Заходите, блистательные господа, и дам, свет наших очей, вперед себя пропустите. Рассаживайтесь поудобней. Курите, кто имеет привычку к табаку. Что? Сигары? На каминной полке. Слушайте.
Давным-давно, ещё до появления Эрика Рыжебородого, разрушителя старого порядка, когда империи жили в мире, а слово «химера» ещё не стало синонимом зла, словом тысячу лет тому назад существовало в центре Западной империи королевство, такое маленькое, что утром, отправившись верхом от южных границ, к угасанию дня всадник достигал северных пределов. Правил королевством Лотар Благочестивый, король суровый и справедливый. Много славных подвигов свершил Лотар, много песен сложили о нём трубадуры, много чернил извели писцы, записывая в хроники деяния Лотара. Он одолел великана, наводившего ужас на всё королевство, злобных троллей загнал в Холодные горы, очистил Зачарованный лес от всякой нежити и прочее, прочее.
Со временем Лотар стал благочестивым. Женившись на прекрасной Марине, вызволенной из лап Кипа, Дикого волшебника Зачарованного леса, король отошел от подвигов. Супруги родили сына и назвали его Дирком, в память о первом властелине Радужного королевства, Дирке Могучем.
Время, благородные лорды, в нашем лучшем из миров так устроено Господом, что молодое расцветает и мужает, а старое слабеет и увядает. Увял Лотар Благочестивый, а Дирку пришло время мечем доказать природное право на владение короной. Да и в Радужном королевстве за годы семейного счастья Лотара произошло много такого, что требовало немедленного вмешательства героя. В Холодных горах опять зашевелились тролли. На Большом озере русалки и водяные стали топить рыбаков. Люди оставили прибрежные хижины, бросили гнить на берегу лодки и сети. Но самая большая беда исходила от Зачарованного леса, ибо там поселился Серый колдун.
Нынче особый день, любезные моему сердцу дамы и господа. Знатный день требует отведать знатного вина. Оно было закатано в дубовые бочки в год, когда в видимый мир явились драконы… Верно, Женевье, вино носит имя «Слёзы дракона»… Нет Арчи, я в это не верю. Против нежити я больше полагаюсь на старые проверенные средства: осиновый кол да добрый клинок… Приглядитесь, как тускло искрится оно в пламени камина. Прислушайтесь, как тонок и загадочен его аромат... Нет, нет, Геркулес. Не нюхай, засунув нос в бокал. Держи сосуд в отдалении и легкими круговыми движениями заставь вино вращаться… Впрочем, мы отвлеклись. Вернёмся к предмету нашего собрания, к подвигам Дирка, принца крови Радужного королевства.
Друг детства, граф Санчо, да два оруженосца, Поль и Грин, составили маленькое войско принца.
Солнечным утром они оставили родовой замок. Желтая дорога вилась среди полей, взбегала на холмы, спускалась к прохладным ручьям, огибала озерца, стрелой проносилась сквозь апельсиновые рощи. Иногда, следуя юношеской беспечности, друзья пускали коней галопом, выбивая из земли столбики серой пыли. Порой вели они лошадей под узды, степенно беседуя на философские темы. В те времена, друзья мои, среди молодых людей знатного происхождения в почёте была философия.
Воздух был наполнен негой позднего лета. Мягко светила солнце сквозь вуаль тающих облаков, легкий ветерок ласково гладил спелые колосья, жаворонок в небе пел высокую песнь. Селяне трудились на полях. Одни косили желтую рожь и вязали снопы, другие собирали вязанки колосьев на телеги с высокими бортами их жердей и увозили их на обмолот. Шла уборочная страда. При виде молодых господ крестьяне приостанавливали свои занятия. Мужчины и юноши отдавали честь, женщины степенно кланялись в пояс, пунцовые от смущения девушки неумело приседали, кончиками пальцев приподнимая юбки, дети испуганно прятались за спины родителей.
– Куда вы идёте, благородные господа? – вопрошали крестьяне.
