Экскурсия

Анатолий Решетников
       К Виктору Петровичу в село Подберезовое впервые приехали из большого города дальние родственники – Полина и ее двое детей. Умница Катенька, девочка семи лет, и Костик, восьмилетний сорвиголова. Он мгновенно подружился со своим ровесником Юриком, внуком Виктора Петровича, и вскоре над ухоженными грядками начали безмятежно и планомерно пролетать аппетитные огурчики и созревающие помидоры.

       А однажды, после завтрака, когда Полина разговаривала в тени высоченного тополя с Виктором Петровичем о разных пустяках, помидор со слегка порозовевшим бочком упал прямо к их ногам. Она быстро поняла, в чем тут дело, и погрозила пальцем Юрику и Костику, которые были невидимы в густо-зеленой тополиной листве.

       - Немедленно слазьте, проказники!
       А в ответ – тишина. И тогда Полина еще строже сказала:
       - Костик, уезжаем немедленно домой!
       На самой макушке тополя одна из ветвей слегка шевельнулась, и Полина беспомощно взглянула на Виктора Петровича:
       - Упадут же и разобьются…
       Выдержав паузу, он поддакнул:
       - Разбаловались сорванцы!
       И тут же предложил:
       - Надо для них организовать экскурсию…
       - Хочу на экскурсию, хочу! – радостно захлопала в ладоши умница Катенька. В своем родном городе она очень любила участвовать в разных экскурсиях. – А куда мы пойдем?
       - Да тут у нас такие просторы! – Виктор Петрович широко и щедро  развел в стороны руками. – Такая лепота…
       - Ой, хочу посмотреть на лепоту! – еще больше обрадовалась умница Катенька и спросила соседскую девочку, с которой игралась в горке желтого-прежелтого песка: - Пойдешь с нами?
       - Если Виктор Петрович разрешит…
       - Конечно, Нюрочка, возьмем и тебя на экскурсию. Всем вместе еще веселей будет!
       - Тогда я побегу к маме и спрошу у нее разрешения.
       - Обязательно спроси, - согласился Виктор Петрович. В его голове необратимо вызревал план экскурсии.
       Умница Катенька была в неописуемом восторге:
       - Как я люблю, когда весело!
       Костик и Юрик преданно и покорно взглянули на Виктора Петровича с нижних веток тополя:
       - Сейчас и пойдем?
       - Конечно! Спускайтесь на землю…
 
       Ему всё же было жалко, что не все огурчики успевали подрастать, а о помидорах и говорить нечего – сердце кровью обливалось. Но не хотелось строго отчитывать и наказывать виновников – опасался расстроить, огорчить Полину.  Да и сестра Нина успокаивала:

       - У меня огурцов видимо-невидимо. И помидорами поделюсь.
       А вот и она – легка на помине:
       - Ближе к вечеру приходи, Виктор, за огурцами, целое ведро приготовлю, а завтра можно и в банки на зиму закатать. Чем тут занимаетесь?
       - Приду, обязательно приду… Вот решил ребятню на экскурсию сводить, как говорится, на просторы наши взглянуть. Пойдешь с нами?
       - Конечно! Прогуляюсь, отдохну…
 
       Полина суетилась возле своих детей:
       - Костик, возьми кепочку, чтобы головку не напекло, а тебя, Катенька, я одену во всё красное. Платьице, легкая курточка, сандалики.  Если потеряешься, мы тебя быстро заметим. И кричи громче… Поняла?
       Катенька, счастливая, кивнула головой.
       - Ты у меня прямо Красная Шапочка! – радовалась мама.
       - А я волк, зубами щелк. Р-р-р-р-р-!!!
       - Костик, не пугай сестричку! Проказник… Кстати, вот тебе, Катенька, на головку и красный беретик. Ну, отправляемся, гуляем…

       Вскоре Виктор Петрович шел неторопливо впереди всех между лесной полосой и полем и громко рассказывал:
       - Дети, посмотрите: справа – посевы подсолнуха, из его семечек и получается подсолнечное масло. А то, что остается после отжима, мы, как известно, зовем макухой. На ее кусочки с крючками можно поймать в пруду огромного карпа. А слева от вас, дети, лесная полоса. То есть, руками человека посаженный лес.
 
       Виктор Петрович оглянулся, но никого из детей позади его не было. Нина засмеялась:
       - Пусть побегают между деревьями. Дети же…
       - Правильно, пусть побегают, спать крепче будут, - согласилась Полина.

