Ей было за тридцать. Но она не казалась мне старой, как другие люди её возраста. - Зови меня Люсей. И не робей! Но старайся. Научу.- Так я попала на практику в процедурный кабинет к Людмиле Брониславовне. Попала потому, что никто кроме меня туда не хотел.-
- Сначала будешь колоть только внутримышечные. Умеешь? - Да. - Если рука у тебя лёгкая, научу делать внутривенные. Женщинам, если просят, можешь уколоть стоя. Мужчинок, как бы ни храбрились, укладывай на кушетку, а потом коли. Это народ слабый (шучу!), многие своей крови боятся и боли.Такой молодец может рухнуть и потерять сознание. Так они устроены. -
Через неделю я училась колоть внутривенные и ставить капельницы. Получалось. Но в сложных случаях колола Люся. "Сложный случай" - это когда вен совсем не видно. А Люся колола и сразу попадала в вену. - Люсь, а как это у тебя получается? Как ты вену находишь? Она же не видна совсем!- Ну и что, по ней же кровь течёт. Ты почувствуй. Научишься! Самое трудное - скользкие вены. С ними надо договориться или перехитрить.:))-
Я не просто восхищалась Люсей, она мне казалась доброй волшебницей и невероятной красавицей. Рыжая, вся покрытая тёмными веснушками, она прятала корону тёмно-медных кос то под белым колпаком, то под капроновой косынкой. Двигалась бесшумно и стремительно-точно. Перетянув тонкую талию белым пояском и оправив халат, за пять минут она делала столько работы, что мне хватило бы на час. Каждому больному подбирала нужное словцо, то со строгостью, то с лукавинкой. Я и сейчас нахожу, что она была красива, хотя..., но нравилась всем.
И у Люси был муж, работал здесь же в котельной. Да-а-а... Тщедушный, лысый, щербатый, вечно пьяненький, он не ругался матом, а как говорится, разговаривал на нём. И любил покуражится. Вызовет Люсю в коридор и начнёт воду варить: и то ему не так, и это, низко летаешь, тихо свистишь...
Как то я не выдержала:"Люсь, как ты его терпишь? И зачем?" - А она: "Это мой суженый".:))- И рассказала:
- Три года назад надумала я Жорика бросить... Среди ночи проснулась от страшной боли в груди. Ни вдохнуть не могу, ни слова сказать. Забрали меня по скорой и отвезли в онкологию. От боли в голове мутится, не соображаю. Положили в отдельную палату и, слава Богу, сделали новокаиновую блокаду - обезболили. Чуть отпустило, я начала понимать. Пытаюсь толковать врачу, мол, у меня не рак, канцер не так развивается. А он: "Не волнуйтесь, обезболим, обследуем",- типа: "Спи спокойно, дорогой товарищ". А я-то - фельдшер, знаю, что медлить нельзя; но дыхания и сил спорить нету.
Тут пришел Жорик. Почти трезвый. Я ему:"У меня не рак. Забери меня отсюда, отвези в центральную городскую больницу. Пусть обследуют. У меня не рак!"- Он секундочки не помедлил, взял такси, завернул меня в казённое одеяло и несёт. Ему дорогу заступают, а он лягается да матерится. Приехали в центральную, там тоже всех на уши поставил. И дежурный врач (дай Бог ему здоровья) догадался, что у меня инфаркт лёгкого, сделал надрез и стал вводить гепарин. Тромб рассосался. Вот живу. А был бы рассудительный да тихий, я бы померла. Живу потому, что Жорик такой, какой он есть... Суженый...