Стихи, пронзающие сердце... (Алла Зенина) / Проза.ру

            Когда стихом нельзя зажечь сердца,
            Бессмысленны все тяготы певца…

   Это изречение принадлежит восточному мудрецу и поэту Алишеру Навои, жившему более 400 лет назад. Но речь пойдёт не о нём – об Эдуарде Асадове, нашем современнике, родившемся в 1923 году. Он один из поэтов, чьё творчество зажигает сердца, более того, оно порой становится вектором, указывающим жизненную тропу. Чтобы не быть голословной в этом утверждении, расскажу о себе, но позже.
   Эдуард Аркадьевич как-то в интервью сказал, что поэзия востребована во все времена. Так оно и есть. И как ни парадоксально, интерес к поэзии, количество творческих людей возрастает в наиболее смутные годы, это подтверждено историей. Нынешняя российская действитель-
ность не является исключением.
   Россия всегда выделялась среди других стран массовой талантливостью. Данный факт признаёт даже заносчивый Запад. Признаёт и удивляется. Подспудная, высокая духовность народов России перемалывает все катаклизмы, самодурство всех правителей. И нынешняя анархия, которую называют демократией, будет перемолота. Поэт Асадов, истинный сын России, горячо любящий свою страну, страстно верит в это, и мы верим вместе с ним.

         Да, Русь всегда доверчива. Всё так.
         Но сколько раз в истории случалось,
         Как ни ломал, как ни тиранил враг,
         Она всегда, рассеивая мрак,
         Как птица Феникс, снова возрождалась!
         А если так, то, значит, и теперь
         Всенепременно доброе случится,
         И от обид, от горя и потерь
         Россия на куски не разлетится!
         И грянет час, хоть скорый, хоть не скорый,
         Когда Россия встанет во весь рост.
         Могучая, от недр до самых звёзд
         И сбросит с плеч деляческие своры!
         Не знаю, доживём мы или нет
         До этих дней, мои родные люди,
         Но твёрдо верю: загорится свет,
         Но точно знаю: возрожденье будет!
            (Россия)

   О востребованности поэзии можно судить по тому, как к ней относится молодёжь. Когда-то моя тётушка отдала мне блокнот, в который она в юности записывала понравившиеся стихи. У меня и моих одноклассниц тоже имелись сокровенные тетрадки. И у нынешних девчонок есть. А ребята? Им дозволяется читать эти «тайны». К тому же, влюбившись, мальчишки пробуют сочинять сами чаще, чем девочки, предпочитающие искать и находить у классиков и современников готовое, созвучное их душам, более красивое, чем собственные неуклюжие опыты. Так вот, в тётином блокноте, в моих тетрадках, в альбомчике племянницы не последнее место занимают стихи Эдуарда Асадова.
   Чем объяснить неиссякаемую популярность его поэзии?
Кто читал, наверно сразу ответит: жизненностью! Жизнь и стихи Асадова – единое целое. Нет в его стихах красивости, поэтического новаторства. Они привлекательны рассказом о простом, обыденном, но – вечном. Поэзия Асадова, как источник, в котором каждый находит для себя освежающий, целительный глоток. В его стихах – мудрость.

         Пусть будут вёсны, будут соловьи,
         Любите милых горячо и свято,
         Но всё же в труд идите, как в бои,
         Творите биографии свои,
         Не упускайте времени, ребята!
            (Творите биографии свои. 1981)


         А счастье, по-моему, просто
         Бывает разного роста:
         От кочки и до Казбека, -
         В зависимости от человека.
            (Что такое счастье. 1966)

         И если мы вправду с тобою хотим,
         Чтоб счастье сияло, а не хрипело,
         Давай же пройдём сквозь ветра и дым
         С любовью и верою без предела!
            (О вере и любви, 1990)

         Почему так нередко любовь непрочна?
         Несхожесть характеров? Чья-то узость?
         Причин всех нельзя перечислить точно,
         Но главная всё же, пожалуй, трусость.
         ……………………………………………………
         И, может. Чтоб счастье пришло сполна,
         Не надо душу двоить свою.
         Ведь храбрость, пожалуй, в любви нужна
         Не меньше, чем в космосе или в бою.
            (Любовь и трусость, 1967)

         И, уж коль действительно хотите,
         Чтоб звенела счастьем голова,
         Ничего-то в сердце не таите,
         Говорите, люди, говорите
         Самые хорошие слова!
            (Нежные слова, 1970)

         И пусть невзгоды лупят вновь и вновь,
         Я говорю уверенно и круто:
         Не признаю ни дружбу, ни любовь,
         Что удирают в трудную минуту.
            (Надёжное плечо, 1992)

Можно цитировать и цитировать!