       Они шли и шли «по просторам». С любопытством разглядывали огромный муравейник. А неподалёку от него шустро бегали в траве ящерицы, и Костик ухватил одну из них за хвостик – тот мгновенно остался в его руках.
       - Ей же больно! – вскрикнула Катенька и чуть не заплакала.
       - Не переживай, - успокоил ее Виктор Петрович. – Это она так защищается. Хвост у нее новый вырастет.

       - Дети, посмотрите, как в небе парит орел, добычу ищет, - Виктор Петрович первым заметил зоркого охотника. – Все жаворонки спрятались в траве или во ржи. А бывает, кто-то из них и зазевается, и тогда беда птичке.
       - Мне жаворонка жалко, - сказала умница Катенька.
       - Это хорошо, что тебе его жалко, - по-философски заметил Виктор Петрович. – Значит, у тебя доброе сердечко.
       Костик полюбопытствовал:
       - А петуха орел может схватить и унести куда-нибудь с глаз долой?

       Побаивался Костик хозяйского петуха, который любил сидеть на не высоком заборе возле дома. «Проказник» Костик всерьез  опасался, что «петушок-золотой гребешок» клюнет его однажды больно-пребольно в темечко. За плохое поведение – не иначе…

       Вдохновитель и организатор экскурсии был доволен. Столько впечатлений у детей! Еще немножко пройти – там покажется речка, можно искупаться и тогда в обратный путь, чтобы вовремя, к обеду,  оказаться дома.

       Где-то слева, за густой лесополосой, послышался знакомый голос местного пастуха Григория, и Виктор Петрович неописуемо обрадовался этому обстоятельству. Когда он встречался с пастухом и его стадом на пастбищах, то обычно обменивался с разговорчивым пастухом  мнениями о погоде, видах на урожай и прочими безобидными рассуждениями.

Всякий раз к Виктору Петровичу незамедлительно подходил бычок по кличке Бодливый, самый крупный в стаде молодняка, и с какой-то неподдельной нежностью в глазах смотрел на него.

       - Вишь, как признал он тебя! – как правило, радовался Григорий. – Тут одного мужика так гонял, что бедный влез на дерево. Почеши ему за ушами. Ему нравится…

       Виктор Петрович услышал голос Григория и, понятное дело, радостно подумал о том, что  надо непременно познакомить детей с молодым колхозным стадом. Это знакомство блистательно завершит явно удавшуюся экскурсию. А потом – купаться на речку. И – домой.

       - Пошли, ребятки, посмотрим на подрастающее поколение, - весело предложил Виктор Петрович. – Издалека посмотрим. Я-то бычков не опасаюсь, но лучше близко не подходить. Посмотрим на них издалека и – на речку.

       - Ура, на речку! – возликовала умница Катенька и красным фонариком первой выбежала далеко из лесной полосы.
       Катенька так обрадовалась живности, что чуть было не подбежала к бычкам еще ближе, забыв про осторожность, но «Красную Шапочку» вовремя догнала и удержала за рукав курточки Нина.

       - Посмотрели? – уточнил Виктор Петрович. - А теперь, ребятки, возвращаемся на ту сторону лесополосы. Нина, иди с ними потихоньку, а я тут с Григорием об одном деле потолкую, заодно Бодливому за ушами почешу. Быстро догоню вас.

       Он приветливо махнул рукой Григорию, но тот внимательно смотрел на Бодливого и был чем-то явно встревожен.

       - Не смей!!! – погрозил Григорий огромным кулаком в сторону самого упитанного в стаде бычка. – Не смей, кому говорю?!!

       Но было поздно. Решительно и всё ниже и ниже опуская голову, Бодливый приближался к экскурсионной группе. С десяток бычков тут же отправились вслед за ним.

       - Беда! – успела крикнуть Нина. – Надо защищаться. Полина, убегай с детьми в сторону речки…
       - Да мы их сейчас! – Виктор Петрович жизнерадостно взял в руки оказавшийся  под ногами кусок толстой ветки и крикнул Бодливому:
       - Ах, предатель!!!
       Но «предатель» был уже в двух метрах, и намерения его были очень понятными. Виктор Петрович взглянул на Нину – она с такой же веткой в руке отступала к лесополосе.
       - Виктор, надо их остановить, чтобы дети с Полиной убежали подальше!

       Силы были явно неравными. Виктор Петрович сражался отчаянно, но понимал, что проигрывает сражение. Нина удерживала свои позиции рядом и отчаянно стегала какого-то бычка веткой по голове. А где Бодливый? А вот он в двух метрах справа – застрял в стволах густо растущих деревьев и никак не мог развернуться в сторону Виктора Петровича, но поглядывал на него нагло и с презрением.

