Заправочная станция «Бастион Х 9ZI» находилась в такой глуши, что и подумать страшно. Базировалась она на конце спирального витка Галактики на астероиде Глобал ZI.
Предназначением ее была заправка грузовых кораблей империи, следовавших за пределы галактики с экспедиционными или иными целями. Персонал базы состоял из ста человек, а управлялась она компьютером, или, если хотите, Господом Богом.
Попасть на «Бастион Х 9ZI» можно было только по дороге немилости. К тому же величина этой немилости должна была быть всеобъемлющей.
Если вы на мгновение представите себе, что представляет собой группа из ста неудачников, то, пожалуй, у вас возникнет вопрос: каким образом этой станции удается функционировать так долго, ведь она находиться здесь уже 200 000 лет? Что ж, ваше недоумение можно понять. Но вот ответ на вопрос сложнее, чем можно себе представить. Для начала представьте себе инженера-проектировщика, очень талантливого, которому поставлена задача составить проект заправочной станции, срок службы которой – вечность. Далее представьте, что материалы, которые использовали для строительства этой станции, были созданы цивилизацией, знающей, что такое вечность. И, наконец, изобразите себе строителей, для которых строительство не что иное, как лучший способ создать произведение искусства, которым будет любоваться сама вечность. Что ж, представление о красоте с годами меняется и то, что древние считали красивым, для некоторых давно стало чем-то обыденным. Но запас прочности станции был рассчитан так, что сто неудачников, даже если бы они очень захотели, никак не смогли бы ничего испортить. Что ж, таким ответом, пожалуй, можно удовлетвориться. Ну а если что-то все еще находиться вне понимания, то спихните это на Бога и его Провидение, а также на неисповедимость его путей.
Частью штата станции были, есть и будут роботы. И если Вам это не нравиться, то я, пожалуй, ничего с этим не могу поделать, так как я сам робот и служу на «Бастион Х 9ZI» барменом с момента ее открытия. А зовут меня Лойд.
Немного о себе. Я бармен класса 10 и это низший класс барменов. Вся моя жизнь протекала на «Х9» и нет никакой надежды на то, что будет протекать где то еще. Когда я окончательно приду в негодность, то меня разберут на части и вместе с другим мусором отправят на переплавку. О чем я нисколько сейчас не жалею, так как вечен, как и вся станция и к тому же являюсь ее неотъемлемой частью.
Как и у любого другого робота, у меня есть увлечение. И этим увлечение является коллекционирование историй, которые мне рассказывают посетители бара, вечно голодные до того, чтобы их выслушали, после того как они выпьют, а пьют они достаточно. Так как плата за выпивку входит в стоимость заправки, то у них нет сложностей с тем, что заказать. А после двух-трех рюмок язык развязывается почти у всех. Так что не мудрено, что на 200 000 лет моего существования у меня скопилась превосходная коллекция.
Конечно, все относительно, и, вероятно, у какого-нибудь другого робота, из разряда тех зазнаек, которые служат в центре Галактики, и к тому же созданы более высококлассными, есть коллекции и получше, чем моя. Так что если не понравиться – отправляйтесь к ним. Ну а уж если остались, то слушайте и внимайте, что говорит робот. К тому же других вечных барменов в округе нет. Слушать, думать, говорить и молчать я могу не только на всех языках галактики, но и на множестве других языков, и отдельно хочу добавить, что могу это делать и как мужчина и как женщина, потому, что я – Бармен.
РАССКАЗ № 1 ИЗ ЗОЛОТОЙ СЕРИИ БАРМЕНСКИХ БАЕК.
РАССКАЗАН СО СЛОВ КАПИТАНА ГРУЗОВОГО ТРАНСПОРТА, ОТПРАВЛЯЮЩЕГОСЯ НА ВОЙНУ.
«ТОЧКА ВИДЕНИЯ».
- М-да, сегодня что-то не особо забирает. Дружище, как тебя там…э-э-э Блойд, м-м-м, э-э-э…..
- Не трудитесь, сэр. Меня зовут Лойд. Я бармен.
- Да, да, Лойд, налей мне еще этого маруанского пойла, сегодня что-то не забирает. Уж не знаю, что и делать.
Капитан высморкался в голубоватого цвета тряпицу, и, скомкав ее, засунул себе во внутренний карман комбинезона. Вид у него, прямо сказать, был жалкий, по-другому и не назовешь, от макушки до пят – потертый. Волосы наполовину были седыми, лысина – сальной, а красными набухшими глазами он прямо таки был больше похож на усталого комика, чем на капитана.
- Сию минуту, сэр; - прожурчал я на клилорианском языке.
Быстрым и уверенным движением я налил еще одну порцию «Маруанской Благодати» и поставил на подносик с закуской, стоящей перед капитаном, как раз в тот момент, когда он застегнул комбинезон.
