Василий Шухер был от природы рыжим и конопатым. И если бы не его имя, вполне традиционное для жителей русского севера, он бы мало чем внешне отличался от жителя сельской местности Баварии или другой области фатерлянда. Предки его, поселившись в Архангельске ещё при Петре, за три века обрусели окончательно, поэтому немецкого он не знал, и связывала его с исторической родиной лишь фамилия, да редкие странные сны, в которых он абсолютно спокойно и без напряжения тараторил на немецком языке без умолку, как скворец.
Звёзд с неба он не хватал, поэтому, окончив Речное училище, он своевременно получил диплом капитана и несколько лет проработал на теплоходе «Нефтерудовоз 8». Судно ходило, в основном, по рекам и в прибрежных морских районах без выхода за границу. Но и этого Василию было вполне достаточно.
Время шло, и, как-то совсем незаметно, стукнуло ему сорок пять лет. Дети выросли, дом был построен, ну а деревьев посажено было, вообще, несметное количество. Одним словом, пришло время заканчивать флотскую карьеру и переселяться на берег, поближе к земле, жене и даче, что и привело Василия на работу в лоцманскую службу ГБУ «Волго-Балт». Человек, который много лет проработал на флоте, тяжело привыкает к размеренной жизни на берегу, но работая лоцманом, период адаптации прошёл для Василия безболезненно, к тому же штурманом и судоводителем он был вполне квалифицированным и профессиональную сферу практически не изменил. Навигация на Неве продолжается с мая по ноябрь. За это время сотни судов транзитом проходят по реке вверх и вниз, неминуемо преодолевая восемь разводных мостов на пути в море, или, наоборот, в реку. И на каждом судне, по Правилам, должен находиться лоцман. Он, конечно, сам не управляет судном, но стоя за спиной у рулевого, подсказывает ориентиры и даёт советы по судовождению на этом участке водного пути, и его советам капитан должен следовать чётко и неукоснительно. Василий дело своё знал и любил, поэтому делал его с удовольствием. Каждую ночь, в соответствии с расписанием, он выводил в реку или заводил в порт одно судно, на которое его назначал диспетчер лоцманской службы. Лоцмана доставлялись на суда и снимались с них после окончания разводки специальными катерами, которые собирали всех лоцманов и доставляли их на берег как раз к открытию метро. День на отдых, а ночью опять на работу. Вот такая не простая, но по истине, настоящая Питерская работа, ведь больше нигде караваны судов не ходят через центр такого мегаполиса, как Санкт-Петербург. И на каждом судне груз и полный бункер топлива, хотя с набережной всё это выглядит очень красиво и романтично.
Чтобы работать лоцманом, надо иметь и речной и морской рабочие дипломы капитанов, выдержать аттестацию,и, обязательно, пройти подготовку на тренажёре и практику под руководством наиболее опытного лоцмана первого класса. Каждому лоцману выдаётся специальная сумка, в которой находятся инструкции, лоцманские квитанции, автоматически надувающийся спасательный жилет «Черноморец» и удостоверение. В сумку могут складироваться различные презенты, и прочая добыча, которой по традиции капитаны одаривают лоцманов, как говорит нам первоисточник: «... в соответствии с хорошей морской практикой.». Редко, но иногда случается, что лоцмана при посадке на катер падают за борт. Особенно, когда на проводимом судне работал сам или встретил бывших сослуживцев, которые от радости стараются обильно угостить друга и лоцмана в одном лице. В этом случае сделать один правильный шаг становится гораздо труднее, и, вполне закономерно, за этим следует отрезвляющая водная процедура, зачастую при не вполне положительной температуре наружного воздуха. Именно в связи с этим, посадка и высадка лоцманов должны осуществляться в спасательных жилетах, которые автоматически надуваются при падении в воду, чем и спасают жизнь потерпевшему, который при этом может находиться в бессознательном или чрезмерно счастливом состоянии.