– Мы идём, – отвечали друзья, – к Большому озеру, дабы очистить его от русалок и водяных
– Благое дело задумали вы, – восклицали крестьяне. – Пусть путь ваш осветит удача, пусть вам улыбнётся Судьба.
На ночь наши путники остановились на крестьянском подворье в паре лье от Большого озера. Напасть решили перед рассветом, когда русалки и водяные, напитавшись лунным светом, становятся ленивыми и неповоротливыми. В два часа после полуночи принц Дирк и граф Санчо отправились совершать свой первый подвиг.
Коней и оруженосцев оставили они подле высокой скалы. На вершине её друзья обнаружили сундук силы, какие обычно находят герои перед битвой. В сундуке лежали две пары магических окуляр, на случай если водяным вздумается стать невидимыми, арбалеты и стрелы с серебреными наконечниками. Впрочем, достопочтенные господа, вам должно быть хорошо известно, чем побеждают холодных дев мутных глубин.
Слышалась песня русалок, когда наши герои зарослями магнолии крались к берегу. Словно мелкая волна лениво плескалась о песчаный брег, будто ночной ветер шуршал в камышах. На полянке, залитой бледным светом мёртвой луны, водили утопленницы хоровод. В большом круге стояли водяные, безобразностью своей составляющие странный контраст с нагим совершенством бледно-молочных дев. Сцена стояла готовая к подвигу героев.
Первая стрела вонзилась в обнаженную грудь русалки. Она тихо вскрикнула, оплывая как свеча. Вторая стрела поразила водяного. Он вспыхнул синим пламенем и исчез из видимого мира. Прежде чем нежить успела сообразить в чем дело, Дирк и Санчо успокоили дюжину русалок и полдюжины водяных. Утопленники-водяные, скрытые функцией невидимости, напали на героев. Монстров встретил на клинок принц Дирк, рубя на куски их безжизненные тела, и они сгорали в синем огне. Русалки швыряли в героев шары ведьменого огня. Санчо отвечал им свинцовыми дротиками. Магические щиты героев функционировали безупречно. Лишь дважды языки ведьменого пламени коснулись Санчо, да Дирку разорвал плечо когтем прыткий водяной, прежде чем сгореть.
Когда восточный край неба заалел, извещая видимый мир о скором приходе солнца, недобитая нежить убралась в Большое озеро. Под раскидистым дубом друзья отыскали аптечку жизни, какие обыкновенно находят герои после кровавой битвы. Волшебной мазью они восстановили боевой дух до начального уровня. Под другим деревом стоял сундук силы, из которого друзья пополнили боезапас. И стали ждать они прихода ночи, дабы покончить с водяной нежитью. Ближе к полудню над голубой гладью озера поднялся белый флаг, как сигнал готовности нежити к переговорам. Между светом и мраком, в сумеречной тени прибрежной ракиты, встретились принц Дирк и Кирк Младший, водяной вне категорий. Бездушный Кирк Младший водянистой печатью подтвердил сертификат подвига, признающийся во всех королевствах империи, и подписал договор: сорок лет не топить людей, а лунным светом питаться в резервации на Змеином острове.
Вижу, что заскучали вы, отважные лорды. Да и то сказал, что вам за дело до скромных деяний принца Дирка, коль у каждого из вас за спиной славные свершения и громкие победы. Разве не ты, Геракл Тупая Мощь, на Рублевском погосте вбил осиновый кол в мохнатое сердце кровососущего Олигарха. Разве не ты, Каспер Коварный, одолел многоглавую гидру Парламент, которая на месте одной отрубленной головы отращивала себе две новых. И разве не ты, Женевье Благостная, искренней молитвой Спасителю Пардедье остановила черную кровь Земли. Я не стану вас утомлять рассказом о сражении принца Дирка со злобными троллями и описанием боя с крылатыми гиенами. Время к полночи стремится, нам надо торопиться. Потому-то перейду к главному.
