«Эра милосердия»
В тот воскресный вечер Глеб приперся неожиданно, без звонка. «Нужна твоя помощь» - с порога заявил он. Это было в его манере. Лариса познакомилась с ним на тренировках по самообороне. Потом в тир вместе ходили. И еще он подкидывал ей кое-какую информацию для горячих репортажей на местном ТВ - работал в полиции.
Пока Лариса варила кофе, Глеб лаконично изложил суть дела. Есть в городе злачное место - бывшая фабрика, взятая в долгосрочную аренду одним коммерсантом... Имеется подозрение, что это не что иное, как перевалочный пункт всего наркотрафика через город. Но застать врасплох работающий там персонал ни разу не удалось. Неизвестен реальный хозяин. Непонятно, сколько человек там работает. Во время проверочных рейдов внутри предприятия всегда находили только сторожей, ничего не знающих и всегда разных. Глеб и его начальство имели все основания предполагать, что в полиции кто-то сливает информацию о проверках. Нет, Глеб не настаивал на ее участии в этом деле. Он только предложил подежурить неподалеку от ворот бывшей фабрики и пофотать кто, когда, сколько, и ничего кроме как пофотать. «Ты прикинься под бомжиху, чтобы не светить. Там рядом с въездом есть мусорка, можно около нее побродить» - Отпивая горячий душистый кофе из тонкой немецкого фарфора чашечки, посоветовал Глеб. - «И потом, все, что можно будет по этому делу выкинуть в эфир, будет только твое... обещаю...» Надо было отказаться. Нутром чувствовала, что надо. Но профессиональный интерес и склонность к авантюрам заглушили женскую интуицию.
Лариса не нашла у себя ничего подходящего для образа бомжихи, потому просто выпачкала в луже около подъезда старые джинсы, футболку и кеды, растрепала и спрятала под выцветшую кепку волосы, для камеры попросила у соседской бабушки тряпочную авоську. Вместе с камерой в авоську еще сунула бутылку воды, пачку Кента и книжицу для пауз в съемках. Книжку оставил Глеб. Уже в дверях он достал ее из сумки с планшетником и, повертев в руках, предложил: «Вот, возьми с собой, пригодится. Это чтобы скучно не было.»
В засаде Лариса просидела весь день. Ничего и никого. Никакого движения. Вода была выпита, сигареты выкурены, книга не читалась. Девушка собиралась уже уходить, как незамеченная ею раньше дверь в заборе неподалеку от мусорки приоткрылась, оттуда высунулся мужик и поманил ее рукой:
- Слышь, подь сюда!
- А че? - охрипшим от почти выкуренной за день пачки сигарет голосом поинтересовалась Лариса.
- Да ниче. Жрать хочешь?
- Ну? - Девушка подошла ближе с опаской.
- Баранки гну. Если хочешь жрать, заходи, есть работа. Отработаешь, получишь еду и деньги. - Мужик пошире открыл дверь, приглашая ее зайти. Увидев, что она колеблется, усмехнувшись, добавил:
- Не боись, таких как ты, тут не употребляють.
Откуда ни возьмись, около двери нарисовался настоящий бомж, из надвигающихся сумерек тащились еще двое, скорее похожих на зомби, чем на людей. Их тут же впустили в приоткрытую дверь. «Идешь?» - еще раз спросил мужик. И Лариса вошла. «Ужас...Ужас, что я делаю...» - шептала она себе под нос.
Пришедших завели в раздевалку с рядами узких металлических шкафчиков. Каждому указали его шкафчик. Выдали всем по синему халату. Приказали снять всю одежду и надеть халат. Авоську с камерой пришлось повесить в шкафчике рядом с одеждой. Пара мужиков, принимающих вновь прибывших работников, откровенно брезговали касаться одежды бомжей. Была надежда, что фотик не обнаружат.
Работа оказалась несложной — паковать уже насыпанные на бумажных листочках кучки белого порошка в полиэтиленовые пакеты, клеить на них ярлычки с надписью иероглифами, затем, когда пакетов становилось много, их складывать в картонные коробки с теми же иероглифами. Тем не менее, к утру Лариса валилась с ног. Целый день на воде и сигаретах, ночь без сна. Когда ее вместе с принятыми бомжами поутру отвели в темную просторную комнату, пропахшую терпким запахом грязных человеческих тел, она, не раздумывая, легла на указанный ей матрас на полу и отрубилась.
