Середина девяностых, очередные выборы. В клубе израильской компартии на улице Мозес Гесс в Тель-Авиве собираются люди. Зал заполнен до отказа, но средний возраст собравшихся-шестьдесят пять плюс.
Присутствующий здесь же молодой репортер одной из центральных газет страны кривит губы в злорадной усмешке: картина, которую он видит в этом зале яркое подтверждение тезиса о том, что коммунизм - религия неудачников, убогих и бедных... Либо стариков.
Свой репортаж он сопровождает ехидным комментарием: на сегодняшний день в компартии Израиля состоит всего две тысячи евреев, подразумевая, что это арабская партия.
На просьбу об интервью откликается один из присутствующих- старик лет восьмидесяти, по-стариковски сутулый, но с ясным взглядом голубых глаз.
Он лаконичен как спартанец: -Здание рухнуло, но мы-живы.
-Вы по-прежнему считаете марксистское учение актуальным?
-Мне поздно менять свои убеждения.
Интервью окончено. Жена- ровесница старика, берет его под руку и бережно поддерживая друг друга, пожилая пара - оба полные достоинства, они следуют в зал.
А в это же время на юге и севере крохотной страны идут настоящие бои. Не между израильской армией и партизанскими отрядами Хизбаллы в Ливане. Не между израильской армией и палестинскими группировками в Газе.
Бои с применением железных прутьев, ножей, а под час и огнестрельного оружия идут между бедуинами Негева. На севере накал страстей не меньше: здесь бедуины и израильские арабы, а точнее, палестинцы живущие в Израиле, бьются против таких же бедуинов и палестинцев как и они сами.
Разборки между бедуинскими семьями-дело здесь привычное. Чаще всего причина спора- земля. Ее на всех не хватает. Почему? Это отдельная и долгая история к которой приложили руку и британцы, и израильские власти.
Но на этот раз бои идут не между семьями и не за землю. Война идет за идею. Бедуины-коммунисты сражаются с исламистами и бедуинами-националистами из арабской демократической партии.
Бои происходят в основном в ночное время. С обеих сторон есть раненные, в том числе тяжело.
На выборах в арабском секторе коммунисты терпят сокрушительное поражение: народу не нужны ни социальная справедливость для всех, ни светлое будущее человечества. Им нужно решение насущных проблем, главная из которых-земля. Именно это и обещают противники коммунистов и народ идет именно за ними, а не за коммунистами.
Шансов на победу у коммунистов нет вообще. В предвыборном штабе таинственным образом исчезают предвыборные материалы, партийная казна пуста и никто не знает, каким образом у партийных денег выросли ноги и куда они ушли.
И тем не менее, молодые ребята из бедуинов сражаются отчаянно. Многие из них совсем не бедняки: у кого-то отец крупный строительный подрядчик, у кого-то преуспевающий адвокат.
-Зачем вам все это?!-недоумевает репортер делающий фильм на заказ об израильских коммунистах,-Какое отношение к вам имеет бедность?
Интервьюируемые, молодые парни из бедуинских селений отвечают репортеру таким же недоумением:-Ну и что, что меня лично это не касается?-недоумевает один из интервьюируемых.
После выборов одни навсегда уйдут из политики не выдержав царящих там лицемерия и предательства.
Другие выучатся на врачей или адвокатов и станут вполне респектабельным средним классом. Дни, когда в пустыне они сражались с железными прутьями в руках за идеи коммунизма, останутся для них романтическим воспоминанием юности... Возможно. Кто-то перешел на другую сторону баррикад и сожалеет об ошибках молодости.
Но именно в те дни я делаю свой выбор, посреди этой пустыни. Больше я не побегу. И не отступлю.
На смену нам всем придет, спустя два десятилетия, новое поколение, питающее отвращение к профессиональным политикам, партиям и недоверяющее идеалам и идеологиям.
Чтобы получилось хорошее вино, виноградный сок должен перебродить. Я ощущаю себя стронним наблюдателем в этой новой волне событий. Интересно, рассмотреть бы все это поближе... Сам того не замечая, я снова оказываюсь в самой гуще событий, на этот раз с фотоаппаратом и кинокамерой...
-Время, брат, идет... веселое!-отражаясь на солнце, весело подмигивает мне глазок фотоаппарата.