру с Юрой к Чекмареву отправила. Что же теперь делать? Они нас в покое не оставят. Но и жить у вас, тоже вечно не будешь.
- Я тебе уже не раз говорил, - перебил ее Сатин, - живи, сколько тебе будет надо, и не ломай над этим голову.
- Да, но Вера с Юрой, тоже не могут скрываться постоянно, - Зоя закрыла лицо руками, - кошмар какой-то. Как же нам узнать, кто за всем этим стоит?
- Узнаем, Зоенька, узнаем, - наиграно-бодрым тоном произнес Сатин. Он видел, что Зоя очень расстроена, и растеряна, - да, кстати, этот твой сосед Сема, жаловался на то, что в их квартире, кто-то шарился. Вроде ничего не пропало, но вещи лежат не на тех местах, где надо. Получается, что их квартиру тоже обыскивали, как и твою, - он помолчал, потом продолжил, - но, я ездил все же не зря, мне удалось кое-что выяснить.
- Что именно? - Зоя отняла руки от лица, и с надеждой посмотрела на Сатина.
- Я записал номера трех машин. В двух из них точно приехали бандиты, которые тебя ищут, - Сатин взял лист бумаги, и по памяти быстро записал эти номера, - ты говорила, что у тебя есть знакомый в ГИБДД? - он протянул ей листок, - ты можешь выяснить, кому принадлежат эти машины?
Зоя повертела листок в руках, и посмотрела на Сатина.
- А, что я ему скажу? Зачем мне нужны эти данные? Снова документы в машине забыла, как тот раз? Так он мне не поверит. Он и тогда с трудом поверил, что, записывая, перепутал номера машин.
- А тебе надо обязательно объяснять ему, зачем тебе это надо? - Удивился Сатин, - ты же говорила, что вы друзья?
- Мы друзья односторонние, - хмыкнула Зоя.
- Это как? - не понял Сатин, - в первый раз такое выражение слышу.
- Ну, он мне друг, а я для него враг, - пояснила Зоя, - я его отшила в свое время. Он претендовал на всю меня вместе с потрохами, его даже не пугал намечающийся штамп в паспорте. А я претендовала только на дружбу с ним, и на его свободу, и независимость посягать не собиралась. Этот факт его оскорбил до глубины души. Этого он не может, мне простить по сей день. Поэтому, я и не знаю: друг он мне, или враг? Он ведь сразу подумает, что мне эти номера нужны для того, чтобы выяснить все о своих новых поклонниках. Он Отелло еще тот, - не весело усмехнулась она, - озвереет сразу. Начнет еще сам тем мужикам названивать, узнавать какие у нас отношения. И меня подведет, и себя засветит. А я еще одну смерть на себя брать не хочу.
- Понятно, - протянул Сатин, - а этот, твой друг, Чекамрев, он ведь следователь, насколько я помню, он не может выяснить владельцев этих машин?
- Он-то может, - вздохнула Зоя, - только он сразу начнет нудеть о том, что он уже предупреждал меня о том, чтобы я не лезла в это расследование. Что это опасно. Что он велел мне сидеть и не высовываться. А я такая-разэтакая лезу, куда меня не просят. Хотя, - она покачала головой, - деваться некуда. Если выбирать из двух зол, меньшее, то пусть это будет Чекмарев. Сейчас я ему позвоню на работу. Да, - она вскинула глаза на Сатина, - а что вы такое говорили о том, что чуть было, не подвели меня?
Сатин крякнул.
- Да, понимаешь, или этот пацан, Сема, рассказал одному из бандитов, о том, что я разговаривал с ним, или я сам где-то прокололся, но я с трудом ушел от него. Я видел, как он заходил в квартиру этого Семы, а потом он выскочил, и бросился вначале догонять меня, а когда увидел, что я сажусь в автобус, кинулся к машине. Я выскочил, практически на ходу, а он уехал вслед за автобусом. Поэтому, моя физиономия, теперь тоже засвечена. Вот такой я негодный помощник оказался.
Зоя нахмурилась.
- Вот, что я вам скажу, Михаил Львович, больше вы к моему дому не поедите. Не хватало, чтобы и с вами случилось беда. Все, что нам надо было выяснить, мы выяснили. Эти люди чего-то очень бояться, и что-то упорно ищут. Они обыскивали Верину квартиру, Наташину, теперь мою. Интересно бы узнать, что конкретно им надо? И, почему они искали это не только у меня, но и у Наташи? Ведь если они ищут деньги, которые, якобы у них украл Костя, то обыск в квартире Веры, и в моей, закономерен. Но при чем тут тогда Наташа? Мне не дает покоя ее нелепая смерть. За что они ее убили? Если предположить, что Наташа и была той женщиной, о которой Вере говорили бандиты (ну, вроде у Кости была молодая любовница, ради которой он и пошел на преступление), - пояснила Сатину Зоя, - Вера рассказывала об этом Кате, а та - мне. То, тогда, понятен и обыск, и убийство. Но, если они нашли, то, что искали, то зачем в этом случае им нужна я?
- Если только они не нашли там, что искали, - ответил Сатин ее же словами, - и потом, вы с Верой все равно являетесь угрозой для их спокойного существования. Вы опасные, и ненужные свидетели.
- То есть нас должны убить в любом случае? - спокойно произнесла Зоя, и посмотрела на полковника.
- Получается, что так, - вздохнул Сатин.
- Тогда, нам не остается ничего другого, как опередить их, - вздохнула Зоя.
- Ты, хочешь сказать…, - нахмурился Сатин.
Зоя поглядела на встревоженного друга, и улыбнулась.
- Нет, я не собираюсь, как они, становиться убийцей. Я имею в виду, то, что нам надо выяснить кто они, и попытаться разоблачить их. Сейчас я буду звонить Чекмареву, и мы попытаемся сначала выяснить, кто они? А потом, уже будем думать, как их прищучить. Хотя, вы знаете, Михаил Львович, я сейчас настолько зла, что попадись они мне под горячую руку, не знаю, может, и смогла бы даже убить.
В дверь позвонили. Зоя с полковником переглянулись, и замерли. Зоя шепотом спросила:
- Вы кого-то ждете в гости?
Сатин покачал головой.
- А, что если это они? - Зоя медленно, и осторожно встала с дивана, и на цыпочках направилась к двери.
- Ты куда? - остановил ее Сатин.
- Пойду, посмотрю в глазок, - ответила Зоя.
Сатин потрясенно покачал головой.
- Неужели они меня все же выследили? Но, как? Я ведь был уверен, что… .