В баре было тихо, и только журчание кислородных охладителей порождало звук. Капитан вздохнул и, не сводя глаз с рюмки, громко и отчетливо произнес:
- Глинтон. Меня зовут капитан Глинтон. Я направляю состав на войну, и Я БОЮСЬ! - он протянул руку к стопке и отдернул. Поднял глаза, посмотрел куда-то сквозь меня и спросил: - А если без света? Может ОН не заметит? А?
- Кто ОН? - спросил я.
Капитан вздрогнул, как вздрагивает от испуга человек, который проговорился. Глаза стали молящееслезливопротивными, и он тихо молвил:
- Я Вам все расскажу. Только дайте слово, что никому! - Сказав это, он схватил меня за запястье и с силой сжал его.
- Я никому не скажу, сэр. Будьте уверены: со мной и умрет. – Сказал ему я голосом, не вызывавшим никаких сомнений.
Он немного расслабился и отпустил запястье. Затем взял стопку и опрокинул голубую жидкость себе в рот. Зажмурился. Выдохнул. Помолчал. Затем произнес, вымученно при этом улыбаясь:
- Благодать!?- и, скосив взгляд вправо, начал рассказывать. – Мой корабль, как в космосе, так и на площадке, отличается от других кораблей. Нет, внешне всё как у других, но вот внутри…..
А началось все с того момента, когда я впервые зашел на капитанский мостик. Радость, переполнявшая меня, была просто огромной. Я с благоговейным чувством прикасался ко всему, что было на поверхности. Ручки казались мне произведением искусства, кнопки были такими манящими и важными, что от прикосновения я готов был летать по всей Вселенной, переполненный счастьем и покоем. Каждый огонек как будто пел что-то свое, нежно и благозвучно. А всё вместе это была симфония настолько красивая, что казалось, век бы слушал и никогда не отвлекался даже на минуту.
Именно в тот момент произошло то, что вначале показалось мелочью, приятной и абсолютно неважной. Но крайне гармоничной в этой симфонии чувств. Корабль вздохнул и поздоровался. Я отчетливо услышал:
«Доброе утро, капитан! Добро пожаловать на борт».
Абсолютно уверенный, что это голосовая система главного компьютера, я с восторгом ответил:
«Привет!».
А мгновение спустя, услышал голос старшего помощника за спиной:
«Простите, сэр, это Вы мне?».
Я осекся так, что это, пожалуй, было сравнимо с обвалом в шахте. Я резко повернулся и увидел перед собой недоумевающее лицо с усами. Восприятие этого лица было настолько четким и ярким, что я зажмурился. А когда открыл глаза вновь, то обнаружил, что ничего не изменилось.
«Вы что, пользуетесь косметикой?»
«Никак нет, сэр!» - с еще более недоумевающей миной ответил старпом.
Я оглянулся и - о небеса!- что-то изменилось! Я стал видеть по-другому. И хотя небесная симфония исчезла без следа, осталось что-то до крайности простое. Я видел все ярко и отчетливо. Все, вплоть до мельчайших подробностей грани или оттенка. Мало того, каждая частица сияла как бы изнутри. При этом не как-то однородно, а разношерстно и искряще. Я повернулся и - о Боги! Изнутри задумчивого и недоумевающего старпома тоже шел свет. Но не постоянно, а как-то прерывисто.
«Бранд, Вы что, проглотили радиоактивный элемент и подавились им?»
«Никак нет, сэр!» - окончательно пораженно ответил старпом.
Странно, подумал я, а вслух сказал:
«Оставьте меня, Бранд, мне надо побыть одному».
«Вы уверены, сэр?» - вид у старпома был такой, словно он только что повстречался с отрядом, сбежавшим из какой-нибудь захудалой психушки.
«Да, да и немедленно!».
Прервав рассказ, капитан схватился руками за стойку, а его лицо исказилось гримасой.
- Налейте мне еще, Лойд, – почти моля произнес капитан.¬ - Что-то мне не хорошо, - и полез во внутренний карман за голубой тряпицей, чтобы в очередной раз высморкаться.
После того как он закончил я поставил ему на стол следующую стопку. Пару раз качнувшись «Благодать» потихоньку затихла, ожидая своей неминуемой участи, тихо мерцая.
Капитан выпрямился, и без какого либо перехода продолжил свой рассказ, решительно держась за рюмку одной рукой, в то время как другая рука чесала голову.
- Я остался один и стал оглядывать мостик в попытке увидеть то, что помогло бы мне разрешить один единственный вопрос Я один или нет? На всякий случай я зачем-то ощупал себя, но все было в порядке. Сел на кресло и встряхнул головой, пытаясь отогнать что-то, Но не помогло, мало того я опять услышал голос.
«Разрешите представиться: Корабль, а как вас зовут?»
