КАБАНЧИК
Как же хорошо было кабанчику, когда он прижимался к тёплому боку своей матери и сосал её молоко. А наевшись, довольно похрюкивая, вволю резвился со своими братьями и сёстрами!
Но однажды детский мир кабанчика рухнул. Пришли какие-то страшилища и сунули его в тёмный мешок. «Мамка! Чё они! Чё! Мамка! – отчаянно завизжал кабанчик. – Ничего! Ничего! Сейчас вам моя мамка всем задаст! Она сильная!» – испуганно грозил он из кромешной темени. Но мамка почему-то не спешила на выручку. Его страхи, как и путешествие в мешке, оказались недолгими. Кабанчика вытащили на свет божий и пустили в просторный сарай. Он пометался, пометался по помещению. Поорал, поорал до хрипа в горле. И, вконец утомившись, рухнул на постеленную в углу солому.
Утром страшилища налили в лохань еды. Голодный кабанчик сразу принялся за дело. Потом последовал роскошный обед и не менее сытный ужин. «А здесь ничего, жить можно! И не такие они ужасные!» – подытожил день кабанчик, засыпая с набитым желудком.
Потянулись вереницей дни, мало чем отличимые один от другого. Он не мог пожаловаться на питание или уход. Потихоньку привык и к двум страшилищам. Одного стал называть тёткой, а другого дядькой. Те тоже обращались с ним ласково и называли Борькой. «Ну Борькой так Борькой! Лишь бы лохань не забывали до краев заполнять!» – милостиво разрешил он.
Как-то кабанчик привычно увидел дно лохани. И, ощутив привычную тяжесть в животе, собирался немного вздремнуть. Вдруг скрипнула дверь. Он встрепенулся: «Закрыть, что ли, забыли?! Не залез бы кто!» Осторожно подкрался к двери и сунул свой пятачок в щель – посмотреть: что там? А там цвела и пахла майская природа. Кабанчик охнул от открывшейся красоты и даже сам не заметил, как выбежал в огород. Набродившись по зелёным грядкам, уткнулся в высокий забор. «Ага! Стена! А дальше что?!» – он пробежался вдоль забора и только в самом конце его нашёл небольшую брешь, там отсутствовала доска. «Выбраться, что ли?! Посмотреть, что дальше! Может, мир за забором много лучше и сытнее! А может… Вообще кончается?!» – долго колебался кабанчик. Любопытство всё же взяло верх, и он храбро прыгнул в неизведанный мир.
Новый мир встретил его деревенской дорогой. Потрусив по ней, он увидел старого борова, рывшегося в канаве.
– Здравствуйте, дядя боров! – вежливо поздоровался кабанчик.
– Здравствуй! Здравствуй, юноша! На волю, что ли, вырвался или только погостить собрался? – между делом спросил боров.
– А что такое воля? – поинтересовался он.
– Воля! Это сладость свободы! О которой многие мечтают, но мало кто уживается с ней, как со сварливой женой! Хотя она всегда рядом. Вон, в лесу, за мостком! – прохрюкал боров и принялся рыться в грязи дальше.
– Воли, конечно, хочу воли! – возликовал кабанчик и побежал к мостику. А вот и загадочный лес! Он тепло встретил кабанчика мягкими травами, свежими корешками и новыми запахами. Когда светило доброе солнышко, кабанчик резвился, гонялся за бабочками, слушал пение птиц. Даже пробовал на вкус неспелые ягоды и прошлогодние плоды. Лес был не дремучим, тут и там валялись обрывки газет и цветных журналов. И кабанчик с интересом рассматривал скомканные отрывки совсем не ведомой ему жизни.
Но внезапно спряталось солнце. Резко потемнело. Кабанчик по-настоящему испугался. Появились какие-то порождения ночи. Они громко ухали и страшно рычали. Кабанчик забился в кусты и продрожал до рассвета. Выбрался он, когда совсем рассвело. Вместе с утренней росой мгновенно улетучился страх. Но на освободившееся место пришёл сильный голод. Разных несозревших ягод и прочих деликатесов на любителя что-то не хотелось. Хотелось просто жрать! И он, подражая дяде борову, принялся ковыряться в земле. Правда, без особой сноровки голод утолялся как-то с неохотой…
Через несколько дней сильно отощавший кабанчик случайно оказался у тех же мостков. Вдали виднелась деревня. Повеяло родными запахами. Даже померещилась полная лохань еды! Ноги сами понесли его, но теперь обратно. «А может, тётка с дядькой меня простят?! А на волю я ещё успею вернуться! Потом…» – убеждал сам себя кабанчик.
– Нагулялся уже? – спросил его там же лежащий дядя боров.
«Да, я только отъемся немного и снова в дальний путь…» – хотел было ответить он, но услышал радостное:
– Борька! Борька вернулся! – это тётка уже спешила к нему.
Его совсем, совсем не ругали за побег, а наоборот, напоили и накормили до отвала.
Жизнь быстро вошла в своё привычное русло. Борис всё меньше и меньше вспоминал про свои мечты о жизни на воле. Да и когда вспоминал, старался отмахнуться от них, как от назойливых мух. Он сильно вымахал, растолстел. Характер его тоже испортился. Если что-то не нравилось, он принимался противно визжать! Сучить ногами! Рылом переворачивать лохань! Гадить где попало! И по тому, как за ним тщательно убирали и ухаживали, приходил к логичному выводу, что, пожалуй, хозяин здесь он!
Однажды Борис увидел сквозь тусклое оконце сарая необычную картину – холодные хлопья медленно падали прямо с неба и бережно укрывали огород белым пушистым одеялом. «Хорош был бы я, останься в лесу до сих пор! Замёрз бы, наверное…» – с грустинкой отметил он.
Вскоре к нему завалилась целая делегация с дядькой во главе. Все принялись говорить ласковые слова и чесать Борису за ухом. «Ну, чего надо, припёрлись чего!» – хрюкал он, довольный таким большим вниманием к себе. И тут кто-то ударил его огромным ножом! Прямо в грудь!
– А-А-А-А-А-А-А-А! – истошно завизжал кабанчик от такой подлости и легко раскидал державших его. – А-А-А-А-А-А! – продолжал вопить он и щедро плескал кровь на свежевыпавший снег. – А-А-А-А-А-А-А! На волю… – хрипел он, захлёбываясь кровавыми пузырями. Из последних сил кинулся к спасительной дыре. Но дыра в заборе оказалась настолько маленькой, что кабанчик засунул в неё только своё растолстевшее рыло. И тут силы окончательно покинули его.
– Мамка! Чё они! Чё! Мамка! Больно! Чё они меня мучают! – только тихо выдохнул кабанчик.
Но в этот раз кабанчик услышал откуда-то сверху:
– Это кто там моего сынка посмел обижать?
– Мамка! Мамка! – закричал кабанчик, но уже от радости, и бросился к ней. Они встретились и, повизгивая, тёрлись пятачками!
– Вырос! Вырос как ты у меня! Не бойся! Теперь тебя никто не посмеет обидеть!
И кабанчик, как когда-то давно-давно, прижался к её тёплому родному боку. И они поспешили в свой рай!
Сало вышло из Борьки просто отменное! А с квашеной капустой, солёными огурчиками, да под крепкую водочку – вообще не описать словами, так вкусно и здорово! Особенно аппетитна была широкая мясная прослойка. Память о блужданиях кабанчика! Недолгая память о всей его Воле!