Зоя замахала на него руками.
- Тише. Сидите здесь. Вы закрылись на внутренний замок, или просто на ключ?
- На внутренний, - отозвался Сатин, - а, что?
- Если просто на ключ, то они запросто могут замок открыть, и войти сюда. А если на внутренний, то им придется тащить сюда автоген. У вас же дверь железная, - пояснила Зоя.
Сатин облегченно вздохнул.
- Точно. Я вначале и не сообразил.
Зоя, пытаясь не шуметь, подошла к двери, и выглянула в глазок. Потом, Сатин услышал, как загремели замки, и дверь открылась. Он кинулся в прихожую, и увидел входящего друга.
- Кузьмич! Ешь твою трешь! - в сердцах выругался он, - ну, ты нас и напугал. Ты чего приехал? Мы же договаривались созвониться.
Кузьмич, или если быть более точным Иван Кузьмич, давний друг Сатина, которому Сатин поручил проследить, не будет ли кто на работе интересоваться Зоей, усмехнулся, и стащил с себя пуховик.
- Ну, и морозец сегодня знатный. А вы чего так всполошились? Звоню, звоню, никто не открывает. Я уж было, кулаком стучать в дверь хотел. Думал, может, звонок сломался.
- А позвонить по телефону, предупредить, что ты едешь, ты сначала не мог? - буркнул недовольно Сатин.
- А зачем? - удивился Кузьмич, - зачем звонить, если я сам приехал?
- А затем, - повысил голос Сатин, - мы уже было подумали, что это бандиты нас выследили, и ломаться в квартиру.
- Ну, тогда бы пароль какой-нибудь придумали типа: «это вы заказывали киллера»? - хохотнул Кузьмич, - ответ: «киллер заказан, можете получить труп».
- Шутки шутишь? - укоризненно произнес Сатин, - а нам не до шуток.
- Мне тоже, - Кузьмич вдруг стал серьезным, - у меня не утешительные новости, поэтому я примчался сюда.
- Ну, проходи, - пригласил его Сатин, - пойдемте на кухню, чайку попьем, и поговорим.
- Чаек, это хорошо, - потер руки Кузьмич, - замерз, как собака. Такого мороза не помню уже давно. В последнее время, перед Новым годом, все чаще дождь идет, и слякоть, как осенью. А тут, вдруг такие холода. Птицы с веток падают. По-моему в сорок первом такие же морозы были. Я тогда помню, как раз…
- Давай воспоминания о твоем детстве оставим на потом, - перебил его Сатин, - а сейчас рассказывай, что тебе удалось выяснить?
- Ну, вот, - обиженно протянул Кузьмич, - в кои веки решил перед красивой девушкой, - он улыбнулся Зое, - своими геройскими подвигами похвастаться, а ты всю малину мне испортил.
- Нечего хвост павлиний распускать, - шутливо оборвал его Сатин, - Зое твои воспоминания сейчас нужны, как балерине лыжи. Понял? И потом, мужская болтливость, это признак старости. Хлебай, давай чай, и говори по делу.
- Это я-то старик? - возмутился Кузьмич? - да мы с тобой одногодки! Я даже на два месяца тебя младше.
Зоя улыбнулась, наблюдая за перепалкой двух друзей. Она только сейчас поняла, что они уже действительно возрастные люди, и как большая часть таких людей, живут в основном воспоминаниями о прошлом. С виду, они были еще довольно крепкими мужчинами, но для них наступил уже тот период в жизни, когда они стали нужны только детям и внукам. Служба, работа, были уже позади. Их ум, знания, сила, были отныне не востребованы ни государством, ни обществом. Им не хотелось верить в это. Они еще чувствовали себя мужчинами, полными сил и энергии. Но эти силы некуда было приложить. И им не осталось ничего, как только вспоминать о былых подвигах, свершениях, поступках, которыми они могли гордиться.
Она легонько постучала ладошкой по столу.
- Друзья мои, по-моему, вы увлеклись оба. А время идет.
Мужчины разом замолчали, и смущенно посмотрели на нее. Кузьмич почесал затылок, и посмотрел на друга.
- Да, распетушились мы с тобой чего-то Мишка, как два общипанных петуха, перед молодой курочкой. Сейчас бы Таньку мою сюда, она бы нам с тобой последние перья выдрала.
Михаил Львович рассмеялся.
- Это уж, точно. Твоя Татьяна не ревновала тебя разве что к бревну. Но ведь у нее и поводы для этого были, согласись?
- Какие поводы? Какие поводы? - возмутился Кузьмич.
- А учительница эта, помнишь? А медсестра? - подначил его Сатин.
Зоя поняла, что друзей снова потянуло в светлое прошлое. Она тяжело вздохнула. Мужчины осеклись, и снова виновато посмотрели на Зою. Сатин крякнул.
- Извини Зоенька, что-то сегодня мы не туда гребем. Мы вообще-то никогда с Ванькой не могли спокойно разговаривать. Всю жизнь цепляем друг друга по разному поводу. Ни разу еще не разошлись, чтобы не поругаться. Но в то же время, друг за друга горло перегрызем. Вот такая вот история.
Кузьмич кивнул.
- Это точно. Ладно, с лирическими отступлениями закончили, начинаю криминальный рассказ. Пришел я в твою контору Зоенька, к самому открытию. Забился в самый неприметный уголок, в конце коридора, и стал наблюдать. Вначале пришла женщина, зашла к твоему начальнику, и быстро ушла. Потом, пришли еще двое: мужчина и молодая девушка. Они тоже зашли к твоему шефу. После их ухода, началось светопредставление. Твой начальник забежал в кабинет, где сидят несколько женщин, и не закрывая двери начал орать визгливым голосом, топая при этом ногами. Мне все было слышно так, словно я стоял рядом. Он кричал, что эта бессовестная обманщица Цыганкова, хочет его смерти. Она подло обманула его. Обещала выйти, а сама снова не явилась на работу. Проводит время, очевидно, с очередным любовником в свое удовольствие, а он должен отдуваться за нее перед начальством. Что больше он никогда не поверит ни одной женщине. Все женщины лживы, бессовестны, и аморальны. В это время вошли двое мужчин, лет тридцати не больше. Они тихо постояли под дверью, послушали весь этот ор, и тихо вышли. Потом, один из них вернулся, и дождавшись, когда начальник ушел к себе, зашел к женщинам. Немного погодя, он вышел с одной из женщин в коридор. Я зашел в туалет, и оставил дверь приоткрытой. Они подошли к окну, и встали практически рядом со мной. Поэтому, я слышал все, о чем он спрашивал эту женщину.
