Дьявол из преисподней. Глава 7, 8

Ольга Барсукова -Фокина
Глава   7

  Борисову пришлось потратить более двух часов, пока он, наконец, не выяснил, что Оксана Зорина десять лет назад вышла замуж и теперь носит фамилию Беседина.  Проживает вместе с мужем и дочерью по адресу: улица Лесная, дом 15, квартира 22.  Подъехав к дому -  Борисов огляделся. Дом был старый дореволюционных времен. Как и во многих питерских домах того времени, большая часть окон выходила, в так называемый «колодец». Это была заасфальтированная площадка, на которой стояло несколько мусорных баков и одно чахлое деревце. Железные ворота, отделявшие колодец от проезжей части, были разломаны. Когда-то, они закрывались на ночь, и без дворника никто чужой не мог попасть вовнутрь и войти в дом. Но теперь дворников не стало, и  ворота висели на проржавевших петлях, скрипя и повизгивая. Лифт в доме тоже был старый, с закрывающимися дверцами. Борисов поднялся на нужный этаж, и только собрался позвонить, как дверь открылась и из квартиры вышла женщина в сером платье и темном платке, повязанном на голову. Увидев Борисова, она вздрогнула и непроизвольно прижала сумочку, которую держала в руке, к груди.   
  Борисов, достав удостоверение и предъявив его женщине, спросил: - Вы Беседина Оксана? 
  Женщина побледнела и, покачнувшись, схватилась за косяк двери.
  – Да, что вам нужно? 
  - Я хотел бы побеседовать с вами. Если можно, давайте пройдем в квартиру.
  Оксана, обречено кивнув головой, произнесла: - Проходите. 
  Квартира была уютная, без показной роскоши - обставленная просто, но с большим вкусом.  На стенах висели картины в простеньких рамах. Но сразу было видно, что это подлинники, а не репродукции.  Мебель была из светлого орехового дерева, массивная и надежная. Диван и кресла в гостиной с высокими спинками и жесткими подлокотниками. Из таких кресел легко вставать, но клубочком на них не свернешься. Тяжелая, хрустальная люстра, переливалась на свету всеми цветами радуги. Тяжелые шелковые портьеры темно-зелёного цвета были задёрнуты, оставляя небольшую щель, через которую пробивался свет уходящего дня. Вся обстановка в доме говорила о богатстве, надёжности и стабильности.
  - Да, не хило живёт мадам, - Борисов повернулся к Оксане, - можно присесть?
  - Да, пожалуйста.
  Оксана села на краешек дивана, как бы собираясь в любой момент вскочить и убежать. Глаза у неё были, как у затравленной лани.
  Борисов, вздохнув, подумал, что здесь один вид уже кричит о виновности. Он не сомневался, что она, если не сама убила этого Плахина, то уж соучастницей была,  несомненно.
  Борисов достал бланк протокола и ручку: - Ну, что сами расскажите, или мне задавать вопросы?   
  - Да чего уж тут. – Оксана сняла платок и пригладила волосы.  – Можете записывать. Я давно хотела его убить. Таких выродков не понятно, как земля держит?  Они несут только: боль, зло, поломанные судьбы, страх. Они отравляют всё хорошее, светлое. Им дьявол дал броскую внешность, обаяние, но душа у них чёрная и вместо сердца – камень. Им нравится унижать, истязать. Боль и отчаяние других людей доставляют им радость. Разве я не права в моём стремлении избавить других оттого, что по его милости пришлось испытать мне?
  Борисов, качнув головой,  толи в знак согласия, толи в знак протеста, произнёс:
  - Если можно, расскажите всё с самого начала.
  Оксана с горечью рассмеялась.
  - Ну, что ж, с самого начала, так с самого начала. Простите, как к вам можно обращаться?
  - Можно Борис Иванович, можно просто Борис. Как вам будет удобнее.