Что-то в голове толкнуло меня и я, подпрыгнув, приставил руку к носу и четко и радостно ответил:
«Меня зовут Глинтон, капитан Глинтон, мэм, - тут я осекся и сказал: Сэр! Мэм!».
Послышался смех. Голова у меня слегка закружилась и снова встала на место.
«Радость служить с Вами вместе» - ответил голос.
Я снова сел и закрыл уши руками, зажмурил глаза и закричал так сильно, как только мог.
«Бра-а-а-ант!»
В ответ мягкий голос совершенно спокойно сказал:
«Старший помощник Брант в 6-м отсеке и не слышит Вас. Но если Вы чего-то хотите, то можете спросить у меня».
«Кто ты?» - одновременно испугано и восхищенно спросил я.
«Я Корабль!»- как ни в чем ни бывало снова представился голос.
«Как так КОРАБЛЬ???» - испуганно спросил я, стараясь посильнее вжаться в кресло.
«Ну, как корабль… просто корабль и всё! - невозмутимо ответил голос и добавил: - Я могу быть кем захочу, но Корабль мне сейчас нравиться больше всего и потому я Корабль!»
«А кто я?» - снова, сморозив глупость, спросил я.
«Вы капитан корабля, - все также спокойно ответил голос и добавил, подражая моему голосу: - Глинтон. Капитан Глинтон.»
«Но зачем я здесь?» - снова, сморозив глупость, спросил я.
«Мы идем на войну!» - восторженно ответил голос и рассмеялся.
«Как на войну? Но это же транспортный корабль департамента торговли?!»
«Ну и что? На войне нужно побеждать, ну а чем и как это не важно! Вы любите побеждать?»
«Да!» - ответил я после легкого толчка в голове.
Вот тут я испугался не на шутку. Мало того, что я слышу голос и отвечаю как попка, а тут еще надо идти на войну, и к тому же никто из команды ещё об этом не знает.
В тот же миг когда я уже решительно собрался отвергнуть корабельную идею войны, в дверь кто-то настойчиво постучал. Я почувствовал толчок и бодро сказал:
«Войдите!»
На пороге появились члены команды, источая восторг всем своим видом.
«Сэр! Позвольте обратиться!»
«Позволяю!» - естественно после толчка попкоподобно ответил я.
«Сэр! Мы идем на войну?! Распределите, пожалуйста, нас на соответствующие посты и дайте нам звания, как полагается военным.
«Что-о-о-о-о-о-о-о? - очнувшись, заорал я и тут же также непринужденно, как и раньше сказал: - Соответствующие посты и звания будут объявлены не менее чем через час, следите за объявлениями корабельного компьютера! А теперь бегом марш по своим местам готовиться к взлету. Мы отбываем через 1ч 40 мин! Выполнять!»
«Есть, сэр!» - хором ответили они и, толкаясь в дверях, вышли с капитанского мостика.
Не успели они выйти за дверь, как на столе возле кресла загорелась кнопка вызова. Не задумываясь, я нажал на неё и в тот же миг из динамиков послышался голос:
«Капитан, к Вам курьер из департамента торговли. Пропустить?»
Не успел я глазом моргнуть, как уже сказал «да», бодро и непринужденно. Вообще, в ту минуту я подумал: «Надо же! А мне это нравиться!»
Через минуту на мостике уже стоял курьер и с молчаливым достоинством говорил мне:
«Срочно. Депеша от директора отдела внешних связей департамента торговли. Примите и распишитесь здесь».
Я встал. Правой рукой принял пакет. Ей же и расписался в указанном курьером месте. Попрощавшись, курьер быстро и решительно вышел.
«Корабль! - тихо позвал я.- Что в депеше?» - и я поднял пакет вверх.
«Приказ отправиться на войну» - тихо вторя мне, ответил голос.
«Это ты все устроил?» - строго спросил я.
«Нет, ты!» - строго ответил голос.
«Как это?»
В недоумении я сорвал печать на конверте и тут же достал содержимое, состоящее из двух бумаг, скрепленных вместе. Я внимательно просмотрел оба документа. Один из них оказался запросом, моим запросом, с просьбой отправить меня на театр военных действий как можно скорее. А другой – приказом, немедленно отправится в сектор 9 на астероид Глобал ZI и получить от тамошнего компьютера, который находится на заправочной станции «Бастион X9ZI» дальнейшие указания о маршруте следования. Оба документа абсолютно подлинные, в чем не было и тени сомнения, так как печати, стоящие внизу документа, были моей и начальника отдела внешних связей, а присоединения светились, что являлось отличительной чертой системы «запрос – ответ», принятой в департаменте торговли.
«Корабль?»
«Да, сэр!»
«Как ты это делаешь?»
«Сэр, тот же вопрос я могу задать Вам».
«Но я не писал запрос!»
«Вы возможно нет, а вот мы – да».
«Но когда?»