Долго ли, коротко ли, да только пришли герои в Зачарованный лес. Друзья вступили под мрачную сень мертвых деревьев подготовленные в высшей степени. Огненные бичи от змееподобных корней, броня первой категории, способная сдержать прямое попадание медноклювой кукушки-камикадзе, клинки, смазанные белой кровью мутированной коровы, противящаяся срастанию отрубленных частей колдунов. Герои настороженно продвигались, всякую секунду готовые к любой неожиданности. Но лес молчал. Не выскакивали из берлог гномы с острыми как игла отравленными кинжалами, не вылетали из дупел кукушки, не нападали корни. Лес не сопротивлялся проникновению героев. Так добрались они до круглой поляны, где обитал Серый колдун, гроза всего Восточного арондисмента Радужного королевства. Пуста была поляна. Пустынна и тиха. С обнаженными мечами герои обходили её, сужая круги к центру.
Вдруг из ниоткуда раздался каркающий смех и скрипучий голос произнёс:
– Два таких сильных воина на одного слабого Серого колдуна, который, в сущности, и не сделал-то ничего дурного.
– Где ты, проклятый колдун, – клинок Дирка со свистом разрезал воздух, граф Санчо прикрыл принцу спину, – покажись, подлый трус!
Смех повторился, а голос, сместившись на край поляны, сказал:
– Я покажусь, если ты пообещаешь прежде убийства выслушать мою историю.
– Не соглашайся, принц, – выкрикнул Санчо, – это ловушка!
– Мы не согласны, – ответил Дирк, – выходи, колдун. Мы тебя и так убьём.
И в третий раз засмеялся колдун.
– Как же вы меня будете убивать, если меня здесь нет. Подумай, Дирк. Я знаю – это трудно, но ты попробуй. Лес не воевал с вами – почему?
– Ты подл и труслив, – крикнул принц, – ты насылаешь нежить на мирных смердов, а настоящих героев боишься!
– Нет, Дирк, ты не прав. Я не боюсь вас. Я не воевал, потому что исход боя предрешен. Акцептируя это, я прошу выслушать меня. Потом можете убить меня, я не стану сопротивляться.
Принц растерялся.
– Что думаешь, друг мой верный Санчо, – тихо спросил он.
– Леший его знает, – в полголоса ответил граф, – никогда не слышал о таком, чтобы колдун торговался как захудалый купец. Ты принц, – пожал плечами Санчо, – тебе решать.
– С другой стороны, – рассуждал Дирк, – не торчать же нам на этой поляне целую вечность, – крепче сжав рукоять меча, принц громко крикнул в пространство: – Мы согласны, покажись колдун.
Он появился в центре поляны. Черный посох, серое ниспадающее одеяние до пят. Серый капюшон бросал серую тень на лицо колдуна и казалось, что в овале капюшона клубится туман.
– Спрячь меч в ножны, принц крови Дирк, – сказал колдун, – и ты, граф Санчо, убери оружие. Оно вам не понадобится.
– Я бы не стал этого делать, – с напряжением в голосе произнёс Санчо.
– Я отбрасываю посох, – колдун бросил далеко от себя посох, – отказываюсь от амулета, – он снял с себя пятиконечную звезду на тяжелой цепи. Размахнувшись, он забросил звезду в чащобу. – Ты ведь знаешь, Дирк, вся сила колдуна в посохе и амулете. Без них я беззащитен. Разве это не доказывает мою честность и моё смирение перед уготовленной участью.
Секунду поколебавшись, Дирк вложил клинок в ножны.
– Убери меч, Санчо, – сказал Дирк, – и, повернувшись лицом к центру полянки, произнёс: – Мы слушаем тебя, Серый колдун. Говори, да покороче.