  - Хорошо Борис. Представьте себе молоденькую, избалованную родительской любовью девочку, голова которой набита романтическими бреднями. Эта девочка мечтает о сказочном принце и вечной, безумной любви. И вот она встречает такого принца! Восторгу и счастью ее нет предела. Он красив, статен, как Бог. От его улыбки у нее подкашиваются ноги. От его поцелуев кружится голова, и сердце выскакивает из груди. Ради него она бросает все: учебу, родителей, подруг. Он говорит: - Пошли со мной. И она идет, представляя, что их ждет рай. А попадает в ад! Ее невинность, чистоту и наивность грубо топчут «грязными сапогами». Из нее делают девочку для развлечений, для удовлетворения самых низменных и извращенных желаний. И ее Бог, ее кумир, наблюдая ее страдания и унижения, получает от этого удовольствие. Оказалось, что я у него была не одна такая наивная дурочка. Нас было трое в этом аду. Он привез меня в какой-то загородный дом и бросил на потеху своим  дружкам.     Все деньги  и  драгоценности,     которые я забрала из дома, украв у родителей - он отобрал. Я потеряла счет дням. Я начала понемногу сходить с ума. Все лица, мелькавшие передо мной, казались жуткими масками.  Я перестала чувствовать боль. Мой мозг отказывался воспринимать реальность. Я жила в прошлом: чистом, светлом и прекрасном. Одна из девушек умерла, замученная побоями извращенца. Я уже ждала такой же участи, как избавления, когда другой девушке (ее звали Катя) удалось каким-то чудом бежать. Их банду арестовали, а меня поместили в психиатрическую больницу, где я провела долгих шесть месяцев. Мои родители постарели сразу лет на двадцать. Мне не хотелось жить, и я дважды пыталась покончить с собой. А этим подонкам дали всего лишь по десять лет. Представляете? За все их издевательства, убийства – десять лет. И после этого говорят, что у нас справедливые законы? Только желание отомстить, и позволило мне выжить. Это стало смыслом моей жизни, моей целью. Но потом погибли мои родители. А через какое-то время я встретила своего будущего мужа. Я влюбилась и поняла, что только он поможет забыть мне весь этот кошмар, который преследует меня изо дня в день. Я продала квартиру родителей и купила другую, в районе, где меня никто не знал. Вместе с родителями в могилу ушла и моя тайна. Я снова поверила в то, что смогу жить, как все люди: радоваться жизни, мелочам, семейным будням. Если позволит Бог, у меня будут дети. Я вышла замуж. Сменила фамилию. Продала и ту, свою квартиру. В общем - концы в воду. Я заставила себя забыть прошлое. Я отказалась от мести. У меня родилась дочь, и я всю себя посвятила ей. Вы знаете, она у меня такая умница, с большим юмором. Отношения с мужем тоже сложились ровные, уважительные. Правда, не такие, какие были у моих родителей. Но как  у них – встречается очень редко. Разве что один раз на миллион. Но мне грех жаловаться. Муж ко мне внимателен, ласков. Дом, как видите, полная чаша – чего еще желать? И я оттаяла. Я почти забыла обо всей этой гнусности, что произошла со мной.  Но дней десять назад, буквально лоб в лоб, я столкнулась с Плахиным. Сытый, здоровый, как всегда неотразим. Меня буквально столбняк поразил. В ушах зашумело, перед глазами его нахальная, улыбающаяся харя, извините за грубое слово. Ну, я и грохнулась в обморок. А когда пришла в себя, он сидел рядом, на корточках и всем вещал, что я его жена и мне просто стало нехорошо. Ну а когда все разошлись, он мне сказал, что разыскивает меня давно. Оказывается, это я во всем виновата. Виновата, что он (как он выразился), по моей   милости,   свои лучшие     годы, он  провел   в тюрьме.        И это,оказывается, он должен мне отомстить за мою подлость. Вы представляете? По его словам, ничего такого страшного, они со мной не делали. Всего лишь чуть-чуть развлекались. Он сказал, что одного из его дружков, на зоне убили, а другой сам вскрыл себе вены. Он остался один, и теперь я должна ответить за их смерти. Эти трое продавали нас и другим, за деньги. Но, как оказалось, это были случайные клиенты, и найти их не удалось. Поэтому судили только троих. 