«Там указана дата, сэр».
«Где….?»
Я взглянул на дату в правом углу. Она указывала на день моего назначения на торговое судно. Именно в этот день я присутствовал в департаменте лично.
«Но…?» - я осекся. До меня начало кое-что доходить. В тот день, ожидая назначения, я отчетливо представил, как я получаю приказ отправиться на войну и геройски её выигрываю. Детская мечта, казавшаяся такой невинной и невыполнимой, выглядела для меня теперь иначе, совсем иначе.
«Но как ты узнал?» - возмущенно спросил я и тут же осёкся, так как отчетливо вспомнил то невероятно сильное желание, появившееся лишь на мгновение. О Боже! Я отчетливо увидел, что являюсь точкой, которая в тот момент могла видеть всё и направляю свою мечту точке, которая может видеть всё! Это была мольба. «Сделай чудо! Пусть все случиться так, как я хочу!» Обычная детская молитва.
Капитан опрокинул стопку, и голубая жидкость точно попала в рот. Он взял моллюск и тем же маршрутом отправил его в рот. Пережевывал медленно и тщательно. Его взор уткнулся в пустую рюмку и застыл. Прожевав, он продолжил, не отводя взгляда от рюмки.
- Сегодня я получил всю информацию от компьютера станции, а через 2 часа отбываю в расположение 10-й флотилии его Величества. Прощайте Лойд,
- Счастливого пути, капитан Глинтон.
Он встал и, роботично шаркая, направился к выходу. Тихо закрылась входная дверь.
Больше я его не видел.
РАССКАЗ № 3 ИЗ ЗОЛОТОЙ СЕРИИ БАРМЕНСКИХ БАЕК.
СО СЛОВ ЖЕНЩИНЫ, ПОЯВИВШЕЙСЯ ИЗ НИОТКУДА.
«БОЛЬ».
- Будьте добры, пожалуйста, налейте мне что-нибудь.
Эти слова я услышал как раз в тот момент, когда подметал пол за барной стойкой. Я поднялся чтобы посмотреть кому они принадлежат и обнаружил, кого бы вы думали, женщину!
Чтобы было лучше понятно, что я чувствовал в этот момент, могу сказать следующее: за все время работы этой станции женщин на ней никто не видел. Были сотрудники, были роботы, были космолетчики, пленные, преступники, духи, куклы, мусор, свет, тьма, но женщин не было, и могу сказать, что и не предполагалось, что их здесь когда-нибудь кто-нибудь увидит.
И не смотря на то, что всё когда-нибудь случается в первый раз, я был изумлен. Передо мной стояла абсолютно обнаженная женщина, и по ней нельзя было сказать точно: одевалась ли она когда-нибудь, поэтому, я с большой осторожностью называю её обнаженной.
Стояла она прямо. Глаза небесной синевы. Взгляд прямой. Волосы прямые светлые, чуть в рыжевизну. Размер груди и её форма – приятные для меня. Рост высокий. Кожа очень мягко светилась. Ноги стройные, ровные. И запах….! Да…! Запах полностью одевал её. Запах благоухал её. Запах соединял её со всем что будет, было и есть во вселенной. Запах этот был подобен свету. А свет этот был очень и очень приятным, можно даже сказать, единственным светом, а уж если быть предельно точным, этот свет был ничем иным, как жизнью, в её самом чистом истинном проявлением.
А теперь подумайте: что бы вы ей налили? Правильно, я тоже не знаю!
И уж если вы умеете думать, сделайте это еще раз и скажите: что бы вы у нее спросили? Правильно, вот и я тоже молчал и смотрел.
- Что такое Боль? - спросила она.
О, такой вопрос, казалось бы, имел ответ. И я даже попробовал было начать говорить. Но как только я пытался что-то выдать из себя, этот поток исчезал, так как любой вариант, как мне казалось, отталкивался от нее. Мало того, я в скором времени обнаружил, что не знаю, что такое боль. От чего мне стало как-то так хорошо, тихо и безмятежно. И тут я вдруг четко осознал: боль это все, что отличается от того, что я видел перед собой. Тут я, наконец, смог вымолвить:
- Боль это все, что отличается от Вас.
Женщина просияла. От этого света жизни стало еще больше.
- Тогда скажите, кто я? – молвила она.
И снова любой поток, который я пытался породить исчезал. Любые слова, которыми я пытался описать её, казались ложью. Я понял, что не знаю, как описать её и тут же снова стало спокойно и безмятежно. Мало того, я тоже стал светиться. Мир вокруг меня понемногу исчез и только свет окружал меня. Я и свет были едины, безбрежны, безвременны, внепространственны.
Прежний мир был доступным, но совершенно не нужным. Его размеры были крохотными, а пребывание в нем глупым. Я знал о нем всё, что только можно было знать. Это был мир, название которого- Боль.