         Книги Асадова расходились быстро, трудно было достать. К тому же, порой поэта пытались замалчивать (имени Асадова нет и в огромном фолианте Е. Евтушенко «Строфы века»), обливать грязью, навешивали ярлыки. «Критики» (намеренно беру это слово в кавычки) даже придумали термин «асадовщина». Но нет лучшего критика, чем Время. Оно оказалось благосклонным к творчеству поэта.
   Собирая стихи, о самом авторе ничего не знала. Для меня было потрясением увидеть фотографию поэта с чёрными очками на глазах. Эдуард Аркадьевич – фронтовик, Герой Советского Союза.
   Но награду получил уже после распада Союза – так долго награда искала Героя. Случай закономерный для нашей страны, где основная власть – у бюрократов. Асадов был ранен под Севастополем 4 мая 1944 года. С тех пор многоцветье мира хранится у него в памяти, но ни за что не догадаешься об этом по его стихам. После войны Эдуард Аркадьевич пришёл в литинститут им. Горького, с отличием его окончил. Читательский успех был огромный. Поэт и теперь энергичен и деятелен, не отказывается от выступлений, ездит на встречи с молодёжью. Залы, где проходят встречи с читателями, всегда заполнены до отказа.
      А вот как ответил Асадов на вопрос корреспондента: «Эдуард Аркадьевич, когда Вы испытываете чувство наибольшей радости?».
«Когда ощущаю, что нужен людям, что моя поэзия помогает им быть честными, мужественными. Мне один врач написал из Киева: «Знаете, я очень люблю Вашу поэзию. Когда лекарства не помогают, я беру Вашу книгу и иду в палату. И происходит чудо: люди начинают верить в выздоровление». Поэзия даёт мне силы, она была и остаётся моей радостью, моим счастьем, моим оружием».
   Думаю, магнетизм стихов поэта в том, что он всегда откровенен в выражении своих чувств, преисполнен доверия к людям. Радость и боль – открыто несёт нам, читателям, не сомневаясь, что будет услышан и понят. И находит отклик в наших сердцах. Хотя в жизни бывает всякое. Вот он с горечью говорит: «Случилось в моей жизни горе. Умерла супруга. Я остался один. Никто из коллег по литературе не пришёл, не позвонил. А рядом оказались те, кого я называю сыновьями моих фронтовых друзей. Много месяцев меня опекали. Я снимаю перед ними шляпу».

         И не свалюсь я под любою ношею,
         Когда на всех и радость, и беда,
         Спасибо вам за всё, мои хорошие,
         И дай же Бог вам счастья навсегда!
            (Сердца моих друзей, 1997)

      Что ж, ситуация вполне типичная. И в моей жизни такое случалось, когда в трудный период руки помощи протягивали те, кто, казалось бы, находился вне орбиты моей жизни. Не зря народ мудро подметил, что друзья познаются в беде.
   Прочтём стихотворение «Одиночество». Оставит ли нас равнодушными этот плач души?

         На земле нашей сложно и очень людно.
         Одиночество – злой и жестокий друг.
         Люди! Милые! Нынче мне очень трудно,
         Протяните мне искренность ваших рук!
         Я дарил вам и сердце своё, и душу,
         Рядом с вами был в праздниках и в беде.
         Я и нынче любви своей не нарушу,
         Я – ваш друг и сегодня везде-везде!
         Нынче в душу мне словно закрыли дверь.
         Боль крадётся таинственными шагами.
         Одиночество – очень когтистый зверь,
         Только что оно, в сущности, рядом с вами?!
         Ложь, обиды, любые земные муки
         Тяжелы. Но не гибнуть же, наконец!
         Люди! Милые! Дайте мне ваши руки
         И по лучику ваших живых сердец!
         Пусть огонь их в едином пучке лучится,
         Чтобы вспыхнуть, чтоб заново возродиться,
         Я сложу все их бережно: луч к лучу,
         Словно перья, прекрасной как мир, жар-птицы,
         И разбив одиночество, как темницу,
         Вновь, быть может, до радости долечу.