  Я рада, что тех двух, уже нет на этом свете. Это были не люди и даже не звери – это были изуверы, садисты. Нет, сам Плахин над нами не издевался, но с удовольствием наблюдал. Мне кажется, это еще более мерзко. Он смеялся, когда мы рыдали. И вот теперь он обвинял меня во всех своих проблемах. Я убежала. Я так надеялась, что избавилась от него. Но, оказывается, пока я была без сознания, он вытащил из сумочки мой паспорт. Ну и, конечно, без труда узнал мой телефон и адрес. Он позвонил, стал угрожать мне. Сказал, что всё расскажет мужу и дочери. Вы понимаете? Всю эту мерзость выложить моей      девочке? Она будет стыдиться меня. А муж? Неужели вы думаете,  он останется со мной, представляя тех, других, которые делали с моим телом, что хотели. И я не смогу сказать им, что здесь нет моей вины. Ведь я сама пошла с этим дьяволом. Родители уговаривали меня, ругали, просили присмотреться, а я, мало того, что плюнула на все их советы, я же ещё и обокрала их. А если моя семья узнает, что я полгода провела в сумасшедшем доме? Поймите, у меня не было иного выхода, как пойти и убить его.
  Борисов,  тяжело вздохнув, произнес тихим голосом: - А теперь,  пожалуйста,  поподробнее; как, когда, где и чем вы убили Дмитрия Плахина?
  Оксана удивлённо уставилась на Борисова: - Я его не убивала. 
  - Как это вы не убивали? Вы же только сейчас признались мне, что вам ничего не оставалось, как только убить Плахина, чтобы скрыть своё прошлое.
  - Да, я так сказала. Но я, как раз, сейчас и намеревалась поехать к нему и убить его. Но вы меня задержали. Боже! У меня совсем «поехала крыша». Откуда же вы могли узнать: куда я собиралась и зачем, если только не он сам вам об этом мог сказать? А вам он сказать не мог, потому, что ещё час назад я и сама не знала, что приду к такому решению. Вы понимаете, я все это время была на таком взводе.  Есть ничего не могла. Спать не могла.  Дошла до ручки, А он пообещал позвонить, чтобы назначить встречу, и всё не звонил. Я подумала, что    он    специально   доводит   меня  до безумия. И решила поехать сама и расставить все точки над   «i». Вот оделась соответственно, чтоб не привлекать внимания, нож взяла.
  Борисов непонимающе смотрел на Оксану.
  - Вы говорите мне правду?
  Оксана вытащила из сумочки нож и подала его Борисову. 
  - А какой смысл мне вас обманывать? Я вам, как на исповеди, всю свою историю выложила. И я не отказываюсь от своих слов. Да, я намеревалась убить его. Я так и сделаю. И пусть попробуют меня за это осудить! Да я и не буду этого ждать. Я… 
  Борисов поднял руки в протесте: - Подождите Оксана, я пришёл к вам потому, что Плахин Дмитрий был убит сегодня ночью.
  Оксана побледнела: - Как убит? А кто его убил?
  С секунду помолчав,  она,  удивлённо посмотрела на Борисова.
  - Так вы,  поэтому ко мне и пришли? Вы думали, что это я его убила?
  Потом, сложив ладони лодочкой и закрыв глаза, произнесла: - Боже, благодарю тебя за то, что ты позволил свершиться правосудию! Как я рада, что одним чудовищем на земле стало меньше! -  Вдруг она рассмеялась -  Господи, вы не представляете, какой груз вы сняли с моей души! Мало того, что мне ничего не грозит, так еще и убивать теперь никого не надо. Я так счастлива!
  Она обняла Борисова, поцеловала его в щёку и снова засмеялась. Она радовалась, как ребёнок. На щеках выступил румянец, глаза заблестели.
  Борисов поймал себя на мысли, что любуется ею.  Да, очевидно, в молодости она была красавицей,  подумал он. И ещё он понял, что она говорит правду и здесь об убийстве Плахина он ничего не узнает. Он встал из кресла:
  - Оксана, а вы с другой девушкой, Катей, которая спасла вас, ещё когда-нибудь встречались? 
  Оксана покачала головой: - Нет. Когда был суд, я была в «психушке». А после не было ни сил, ни желания ворошить прошлое. Я даже не знаю её фамилию. Я ей очень благодарна, но желания увидеться – не имею.
  - А ваш муж, Олег, он не мог ничего узнать?
  - Да что вы! Я караулила телефон днём и ночью. Да и если бы он узнал, он бы мне обязательно рассказал или как-то дал понять. Нет, Олег не знает.
