По городу, по ледяным дорожкам, по чёрным зимним улицам с цепочками фонарей – мужчина и женщина, анимус и анима, они ищут, видят силуэты вдали, следы друг друга – портрет на афише, случайно услышанное имя, промелькнувший профиль в толпе, еле уловимый аромат… Но никогда не встретятся, никогда не найдут то, что ищут.
Иногда я замечала знаки невидимого присутствия какой-то таинственной силы. Руками своих адептов она оставляла маленькие маячки. Перевёрнутая пентаграмма у входа в подвал, другая такая же – на стене заброшенного строения из серого кирпича. Лицо какого-то монстра в двойном круге, нарисованное жирным чёрным маркером на покрашенной синей краской стене подъезда, а под этим подпись: “Omnia vincit amor”. Но самое интересное я увидела на автобусной остановке около нашего городского парка. Прямо поверх расписания таким же маркером была начерчена пентаграмма, и рядом – непонятная фраза без начала и конца: «… и мы увидели звёзды».
Кто и зачем всё это написал? Для кого? Для посвящённых? Что обозначают эти слова и знаки? Места встреч, проведения ритуалов, опознавательные символы? Или просто эта страшная и грозная сила выражает себя таким вот способом? Именно в этой случайности и незаметности мне виделся особенный смысл. Следы присутствия чего-то тайного перестают быть таковыми, когда они попадаются на каждом шагу и видны всем. Мне не хотелось знать правду. Она, как правило, скучна и некрасива.
-----------
Напротив, мне нравилось думать, что по этим знакам можно было угадать, что обыденному мещанскому фасаду противостоит что-то совершенно иное, а какое оно, каковы адепты этого явления – загадка. В них есть одновременно храбрость, отчаяние и тонкость. Они обладают какой-то мрачной силой, что-то такое знают, ничего не боятся, совершают свои ритуалы, слушают свою музыку, а по ночам поднимают красивые лица к небу и видят звёзды.
Мне казалось, что иногда я встречала этих людей на улицах и в метро. Мне было не очень интересно, кто они на самом деле, но нравилось слегка, чтобы не нарушить тайну, касаться их воображением.
Рыжая сатанистка
Стоял тихий душный вечер позднего лета. Я гуляла с друзьями в центре Москвы, народу на улицах было немного, машин тоже. Мы рассуждали о современной архитектуре из стекла и бетона и готике со стрельчатыми арками. Навстречу шла девушка – стройная фигура, чуть округлые формы, рыжие волосы в высокой прическе. На вид ей было около тридцати, взгляд за очками - прямой, серьёзный, движения - плавные и уверенные, как у людей, которые много занимались спортом и хорошо владеют своим телом. Одета девушка была в простую чёрную майку и чёрные же брюки, никакого макияжа, а на шее – всё та же перевёрнутая пентаграмма, но маленькая, изящная. Во всей сдержанности её вида, в хищных движениях тела ощущалась необычная сила.
Питерская девушка-гот
Эту красавицу я встретила в Питере, тоже летом. Она поразила меня тем, что выглядела не живым человеком, а чёрно-белым рисунком на глянцевой бумаге, сошедшим со страниц комикса для взрослых. Чёрные длинные волосы, густая прямая чёлка, короткое платье, лаковые туфли на платформе. То, что не было в ней чёрным, было белым: бледная кожа, множество цепочек из светлого металла, большой плоский крест, возможно, даже перевёрнутый. Видение промелькнуло и исчезло в каком-то переулке.
Задумчивая валькирия
Раньше таких девушек было довольно много - они встречались на улицах, в метро, в шумных стайках студентов. Они учились в старших классах и институтах, слушали рок, ходили на концерты и тусовались с себе подобными. Такую нельзя было не заметить – она идёт, гордо подняв голову, стройная, с пышной красно-рыжей или каштановой гривой, ярко, даже хищно накрашена. Но в ней нет ни капли вульгарности – это скорее волчица, амазонка, валькирия, дева-воительница. Она открыто демонстрирует свою силу и красоту, но не для того, чтобы кого-то завлечь в свои сети, а просто потому что такова её природа. Однажды унылым осенним утром я ехала в метро на привычные занятия, и вдруг мой взгляд поймал знакомый образ. Я присмотрелась: да, это опять она, валькирия. Рыжие длинные волосы, чёрное пальто, несколько значков на сумке, ряд булавок в ухе. Её черты были красивыми и правильными, но эта девушка отличалась от прочих тем, что выражение её лица, кроме обязательной для валькирий гордости, имело оттенок задумчивости и грусти. Глаза смотрели спокойно и мечтательно, а в руках она держала тетрадь с записями.
Романтик с большого перехода
Юноша романтического вида сидел на балюстраде лестницы перехода на «Курскую-кольцевую». Перед ним – толчется и спешит по своим делам народ, внизу за спиной – поезда, выезжающие их бездны туннеля. А он сидит, ждёт, смотрит куда-то, мимо суетной толпы.
Цыганская печаль
Парень, похожий на цыгана или индейца, попался мне на глаза в вагоне электрички. Он был одет небрежно и даже неряшливо, но с природным изяществом, которое только подчёркивало его полное равнодушие к происходящему вокруг. Расстёгнутое пальто, рюкзак с выцветшим рисунком, тусклый взгляд чёрных глаз. Красивые губы надменно изогнуты. На коленях у молодого человека лежала старая на вид книга в тёмной обложке со стёртой надписью. Но больше всего привлекали внимание синяки у него под глазами: они были ровные, как нарисованные, густо багрового цвета.
На том же месте…
Молодой человек, похожий на мушкетера, с чёрными кудрями и острой бородкой встретился мне аж целых два раза. Как бы ему пошла шляпа, шпага и плащ! Я зашла в вагон метро всё на той же Курской, а он стоял напротив, около надписи «Не прислоняться» и улыбался мне. Одет он был в чёрное, сам был весь черный, кроме одного яркого пятна - на на рюкзаке у него была изображен рисунок с обложки альбома "Draconian Times" Paradise Lost - группы, которая через несколько лет станет одной из моих любимых. Мне стоило улыбнуться в ответ, но я почему-то этого не сделала - как всегда, помешала природная сдержанность. Но самое волшебное в том, что на следующий день я встретила его на том же месте, в тот же час, и всё повторилось – взгляд, улыбка. Почему же я не показала, что увидела знак?