   Я наконец-то стала обладателем томика «Страницы любви». Когда раскрыла книгу, первое же стихотворение ударило по нервам: да это же обо мне написано! Мои мысли, моё душевное состояние угаданы поэтом и высказаны просто и сердечно. А, может быть, и – ваши?

         Как мало всё же человеку надо!
         Одно письмо. Всего-то лишь одно.
         И за окошком больше не темно…
         Зажглись рябин весёлые костры,
         И всё вокруг вишнёво-золотое…
         И больше нет ни нервов, ни хандры,
         А есть лишь сердце радостно-хмельное!
         И я теперь богаче, чем банкир:
         Мне подарили птиц, рассвет и реку,
         Тайгу и звёзды, море и Памир.
         Твоё письмо, в котором целый мир.
         Как много всё же надо человеку!
            (Одно письмо, 1965)

      А теперь вернусь к началу своего эссе, расскажу, как стихи Асадова повлияли на мою жизнь. В школьной тетрадке – «Трусиха», «Они студентами были», «Доброта», «Зимняя сказка» и другие. Только есть два стихотворения для меня – особенных, тогда, девочке, врезавшихся в память раз и навсегда. Это – «Прямой разговор» и «Чудачка».

         Но ведь чувства тем и хороши,
         Что горят красиво, гордо, смело.
         Пусть любовь начнётся. Но не с тела,
         А – с души, вы слышите, - с души!
         …………………………………………..
         Чтоб ценили вас и это так,
         Сами цену впредь себе вы знайте,
         Будьте горделивы. Не меняйте
         Золота на первый же медяк!
            (Прямой разговор, 1959)

      В «Чудачке» речь идёт о девушке с романтичной душой. Девушку называли «принцессой, гордячкой» и «синим чулком» всего лишь за то, что она верила в большую любовь и терпеливо ждала этого чуда, в то время как её подружки уже вышли замуж.

         «Неужто не нравился даже никто?» –
         Посмотрит мечтательными глазами:
         «Нравиться – нравились. Ну и что?» –
         И удивлённо пожмёт плечами.
         Какой же любви она ждёт, какой?
         Ей хочется крикнуть: «Любви-звездопада!
         Красивой-красивой! Большой-большой!
         А если в жизни не встречу такой,
         Тогда никакой не надо!»
            (Чудачка, 1964)

      Эти строки просто пронзили тогда моё юное сердце. Конечно, молодость, она и есть молодость. Увлечения, влюбленности были. Но интуиция подсказывала – не то.
      И я не спешила размениваться на мимолётности. Терпение было вознаграждено. Любовь, которая всегда приходит внезапно, обрушилась на меня одновременно с летним звездопадом. Такая же ослепительно-красивая, чарующая. Я могла бы еще добавить: и была такой же стремительной, как звездопад, ибо, не успев осознать своё счастье, стала вдовой. Но слово «была» к любви неприменимо. Она есть, она во мне. Любовь повлекла за собой другой звездопад – мои стихи. Они пришли как бы утешением за это преждевременное расставание, утешением и верой в неугасимость любви.
   Закончу строками Эдуарда Аркадьевича («Стихи о тебе», 1997), которые он посвятил Галине Валентиновне Асадовой, ибо моё эссе – о нём, о поэте, стихи которого с неиссякаемым интересом читают разные поколения россиян уже более полувека. Но одновременно эти строчки словно и мои, настолько полно они созвучны моей душе:

         Сквозь звёздный звон, сквозь истины и ложь,
         Сквозь боль и мрак и сквозь ветра потерь
         Мне кажется, что ты ещё придёшь
         И тихо-тихо постучишься в дверь…

P S Эссе написала ещё при жизни Эдуарда Аркадьевича Асадова Всего лишь год не суждено ему было дожить до 60-летия Победы. Герой, отдавший ради Победы свои глаза, он обрёл внутреннее зрение, ставшее для миллионов читателей светом любви и доброты. Светлая Память Поэту!