Когда Вика, поставив свой автомобиль на стоянку, входила в подъезд, уже светало. Девушка, как всегда, замешкалась в поисках ключа от кодового замка. Из-за тяжелой металлической двери раздавались голоса. Вика наконец преодолела эту преграду и пошла к лифтам. В проеме большого, грузового, стояла консьержка и за что-то распекала уборщицу. Руками и ногами она сдерживала двери лифта, которые время от времени делали очередную безуспешную попытку закрыться и увезти от рассвирепевшей морской звезды ее плачущую жертву с грязной тряпкой в руках. «Счастливая!» – позавидовала девушке Вика, которой не удавалось поплакать уже лет десять.
Поднявшись к себе в квартиру, Вика небрежно швырнула сумку и ключи на пол в коридоре и, не снимая обуви, прошла на кухню. Села за стол, включила ноутбук и уставилась в экран. Она просидела так около часа: свет на мониторе то и дело гас – система переходила в спящий режим. Вика поймала себя на том, что снова завидует – на этот раз девайсу: сама она не могла нормально спать уже две ночи подряд. Половину предыдущей она промыкалась в своей постели, бездумно переключая каналы спутникового телевидения, а сегодня решила и вовсе не возвращаться после работы домой, сразу отправившись в круглосуточное кафе. Там Вика и просидела до пяти утра за книжкой Стивена Фрая… а может быть, Кинга – она не помнила: смысл прочитанного упорно ускользал от сознания.
Девушка пробыла бы в кафе и дольше, если бы не заметила, что заказывает уже второй чизкейк за последний час. С одной стороны, это было ужасно – десерты посреди ночи, с другой – хоть что-то человеческое ей было не чуждо. Дабы противостоять искушению, Вика решила поехать домой: еды там все равно не было. К тому же надо было немного поработать.
И вот она дома, но работа не ладилась: Вика просто сидела за кухонным столом и рассматривала свои ноги сквозь стеклянную столешницу в стиле хай-тек. Время от времени она все же переводила взгляд на компьютер: цветные столбики таблиц пестрели перед глазами, но это не помогало ей сконцентрироваться – ярко-голубые полоски на экране сейчас определенно значили для Вики не больше, чем тонкие ремешки на ее сандалиях-«гладиаторах».
Из очередной фазы оцепенения Вику вывел телефонный звонок. Резко вскочив из-за стола, девушка бросилась в коридор. Чертыхаясь, она высыпала все содержимое сумочки на пол и схватила айфон. Услышав низкое «алло» в трубке, Вика разочарованно выдохнула:
– А, это вы, Елизавета Сергеевна. Доброе утро.
Увы, это был не Сергей, а всего лишь администратор ее салона.
– Здравствуйте, Тори Петровна! А к которому часу вы сегодня будете? Надо бы подписать документы.
Вика невольно улыбнулась: словосочетание «Тори Петровна» внушало всем членам коллектива подобие священного ужаса, но Вике нравилось, когда ее так называли. Конечно, вряд ли у кого-то из персонала, кроме нее самой, возникали ассоциации с названием консервативной партии Великобритании, а вот она всегда чувствовала себя «железной леди»: и когда окончила школу с золотой медалью, а университет – с красным дипломом, и когда открыла свой первый салон красоты, а потом второй…
И Сергей тоже называет ее Тори, хоть она и представилась как Вика при их первой встрече. Она пришла в рекламное агентство, чтобы обсудить детали кампании по продвижению на рынке услуг ее спа-салона. Поначалу Сергей совсем не понравился Вике. Загорелые парни в джинсах, с длинными волосами и серьгой в ухе были не в ее вкусе. Зимой они занимались сноубордингом, летом – кайтингом, а в общем, определенно имели склонность к дауншифтингу. А этого деятельная Вика не понимала и не принимала. «Бездельник, наверное!» – подумала о нем тогда Вика, рассматривая сакральные восточные символы, расставленные на рабочем столе Сергея. Когда же молодой человек встал, чтобы проводить клиентку до двери, Вика увидела его совсем под другим углом. Это было неожиданно: если не считать отца, Вике не часто доводилось смотреть на мужчин (да и вообще на людей) снизу вверх. Она вдруг почувствовала себя хрупкой и беззащитной, даже несмотря на то, что цифры, обозначающие как ее рост, так и количество подчиненных, превышали 180.