Ларису разбудил громкий неприятный стук по металлу. В комнате было так же темно. Стуком металлического половника о кастрюлю, оказывается, спящих будили и приглашали есть. С толпой грязных вонючих людей она отправилась в столовую. Покормили неплохо. Когда из столовой работников повели в упаковочный бокс, девушка на лестнице, ведущей на верхний этаж, увидела пятерых мужчин в весьма дорогих костюмах. Один из них повернулся к идущему позади собеседнику, что-то объясняя, и Лариса узнала в нем мэра их города. Надзиратель, сопровождавший работников, перехватил ее взгляд, оценил удивление, отразившееся на лице девушки, быстро подошел к Ларисе и с размаху ударил ее по щеке: «Куда смотришь, дрянь? - Иди, бомжатина, работай, пока цела». Ничего не сказав надзирателю, рукой потирая место удара, девушка поспешила в рабочий бокс. Плакать не хотелось, потому что страх оказался сильнее боли и унижения. Лариса отчетливо поняла, что пора валить отсюда. Добром это приключение не окончится.
Попасть в раздевалку оказалось делом непростым. На все просьбы выйти «по нужде» надзиратель молча тычком подталкивал ее к столу. Тычки были довольно крепкими. Наконец, улучив момент, когда надзиратель отошел в другой конец бокса и отвернулся, девушка, пригнувшись, выскользнула из бокса. На ее счастье, пара охранников за дверью, покуривая, не спеша двигались по проходу в сторону от раздевалки. Лариса поспешила проскочить незаметно у них за спиной в узкий коридорчик с металлическими шкафчиками. Там она быстро скинула синий халат, натянула свои джинсы и футболку, схватила авоську и, уже взявшись за ручку двери, чтобы выйти, подумала, что неразумно, поработав на мэра, не получить за это вознаграждение. Сделать фотографии владельцев производства не получится, конечно. Но заснять процесс работы и (хотя бы) присутствие вооруженной охраны можно. Только несколько кадров, а потом можно убежать. Дверь — вот она, рядом.
«С ума сойти... вот, дура...» - нашептывая сама себе, девушка крадучись вышла обратно в коридор, ведущий к рабочему боксу. Охранников не было ни в коридоре, ни около двери в бокс. Лариса, став в дверном проеме, успела быстро пощелкать камерой удивленных бомжей и длинный металлический стол с полосами белых бумажных квадратиков с порошком, прежде чем услышала шум в коридоре. Недолго думая, она рванула в раздевалку. Там, сообразив, что найденный фотик в ее авоське — смертный приговор, закинула его в самый дальний шкафчик, под кучу лежавшего там тряпья и попыталась открыть дверь наружу. Но дверь была заперта. Пометавшись по узкой раздевалке, девушка присела на корточки в ожидании неминуемого.
- Да эта зараза мне сразу показалась странной какой-то...- Послышалось в коридоре. В раздевалку ввалились охранники, надзиратель и один из тех, кто был тогда с мэром. После небольшой паузы, естественно возникшей, когда они увидели Ларису, сидящую на корточках около двери, хорошо одетый мужик, брезгливо сморщившись, спросил:
- Ты кто такая? - и, не дожидаясь ответа, повернулся к охранникам. — Где ее фотоаппарат?
Те пожали плечами.
- Где фотоаппарат, сука? - мужик, указав пальцем в сторону девушки, продолжил. — Сделайте, чтобы все рассказала... А что у нее в сумке? Смотрели?
Надзиратель подскочил к Ларисе. Вырвал у нее из рук авоську, вытащил оттуда книжку Глеба и помятую пачку Кента с оставшейся сигаретой:
- Во! Читаем, значит...- мужик двумя пальцами взял книгу из рук надзирателя. - Та-ак... «Эра Милосердия»... Вайнеров... Горбатого, значит, лепить нам собралась тут? - он, довольный своим чувством юмора, коротко хохотнул, повернулся к переминающимся с ноги на ногу охранникам и спросил их:
- Ну что, будем ее спрашивать, зачем она здесь, или нет? Или слегка с ней позабавимся? А? Ну-ка, спроси ее, ты... - спросил он, повернувшись к стоящему рядом амбалу. Тот, приподняв за волосы Ларису, несильно ударил ее поддых, Она, закричав от боли, упала на пол, на колени. Амбал несколько раз ударил ее ногой по лицу, по бокам...Потом приподнял девушку за шкирку, и мужик в костюме спросил:
- Говорить будем? Нет? - И кивнул головой амбалу.
Последнее, что услышала Лариса, падая от сильного удара по голове: «Кончайте суку...». Она не могла видеть, как в узкий коридорчик раздевалки врываются бойцы ОМОНа, как державший около ее виска пистолет здоровенный амбал, дернувшись, медленно осел, сползая спиной по стене, и красное пятно огромной кляксой-розой проступило на его белой футболке...
- Ты пойми, не мог я тебе сказать про жучок в книге. Во-первых, я не предполагал, что ты туда пойдешь, во-вторых, это была просто страховка. - Виновато опустив глаза, оправдывался Глеб, сидя в «скорой» около Ларисы.- Да и такого рода штуки использовать без соответствующего разрешения запрещено...Хорошо, что ты взяла книгу с собой... Иначе, сама знаешь, что было бы...