– Я был обычным студентом Заморского университета. Изучал социологию вампиров и психологию людской толпы, как профилирующие предметы, черно-белую магию и флору загробного мира слушал факультативно. Учение давалась мне легко, учителя были мной довольны, родные и друзья души во мне не чаяли. Незаметно минуло четыре года беззаботной студенческой жизни. На пятом году я получил тему дипломной работы. Дайте-ка вспомнить… Вспомнил. Влияние кривоклювых чирков на эволюцию упырей. Изучая кривоклювых чирков, я успешно прошел собеседование на должность младшего клерка транскоролевской корпорации дилижансных перевозок. Так что я заранее позаботился о тёплом месте после университета. Одним поздним вечером я засиделся в университетской библиотеке, выуживая из пыльных фолиантов всякое упоминание чирков в связи с упырями. И вдруг на цитате великого волшебника Фрейда «…чирки, возможно, ментально связаны не только с упырями, но и с другой нежитью, например…» я ощутил неодолимое желание немедленно стать Серым колдуном. Это не то, как если бы вы захотели выпить в портовом трактире кружку доброго эля, или завалиться на сеновале со смазливой селянкой. Совсем не то. Противиться этому желанию не было решительно никакой возможности. Я выбежал к реке, произнес заклинание, и вот я здесь. С горящими глазами брожу по Зачарованному лесу, насылаю на деревни чудовищ и нежить, заманиваю неосторожных путников и обращаю их в нежить. В общем, творю зло в чистом виде. Однако стал я неправильным Серым колдуном. Наверное, из-за спешки в заклинание вкралась ошибка. Порой, как сейчас, ко мне возвращается память. И те остатки, что в моей людской ипостаси звались душой и совестью, мучают меня. Иногда мои мучения столь сильны, что я погружаюсь в сумеречное состояние между нежизнью и исчезновением в синем огне. В этом состоянии мне открылась способность воспринимать обрывки сведений, которые за пределами видимого и загробного миров носят название информационные потоки или интернет. Много там откровенной чепухи и вранья. Например, утверждается, что светильники святого Патрика, которые мы видим на черном бархате ночи на самом деле огромные огненные шары. По сравнению с ними костер Спасителя Депардье что мерцание свечи в сравнении с лесным пожаром.
Дирк и Санчо расхохотались.
– Надо же такое придумать, – сказал Санчо.
– Сумасшедший, что возьмешь, – подытожил Дирк.
– Существование загробного мира, – продолжал тем временем колдун, – в информационных потоках ставят под сомнение.
– Нда, – сказал Санчо, – если бы я хоть на секунду усомнился в реальности нежити, не долго ходил бы я среди живых людей.
– Это всё? – спросил Дирк, выдвигая меч из ножен.
– Нет, принц, это только прелюдия.
– Говори колдун, но короче, – Дирк с лязгом вернул клинок, – недосуг нам выслушивать сказки.
Серый колдун поклонился. На мгновение из туманного овала капюшона проступили крючковатый нос и горящие мертвым огнём глаза под кустистыми бровями.
– Я буду краток, благородный принц. Я знаю, кто создал видимый и загробный миры.
– Это известно каждому ребёнку, – надменно произнёс Санчо. – Миры создал Господь Праведный, а спас миры Спаситель Депардье, отдав на святом костре людям все деньги до последней капли.
– О, как ты ошибаешься, граф Санчо. Нас создало существо по имени Программа Время. Ни один волос не упадет на землю без его ведома, ни один вампир не бросится на человека без его позволение, ни один подвиг не совершится без его участия. Он воистину вездесущ и всемогущ. Его волей я обратился в Серого колдуна. Его волей я произношу эти слова. Его волей вы оказались в Зачарованном лесу. Он нами играет, как кукольник на ярмарке играет марионетками перед досужей публикой. Наши миры, – колдун широким жестом повел рукою, – балаган развлечения истинного нашего Властелина. Я хочу, – колдун снова поклонился, – чтобы вы принесли это знание людям.
– Я в это не верю, – мрачно сказал принц Дирк, – нет ни малейшего доказательства.
– Доказательства! – захохотал колдун так страшно, что у героев мороз прошел по коже, – да они повсюду. Скажи мне, благородный принц, откуда берутся сундуки силы пред битвой героев и аптечки жизни после битвы. Куда они исчезают?