Белая Питерская ночь. Обычная рабочая смена. Василий провёл танкер через восемь мостов вверх по реке и благополучно сошёл с катера на причал у Речного вокзала среди прочих. До открытия станции «Пролетарская» оставалось ещё минут двадцать. Василий купил в ларьке бутылку минералки и присел на лавочку, наблюдая за жизнью маргинальной части населения Невского района.
У ларька с подозрительной шавермой резвились местные гопники, то слюняво обнимаясь, то пытаясь заехать по физиономии друг другу, что-то не поделив. На разрисованных скамейках в вялых позах отдыхали их помятые спутницы, наслаждаясь доступными энергетическими напитками из ядовито раскрашенных жестянок. Ни гопники, ни их подруги на работу явно не собирались. Наименее стойкие тут же прикладывались отдохнуть среди окурков и мятых пивных банок в тени чахлых кустиков, за которыми более активная часть населения справляла естественные надобности и половую нужду, особо не таясь. Помятые полицейские с глазами, как у плотвы и бдительными лицами не торопясь открыли стеклянные двери станции, и сонные пассажиры, звеня жетонами, двинулись к турникетам. Василий сунул в сумку недопитую пластиковую бутылку и влился в поток работяг, спешащих к своим станкам.
Василий жил на севере города, так что ехать предстояло почти до конечной. Он присел на сиденье в углу вагона, и, посмотрев пару минут на окружающую его публику, уже пропитанную летними запахами человеческого общежития, задремал, склонив голову на упёртые в лоцманскую сумку руки.
«Станция «Старая деревня». Осторожно, двери закрываются!» - гулко отозвались в его голове суровые слова рободевушки из репродуктора. Внутренняя пружина внутри организма разжалась, и он, ринулся в открытые двери вагона, по пути пытаясь открыть глаза.
Тело успело! - но подлые двери шарахнули по сумке со всей пневматической дури. «Ну и пёс с ним! И биться-то там нечему!» – подумал Василий и весело зашагал к эскалатору бодрым шагом хорошо отдохнувшего Штирлица. Находясь примерно в четырёх – пяти шагах от эскалатора, он почувствовал, что сумка как-то странно стала тереться об его ногу и мешать при ходьбе. Он остановился и посмотрел вниз.
«Ёёёуууу! – догадавшись о случившемся, успел подумать лоцман. В этот момент раздался оглушительный хлопок. В следующий момент он осознал себя, стоящим посреди вестибюля, совершенно вне пространства и времени, с зажатой в руке пластиковой ручкой от разорванной в лоскуты сумки. Под потолком кружились розовые бланки лоцманских квитанций. В ушах звенели сто колоколов громкого боя и столько же сирен в придачу. Вокруг метались люди. Ни дыма, ни огня, и, вроде бы, все живые и на своих ногах, но растрёпанные и явно что-то орущие. Вдруг, как в замедленном кино, перед глазами возникла толстая потнючая тётка в огромной красной шляпе с полями и пляжной сумкой, и ещё через секунду в глубине его черепа возник истошный крик: «Бей ваххабита!!!». Пляжная сумка летит прямо в лоб, и в ней явно не одно полотенце с тапками, и уж точно в стекле и не меньше литра.
В следующее мгновение перед его глазами мелькают ступени эскалатора, вонючие ботинки и потрёпанные обшлага серых форменных брюк с узкими красными лампасами по швам. Голова болтается и периодически натыкается на углы, косяки дверей или колени несущих тело.
