«Ну вот и всё, яд действует, в глазах темнеет...»
Скрипка выпала из дрожащих рук Моцарта, и он изумленно уставился на них – впервые ему отказавших. Он знал о том, что Сальери его отравил, знал в тот момент, когда принимал бокал с вином – и всё равно выпил. Он был благодарен другу, что тот выбрал медленнодействующий яд, чем дал хоть немного времени… но его все равно не хватило.
«О злая ирония судьбы», — подумал Моцарт, – «я успел закончить «Lacrimose», но не успею ее записать… я чувствую, как жизнь покидает меня...»
У него не хватило сил даже поднять скрипку — он наклонился за ней, но, не дотянувшись, провалился в забытье. Музыка подхватила его и закачала, как на волнах. Его последняя музыка. Он буквально прорастал ей: ноты проходили сквозь тело и чайками растворялись где-то у горизонта. Он парил над землей, а внизу стояла женщина и смотрела на него улыбаясь.
«Спасибо тебе, Боже», — подумал Моцарт и закрыл глаза.
На следующий день жена найдет ноты и решит, что это – часть «Реквиема». Позже другой музыкант допишет произведение, а ученики завершат весь цикл. «Реквием» увидит свет, и все будут плакать, слушая его, и вспоминать «любимца богов» — Амадеуса. И никто никогда не узнает, что «Lacrimose» не была плачем, она была – признанием в любви и прощанием. Последним посланием той, кого Моцарт всегда любил больше всех – своей сестре.