– Так Господь Праведный устроил видимый мир. В том нет ничего удивительного. Если бы не было сундуков и аптечек, загробный мир взял бы верх, а это противоречит заветам Господа Праведного и делает бессмысленным великий подвиг Спасителя Депардье.
– Хорошо, оставим сундуки. Почему дети видимого мира рождаются в девятилетнем возрасте?
– Совсем ты, колдун, свихнулся от своих информационных потоков, – сказал Санчо, – какими же они должны рождаться. Трехлетними? Двухлетними? А может, – граф нервно хихикнул от глупой мысли, – может нольлетними? Как же они выживут в видимом мире?
Колдун, не захотев внять здравому смыслу слов графа, продолжил нести ересь.
– Откуда берётся нежить?
– Из людей, – ответил Дирк.
– Лишь малая часть. Вампиры, русалки и другие человекоподобные. Откуда берутся тролли, великаны, крылатые гиены, кукушки-камикадзе? Ответ – из ниоткуда.
– Чепуха! – крикнул Санчо.
– Нежить разная, – говорил колдун, – а исчезает она одинаково – сгорает в синем пламени. Почему?
– Ты лишь ставишь вопросы, на которые наука и магия пока не нашла ответов.
– Не забывай, принц, в доколдунском существовании я обучался в университете. Наука и магия не ищет ответы на эти вопросы.
– Доказательств нет, – развёл руками Дирк.
– Какое доказательство для тебя станет достаточным? – спросил колдун.
– Я поверю в твои слова, когда собственными глазами увижу Властелина, как ты его называешь.
– Ну что ж Дирк, принц крови Радужного королевства, – печально сказа Серый колдун, – ты сам напросился.
На этих словах Серый колдун вспыхнул синим пламенем. Дирк с укоризной посмотрел на Санчо.
– Это ты его?
– Клянусь, принц, я его не трогал. Он сам загорелся. Смотри! – голос графа дрогнул.
На том месте, где стоял колдун висело в воздухе, ни на что не опираясь, окно развитое в длину. В окне был виден стол. За столом сидели мужчина и женщина в костюмах похожих на одеяния имперских чиновников. Женщина выглядела на редкость безобразно. Зелёные короткие волосы, острый нос, закругленные, как у нежити уши. Ярко-красные губы придавали ей сходство с упырихой в последней стадии разложения. Широкий ворот бесформенной рубахи открывал взору острые плечи и какую-то пародию на жесткую грудь.
Заиграла быстрая музыка, зовущая в дорогу, к подвигам и свершениям. Когда она стихла, мужчина, заглянув в лежащие перед ним листы, заговорил:
– Начинаем программу Время. Вести с полей. Сбор зерновых продолжается опережающими темпами. Колхозы и совхозы с радостью отдают родному государству последнюю рубаху…
– С каких полей? – перебил Дирк речь мужчины.
– С советских, конечно, с каких же ещё, – ответил мужчина. – Новости культуры. Сегодня в шестнадцать ноль, ноль по московскому времени в Зачарованном лесу сгорел на службе темных сил Серый колдун, – мужчина вздохнул. – Жаль беднягу, – он облокотился о стол и пристально глянул в самую душу Дирка. – Чего ты хочешь, принц крови Радужного королевства? Зачем ты меня звал?
– Ты кто? – строго спросил Дирк, берясь за эфес меча.
Краем глаза принц видел, что Санчо тоже взялся за оружие.
– Я властелин вашего мира, – вздохнув, сказал мужчина, – в знаковой системе почившего Серого колдуна. В другой знаковой системе я начальник отдела программирования и руководитель проекта компьютерной игры «Время». Что дальше?
– Докажи, что ты Властелин.
Мужчина улыбнулся тонкими губами и, откинувшись на спинку высокого кресла, презрительно процедил:
– На хрен мне что-то доказывать, чмо рисованное.
– Что такое на хрен?
– Не парься, Дирк. Принимаешь ты моё доказательство.