- Женщина молодая, или пожилая? - перебила его Зоя.
- Я не разглядел, - ответил Кузьмич, - но он называл ее Оленькой.
- Понятно, - протянула Зоя, - ну, и что он у нее спрашивал?
- Он представился ей твоим братом, который буквально на несколько часов, между самолетами, решил заехать, повидать сестру, но нигде не может ее найти. Дома нет, на работе нет, Спрашивал, у кого ты можешь быть? Говорил о какой-то срочной посылке, которую ты обещала передать его матери, своей тете, но очевидно из-за рассеянности забыла. Спрашивал, есть ли у тебя любовник, и, не знает ли она его адрес? Или, может, есть близкая подруга?
- Что ей ответила Ольга? - прищурилась Зоя.
- Она тебя недолюбливает, - отозвался Кузьмич.
- Не сомневаюсь, - хмыкнула Зоя, - у нас там все друг друга недолюбливают. А меня в особенности. Не сплетничаю вместе с ними. Не перемываю никому косточки. Мужики ко мне липнут, конфеты, с букетами таскают.
- Да, - поддакнул ей Кузьмич, - она еще сказала, что ваш шеф к тебе не ровно дышит, вот и разрешает тебе прогуливать работу. Всю твою работу на их плечи спихнул, да еще и орет. А сам, скорее всего, знает, где ты есть, только видимость делает, что не знает. Что у тебя любовников, как грязи. Поэтому сказать точно, у кого ты можешь быть, не сможет никто. Подруг у тебя нет, и быть не может. Ты не терпишь соперничества. Со всеми ведешь себя высокомерно. И только, когда тебе что-то надо, как в этот раз, ты начинаешь подлизываться ко всем коллегам, и изображать из себя свою в доску подружку. Вот пошли у тебя на поводу, и теперь пока ты развлекаешься, они будут пахать, как волы.
- Ну, понятно, ничего другого, я от нее и не ожидала, - Зоя откинулась на спинку стула, и закрыла глаза.
- Зоенька, не расстраивайся так, - попробовал успокоить ее Сатин.
Зоя, не открывая глаз, улыбнулась.
- Я и не думала расстраиваться. Было бы из-за чего. Эти женские склоки, и зависть меня мало волнуют. Меня волнует, то, с каким рвением, и практически не скрывая лиц, они разыскивают меня. Ведь этот «брат», показал свое лицо всем женщинам, работающим со мной. Но, если меня убьют, то следователь естественно будет интересоваться, кто меня спрашивал, и кто приходил в последнее время, так ведь? - она открыла глаза, и посмотрела на друзей. Они оба кивнули ей в ответ на ее вопрос.
- Так.
- Ну, вот. Зачем, он «засветился» перед ними?
- Может, рассчитывал, что о брате никто не вспомнит? - предположил Кузьмич, - будут ведь спрашивать о чужих людях.
- Вполне вероятно, - согласилась Зоя, - что было дальше?
- А дальше началось уже совсем интересное кино, - продолжил свой рассказ Кузьмич, - этот парень зашел к твоему шефу. Я подошел к двери, и сел рядом. Он сразу заявил твоему шефу, что якобы знает, что ты находишься у него где-то на съемной квартире. И если, он не скажет твой адрес, то обо всех его похождениях будет известно его жене. Твой шеф клялся, и божился, что ничего не знает. И вообще, как только ты появишься, тебя ждет уведомление об увольнении. Потом, на какое-то время в кабинете установилась тишина. После чего, парень вышел из кабинета, громко хлопнув дверью, а твой шеф рысцой кинулся в туалет. Я заметил, что его брюки мокрые.
- Он, что, описался? - изумилась Зоя.
- Выходит, что так, - согласился Кузьмич, - я предполагаю, что парень пригрозил ему оружием, поэтому в кабинете и было тихо. У твоего шефа, видимо язык отнялся от страха, а этот ждал, что под дулом пистолета, твой начальник расколется. Но, поняв, что он действительно не знает, где ты есть, ушел. Но, это только мое предположение. Я этого не видел. Мне больше делать там было нечего, вот я и поспешил сюда, поделиться своими впечатлениями. Ну, как вам мой рассказ?
Зоя вздохнула.
- Великолепно. Значит, я теперь мало того, что бездомная, так еще и безработная. Чем дальше в лес, тем больше дров.
- Ты не засек, на какой машине они приехали? - поинтересовался Сатин у друга.
- Нет, - покачал головой тот, - я вышел позже, их уже не было. Он и так видел мое лицо, когда выскочил из кабинета. Я не стал рисковать. Да, получается, что я ничего не узнал. Толку от моего сидения там ноль целых, ноль десятых. Надо было, конечно, бежать следом за ним, и посмотреть номер машины, если они приехали на машине, - он виновато посмотрел на друга и Зою, - мозги плесневеть стали. Не сообразил.
Зоя подбодрила его.
- Все нормально. Вы все сделали правильно. У нас есть несколько номеров, мы сейчас попробуем их проверить.
Она пошла к телефону, и набрала номер. Друзья слышали, как она быстро переговорила с кем-то, и вернулась.
- Будем ждать. Как только что-то выясниться, он позвонит.
Ждать пришлось больше часа. Зоя уже начала терять терпение, когда раздался звонок. Она побежала к телефону, но Сатин остановил ее.
- Это в дверь звонят.
Зоя резко остановилась, и с тревогой посмотрела на друзей.
- А это кто может быть? Больше мы, вроде никого не ждем?
Сатин пожал плечами.
- Не знаю. Давай, я посмотрю. Может, кто дверью ошибся, или какой товар предлагают?
Зоя жестом остановила его.
- Нет, я сама.
Она снова на цыпочках приблизилась к двери, и заглянула в глазок. Вдруг, выругавшись себе под нос, она стала открывать дверные замки. Друзья услышали ее сердитый голос, обращенный к вошедшему высокому мужчине.
- Так, ты тоже решил появиться без звонка. Сегодня все хотят довести меня до инфаркта. Откуда ты узнал адрес?
Мужчина не обращая внимания на ее ворчание, улыбнулся.
- Не забывай, я все же следователь.
- Хотела бы я забыть обо всем на свете, и о тебе, в том, числе, да не получается, пока, - съязвила Зоя, - ладно, раз пришел, то проходи.
- Вот спасибо, - Чекмарев изобразил легкий поклон, - а раздеться можно? У вас тут, как в Африке - жара. Не волнуйся, я совсем раздеваться не буду. У меня вполне приличный костюм. Тебе не придется краснеть за меня, перед твоим другом.
