Свободными рождаются или становятся..?
Рабами рождаются или становятся..?
Степь шумела словно море, захлебнувшееся волнами, ее гибкие травяные плети бились о землю, не останавливаясь ни на мгновение. Безлунная ветряная ночь. Ее сумрак надежно укутал двух всадников. Низкие табунные жеребцы перефыркивались и недовольно косились на спящий вдали город. Огни его дозоров вились вдоль горизонта.
- Я завоюю Виек-град. Все его золото будет моим. – гордо объявил юный шалдин.
Второй наездник, седой старец неодобрительно качнул головой. Подобная самоуверенность, граничащая с глупостью простительна двенадцатилетнему мальчишке, если только он не носит титул Шафф - наследник хана.
- Когда-нибудь ты поведешь орду вместо отца, Керим. Поэтому понимай ношу уже сейчас - твои желания не должны ослеплять тебя, ибо благо племени превыше личных страстей. Мы могучее племя и нам нет равных в бесконечных степях востока. Но даже твой отец обходит Виек стороной. Причина не в ведах, гордом бесстрашном народе – осада может потягаться и с гордостью и с силой, их оберегает Белая Смерть.
-Ты видел ее? – мальчишка жадно потянулся к старцу.
-Да. Я видел как бесчисленные бестелесые девы-духи пронзали своими мечами наши тела.
Неуловимые. Они не пощадили никого кто перешел белую границу вокруг Виека. Но стоило Великому хану протрубить в рог и признать поражение. Духи исчезли, вновь слившись в статую прекрасной белоснежной девы. Ее невозможно повредить, ни разбить – стрелы и копья не причиняют ей вреда, как и огонь. Чуждые нам Боги даровали защиту этому городу. Так не веди свой народ на смерть, Керим .
-Она ведь совсем близко, Назир. Я хочу увидеть ее.
-Конечно, … - старец тронул поводья, окрик остановил его.
-Останься здесь. Я пойду один.
Каменная фигурка, вросшая в курган перед Виеком, потрясла Керима до глубины души. Даже ночь не могла скрыть мощь верного стража ведов. Тусклое сияние окутывало Богиню облаченную в легкий доспех, руки которой держали меч воткнутый в землю. Каменный взгляд казалось вечность всматривался вдаль ища угрозу.
-Может сойдешь и поговоришь со мной? Я же перешел границу или я слишком жалок для тебя?
Тени быстро скользящих облаков рисовали на лице девы то улыбку, то печаль. Юный хан презрительно сплюнул, и вздев к небу подбородок туда, где с высоты надменно молчала Белая Смерть, сквозь зубы процедил: - я убью твой город, твой народ. И что ты будешь делать, когда некого будет стеречь? Сдохнешь от тоски! Тебя ждет позорная смерть или не быть мне Великим ханом!
***
Тяжелые полы шатры оставались неподвижными, хотя снаружи продолжали бушевать степные ветра, а под расписным пологом в терпком липком воздухе бушевал Великий хан.
- Ты останешься в племени. И не смей мне перечить, щенок! – огромный и незыблемый как скала, он навис над хрупким мальчишкой. Натянутый как тетива Керим не мыслил уступать. В его хищных раскосых глазах горел тот же огонь.
-Можешь прилюдно назвать меня сыном шакала, я не отступлю. Город ведов падет к моим ногам, его золото займет место в моих шатрах, а синеглазый народ будет прислуживать шалдинам. Я все сказал. На заре я покину племя, чтобы отправиться за ответом, как победить белую смерть.
Хан медленно опустился на ложе. Как и все мальчишки Керим был одержим мечтой о победе над белой смертью, но еще никто с таким упорством не желал посвятить этому свою жизнь.
В шатер неслышно вошёл старый советник, чтобы Головная боль хана стала его.
-Он уйдет на заре, Назир. Отправляйся с ним. И постарайся научить его тому, чему учил когда-то меня. Народ важнее минутных желаний, а минутное тщеславие хана разрушит все.
-Конечно, великий. – Назир развернулся, уже решая сколь много потеряет, бросив семью и покой, ради того, чтобы отправится в путь за бестолковым мальчишкой.
–Назир, что мне делать? Можно ли доверить ему такую ношу?
Старик вздрогнул, он знал если нужно хан отречется ото всех сыновей лишь для того что бы достойный вел племя. Навряд ли Керим примет такую истину. Но Назир понял, что уже не беспокоится о собственном благополучии.
- Он сын своего отца, Великий. Придет время и он все поймет сам. Твои сыновья достойны самой тяжелой ноши.
***
Бесконечная степь лилась под ногами лошадей. Мрачные всадники все дальше удалялись от родного племени.
Молчи, старик, не смей со мной говорить. Я найду ответ!
-как пожелаешь, наследник. Я лишь тень.
Степь бесконечна и щедро дает приют множеству племен, и ни в одном из них Керим не нашел то искал.
Наместники Хана любезно принимали сына Хана, но узнав что он задумал смеялись и говорили одно– ты молод и глуп. Возвращайся домой.
-Трусливые шакалы – горячился Керим, сидя за столом в придорожной таверне.
-Не путай благоразумие с трусостью, были племена, что бесстрашно атаковали Белый город. Снова и снова.- Назир задумчиво разглядывал рисунок на старой кружке в которой ему подали воду.