Возвращение в реальный мир было странным, но практически безболезненным, правда ныло лицо, и окружающую действительность было видно как сквозь дверную щель, но в горизонтальной плоскости. Василий сидел на стуле в прокуренной комнате полицейского пикета, по-прежнему сжимая в руке ручку с останками сумки. Перед ним стояли два толстых представителя власти в серых сюртуках, разъезжающихся от несоответствия наружной формы и внутреннего содержания. Узкие галстуки стягивали потные шеи, явно не соразмерные воротникам форменных рубах. «Упитанные сволочи! Двое из ларца, одинаковых с лица. Близнецы, наверное, и скорее всего однояйцевые», - как-то спокойно подумал Василий, возвращающимся в меридиан мозгом. Громыхнула входная дверь и в помещение влетел майор, размером в обхвате с двух бдительных сержантов. Однояйцевые дружно потели, выпучивали глаза и раздували щёки от усердия, подобострастно глядя на своего непосредственного начальника. Он явно был несказанно рад удачно проведённой операции по задержанию вероятного шахида, тем более что жертв и разрушений не было. И всё, благодаря его умелому руководству вверенным подразделением. Видно было, что мужика прёт от собственной значимости по страшной силе. Смущало майора только одно: террорист был как-то слишком рыж и конопат, и больше походил на пленного солдата вермахта из Сталинграда, чем на бородатого горца.
- Ну, вот и третий из ларца. Видать сладко им здесь, коли они поперёк себя шире, - мысли в голове Василия текли спокойно, как река.
- Колись, злодей, кто приказал подорвать станцию! – азартно начал допрос майор, с трудом усевшись на безнадёжно скрипнувший под ним облезлый стул.
- Да это жилет спасательный взорвался! Вода на него попала, вот он и сработал! Я лоцман, суда в мосты вожу. Вот с работы ехал. Станцию чуть не проспал, выскочить успел, но двери по сумке ударили, а там бутылка с водой была, вот она и лопнула! – в доказательство своих слов Василий положил перед майором пластиковую ручку и останки сумки.
- Взрывчаткой, конечно, не пахнет, но явно чувствуется еврейский след! Даже удостоверение выдали какое-то вредное. И ведь пишут гады: Лоцман! Значит, ещё где-то громыхнет, а в удостоверении злодея Кацман будет написано?! Все вы из одного кибуца: Лоцман, Боцман, Кацман! Хорошо, хоть предупреждают: Шухер!, то есть: Берегись, народ, Лоцман всех подорвёт к чертям свинячьим! – майор пытался разобрать, что написано в служебном удостоверении Василия и в процессе импровизировал.
- Шухер – это фамилия моя, от предков такая досталась, тут уж я не виноват. Вы ж читайте, там русским по белому: Шухер Василий Вальтерович, должность: Лоцман ГБУ «Волго-Балт». Что не ясно? – Василий понял, что и майор всё уже осознал, загрустил и вредничает от того, что медалька за поимку террориста обломилась и уплывает от него в даль светлую, и в лучшем случае ожидает его устная благодарность начальства за проявленную бдительность. Но премии точно не дадут. Василия помусолили ещё с пол часика, заставили подписать какую-то бумазею и отпустили с миром.
Синяки и ссадины некоторое время заживали с помощью бодяги и йода. Лоцмана из службы, конечно, всё узнали. Повеселились и дружно забыли – дело-то житейское, с кем не бывает, но за сумку и жилет из зарплаты всё же удержали.
- Вот, Васька, называют пароходы в честь героев, инженеров, капитанов и космонавтов. Ледокол вот стоит «Капитан Плахин», вот ещё «Механик Тарасов» - красиво! Вот и мы выйдем с ходатайством перед президентом, чтоб твой старый пароход переименовали за все твои страдания. Был «Нефтерудовоз» простой – железяка ржавая, а будет «Террорист Шухер», - как-то пошутил один старый лоцман.
- Вот уж дудки, Петрович! Шухеру в стране слишком много будет! Вдруг кому понравится! – с грустной улыбкой ответил Василий.
Краткий словарь специальных морских терминов.
Лоцман - судоводитель высшей квалификации, специалист по проводке судов в стеснённых и сложных навигационных условиях.
"Нефтерудовоз" - специальное судно смешенного река-море плавания среднего тоннажа, предназначенное для перевозки как жидких, так и сыпучих грузов.
ГБУ "Волго-Балт" - Государственное Бассейновое Управленик "Волго-Балтийского канала".
Привести в мередиан - манипуляции по раскрутке гирокомпаса, в результате которого прибор приходит в рабочее состояние.