- Не смешно, - дернула плечом Зоя, - раздевайся, и перестань паясничать. Тебе не идет.
Они вошли в кухню, и Зоя представила ему Михаила Львовича, и Ивана Кузьмича. Мужчины пожали друг другу руки, и сели к столу.
Чекмарев повеселел. Когда он шел сюда, он очень нервничал, представляя себе друга Зои молодым, красивым мужиком. Все эти дни он не спал ночами, ворочаясь с бока на бок. Пред его глазами то и дело возникали картинки любовных утех Зои с этим неизвестным другом. Он скрежетал зубами от ревности, раздирающей его на части. Раньше он за собой такого не замечал никогда. С женой у него были теплые, доверительные отношения. Он и помыслить не мог о ком-то другом, рядом с ней. Да она и никогда не подавала повода к ревности. Поэтому это чувство было для него внове. И он не находил себе места, мучаясь в догадках. Если она обратилась к этому мужчине в один из самых опасных моментов в своей жизни, и переехала к нему жить, это говорит о многом. Он накачал себя до такой степени, что когда Зоя сегодня позвонила ему, и попросила его выяснить, кто является владельцами машин, интересующих ее номеров, он не стал ей отзваниваться, а помчался на квартиру, сразу, получив данные по запросу.
Сейчас он видел перед собой двух раскрасневшихся от чаепития грузных, седовласых мужчин, явно пенсионного возраста, которые с интересом разглядывали его. Молчание прервала Зоя.
- Ты узнал, о чем я тебя просила?
- А как же? - изобразил удивление на лице Чекмарев, - разве я мог позволить себе не выполнить твой приказ?
- Тебе, по-моему, сегодня отчего-то очень весело? - раздраженно произнесла Зоя, - поделись радостью, посмеемся вместе. Мне вот не до смеха. Впору завыть только осталось.
- Тебе не угодишь, - Чекмарев пожал плечами, - если я серьезен, и ворчу, то ты называешь меня занудой. Если весел, то злишься. Ты как-то определись для себя, как я должен себя вести?
Глаза Зои сузились от злости. Михаил Львович понял, что надо спасать ситуацию. Такую Зою, он видел впервые. Он сразу понял, что здесь замешаны чувства. Между этими двумя то и дело проскакивали искры, и просто физически ощущалось напряжение. Чекмарев ему понравился сразу. Крепкое рукопожатие, серьезный взгляд, скрывающийся за наигранной веселостью. Настоящий мужик, как говорит Кузьмич «нашей закваски человек».
- Зоенька, что ты набросилась на человека? Налей Сергею Васильевичу чайку. И дай что-нибудь перекусить. Он ведь, наверное, еще и не обедал?
Но Зоя не собралась сдаваться. Она сама не понимала, почему ее так злит присутствие Чекмарева.
- Здесь не столовая, а я не официантка. Если ему есть, что сказать, то пусть говорит. А если нет, то нечего здесь рассиживаться.
Чекмарев вздохнул, и развел руками.
- Ну, если не заслужил даже чаю, то сразу перейдем к делу, - он достал несколько листочков бумаги, и положил на стол, - я мчался сюда на всех парусах, чтобы сообщить вам сногсшибательное известие, и вот, что получил взамен.
Зоя быстро схватила со стола листочки, и впилась в них взглядом.
- Вот это номер, - присвистнула она, - что и требовалось доказать! Я же сразу тебе об этом говорила! Но ты не захотел мне поверить. Назвал это бабьими фантазиями.
- Во-первых, не бабьими, а женскими. А во-вторых, ну, казни меня за это, - покаянно опустил голову Чекмарев, - больше не буду сомневаться ни в одном твоем слове, клянусь! - он приложил руку к груди.
- Чекмарев, я тебя сегодня не узнаю? - удивленно произнесла Зоя, - ты, правда, чего-то развеселился не к добру. Или ты решил, что все уже закончилось? Так я смею тебе напомнить, что пусть мы теперь знаем, кто стоит за всем этим кошмаром, но доказательств-то у нас как не было, так и нет.
Сатин осторожно поинтересовался.
- Может, вы и нам скажете, что все-таки удалось выяснить? Мы вроде имеем к этому самое непосредственное отношение, вам так не кажется?
Чекмарев кивнул.
- Конечно. Одна из машин, номер которой вы записали, принадлежит Андрееву Дмитрию, который является в данный момент начальником охраны Южнова. Я надеюсь, вам не надо объяснять, кто этот человек?
Сатин покачал головой.
- Не надо.
- Ну, вот, - продолжил Чекмарев, - вторая машина принадлежит жильцу этого дома Федькину. А вот третья оформлена на некоего Сергеева, больше известного под кличкой «Серый». Трижды судимого за разбойные нападения, с нанесением серьезных телесных повреждений. Зоя сказала, что двое из этих мужчин заходили в ее квартиру, и вы это видели?
- Да, - кивнул Сатин.
- Так, вот, я думаю, что одним из этих мужчин и был Серый. Получается, что Серый работает на Андреева, который в свою очередь работает на Южнова. А это уже не цветочки-ягодки. Теперь нам, по крайней мере, известно, кто за всем этим стоит.
- Тоже мне, новость сообщил, - фыркнула Зоя, - я сразу знала, кто за всем этим стоит! И не только знала, но и говорила тебе.
- Тогда, это были лишь твои подозрения, основанные только на предположениях и интуиции, - возразил ей Чекмарев.
- А теперь? - подбоченилась Зоя, - ты, что, их за руку поймал? Или в моей квартире? Что ты можешь им инкриминировать, кроме обычного незаконного проникновения в квартиру, и кражи, если таковая имеет место быть? Так, что поубавь свое веселье, и давай думать, как нам вывести этих ублюдков на чистую воду? На их совести смерть Кости, Кати, Наташи, и несчастье Веры с Юрой. Я тоже, благодаря их стараниям, осталась без собственной квартиры, и теперь еще и без работы. Хотя, это уже мелочи, по сравнению со всем остальным.
- А вот об этом надо серьезно подумать, - Чекмарев устало провел ладошкой по лицу.
Молчавший до этого Кузьмич, спросил его:
- Может, установить за ними наблюдение? Или арестовать их?
- На каком основании? - вздохнул Чекмарев, - Николаев свел счеты с жизнью сам. Наталья переходила улицу на красный свет, и погибла под колесами автомобиля, из-за собственной неосторожности. Катю убили совершенно в другом городе с целью грабежа. Таких случаев сейчас тысячи.