-Почему я не слышал о них.
-Потому что их вырезали. Всех до единого. Если хочешь чтобы тебя воспринимали серьезно, узнай, как Белая смерть пришла в наш мир и какое оружие способно убить ее, только тогда иди к наместникам.
-Мы прошли так много, Назир, всю степь вдоль и поперек, но даже не приблизились к ответу. Я не знаю, куда ехать дальше.
-Я не могу решать за тебя, но могу посоветовать отправиться в город Амедон. На западном берегу моря, он хранит тысячи книг, возможно, они дадут нам ответ.
Керим лишь скрипнул зубами, старик мог сразу посоветовать это, и тогда бы не пришлось терпеть унижения!
Благородный Амедон щедро делился знаниями с каждым кто готов познавать и шалданы получили то, что искали.
-Здесь говориться, что народу почитающему предков и старых богов был дан великий дар- Ясмира – сосуд в котором боги заключили силу духа ведов.-проговорил старик. Зачарованный Керим смотрел на потертый рисунок, где перед коленопреклоненными ведами высеченная из белого ветра призрачными мечами павших героев возвышалась Дева. Улыбка, полная гордости за свой народ, венчала статую.
Что можно противопоставить такой силе любви богов к своему народу?
В таверне было шумно, но за столом шалдинов царила тишина. Керим с грохотом поставил кружку на стол:
-Завтра возвращаемся домой. Скажу отцу, какой я дурак и забудем про мой позор.
-О чем ты говоришь, Керим? Мы выяснили кто такая Белая смерть!
-Нет, Назир, дурак не я, а ты! Если бы она была богиней, мы нашли бы шаманов готовых изгнать ее или другой способ отправить ее на небеса. Но как??? Как победить дух целого народа? Вырезать каждого? Их защищает Ясмира, снаружи не подобраться. Весь этот путь мы проделали зря!
Старик ободряюще улыбнулся:
-Ты и вправду слишком молод, Керим. Любой дух можно сломить. То, что нельзя разбить снаружи, легко сломить изнутри!
-Говори яснее, не понимаю.
-Плохой человек у власти сломить волю собственного племени. Ты помнишь историю Рахмула, брата твоего отца? Жажда золота ослепила его, зависть сожрала разум и разорив и унизив собственное племя он обрек его на гибель.
Можно сказать, что именно в этот день родился мудрый вождь. Он вернулся в степь, готовый псом сидеть у ног отца, вбирая каждое его слово, точа железный меч и волю.
Железной рукой правил хан Керим. Жестоко, не всегда справедливо, но слава о городах, которые он покорил разнеслась далеко.
А в Виек-граде воцарился князь Владимир. Золото шалдинов давно сожрало его разум, но он и не нужен марионетке, но народ почитавший благородную власть глядел не в глаза, а преданно клонился к земле. Славен, князь подаривший столько новых праздников, при котором мечи и копья повешены на стену, славен князь одном лишь грозным именем своим покоривший степных кочевников, да шалдины платили Виек-граду дань (пусть золото лежит в надежном месте, кольцо кочевников давно затянулось вокруг города, славься беспечный князь), славен князь при котором дань лилась заморским вином, затуманивало сознание дивным табаком, развращала полуголыми мулатками-рабынями, славен князь отменивший обеты старых богов, мы ведь сильны настолько, что не нуждаемся ни в чьем покровительстве. Мы сами себе хозяева и боги!
-Мама, почему на бересте Богиня улыбается, а сейчас у нее такое грустное лицо? – спрашивали дети у своих матерей, глядя на посеревшее лицо Девы, рассказы о былом могуществе которой теперь уже считались сказками.
-Не знаю, - рассеяно пожимали матери плечами.
Лишь старики чувствовали что-то не ладное, но разве можно упрекнуть детей в излишней беззаботности и счастливой жизни. Как бы ни была велика любовь к родине, ни один родитель не пожелает возложить на алтарь отечества головы своих детей, ради того чтобы не ржавели мечи… так что же беспокоит сердце?..
Город не спал, вино текло рекой, развратные крики неслись по грязным улицам, город не спал, но никто из ведов не заметил, как осыпалась серым пеплом некогда белоснежная статуя.
Одинокий всадник мчалась к Великому хану с этой вестью.
-Поднимай орду, Варох. Убейте всех стариков и мужчин. В живых оставьте женщин и детей. Племя синеглазых рабов нам пригодиться. – Хан отдал распоряжение и задумался. Что чувствовал он, одолев столь могучего врага? Возможно положенную гордость, а может и печаль – не так должны умирать достойные, не подлым ударом в спину… как знать в чем правда.
Буйным ветром развеяна по степи Белая смерть, умер Великий хан Керим и уже никто не скажет где стоит его курган, но долгими вечерами у огня, защищающего от холода, зверей и тьмы, передают тихим шепотом последние слова Величайшего из ханов:
Передавайте эту быль из рода в род, дети хана, чтобы всегда помнить – народом рабов сначала становятся, а потом рождаются. Помните гордые дети ханов – брат держит брата, кровь мстит за кровь, а золото не стоит слез своего народа. Помните, и вы никогда не станете рабами синеглазых варваров.
Свободными или рабами рождаются.
Свободными или рабами становятся.