Наверное, тогда она в него и влюбилась. Вике редко кто-то нравился. Она взяла инициативу в свои руки, а остальное было делом техники. Мысль о Сергее, который не звонил и не отвечал на эсэмэски вот уже пять с половиной дней, отозвалась неприятным спазмом в районе солнечного сплетения, напомнив Вике о причине ее депрессивного состояния. «Вот бы немного поплакать… или поспать…» – в душе опять шевельнулась предательская жалость к себе. Но вместо этого девушка засунула в рот пару шоколадных конфет, загадочным образом оказавшихся на полочке возле зеркала в коридоре. В сомнении повертев в руках телефон и поклявшись себе, что делает это в последний раз, Вика набрала Сергея. Он не ответил. Девушка прошла в ванную, швырнула телефон на стиральную машину и встала под благотворные струйки воды. Но и стоя под душем, она ловила себя на том, что не может окончательно расслабиться и прислушивается к каждому звуку.
Телефон хранил молчание. «Вот дура! Зачем, зачем я ему названиваю? Все и так ясно!» – волна гнева накрыла девушку с головой, когда она вытирала свои короткие волосы полотенцем. «Джонни Депп хренов!» – в ярости прорычала Вика и швырнула бритвенный станок Сергея в корзину для мусора. Этого ей показалось мало, и она отправила туда же его зубную щетку. «Фи, как мелко!» – поморщилась Вика от собственного вероломства, выловила щетку из металлического контейнера, походившего скорее на ведерко для охлаждения шампанского, и водрузила ее на место.
По словам Сергея, он занимал одну из комнат «трешки», которую, похоже, снимал вместе с какими-то «мальчиком и девочкой», как он их называл. Вику это несколько смущало, но, будучи поклонницей сериала «Друзья», она рассудила, что аренда квартиры на двоих или даже троих – нормальное в наши дни явление, особенно в среде прогрессивной молодежи. Сергей пару раз ночевал у нее, когда к кому-то из его соседей приезжала мама из Брянска. Но оба раза он рано утром спешил домой, отшучиваясь, что как ответственный квартиросъемщик не собирается нести ответственность за разруху, которая может произойти в доме во время его отсутствия.
Спать по-прежнему не хотелось, и Вика вернулась на кухню. Рассеянно дожевывая завалявшийся со вчерашнего дня бутерброд, девушка увидела на кухонном столе желтую визитку с ориентальным узором, которую показывал ей Сергей, когда они обсуждали возможности совместного романтического отдыха. «Трип-фри – отдых для вашей души!» – гласила надпись на визитке. Тогда ее позабавило название турагентства: звучит как наименование болезни, ну, или, по крайней мере, лекарства от нее.
Вялая безысходность опять сменилась воинственной жаждой деятельности. «Да что он себе возомнил?! Что я, сама не в состоянии куда-нибудь съездить? Точно! Это и есть лекарство – лекарство от тоски и бессонницы! Поеду туда прямо сейчас!» – приговаривала Вика, быстро одеваясь и горстями сгребая косметику, разбросанную на полу, в свою сумку от Луи Виттон.
Мысль о предстоящем отпуске так окрылила девушку, что через пять минут она уже летела на своей «Мазде» по Садовому кольцу. Еще пара кварталов, и она на месте. Небрежно оставив машину в каком-то переулке, девушка быстро нашла офис «Трип-фри», который располагался между растаманским магазином, лавкой с индийскими специями и модным по нынешним временам кафе-читальней.
Вика смотрела на группки расслабленных неформалов, которые плавно перетекали из одного помещения в другое, и думала: «Везет же людям.. Рабочий день в полном разгаре, а они здесь тусуются, книжки читают… и спят, наверное, хорошо». На фоне людей неопределенного возраста и пола, одетых в безразмерные цветастые шаровары, с дредами, туго закрученными на макушке, ухоженная Вика в своей белоснежной тоге смотрелась как античная богиня, заблудившаяся в пространстве и времени. На мгновение она помедлила, но уже через секунду крепче прижала к себе дорогую сумку и решительно перешагнула порог турагентства. Среди публики, ожидавшей на ресепшен, были разные люди, в том числе и такие, которых Вика привыкла видеть в своем салоне. Девушка немного успокоилась и стала терпеливо дожидаться своей очереди.
