Ты да я, да мы с тобой!

 
Жил да был на свете Мух. Красивый Мух, с сиреневыми переливающимися на солнце перьями, с белоснежными крыльями, с мягкими лапками и теплыми ладошками. Мух держал путь в Дальние края, прямо туда, откуда каждое утро поднимается солнце! Каждый день Мух смотрел, как солнечный диск выныривал из морских волн, и пена бурлила у самой его кромки! Тогда Мух расправлял свои белые, как горный снег, крылья и летел навстречу солнцу. «Это так здорово, когда ты можешь летать!» - думал восторженный Мух.

Дальние края казались все ближе и ближе, и Мух улыбался счастливой улыбкой. Но однажды, когда он летел над Густым лесом, откуда-то снизу послышался странный звук. Звук был надрывным, всхлипывающим и таким жалобным, что Мух прервал свой полет в Дальние края и опустился вниз, на землю.

Там, внизу, под колючими ветками можжевельника сидел совсем маленький Нюх. Он был мокрым и беспомощным. Его малиновые перья вымокли, то ли от дождя, то ли от росы, и скатались в трубочки. Лапы были исцарапаны в кровь от долгого скитания по лесу, из синих, с радужной поволокой, глаз капали хрустально-прозрачные слезинки.

- Почему ты плачешь, маленький Нюх? – спросил Мух, усевшись на пенек.

- Мне очень страшно, – всхлипнул Нюх, робко взглянув на незнакомого Муха. -  Я вымок и замерз, я хочу есть, и я совсем один здесь, в лесу…
Мух задумался.

- Знаешь, такие маленькие Нюхи, как ты, не должны гулять по лесу в одиночку! – Мух обнял Нюха и вытер теплой ладошкой его слезы. – Мы с тобой построим дом! Теплый и уютный! Вот увидишь! А сейчас тебя надо накормить.

Мух принес хворосту и разжег костер. А потом насобирал полную шляпу грибов и аккуратно нанизал их на прутья. «Ничего, - думал Мух. – Дальние края могут немного подождать! А этот маленький Нюх пропадет в лесу! Его нельзя оставлять здесь одного! Я побуду тут с ним немножко. Зато, когда у него вырастут крылья, мы сможем вместе полететь в Дальние края!»

Мух ловко соорудил небольшой шалаш, устлал в нем пол еловым лапником. А Нюх согрелся у костра и улыбался, робко поглядывая на хлопочущего Муха. Потом они уселись рядом, уплетая за обе щеки, аппетитно прожарившиеся грибы и запивая их ароматным чаем из малиновых и земляничных листьев.

Огромная капля упала Нюху на нос. А за ней еще и еще! Мух вскочил и, смешно семеня короткими мягкими лапами, собрал вокруг ветки и соорудил навес над костром.

- Забирайся скорее в шалаш! – крикнул он Нюху. – А я сейчас воды в озере зачерпну, еще чаю заварим! Смородиновый!

А потом они сидели вдвоем под еловой крышей шалаша и слушали, как дождь шуршит по ней, перебирая каждую иголочку.

- Как хорошо, когда есть дом, - Нюх прерывисто вздохнул. – И как здорово, что ты меня нашел! А куда ты летел, когда увидел меня?

- Я летел в Дальние края, туда, откуда каждое утро поднимается солнце, - задумчиво проговорил Мух, вглядываясь в темноту.

- Я помешал тебе?

- Нет! Что ты! Главное, чтобы ты смог летать, тогда мы полетим туда вместе! – Мух тихонечко погладил Нюха по малиновым перьям.

- Мух, а ты, правда, возьмешь меня с собой? – глаза маленького Нюха были широко открыты, а на лице вдруг засияла улыбка. – Правда, возьмешь?

- Конечно! – Мух тоже улыбнулся в ответ. – Вдвоем всегда веселее! Надо только подождать, когда у тебя вырастут крылья.

….. К первому снегу сооруженный наспех шалашик потихонечку превратился в маленький уютный домик, в котором была печка, теплая постель, два круглых окошка, осиновый столик и черный сверчок за карнизом.

