Я представлял ее молоком, что обретает форму девы. Я представлял ее пред сном, в дороге, на бульваре, под сенью деревьев, сидя на лавочке, даже во время сессии. Но раз я не завалил ни одного экзамена, значит она – моя чистая греза, слеза в стакане молока, белое на белом. Мое неуловимое, неосязаемое. Мое ощутимое, имеющее вкус, цвет. Ах, боже мой! Ее руки парят над млечным зеркалом рек, из которых она вышла. Я вижу ее на кисельных берегах, бегущую обнаженной, и словно в раю, – не ведающую стыда, не вкусившую запретного плода, не знающую мук. Скрещенье ее рук и ног – пластика речи. Я слышу все, что она говорит. Но кто-нибудь! Остановите меня! Если уйти за ней, смогу ли вернуться назад, смотреть неравнодушным взглядом на девушек и женщин? Или меня поглотила молочная река?
Поутру, еще не умывшись, подхожу к зеркалу и вижу дорожки соли на щеках. Я плакал. Кто бы мог подумать, что греза будет столь реальной? Ой, кажется, мама проснулась. Так… сейчас начнется день, точнее – побежит, закрутится как юла. "Сын, ты ел? Через минуту будет завтрак! Отец! Где папа? А-а, дорогой, доброе утро! Костюм, рубашка, туфли – все готово. Я тоже тебя люблю. Кис-кис, Маруська, не вертись под ногами, у тебя полная миска. Брысь! Да что ж это такое, новые колготки порвала! Уйди, Маруська, сгинь! О-ой!.. как некстати. Эй, мужчины, не спите на ходу, до вечера!" Я мимоходом поцеловал ее, потом вышел на балкон, потягиваясь и зевая, смотрел, щурясь на солнце, как мама села в новенький Фольксваген, лихо развернулась, шлагбаум поднялся, и она исчезла, влившись в поток куда-то летящих машин.
19 июня 2013
____________________
На странице – фото Максима Баева
Работы фотографа можно посмотреть здесь http://maximbaev.com