– Принимаю. Значит Серый колдун был прав.
– В какой части?
– Это ты разбрасываешь сундуки силы и аптечки жизни?
– Если упростить задачу до примитива, то да. Это я подсовываю вам аптечки и сундуки.
– Значит это ты, в конечном счете, насылаешь на людей нежить?
– Я.
– Но зачем, Властелин, зачем?
– Прикольно.
– Что такое прикольно?
– Смешно, весело.
– Тебе весело, – нахмурился Дирк, – когда вампиры пьют кровь у мужчин, женщин, детей. Тебе смешно, когда великаны разрывают людей на куски. Тебе прикольно, когда летающая гиена пожирает человека, орущего от боли и ужаса.
Мужчина неопределенным жестом помахал рукой.
– Вроде того, Дирк.
– Это нежить, – крикнул Дирк, – Санчо, в атаку!
Одним движением герои выхватили клинки и бросились к окну. В прыжке юноши зависли в воздухе с поднятыми над головой мечами, с открытыми в боевом кличе ртами. Ни пошевелиться, ни вздохнуть они не могли, но могли видеть и слышать.
До этого момента неподвижно сидевшая безобразная женщина зашевелилась. Она повернула зелёную голову к Властелину.
– Они вышли у тебя из-под контроля, Алекс.
– Не волнуйтесь, Сьюзи. Они не опасней, чем писк комара в дальнем лесу.
Окно придвинулось к героям. Из него высунулась голова женщины, вплотную приблизившись к лицу Дирка. Туманные серые глаза заглянули в душу героя. Он почувствовал, как холодные пальца равнодушно перебирают всё, что было ему дорого: мать, дом, честь. Он ощутил касание струн: непереносимая боль, невосполнимая утрата, поруганное достоинство.
Окно стало на прежнее место. А женщина, мельком глянув на Властелина, пожала острыми плечами.
– Дело не в писке комара, а в твоей утилите «Свобода воли». Зачем она. Клиентам это не понравится. Представь себе, персонаж-герой должен по сценарию брутально завалить персонажа-злодея, и вдруг героя пробивает на жалость. Продажи упадут, тут даже к бабке не ходи.
– Я думал, – смущенно бормотал Властелин, – что эта утилита привнесёт в игру элемент непредсказуемости.
– Не та фокус-группа, – сказала женщина, – и потом, как тебе в голову пришло назвать неявного персонажа Депардье.
– А что, связь с реалом.
– А то, что этот тролль нас с говном сожрёт.
– Да мало ли в мире Депардье, – вскрикнул Властелин.
– Это не обсуждается. Депардье убрать. Я вообще не понимаю, Алекс, как программный продукт прошел отдел тестирования.
– Честно?
– Колись, всё равно докопаюсь.
– Я им подсунул другую версию. Без утилиты.
Женщина хмыкнула.
– Ясно. Обо всём я вынуждена доложить руководству компании. До встречи на совете.
И женщина исчезла. Не так, как исчезает нежить с огнём и дымом, а мгновенно растворилась в пространстве, словно её и не было.
– Ведьма, – зло обругал Властелин пустоту. – Отомри!
Он протянул руку, герои упали на серую траву.
– Что мне с вами делать, ума не приложу. Теперь этот совет и эта ведьма. Между прочим, с неё я писал Серого колдуна…
Сетовал Властелин, в то время как наши герои поднимались и прятали бессмысленное против такого врага оружие.
– Для чего ты нас создал? – спросил его Дирк.
Властелин закурил тонкую сигару белого цвета, добыв огонь из зелёного продолговатого камня.
– Должен тебя огорчить, Дирк, ваш мир создан исключительно на потеху тупым подросткам. Других смыслов он не имеет.
– Я не хочу жить, – стонал принц крови, – я не хочу участвовать в этом ярмарочном балагане.
– Не выйдет, дорогой Дирк. Ты, как персонаж, утвержден на совете. На разработку тебя потрачено масса оплаченного времени.