  Борисов пошёл к двери: - Ну, что ж, извините.
  Оксана замахала руками: - Да что вы, что вы! Вы мне такую радостную   весть  принесли.   Спасибо   вам,  огромное.    Я вас только попрошу, если нужны будут какие-то дополнительные показания, позвоните мне. Не сообщайте повесткой, чтоб родные не узнали. Я,  чем смогу, буду рада помочь. А паспорт я заявлю в пропажу. Получу новый и все дела.
  Закрыв за Борисовым дверь, Оксана закружилась по комнате: - Спасена, спасена!   
 


                Глава  8

  Утром снова зарядил нудный и холодный дождь. Серые облака, казалось, задевали крыши домов.  Ветер с остервенением срывал мокрые и дрожащие листья с деревьев и бросал их прохожим под ноги. В общем, про такую погоду говорят, что хороший хозяин собаку на улицу не выгонит. Но у группы Трухина не было таких хороших хозяев, поэтому им пришлось идти на работу. Мокрые с ног до головы, чертыхаясь, они по одному входили в кабинет.  Раскрыв зонтики и, побросав их в одном углу, они сняли с себя все, что можно было снять и, включив чайник, сели у стола Трухина. 
  - Ну, что   сыщики, чего накопали?  Колитесь.
  Власов, как всегда завелся с пол оборота: - Уколоться и забыться, как пел Высоцкий, мы завсегда рады – только нечем. Рядовой сыщик не может себе этого позволить и не только по моральным принципам, но, главное, по материальным.  Поэтому остается лишь напиться и забыться.
  - Вова, кончай базар. Фирму «Лето» нашел? С Баскиным разговаривал?
  - Фирма «Лето», господа-товарищи  - это фирма призрак. Это МММ в миниатюре. Когда деньги берет - она есть, а когда надо отдавать - ее нет.  Дураки,  остались в дураках, а журавлик где-то в облаках.
  Увидев недовольное выражение лица начальника, Власов, состроил кислую мину, встал, отключил вскипевший чайник, налив в кружки кипяток, достал банку кофе и сахар. 
   - Выпейте кофейку Александр Анатольевич, поднимите тонус. А то вы, как погода за окном. А ведь как сказал Эльдар Рязанов: «у природы нет плохой погоды, каждая погода благодать, и в каждой неприятности по жизни, надо, говорит, приятное искать».
   Борисов рассмеялся: - Власов, ты заврался. У Рязанова никаких строчек  о   неприятностях   нет и в помине. Отсебятину порешь и под метра подлаживаешься.
   - Как это нет? – Власов протестующе поднял руку. – Как это нет? А про дождь и снег в любое время года, а про возраст, разве он не говорит? А что это, как не неприятности?  Подтекст надо уметь понимать Боря, а это не всем дано – только избранным. Таким, как ты, скажи «стена» – они стену и увидят. Потому, что прямые, как линия. То есть, прямолинейные: ни вправо, ни влево, ни вверх, ни вниз. Чего вижу, то и вижу. А такие, как я, за этой стеной еще и девушку красивую видят, в шелковых одеждах, лежащую на тахте, или обнаженную под душем. Вот это и называется подтекст. Я понятно объяснил? 
  Борисов энергично закивал головой: - А как же?  Не совсем уж темные, чего ж тут не понять – кто про что, а вшивый про баню. У тебя на уме, только девочки раздетые и полураздетые. В голове одна мысль и та в одном направлении работает.
  Власов шутливо ткнул Борисова в бок, тот ответил, началась потасовка с подколами и смехом.
  Трухин улыбнулся: - Ну что, черти, согрелись? В остроумии поупражнялись? Тогда перейдем к делу. Разберем ситуацию, потом можете упражняться в фехтовании: руками, локтями, кружками, ложками и тому подобным. Ладно, начну с себя. Был в Гатчине, Плахин там никогда не жил. Раньше жила его бабка, которая умерла и оставила квартиру внуку, то есть Плахину. Тот прописался и сдал квартиру беженцам из Ташкента. За три года там ни разу не появлялся. Квартирантам сказал, что деньги ему не нужны, главное, что б за квартирой присматривали. Поэтому: ни адреса его проживания, ни телефона – нет. Так что там ловить нечего – ни связей, ни друзей, ни знакомых там нет. По бывшему месту прописки (до тюремного заключения) дом снесли, пятиэтажка была, хрущевка старая. Теперь там торговый центр построили, кого куда расселили. А мать его умерла, пока он сидел. Поэтому ему ничего и не выделили. Где он жил до прописки в Гатчине – не известно. И после – тоже. Кто что может добавить?
