Он звал, он был растерян и, перелетая с ветки на ветку, словно искал ее. Это был не воробышек, это был воробей, совсем молодой воробей. А она была его любовью. Минуту назад они вдвоем сидели на ветке, и вдруг она упорхнула, ничего не объяснив ему. Он был напуган ее исчезновением, и мир до этого времени согревавший его теплыми лучами солнца был разрушен.
- Чив, чив, где ты любимая, откликнись.
Твой голос я узнаю из тысячи голосов. Я слышу твои насмешливые нотки, но твое раздражение мне непонятно. Радость общения омрачена. У тебя там штормит? Ну, а я в чем виновата? Семейные разборки, очевидно, стали развлечением для нас. Если так, то это сомнительные развлечения.
А воробей нашел любимую, вот они на ветке, милые птички. У них настоящее счастье, оно греет душу, а тепло идет от сердца. Кто мешает нам людям быть счастливыми и любимыми? Да мы, мы сами. Какие-то заботы выше самого главного, а строить надо свою жизнь любовью. Начнем сначала? А на руинах можно строить?
Помнишь, когда-то с тобой я чувствовала себя в полной безопасности? Сейчас как на вулкане. Вспомнила женщину, она поразила меня своей судьбой.
Я увидела ее у подруги.
- Моя сваха
Объяснила подруга.
- Теперь будет жить у меня.
Заметив мой удивленный взгляд, пояснила.
- Понимаешь, моя дочь попросила и зять, чтобы она пожила со мной. Вдвоем сказали они, вам будет веселее. А дочь добавила, что ей трудно. Вот и пожалела дочь.
Мы помолчали, допили чай. Маленькая и седая с мелкими чертами лица, она казалась совершенно незаметной. Поражали ее глаза серые и очень выразительные. Это были глаза полные скорби и недоумения.
- Ты посиди с ней
Попросила подруга.
- Я в аптеку, куплю ей и мне лекарство.
Я прошла в комнату к Елизавете Андреевне. Она смотрела телевизор, и, улыбнувшись, предложила присесть рядом в кресло. Я спросила о самочувствии, она улыбнулась вновь и вдруг сразу начала рассказывать. Слушала я внимательно.
Замуж вышла я рано, в семнадцать лет, влюбилась в соседа красавца. Черноволосый с карими глазами, пухлыми губами. Жаркие объятия, сильные мужские руки. Я была самой счастливой. Свадьбу справили скромно, и через девять месяцев родился сын. Назвали Димой, в честь отца мужа, так он хотел. Мужа своего я очень любила. Все его похождения прощала. Нрав у мужа был суровый, гуляя сам, ревновал меня буквально к дереву. Я понимала, что это просто характер такой и молчала. Потом стала его бояться, он стал все чаще приходить пьяным.
Она передохнула и, посмотрев на меня, спросила.
- Ничего, что я так сразу рассказывать начала.
Я успокоила ее.
- Говорите, вам нужно высказаться.
Она выпила воды, на минуту закрыв глаза, будто вспоминая, и снова начала говорить.
Приходя, пьяным он, искал причину для ссоры и, не найдя, все равно ругался, позже стал бить меня. Я долго терпела и прощала. Понимала, что это не он, а алкоголь делает его таким. После очередного избиения, я решилась сказать ему о том, что не буду с ним жить. Он встряхнулся и к моей радости, поехал в город и закодировался. Жизнь пошла совсем другая. Трудиться он умел, о нем все говорили, что он умелец, золотые руки.
И любил он меня трогательно, говорил ласковые слова. Я цвела от счастья и благодарила Бога за это. Но счастье мое рухнуло. В нашем местечке появилась одинокая разведенная и очень яркая женщина. Первый раз я ее увидела, когда моя двоюродная сестра, придя, к нам в гости, привела ее с собой.
- Ничего что я не одна?
Спросила двоюродная сестра. Ничего не подозревая, я стала угощать их чаем. За чаем новая знакомая, которую звали Людой, жаловалась.
- Я такая одинокая, такая одинокая, сын и дочь живут отдельно, мне так скучно вечерами. Я очень тоскую...
На вопрос о муже, она неопределенно хмыкнула. Когда она увидела моего мужа, у нее загорелись глаза, тот поздоровавшись с ней, улыбнулся в усы. Заметив его улыбку, сердце у меня затрепетало, я поняла, в дом пришла беда…
Дальше все по сценарию плохой пьесы, я зритель, а главные действующие лица он и она. Я пыталась говорить с ним, но ничего из этого не получалось. Глотая слезы ночами в одинокой постели, я просила Бога, чтобы Он вернул мужа мне. Прошло немного времени, после очередного разговора, он ушел. Я тоскливо смотрела
вслед прекрасно понимая, что мужа у меня уже нет давно....
Покуражившись, новая семья, переехали жить в другое местечко. Стало вроде легче. Потянулись дни, в которых была работа, дом, сынишка. Вечера теперь были длинными, ночи частенько бессонными со слезами и воспоминаниями. Были и кавалеры, но сердце мое не открылось навстречу никому.
Жизнь пробежала незаметно, сын, выучившись, уехал жить и работать в Москву. На душе стало еще тоскливее, стала острее ощущать одиночество. Пытаясь встряхнуться, ходила в церковь, помогала соседке. С двоюродной сестрой не общалась, а та, завидев
меня, убегала.
После очередной бессонной ночи, собралась и уехала к сыну. За столом, когда вся семья была вместе, сказала о том, что домой я не вернусь, теперь здесь мой дом. Я помогала невестке во всем, трудилась с радостью, чувствуя, что жить начинаю сначала, моя жизнь приобрела цвет, в ней было много радости. Внуки любили меня.Но, постепенно я стала замечать, невестка не рада мне и сын порой был не рад мне.
Не помню, что я сделала, но это не понравилось невестке, мне она ничего не сказала. Ночью я слышала, как на балконе невестка долго о чем-то говорила с сыном. Через пару дней, сын сказал, что он повезет меня немного отдохнуть к свахе. Я сразу поняла - ссылка. Ничего плохого о свахе сказать не могу, мне стало хуже и ей трудно за мной ухаживать, от бессилия она частенько ворчит. Она ворчит больше на себя, то руки болят у нее, то спина - устала. А я думаю о том, что в моей жизни есть два любимых мною человека - мой бывший муж и сын, и обоим я не нужна...
Она закончила говорить и мы обе заметили мою подругу, которая стояла в дверном проеме, и плакала. Она пришла и все слышала. Через секунду мы сидели трое на диване, плакали и обнимали друг друга. Каждый плакал от жалости к Елизавете Андреевне и одновременно о своем. А с экрана телевизора звучало эпилогом - "Слезы одиночества упадут в ночи".
Уже поздно вечером я шла домой и думала о своей жизни, а перед глазами я видела Елизавету Андреевну и несла с собой лавандовый запах ее волос, вечер свежим ветерком ласкал мои щеки,вспомнились слова Аллена Гинзбурга
Бремя мира -
любовь.
Под ношей
одиночества...