Священная и Благородная - величественная древняя Бухара!
Город - поэтов, писателей, музыкантов, учёных, зодчих, мудрецов -
со своими уникальными перепутанными узенькими улочками вдоль глинобитных дувалов,
видавшей виды крепостной стеной, городскими воротами, площадями, мавзолеями,
минаретами, арками и куполами.
Здесь на пиках самых высоких строений, символом вечности и бессмертия, приютились
в почтенных гнёздах миролюбивые белые аисты.
Множество властителей сменил город на своём тернистом пути, но всечасно оплотом
ему служила могучая крепость Арк!
Для недругов - облачённая в незыблемые доспехи из жжёного кирпича, коронованная
убедительным оскалом грозных бойниц;
она восхищала званых гостей - радушием орнаментальной резьбы на дубовых воротах,
овеянных шуршанием мистических чёток в руках Божьих дервишей.
Не случайно в тенистых крылах этих покатых стен - сказочной роскошью павлиньего веера
гостеприимно простиралась взору базарная площадь.
Воздух сотрясал гомон торгующихся и зевак:
изысканная речь персидских народов мелодично сливалась
с тюркскими, арабским, индусским - языками,
таинственно переплетаясь с местным еврейским диалектом
и редким, для здешних мест, славянским наречием.
Издревле призрачным эхом от стен отражаются:
зычные возгласы глашатаев, неистовое ржание коней, цокот копыт иноходца,
грохот большеколёсой арбы по брусчатке;
в дымке походных очагов стелятся горбатыми миражами тени развьюченных верблюдов -
не единожды покоривших Великий Шёлковый Путь.
Господствующим стражником города устремляется ввысь достопочтенный - минарет Калян,
поражая любое воображение своей немыслимой стариной.
Облака рвут в клочья торжественным рыком медные ритмы карнаев;
трель дойры и затейливые нотки сурная зазывают радужными звуками оценить трепетное
зрелище - смелый кураж ловкого канатоходца, завораживающее искусство восточных борцов,
и лихость силача, с завидной лёгкостью подбрасывающего увесистые гири до небес.
Под животрепещущее журчание арыка, заросшего по берегам осокой и душистой мятой,
в упоительной прохладе притаилось - царство поющих сверчков.
В уюте спасительной тени кустарных мастерских, увенчанных арками, взгляд завораживают
пластикой движения - волшебные пальцы старого гончара, слух ласкает мелодичный ритм
художника-чеканщика, а искусные руки усто (мастера резьбы по дереву и ганчу) чаруют
душу тайной сказочных орнаментов.
В лавках струятся изысканной прозрачностью китайские шелка;
праздничной роскошью переливаются ткани хан-атлас и бекасам;
восхищают изощрённой гаммой бухарские ковры и золототканые ханские халаты;
пламенеют на солнце калёной сталью знатно инкрустированные клинки.
Под раскидистой кроной, скрученного веками тутовника, на просторном лягане (поверх
бархатных персиков и сахарного инжира) в ауре пчелиного жужжания - развалились
по-хозяйски тяжёлые грозди спелого винограда.
Свежесть арбуза, сочно треснув свободой, слилась с пьянящим ароматом божественных бухарских дынь.
В расписных пиалах струится лёгким дымком чай с каймаком - в хороводе восточных
сладостей, вяленых плодов и орехов. Где среди прочих доминируют притягательным вкусом
абрикосовые косточки – надколотые седым жаром подсоленной золы.
И весь этот праздник жизни венчают - хлебный дух свежевыпеченных в тандыре лепёшек,
смак курдючной самсы с пылу, душистый плов в громадном казане и невероятно аппетитный
шашлычный дымок, сдобренный искристостью пряной зиры.
Изнуряющий зной широко струится с песчаной позёмкой из недр, дышащих
огнём Кызыл-кумов, тщетно лаская шершавым языком - неподвластную времени кладку
стен и нетленный блеск голубых куполов.
И так из века в век, из тысячелетия в тысячелетие…