- Но ты же сказал, что ее пытали! - воскликнула Зоя.
- Это ни о чем не говорит! - отрезал Чекмарев, - пытали, чтобы сказала, где деньги, драгоценности. В конце концов, просто ради удовольствия. Отморозков сейчас не меряно. Проверка финансового состояния фирмы, где работал Николаев, ничего не дала. Там все тип-топ. Нарушения есть, но очень незначительные. Веры с Юрой нет дома. Так мало ли где они могут быть? Их в розыск никто не подавал. А если и подадут, то в своем нынешнем состоянии Вера ничего конкретного сообщить не сможет, а Юра не знает. Все, круг замкнулся. Ты права, что даже, если бы мы поймали их в твоей квартире, то и тогда бы могли предъявить им в обвинение только взлом квартиры. Но его к делу Николаевых, не пришьешь ни каким боком. Андреев-то к тебе в квартиру не заходил? Нет. Вот то-то и оно.
- И что же делать? - беспомощно произнесла Зоя.
- Понимаешь, есть один вариант, но он очень опасен, - Чекмарев задумался, и ушел в себя.
- Какой вариант? - насторожился Сатин, - и для кого он опасен? Если для Зои, то…
Зоя перебила его.
- Говори свой вариант.
Чекмарев помотал головой.
- Нет, этот вариант не проходной. Забудь. Надо придумать что-то другое. Мне надо поговорить с Кумариным. Он мужик толковый. И потом, если он не сдал это дело в архив, значит, он тоже подозревает, что здесь не простое самоубийство.
- Ну, и что тебе такого интересного может посоветовать твой Кумарин, чего не можем мы? - снова взвилась Зоя.
Сатин успокаивающе погладил ее по плечу.
- Зоя, но они же профессионалы. Мы можем только наломать дров.
- Ну, конечно! - возмутилась Зоя, - они профессионалы! А мы дерьмо собачье. Но только не эти, так называемы профессионалы, узнали о том, что убили Наташу, и потом, что-то искали в ее квартире. Убили бы и меня, если бы я вовремя не спряталась у Михаила Львовича. Были на моей работе, в моем доме. Не эти профессионалы узнали, кто эти люди, и какое они имеют отношение к Южнову. Это узнали мы с вами, - кивнула она Кузьмичу, и Сатину, - а он теперь пришел, сидит здесь, и умничает. С нами он советоваться не может. Мы люди маленькие, не далекие, куда нам до могущественных следователей прокуратуры?
- Зоя, перестань вести себя, как маленький ребенок, - не выдержал Чекмарев, - я понимаю, что раздражаю тебя. Но потрепи немного. Как только мы разберемся с этим делом, я исчезну из твоего поля зрения навсегда, и больше никогда тебя не потревожу. И хочу тебе напомнить, что это ты обратилась ко мне за помощью, а не я тебе навязался. Как могу, я помогаю. Вера…
- Да, кстати, - Зоя почувствовала себя неловко. Она видела укоризненные взгляды, которые кидал на нее Сатин. Теперь он решит, что она действительно стерва, какой ее и считают коллеги по работе. Поэтому она решила сменить тему разговора, - Как там Вера и Юра? Она ничего так и не вспомнила?
- Нет, - покачал головой Чекмарев, - она чувствует себя лучше. Синяки практически все прошли. Она вылизала мою квартиру, в буквальном смысле, до блеска. Вяжет Насте свитер. Готовит изумительные обеды, и даже порой смеется. О ее покойном муже я теперь знаю если не все, то многое, словно был знаком с ним всю жизнь. Она постоянно говорит о нем. Юра, конечно, подавлен, очень переживает, но старается не показывать виду. Он очень подружился с Настей, и с ее другом Валерой. Сидят перед компьютером часами, о чем-то шепчутся, болтают. Каждый вечер к нам заходит мой друг - врач. Беседует с Верой, наблюдает за ее поведением. Так, что у нас теперь шумно, и многолюдно. Скучать некогда.
- А, что говорит врач, о ее памяти? - Зоя наконец-то смилостивилась, и налила Чекмареву чай в большую кружку. Поставила перед ним вазочку с айвовым вареньем, масло, сыр, и нарезала хлеб.
Чекмарев кинул быстрый взгляд на Сатина, и Кузьмича, те подмигнули ему, высказывая этим самым свою солидарность, и симпатию. Он сделал себе бутерброд, откусил от него большой кусок, запил крепким, горячим, чаем, после чего ответил:
- Он говорит, что память может вернуться в любой момент, а может не вернуться никогда. Человек сам блокирует в своем мозгу неприятные, тяжелые воспоминания, а как снять этот блок, медицине пока не известно.
- Бедная Вера, - вздохнула Зоя, - за что ей это наказание? Лучше, добрее, и честнее человека я не встречала в своей жизни. Как она будет жить дальше, с ее-то взглядами на жизнь и людей? Она все видит только в розовом свете. Всем старается помочь, угодить.
- Ну, у нее есть такая подруга, как ты. Теперь еще есть мы. Не дадим пропасть, не волнуйся, - постарался успокоить ее Чекмарев.
- А, что, я плохая подруга, да? - начала опять злится Зоя. Ей показалось, что Чекмарев сказал это с насмешкой.
- Зоя, перестань цепляться к нему, - не выдержал Кузьмич, - ох и язвы же вы бабы. Моя Танька такая же была. С какого боку не поверни, все я виноватым оказывался. Подарки не приношу, значит, не люблю. Принес, значит, в чем-то провинился. Молчишь - почему молчишь? Начинаешь говорить, сразу отповедь - тебя никто не спрашивал, молчи в тряпочку. Лишний раз не обнял, значит, другая баба появилась. Что вы за народ такой?
Зоя махнула рукой, и вышла. Сатин укоризненно посмотрел на друга.
- Чего ты со своей Танькой прицепился? Нашел время в воспоминания пускаться. Девчонке сейчас не сладко: подруга в таком состоянии, из дома пришлось уйти, на работе неприятности, да просто страшно, она же женщина. А ты ее учить вздумал. Попробуй, поставь себя на ее место, я посмотрю, как ты будешь себя вести. Тебе раньше командир замечание сделает, ты день ходишь на всех орешь, психуешь, цепляешься ко всем, на скандал нарываешься. А тут на девчонку столько сразу всего свалилось, не каждый мужик выдержит. А она борется, не сдается.
