Ш-ш-ш-ковородки…
Завёла Осина Ваничова вечером квашню, решила испечь сковородников. Утром печь затопила, в квашню подмесила немного мучки. Сковородки подмазала крылышком, макая в гретое масло. Потом стала разливать тесто по сковородкам, да не хватило их. Рядом крутился-вертелся под ногами ребёнок. Не столько помогал, как мешал обряжаться. Есть хотел, а ещё ничего не было сварено. Осина и говорит ему:
- « Ванька, ну-ко, сбегони-ко к Олёше Швайну:
Скажи: - Олёша Швайн дай матери сковородок, завёла дивно, дак, своих-те, не хватило.
Сосед тот рядом жил, всю войну провёл в немецком плену. Пришёл оттуда, а немецкое слово «швайн» с языка не сходит. Вот и прозвали в деревне Олёша-швайн.
Побежал Ванька к соседу выполнять материнский наказ. Дверь избяную открыл, а так как годами невелик ещё был, поэтому, как мать велела, обратился к хозяину:
- Олёша- швайн, дай нам ш-ш-ш-ковородок, мати к тибе послала. Ш-ш-ш- ковородники пекчи ладит.
И так-то Олёша был нелюдим да неразговорчив, а тут услыхав своё прозвище, пришёл в ярость. Схватил, несмышлёныша, Ваньку, за ухо и выволок из избы, приговаривая:
« Иди-иди, дитятко, к тому, кто тебя научил, как меня обзывать»!
С громким рёвом бежал Ванька домой без «ш-ш-ш-ковородок» с опухшим, красным, ухом и со слезами на глазах.