       - Хотел обойти с фланга! - страшная догадка промелькнула в  голове утомившегося и вспотевшего Виктора Петровича. – Нина, отступаем туда, где деревья гуще…
       - Ах, паразит! – хлестала веткой Нина, что есть сил, своего врага.
       Григорий метался возле полосы:
       - Бодливый! Пшё-ё-ё-л наза-а-а-а-д!!! Отправлю на скотобойню!!!

       И вдруг бычки остановились. Бодливый освободился из своего капкана и покинул лесополосу. Виктор Петрович, наконец-то, перевел дыхание. Нина без сил опустилась на землю. Прошло около пяти минут, пока отдышались.
       - Где же все наши? – забеспокоилась Нина.
       Проигнорировав ее вопрос, Виктор Петрович совершил очередную ошибку:
       - Давай, на всякий случай, посмотрим, ушло стадо или нет… Хорошо, что мы победили, да, Нина?
       - Я страшно перепугалась за детей.

       Виктор Петрович вышел – слишком уж самоуверенно! – из лесополосы, следом выбралась и Нина. Как и раньше, стадо паслось почти рядом с ними, и Бодливый мгновенно заметил «победителей». Без промедления и жизнеутверждающе он то ли замычал, то ли заржал, как конь…  Два десятка бычков во главе со своим предводителем мгновенно и решительно двинулись в сторону Виктора Петровича и Нины. Вид атакующих на этот раз был более грозен. По всему было видно, что Бодливый нацелился лбом в живот Виктора Петровича, а тот вдруг не на шутку рассвирепел:
       - Ну, я тебе сейчас почешу за ухом!

       Он поднял с земли толстый и длинный «дрын» – кусок ствола кем-то давно сломанного и засохшего молодого тополя:
       – Давай, давай, подходи…

       Не без удовольствия Виктор Петрович приложился палкой, куда надо - по лбу Бодливого, но она легко и безжалостно хрустнула.
В руках остался ее метровый обрубок. Он «врезал» еще раз – палка стала и на этот раз вдвое короче.

       Григорий бегал позади бычков,  стегал их батогом, который стал и вовсе бесполезен, как только воюющие стороны оказались в лесополосе. Метался по ней:
       - Пошли вон! Уймись, Бодливый!
       А Бодливый на этот раз ловко добрался до Виктора Петровича, который беспомощно тыкал древесным обрубком бычку в лоб и грозил из последних сил:
       - Глаз выколю! Поворачивай назад! Григорий сделай же что-нибудь!
       - Да где вы взялись на мою голову!!!
       Он пытался за хвосты вытащить бычков поочередно из лесополосы, но те упирались и брали в плотное кольцо бедных Виктора Петровича и Нину, окончательно обессиливших.

       С ужасом Виктор Петрович, как ему казалось, в последний раз,  оглянулся вокруг себя – одни злые и нахальные бычьи морды! Да несчастная Нина – спиной к нему. И тогда он решился на отчаянный поступок. Воспользовавшись замешательством Бодливого среди двух березок, он ткнул его, пока еще щадящим движением, точно в левый глаз, потом еще и еще – и посильнее. Закричал чуть не в ухо ему:
       - Глаз выколю!!!

       И тут Бодливый и все бычки, как по команде, прекратили атаку и покинули поле боя. Тяжело дыша и оглядываясь, Виктор Петрович и Нина быстренько и осторожно зашагали между лесополосой и пшеничным полем в сторону речки, и вскоре умница Катенька, Костик, Юрик и Нюрочка, а следом и Полина вышли из-за кустов. Без промедления она воскликнула:
       - Такой экскурсии больше нам не надо!

       Виктору Петровичу оставалось только развести руками:
       - Просторы тут у нас…

       А вечером он ещё раз повстречался с Бодливым, когда шел от Нины с ведром огурчиков вдоль лесополосы, глядя себе под ноги, чтобы не споткнуться, не рассыпать эти самые огурчики. На полпути ему стало не по себе, когда он взглянул вправо через лесополосу – она была здесь совсем молодой и жиденькой. Чуть в стороне от стада, стоял Бодливый с пучком травы в зубах и внимательно смотрел на Виктора Петровича.

       Растерялся Виктор Петрович, волосы на голове шевельнулись от страха перед неизбежностью нового «боя» - за молодыми деревцами ему не укрыться и бегством не спастись. Да еще с ведром огурцов…
 
       Если бы он знал, о чем в эту минуту размышлял его «коварный враг»!
 
       Конечно, о том, что вот сейчас подойдет к нему Виктор Петрович и, как в «добрые старые времена», по-приятельски почешет ему за ушами.
 
       И в знак примирения Бодливый жалобно и протяжно замычал вслед быстро удалявшемуся Виктору Петровичу.

       2013 г.