- Да, я не сержусь на нее, - проговорил Чекмарев, - я ею восхищаюсь. Другая бы, на ее месте, слезы ручьем лила, и судьбу корила. Или плюнула бы на все проблемы подруги, и радовалась жизни по принципу: меня не касается, и ладно. А она, рискуя своей жизнью, подругу спасла, и пытается распутать дело ее мужа, практически в одиночку. Я, конечно, параллельно тоже занимаюсь расследованием, но честно скажу, пока добился меньшего результата, чем она. Хотя кое-что, тоже накопал.
- И что же, если не секрет? - поинтересовался Сатин.
Я установил наблюдение за Южновым. И в поле моего зрения попали те же машины, что и у вас. У него есть квартира в центре города, куда он заезжает после работы. Я сделал несколько фотографий, на которых он разговаривает с одним банкиром, чей банк несколько раз проходил в суде по очень не благовидным делам, и был уличен в «отмывании денег». Его несколько раз хотели лишить лицензии, но очевидно, у него имеются большие покровители, которые спускали все дела на тормозах. После того, как Южнов расстался с этим банкиром, он встретился с Серым, который приехал вместе с Андреевым.
- Покажи фотографию этого Андреева, - над столом склонилась Зоя. Они не заметили, как она вернулась. Чекмарев протянул ей фотографию. Зоя нахмурилась, всматриваясь в лицо высокого плотного мужчины. Вдруг, она воскликнула, - у него шрам!
- Ну, и что? - в один голос спросили мужчины.
- Я же рассказывала, что охранник в больнице, где лежала Наташа, сказал, что передо мной, какой-то мужчина прорвался тоже без пропуска, к жене, но потом вернулся, и сказал, что перепутал больницы. А у Наташи кто-то отключил аппаратуру, и она умерла, оттого, что не могла дышать. Все эти дерганья рукой, и рефлексы, чушь собачья. Это отговорка врачей. Значит, ее убил Андреев. Если бы я была внимательнее, я бы знала, где она работает. Мы ведь довольно часто общались. Но мне было как всегда некогда. А Наташа, видимо, что-то знала, и они ее убрали, испугавшись нашего соседства, и, что она может проговориться мне. Получается, что и в ее смерти есть моя вина.
- Глупости! Ты говоришь глупости! - оборвал ее Чекмарев, - если бы они знали о твоем существовании раньше, то им не нужна была бы Катя. Почему погибла Наташа, мы со временем выясним, ты не имеешь к этой смерти ни какого отношения. Не накручивай себя.
Зоя облегченно вздохнула. Она даже не обиделась на отповедь Чекмарева.
- Точно. Как я это сразу не сообразила? Они появились у меня после убийства Кати. А после смерти Наташи я еще ночевала дома, и ко мне никто не приходил.
- Ну, вот, видишь, - улыбнулся Чекмарев, - надо мне будет сходить в эту больницу, и показать фотографию охраннику. Если он запомнил шрам, то, может, вспомнит и лицо этого мужчины. Если окажется, что это действительно Андреев, тогда можно считать, что Наташу точно убили. Но, что они могли искать в ее квартире? Получается, есть какие-то документы, фотографии, или запись разговоров, которые каким-то образом попали к этой Наталье, и которых они боялись. Может, она решила шантажировать шефа ими, и, поэтому ее убили?
- Вполне вероятно, - кивнул Сатин.
- А чего они тогда искали у меня? - Зоя перебирала фотографии, выложенные Чекмаревым.
- Тебя в первую очередь, - ответил он, - они же не знали, может, ты закрылась дома, и не отвечаешь на телефонные звонки? И потом, если они требовали от твоей подруги деньги, или номер счета в банке, значит, они могли подумать, что ты тоже в курсе дел Веры. Ведь ты же ее спрятала у себя. Об этом им рассказала Катя. Поэтому ничего удивительного в том, что они проникли в твою квартиру, нет.
- Эх, Костя, Костя, как ты мог уйти, никому ничего не объяснив? - тяжело вздохнула Зоя, - ну, и что мы теперь будем делать со всем этим?
- Вы, ничего, - спокойно ответил Чекмарев, - все, что могли, вы уже сделали. Теперь, это моя забота. Делать из тебя живца, я не буду, как бы ты меня не упрашивала, - он спохватился, что сказал лишнее, но было уже поздно.
- Так, так, господин следователь, - протянула Зоя, - это уже горячее. Что, значит, делать из меня живца? Я так понимаю, этот тот вариант, который вы отвергли в самом начале? - она снова перешла с ним на вы.
Зоя замечала за собой такую особенность. Если она начинала злиться, и отпускала тормоза, то могла начать тыкать совершенно незнакомому ей человеку, и даже наорать на него. И наоборот, если решался какой-то серьезный, сложный вопрос, и она начинала волноваться, то сама не замечая как, начинала называть человека на вы, и обращаться к нему преувеличенно вежливо. Обычно, друзья воспринимали это выканье, как способ «подколоть», съязвить, и обижались на нее.
Но Чекмарев сделал вид, что не заметил этого резкого перехода.
- Мы не будем говорить об этом ни сейчас, ни после, - твердо ответил он.
Но Зоя и не думала отступать. Она, наконец, поняла, что он имел в виду, называя ее живцом.
- Нет, мы как раз и будем говорить именно об этом, - упрямо ответила она, - иначе ваше расследование грозит, затянутся на годы. Может, вас это и устраивает, а меня нет. Сейчас они гоняются за мной, пытаясь выяснить, где я прячусь, так?
- Ну, допустим, - недовольно согласился с ней Чекмарев.
- Не допустим, а точно, - припечатала Зоя, - через меня они рассчитывают выйти на Веру и Юру. Значит, надо им позволить найти меня. Тогда, мы сможем взять их с поличным.
- Да, и в подарок получить твой остывающий труп? - хмыкнул Чекмарев.
- Почему сразу труп? - сделала удивленное лицо Зоя, - вы же будите контролировать ситуацию, и не позволите им зайти так далеко.
- Каким образом, позвольте вас спросить? - снова начал кипятиться Чекмарев. И тоже, вдруг, неожиданно для себя, сообразил, что стал обращаться к Зое на вы, - буду лежать под кроватью, что ли? Или залезу на антресоль? А потом с криком индейцев, вышедших на тропу войны, спрыгну вниз, и начну палить из пистолета?
- Ваша ирония тут совершенно не уместна, - Зоя раздраженно начала притоптывать правой ногой.
Михаил Львович с Кузьмичом тревожно переглянулись. Они видели, что хрупкое перемирие между молодыми людьми закончилось, и они снова начали наступление на своих фронтах.