– Тогда отправь меня в безвременье.
– Безвременье! – Властелин глубоко задумался, – это идея, – сказал он, очнувшись. – Мне нужно кое-что проверить. Стойте на полянке, никуда не уходите. Впрочем, – Властелин весело засмеялся, – куда вы денетесь с подводной лодки.
Он развернулся в пол-оборота, уставившись в невидимую Дирку точку заоконного пространства. Лес смолк, только клацанье магических чёток нарушало гробовую тишину предоконного и заоконного миров. Дирк и Санчо стояли молча на поляне. Властелин за окном, находясь в мистическом трансе, быстро перебирал пальцами, словно играл на клавесине неслышимую фугу. Наконец, он пришел в себя.
– Значит так, блистательные лорды, сделаем следующим образом. Граф Санчо отправляется в столицу Радужного королевства…
Санчо ступил шаг к окну.
– Я не брошу друга в беде.
Властелин поморщился. Дирк благодарно положил руку на плечо графа.
– Граф Санчо отправляется домой, – твердо повторил Властелин, – и надиктовывает писцам всю эту историю. Память у тебя машинная, друг мой Санчо, так что воспроизведёшь ты её слово в слово. Лотар… Это тебя уже не касается, Дирк, но если тебе интересно…
– Да, интересно.
Лотару и Марине придется родить другого принца крови, потому как королевство немыслимо без наследника. У тебя есть возможность дать имя брату.
– Пусть мама назовёт его Эриком.
– Эрик Рыжебородый, – торжественно произнёс Властелин, – да будет так. Чую я, светит ему сложная судьба. Я взращу его в ускоренном режиме.
– Что значит: в ускоренном режиме?
– Перед лицом вечности не заморачивайся, Дирк, такими пустяками. Я могу локально ускорить время. И вообще время в видимом мире и загробном мире вещь податливая. Теперь с тобой. Я рассею тебя по видимому миру. Там кусок, сям файл. Ты будешь везде и нигде. Но возможность возвращения я тебе оставлю. Раз в столетие в полночь двадцать первого числа месяца августа тебя может вернуть любой равный по крови лорд, правильно произнеся пароль, то есть – вызывающее заклинание. Хранителем заклинания будет Санчо и его потомки. Слушай, граф…
Властелин произнёс заклинание и пояснил, как правильно его говорить.
– Запомнил?
Граф Санчо кивнул.
– Прощайтесь.
Друзья обнялись, их глаза наполнились слезами.
– Прощай, Санчо, передай маме, что я её люблю.
– Прощай, Дирк, – всхлипнул Санчо, – я передам.
– Ну, ну, довольно, – вмешался Властелин, – а то я тоже заплачу. Ты готов, Дирк.
– Готов, Властелин, – Дирк незаметно вытер рукавом глаза.
– Как говорится, в добрый путь.
Так заканчивается эта правдивая история. Девять раз мои предки собирали героев королевских кровей, чтобы вызволить принца Дирка из ниоткуда. Девять раз высокие собрания терпели неудачу. Я надеюсь, что в десятый раз нам повезёт…
Заклинание? Оно простое, Дора: «сюзанна коровина – тупая скотина»… Нет, Геракл, я не думаю, что заклинание несёт в себе смысловую нагрузку. Это просто формула вызова, закреплённая другим заклинанием… Да, Арчи, в нём есть особенность. Властелин сказал, что заклинание должно быть смешано в равных долях из ненависти и призрения.
Часы пробили полночь. У нас есть час для заклинаний. Каждый произносит его только один раз. Приступим. Геракл…
Не вышло. Быть может, недостаточно презрения. Арчи…
Сдается мне, маловато ненависти. Дора…
Не получилось. Попробуй ты, Каспер…
Осталась одна ты, Женевье. Вспомни… представь себе… Я не знаю, что ты должна представить, но…
– Я вижу эту тёлку зелёную. Ты, Светлана Коровина – тупая скотина!
– Господь Праведный! Спаситель Пардедье! Он явился!