Всю зиму домик спал под снегом. Мух варил суп из сушеных грибов, заваривал терпкий чай с брусничным листом. И, сидя у теплой печки, они вдвоем слушали, как скрипит снег под ногами у серого разбойника волка, как роняет шишки попрыгунья белка, как взлетает из сугроба тетерев. А еще Мух любил рассказывать сказки, а Нюх заслушивался и не замечал, как сладко засыпал. Тогда Мух укрывал его теплым пледом и бормоча себе под нос: «Ничего, мы подождем, когда у тебя вырастут крылья…», тоже забирался в постель.

За зимой наступила весна, а за ней – лето. Мух и Нюх жили дружно. Мух подолгу пропадал в лесу, собирая мед и пыльцу, а Нюх сушил на солнышке землянику и собирал грибы. Они любили свой маленький домик, любили сидеть вечерами у костра и слушать комариный хор над озером.

- Мух, а правда, хорошо, что нас комары не кусают?

- Еще бы! Где это видано, чтобы они кусали Мухов и Нюхов?

Однажды, гуляя по лесу, они забрались на высокую гору. Мух встал на самом краю, закрыл глаза и расправил крылья.

- Мух! – испугался вдруг Нюх. – Ты улетаешь? В Дальние края, да?

Мух открыл глаза и улыбнулся:

- Нет, что ты! Я не брошу тебя одного. Я просто хочу хоть немного полетать здесь, над горой.

И Мух взмыл в воздух. Ах, как чудесно было снова очутиться в небе! Ощутить прикосновение ветра, окунуться в золотисто-солнечные облака! Однако, Мух вдруг понял, что летает он уже не так легко, как раньше… Крылья, все еще сильные и снежно-белые, стремительно поднимали его в воздух, но скоро Мух стал уставать. «Ничего,- подумал он. – Это потому, что я мало летаю!  Скорее бы у Нюха выросли крылья!Тогда мы полетим вместе! »

- Уже совсем скоро мы отправимся с тобой в Дальние края! – уверенно сказал Мух.
- Вместе, да? – обрадовался Нюх. – Прямо туда, откуда поднимается солнце?

Домой они вернулись совсем поздно. На лиловом небосклоне золоченой россыпью зажигались звезды.

- Мух! Смотри! – насторожился Нюх. – Дверь нашего дома открыта! И свежие следы на крыльце!

- Постой здесь, - прошептал Мух. – Я взгляну, кто там. Возможно, это ёжик зашел к нам в гости!

Но вовсе не ёжик оставил не запертой дверь и сырые следы на крыльце. Крынка с молоком была почти пуста. А в дальнем углу, у самой печки, на мохнатом коврике спал совсем крошечный Ух! Он был изумрудно-зеленый, с толстыми розовыми лапками и длинными-предлинными ресницами! Выпив почти полную крынку молока, сытый и довольный, он крепко спал, положив под щеку мягкую ладошку.

- Это Ух, - Мух говорил шепотом. – Он совсем маленький и он сам пришел к нам.

-А у него тоже вырастут крылья? – так же тихо спросил Нюх.

- Обязательно вырастут!

- Тогда пусть живет с нами! – обрадовался Нюх. – Я буду с ним играть.

И снова наступила зима, а потом весна. За ними пришло лето и зашуршала дождями осень…  Маленький Ух заметно подрос и смешно, словно зеленый шарик, катался по полу. Он любил играть с Нюхом, а Мух смотрел на них и думал: «Эка невидаль – Дальние края! Успею еще! Лишь бы у малышей поскорее выросли крылья!»
Однажды, когда снова наступила весна, и с холмов побежали ручьи, Нюх вышел на крыльцо и радостно воскликнул:

- Мух! Смотри! Смотри, что у меня есть!

Два ослепительно-золотых крыла раскрылись за его спиной! Нюх стоял гордый и счастливый! А Мух посмотрел на него и задумчиво произнес:

- У тебя выросли прекрасные крылья, малыш! Пора!

И они снова пошли на Высокую гору.

- Вон там поднимается солнце! – сказал Мух. – Расправляй свои крылья и лети! Надо торопиться, иначе Дальние края станут еще дальше…

- А как же ты? – Нюх чуть не плакал. – Мы же хотели вместе с тобой? Ну, в дальние края?