- Зоенька, - попробовал образумить молодую подругу Сатин, - я считаю, что Сергей Васильевич прав. Это очень опасное мероприятие. Это ведь не игра в войну, а настоящая война не на жизнь, а на смерть. И малейший промах грозит катастрофой. Если у него есть более безопасный вариант, то надо воспользоваться им.
- А я считала, что рядом со мной настоящие мужчины, - фыркнула Зоя, - но, по-видимому, я ошиблась. Вы перестраховщики. Поэтому я и не хочу ни с кем из так называемого «сильного пола» связывать свою жизнь. Вы не способны на поступок. Вы постоянно оглядываетесь назад, трясясь, как бы чего не вышло? Вы прячете голову в песок, как страусы, и ждете, что проблема разрешится сама собой. А я не хочу прятаться, и бояться. Трястись от мысли, что когда-то они, в конце концов, выследят меня, или Веру, и убьют. Или сидеть здесь, и ждать с моря погоды, боясь выглянуть в окошко, или выйти на улицу. Я предпочитаю встретить опасность лицом к лицу. И потом, Костя тоже не может лежать в холодильнике бесконечно. Я не хочу, чтоб его похоронили в общей могиле, как бомжа. А если к Вере вернется память? Она же не выдержит, и помчится к нему. Нет, я так не могу. Если вы не поможете мне, я сделаю это сама.
Лицо Сатина стало красным, как помидор. Он растерянно посмотрел на Зою, и опустил голову. Зоя смешалась.
- Михаил Львович, простите ради бога. Я не имела в виду, конкретно вас. Вы-то, как раз мне и помогаете во всем. Вы, да Иван Кузьмич. Все мои слова были направлены против Сергея. Поймите, чего проще: установить в моей квартире прослушку, расставить людей вокруг дома, и в подъезде, может, даже одному, двум действительно спрятаться в квартире? Ведь это обычная, стандартная операция. Да, риск есть. Но, жизнь вообще штука опасная, от нее умирают, как говорят умные люди. Мы теперь знаем, кто за всем стоит, знаем, что эти люди убийцы. Так чего же тянуть? Чего ждать? Следующих трупов? А я, если они «возьмут» меня, попытаюсь их разговорить, выяснить, как можно больше и о смерти Кости, и о смерти Наташи. Они ведь будут считать, что говорят с потенциальной покойницей, и выляпают мне все. Нам потом и доказывать будет нечего, они сами себе приговор подпишут. Скажите, я не права?
Сатин покачал головой.
- Не знаю. Скорее всего, права. Но мне трудно с этим смириться. Мы с Кузьмичом в свое время тоже рисковали своими жизнями, но были офицерами, и это был наш долг. А ты, молодая, красивая женщина. У тебя еще вся жизнь впереди. А если с тобой что-то случиться? Как мы потом друг другу в глаза глядеть будем? Как жить?
- Со мной все будет нормально, - улыбнулась Зоя, - я не собираюсь умирать. Но и пасовать перед этими подонками не буду. Ну, что, Чекмарев, соглашаешься на мой план? Или снова начнешь нудеть о месте женщины в обществе, и ее предназначении? - насмешливо спросила она, глядя ему прямо в глаза.
- Не дави на меня так сразу. Дай подумать, - буркнул Чекмарев.
- И долго ты думать будешь? - Зоя, вдруг, почувствовала себя легко, как будто сбросила с себя тяжелую ношу. Она приняла решение, и теперь подгоняла время. Ей хотелось побежать к себе домой прямо сейчас, и дождавшись этих нелюдей выцарапать им глаза, и навсегда упрятать их в тюрьму, чтобы они никогда и никому больше не смогли причинить горя.
- Столько, сколько нужно, - отшутился Чекмарев, - а если серьезно, то я хотел бы вначале, все же переговорить с Кумариным, посоветоваться с ним, а после уже принимать какое-то решение. Без его помощи, и помощи коллег из УГРо нам все равно не обойтись. Задержание преступников тогда будет не законным. Да, и все прослушки, разговоры, и записи тоже. Я, надеюсь, тебе это не надо объяснять? - он вопросительно посмотрел на Зою, - как адвокат, ты обязана это знать.
- Ой, только не надо меня обвинять в профессиональной неграмотности, - прищурилась Зоя.
- Ну, тогда ты должна знать, что адвокат, с их стороны опротестует все наши незаконные действия, и мы останемся с носом, - попытался убедить ее Чекмарев, - поэтому в наших общих интересах будет привлечение к этому делу прокуратуры и ребят из уголовного розыска.
- Но они ведь не захотели заводить никакого уголовного дела? - возразила ему Зоя, - почему они должны это сделать сейчас?
- Потому, что обстоятельства изменились, - Чекмарев встал, и подошел к окну. На улице быстро начало темнеть, хотя время перевалило чуть за четыре часа после полудня. Вспыхнули уличные фонари, и небо стало еще темнее. Неоновый свет заливал улицу каким-то неестественно голубым светом. Машины, мигая фарами, мчались, слепя друг друга. Люди спешили по своим делам. У каждого из них были свои радости, свои проблемы, и свои надежды на будущее. Чекмарев отошел от окна, и снова сел к столу, положив руки на стол. - Раньше, не было причин к возбуждению уголовного дела. И тебе это тоже хорошо известно. Теперь же, когда есть сведения о смерти подруги Николаевой - Екатерины Корецкой. Сведения о смерти секретаря Южнова - Натальи. И если мне удастся получить показания охранника из больницы, о посещении этой больницы в то время, когда Наталья находилась там, его охранника Андреева, после чего Наталья умерла. Свидетель, - он кивнул в сторону Сатина, - который может подтвердить, факт взлома твоей квартиры, и опять же это связано с делом Николаева. Тут, как ты понимаешь, органы следствия просто уже не имеют права закрыть на это глаза. Я понятно говорю?
- Вполне, - не довольно отозвалась Зоя. Она понимала, что Чекмарев прав, но не могла с этим смириться. Все опять откладывалось на завтрашний день, в лучшем случае. А с темпами нашей родной российской милиции и прокуратуры, Зоя была знакома не понаслышке. Пока они будут готовить операцию, может наступить весна, а то и лето. - Но я согласна ждать не больше двух дней, - категоричным тоном добавила она, - иначе я буду действовать на свой страх и риск.
- Договорились, - удовлетворенно произнес Чекмарев, - тогда, я побежал, а то рабочее время близится к концу. Вечером я позвоню. Рад был познакомиться, - улыбнулся он Сатину, и Кузьмичу.