  Власов поднял руку, как на уроке: - Можно мне?   
  Трухин кивнул: - Валяй. 
  - Последние три месяца, он жил на улице Бухарестской, у парикмахерши Ларисы.  Навешал ей  лапши на уши про любовь и романтику. Обещал жениться. Та, с дуру, от переизбытка чувств, оформила на него генеральную доверенность на машину и по его подсказке уговорила еще двух дурех заложить свои квартиры под получение кредита, и купила у фирмы «Лето», по его же подсказке, якобы принадлежащее этой фирме помещение под «Салон красоты».   Оформили документы купли-продажи у подставного нотариуса, заплатили сорок тысяч долларов, а в результате оказалось, что фирма «Лето», сама снимала это помещение в течение года, наделала долгов не на одну тысячу долларов и слиняла, но перед этим облапошила этих бизнес-вумен и повесила на них свои долги, уже при содействии настоящего нотариуса. Дамы в соплях и слезах. Плахин, после сделки, где-то с неделю назад, слинял вместе с машиной. Фирма, с которой Баскин имел договор, говорит, что их соглашение на аренду закончилось и где они теперь их не волнует. Главное, что есть люди, которые будут оплачивать долги. Круг замкнулся. Дамы готовятся к самоубийству. Баскин Александр в городе не прописан. Фирма липовая, в регистрационной палате не зарегистрирована. Фирма с таким названием, только АОЗТ, а не ТОО, есть, но там совершенно другие люди и о Баскине никакого понятия не имеют. 
  Трухин повернулся к Борисову: - А ты что, друг сердечный, скажешь?
  Борисов пожал плечами: - У меня тоже глухо. Мадам, когда узнала, что Плахин убит, только что лезгинку не танцевала. Но к убийству никакого отношения не имеет. Это точно. Потому, что когда я к ней пришел, она собиралась ехать убивать этого Плахина. Нож приготовила, нарядилась в старушечье, что б внимание не привлекать. Довел он ее до ручки. Столкнулись случайно, он у нее паспорт забрал и запугивать начал, что мужу все расскажет. А рассказывать есть что. Дама в панику ударилась. Ну, и пришла к выводу, что, только убив Плахина, сможет сохранить свою тайну. А тот  пропал. Не звонит, не приходит. Вот она не выдержала и решила к нему сама рвануть. А тут я со своим сообщением. Ее счастью не было предела. Так не разыграешь. Не она убивала, это точно. Хотя, после ее рассказа, я бы сам его убил, без сожаления. Редкостная мразь был этот Плахин. Она, правда, сказала, что по этому делу еще одна женщина проходила, Екатериной зовут. Она этот притон и сдала.   
  Он вопросительно глянул на Трухина:- Я, честно говоря, что-то не припомню, что бы в деле еще одна женщина фигурировала. Мы же сразу на эту Оксану вышли, а про Катю я ничего не помню.
  Трухин потер подбородок: - Странно, я тоже не помню. Не было там никакой Кати. Вов, - он глянул на Власова, - сбегай запроси еще раз это дело. Надо перечитать, может мы, что-то упустили? А мы пока  старые дела подгоним. Пора сдавать дело по самоубийству Ведерникова и по убийству Сохиной. С этими делами все ясно и понятно – без претензий. Не то, что с этим Плахиным. Выпили люди, перебрали малость, одному из них жить надоело, пошел и повесился. Другая, сожителю свою порцию зелья отдать отказалась, он ее за это и отправил к праотцам. Любо дорого, никаких тебе вопросов и ответов. Все, как в первом классе – дважды два будет четыре. Так, Боря, ты давай отписывайся по Ведерникову, а я эту парочку голубков собутыльников возьму.
   И в кабинете на какое-то время установилась тишина. Только слышен был шелест бумаги, да стук дождя по оконному стеклу.