- Мои крылья истрепались в лесу, мне уже не подняться так высоко, - грустно сказал Мух и глубоко вздохнул. – И, кроме того, я не могу оставить Уха одного, он еще совсем маленький. У каждого свои Дальние края…

- Тогда я тоже останусь здесь! – сердито сказал Нюх.

- Нет, малыш, ты должен лететь, - возразил Мух. – У тебя такие красивые и сильные крылья! Не стоит трепать их понапрасну в лесу…

- Тогда я вернусь к вам! Я только посмотрю, какие они, Дальние края? ...

- Ну, конечно, мой маленький Нюх! – Мух украдкой смахнул ладошкой не прошеную слезу. – Конечно, вернешься! А мы с Ухом насушим грибов и земляники! Напечем пирогов с клюквой! Ведь ты же любишь пироги с мороженой клюквой?

- Мух... – Нюх растерянно моргнул. – Я очень люблю вас… Тебя и малыша Уха…

- Пора, Нюх, пора! – Мух встревожено посмотрел вдаль. – Уже поднимается солнце!

Нюх встал на самый край Высокой горы и расправил свои, сверкающие золотом, крылья. Солнце до половины показалось из-за леса, заливая пунцовым светом макушки деревьев. Перья у Нюха тоже были алыми, как рассвет нового дня. Нюх вдохнул полной грудью свежий, пьянящий воздух и взмахнул окрепшими крыльями.

Мух стоял на краю Высокой горы и смотрел, как улетает навстречу рассвету молодой и красивый Нюх. Вдруг кто-то коснулся теплой ладошкой его руки:

- Почему ты не улетел в Дальние края с Нюхом? – Ух с тревогой смотрел на Муха широко распахнутыми глазами. - Ведь ты все время мечтал об этом?

Мух улыбнулся:

- Мои крылья уже ослабли и не донесут меня в Дальние края… И потом, малыш Ух, у меня есть ты! А у нас с тобой есть наш старенький домик, в котором так тепло и уютно!

- И ты не бросишь меня?

- Как же я тебя брошу? Ведь у тебя еще не выросли крылья!

- Такие же, как у Нюха?

- Не обязательно. У каждого вырастают СВОИ крылья, малыш Ух! 

И они, крепко держась за руки, пошли по тропинке к своему домику.
А солнце поднималось высоко над лесом, нагревая землю, ручьи звенели все звонче, птичий хор звучал все громче, облака поднимались все выше. Начиналась новая весна, расцветал новый день и Мух улыбнулся, глядя в глаза Уху:

- А все не так уж плохо! Правда?

- Правда. – ответил Ух. – Только все же жаль, что ты так и не увидишь Дальние края…

- Если бы я улетел тогда в Дальние края, вы с Нюхом замерзли бы в лесу! И у вас никогда бы не выросли крылья! А ведь это очень важно – иметь СВОИ крылья!

А потом они сидели за столом и пили чай с брусничным вареньем. Пузатый самовар пыхтел и отражал медным боком солнечные зайчики. А вечером Ух сладко уснул в своей постели, опустив на круглые щеки пушистые длинные ресницы. Мух укрыл его пестрым стеганым одеялом и подумал: «Дальние края, оказывается, не терпят промедления… Чуть замешкаешься – и останешься в лесу навсегда. Но ведь не это главное! Главное, чтобы у малышей вырастали крылья!»




*****

По узкой асфальтовой дорожке в сквере шла женщина с коляской. Маленькая девочка, лет пяти, крепко цеплялась пальчиками за ее края.

- Нюх, не дергай коляску! Малыша разбудишь!

- Нюх? – девочка остановилась. – Мама, почему Нюх? Какой Нюх? Это, который нюхает?

Мама засмеялась:

- Вовсе нет, малыш! Ты же у меня ТаНЮХа? Значит – Нюх!

Девочка на минуту задумалась. Весеннее солнышко щекотало щеки.

- А тогда ты будешь Мух! – задорно воскликнула она.

- Мух? Почему Мух?

- Потому, что маМУХа!

А потом она встала на цыпочки и заглянула в коляску:

- А он будет Ух! Потому, что СашУХа!

И сияло солнце, и был новый день, и была в нем маленькая сказка!





Иллюстрация художника ТАТЬЯНЫ ЕМЕЛЬЯНОВОЙ