- Взаимно, - в один голос ответили друзья.
Чекмарев быстро оделся, и помахав им на прощанье рукой, выскочил на лестничную площадку.
Зоя вернулась в кухню, и посмотрела на притихших друзей.
- Извините, я, наверное, вела себя не правильно, но меня почему-то бесит одно его присутствие. Он такой умный, такой правильный, такой порядочный, что просто зубы сводит. Он считает, что женщина должна быть мягкой, уступчивой, улыбчивой, и ее место на кухне.
Сатин удивленно посмотрел на нее.
- Я не слышал, чтобы он говорил такое, а ты Кузьмич? - он кинул взгляд на друга.
Тот пожал плечами.
- Я тоже не слышал, но полностью с ним согласен.
- Если вы не слышали, то в чем же вы с ним согласны? - протянула Зоя, и нахмурилась.
- Ну, ты сказала, что вроде бы он сказал, - начал объяснять Кузьмич, и запутавшись, чертыхнулся, - черт его знает, кто это сказал? Но я полностью с ним солидарен. Женщина на то и женщина, чтобы не с шашкой наголо скакать, а с поварешкой у плиты стоять.
- Конечно, по-вашему, мы же ни на что другое не способны, так? - начала кипятиться Зоя.
Сатин кинулся спасать положение.
- Да он шутит Зоенька, - попытался он успокоить ее, - ты же видишь. Не обращай внимания на этого старого придурка.
- Это я старый придурок? - возмутился Кузьмич? - а как помощь вам потребовалась, к кому вы обратились? Поумнее-то не нашли? И вообще, нечего за меня отвечать. Что думаю, то и говорю. И не собираюсь ни перед кем расшаркиваться в реверансах.
Зоя надулась, и замолчала. Сатин кидал на друга свирепые взгляды, и исподтишка грозил ему кулаком. Кузьмич, сердито сопя, встал.
- Ладно, раз я тут не ко двору, со своими закидонами, то я пошел. Но перед уходом свою точку зрения выскажу все равно, хотите вы этого или нет. Серега нормальный мужик, и говорит правильные вещи. Ловлей бандитов должна заниматься милиция, а не два отставника с молодой женщиной.
- Значит, вы считаете, что я должна была сидеть, и ждать, когда они убьют меня? - перебила его Зоя, - ваша хваленая милиция пальцем пока не пошевелила, чтобы разобраться в этом деле. По их вине мы имеем два трупа - Кати и Наташи. Вам так хочется увидеть меня в гробу? Или это они выяснили, что бандиты шарились в моей квартире, разыскивали меня на работе? Они выяснили, что Наташу убили, а не сбили случайно машиной?
Кузьмич смутился, и махнул рукой.
- Не знаю я! Совсем вы меня запутали. Нет, конечно, до сегодняшнего дня ты поступала правильно. Но теперь-то зачем тебе рисковать жизнью, если на это есть специально обученные люди?
- Так эти люди, еще пока не дали ни какого согласия, заводить уголовное дело ни на Южнова, ни на его банду. Чекмарев сейчас только пошел просить их об этом одолжении, - раздраженно произнесла Зоя, - и, каков будет их ответ - мы, пока, не знаем. Если боитесь за свою жизнь, то никто вас не заставляет насильно помогать мне. Спасибо за то, что вы сделали, и прощайте, - она махнула рукой в сторону двери.
Кузьмич побагровел.
- Я боюсь? Да я сотни раз под пулями ходил, и не сгибался. А теперь-то мне уже вообще нечего бояться - жизнь позади практически. Я о тебе речь веду. Тебе еще замуж надо выйти, да детей нарожать.
- А обо мне речи вести не надо, - упрямо продолжила Зоя, - и вопрос с мужем и детьми, я тоже сама решу. Или для вас женщина, не имеющая ребенка, это моральный урод? Для вас необъятная тетка с сальными волосами, обвешанная кучей сопливых ребятишек, в домашнем халате, фартуке, с поварешкой в руках, это и есть эталон красоты?
Сатин попробовал еще раз прекратить перепалку разбушевавшихся Кузьмича и Зои.
- Друзья мои, остановитесь! Мы просто все очень перенервничали за сегодняшний день, переволновались, устали. Давайте сделаем так: каждый останется при своем мнении. Оба имеете на это право. Сейчас Зоя примет ванну, и ляжет отдохнуть. А Кузьмич поедет домой. Вечером, после звонка Сергея, мы созвонимся, и решим, что делать дальше? Вы со мной согласны?
Кузьмич буркнул:
- Раз оба меня гоните, то я пошел. Но завтра, я все равно приду. Вам теперь от меня так просто не избавиться. А на собственное мнение, я все равно имею право.
- Имеешь, имеешь, - похлопал его по плечу Сатин, и начал подталкивать друга к выходу.
Зоя обиженно молчала. Сатин закрыл за другом дверь, и вернулся назад.
- Не обижайся на него, он мужик хороший, только немного вздорный. И потом, у него недавно сын в Чечне погиб, вот он и пытается уберечь тебя. А разговаривать нормально, мы мужики не умеем.
- Я не знала, - потрясенно проговорила Зоя, - как же это случилось?
- Обыкновенно. Война, - Сатин тяжело вздохнул, - тоже все не хотел ждать, когда там все само собой решится. Его любимой поговоркой было: «я сам должен в этом разобраться». Вот и разобрался. А тут ты заладила: я сама все сделаю, сама, вот Кузьмич и набросился на тебя.
- Михаил Львович, миленький, не обижайтесь, - она подошла и обняла его, - я действительно вздорная, грубая женщина. Когда Чекмарев начал нахваливать Веру, какая она хозяйственная, да ласковая, я и взбесилась. Меня он только подкалывает постоянно, да насмехается надо мной.
Сатин ласково погладил ее по голове.
- Глупая ты, девочка. Да он в тебя влюблен без памяти.
Зоя, отстранившись, удивленно посмотрела на него.
- Шутите? Да мы друг друга терпеть не можем.
Сатин рассмеялся.
- Да уж, это видно не вооруженным глазом. Обычно, такая ненависть заканчивается покупкой обручальных колец, и свадебным маршем.
Зоя улыбнулась.
- Скажите тоже. Ну, вот объясните мне, почему стоит только мужчине увидеть Веру, он сразу начинает предлагать ей свою помощь, улыбаться, готов кинуться на каждого, кто якобы пытается обидеть ее? А на меня все только орут, и выпускают свои иголки, чтобы побольнее уколоть?
- Потому, что ты сильная, - просто ответил Сатин.