Когда менеджер поняла, что ни цена поездки, ни направление Вику не интересуют, она повела пирсингованной бровью, скользнула ироничным взглядом по «Луи Виттону» и сказала:
– Вот, это вам может быть интересным. Завтра. Шуб-тур в Грецию. Три дня. Отель «пять звезд». Море плюс аутлеты. Но вы должны приобрести…
– Шубы так шубы, – не дала ей закончить Вика, – главное, пожалуйста, оформите все побыстрее.
Во время заключения договора выяснилось, что кроме денег хорошо было бы иметь загранпаспорт, который, Вика, естественно, оставила дома. Девушка отчетливо понимала, что если она здесь и сейчас не получит путевку, ее ждет еще одна бессонная ночь. Еще с полчаса Вика, используя весь интонационный ресурс своего голоса, мольбами, угрозами и подкупом пыталась уговорить менеджера продать ей «этот несчастный шуб-тур». На свободолюбивую девушку-агента с черными волосами и татуировкой на шее эти административные уловки не подействовали, и она ледяным голосом пригласила следующего клиента.
Вике ничего не оставалось делать, как встать и уйти. Она плохо соображала, в глазах странно покалывало. В тщетных попытках найти свою машину девушка заглядывала уже во второй по счету переулок. Она то и дело смаргивала, пытаясь избавиться от невидимой соринки, причиняющей ей страдание. Вдруг за спиной раздался знакомый голос:
– Тори! Ты как здесь?
Вика оглянулась и увидела Сергея.
– Ой, Сереж! – Дерзкие слова, которые Вика намеревалась сказать ему при встрече, куда-то запропастились, и вместо этого она услышала свой предательски задрожавший голос:
– Ты куда пропал? Почему не звонил?
– Могла бы и сама позвонить, ты же знаешь, как я занят.
– Да я тоже закрутилась на работе, – совершенно забыв, что названивала ему несколько дней подряд, стала оправдываться Вика, виновато прибавив: – А что ты здесь делаешь?
– Да я тут… – замялся Сергей, – в турагентстве был.
«Ну конечно, как же я раньше не догадалась! Это же сюрприз! А я чуть все не испортила… За шубами поехала, в июле, вот дура!» – мысленно укоряла себя Вика. Внезапно ей стало стыдно и за свои язвительные эсэмэски, которые Сергей по-джентльменски оставлял без ответа, и за те обидные прозвища, которыми она его называла мысленно и вслух, и за бритву, и за зубную щетку…
– Но… как же? А паспорт?.. Я же оставила его дома, – это говорила не Вика, а ее здравый смысл.
– Неужели леди-босс тоже решила отдохнуть? – подмигнул Сергей. – Здесь за углом есть классное турагентство. Сейчас я дам тебе визитку, – он начал хлопать себя по карманам, – у нас все, от копирайтеров до учредителей, через них ездят… Вот, – Сергей наконец протянул Вике желтую карточку с ориентальным узором. – Но за паспортом придется съездить, Малыш! – он ласково потрепал ее по плечу и чмокнул в макушку.
– Спасибо, ты мне уже давал такую, – с трудом выговорила Вика.
Разочарование от того, что вряд ли еще кто-нибудь вот так – сверху вниз – сможет поцеловать ее в макушку, и отчетливое и потому мучительное понимание, что романтический сюрприз – всего лишь плод ее воображения, парализовали Вику.
– Тебя подвезти, Малыш? Правда, моя машина в сервисе. Я сегодня на этой, – Сергей показал на подержанный «Фольксваген-Жук» за своей спиной.
– Спасибо, я на своей, – преодолев спазм в горле, проговорила Вика.
– Ну, тогда пока, – Сергей уже открыл дверцу и, словно натягивая на себя чужой пиджак маленького размера, попытался уместить свое мощное тело на переднем сиденье мини-кара.
– Пока, Сереж.
Она посмотрела вслед отъезжающему автомобилю. Сквозь заднее стекло был отчетливо виден силуэт высокого детского кресла, отделанного тонкими ярко-голубыми ремешками. «А ведь он что-то говорил мне про мальчика, – почему-то вспомнила Вика, – да и про девочку… тоже говор-и-и-л!» – всхлипнула она, когда заметила на стекле «Фольксвагена» еще и треугольную наклейку с изображением дамского каблучка.
Долгожданные слезы наконец-то хлынули из глаз, Вика дала им волю и пошла не разбирая дороги. Слезы лились, глаза слипались, зато мысль о еде внушала отвращение.