или
СЕРДЦЕ, ОТДАННОЕ ЛЮДЯМ
Где-то в 90-е годы потянуло к литературе, к прозе. В голове уже давно крутились сюжеты и темы. Так появились рассказы: «Пронзительная нота любви», «Прерванный вальс», «Встреча с сыном». Последний рассказ с заголовком «Я очень долго тебя искал» почти одновременно с «Р.А.» был опубликован в «Казахстанской правде».
Там же увидел свет и «Старый тополь».
Повесть «Память – мой злой властелин» появилась на страницах «Рудного Алтая» усилиями Владлена Шустера в четырёх номерах января 1998 года. И позже, в течение очень быстрого времени её опубликовали: альманах «Феникс» (ред. Г. Бельгер), толстый журнал «Простор» (ред. В.Михайлов), оба - Алма-Ата и альманах «Сибирские Афины» (ред. А. Казанцев), Томск, Россия. С этого момента проза стала появляться довольно регулярно (журналы, книги).
Возможно, я ещё вернусь к этой теме, когда «ложка будет к обеду». А теперь - к Владлену Шустеру, тем более, что его с нами нет уже 13 лет, и совесть стучит в висок, требуя вспомнить неординарного, теплого, очень человечного человека, яркого, талантливого журналиста, умного, вдумчивого редактора с великолепным чутьем на интересные материалы, которые он либо не правил вовсе, либо делал это очень деликатно и бережно, сохраняя стиль автора и его точку зрения, считая, что взгляд автора на вещи, не совпадающий с его личным, тоже имеет право на жизнь.
Такой подход – благо для пишущего журналиста. Он способствует желанию писать и публиковаться.
Вначале Шустер меня, по-моему, даже не замечал (он работал в отделе сельского хозяйства, и мы по работе не пересекались).
Позже, уже в должности заместителя главного редактора стал здороваться, присматриваться, зазывать «на недоложко» в свой кабинет поговорить «за жизнь», рассказать свежий и всегда остроумный анекдот. Так мы обнаружили, что студенческая юность наша прошла в старинном, очень культурном сибирском городе Томске. Воспоминания о том: «как молоды мы были, как искренно любили» очень грели и духовно нас сближали.
Однажды я оставила рукопись рассказа «Встреча с сыном» у секретаря, предназначив её Виктории Шевченко для «Казправды» («Рудный» тогда еще моей прозы не публиковал). Когда Виктория через несколько дней добралась до рукописи, она уже спокойнёхонько прописалась на полосе «Рудного», выисканная чутким, острым глазом Владлена. Чуть не повздорили Вика с Владленом, но, слава Богу, всё обошлось. Газеты разноуровневые, напечатали в обеих.
На последней встрече в начале августа 2000 года Владлен как-то непривычно для него сказал: «Приходите в конце месяца, подарю Вам книжку своих стихов с автографом».
Пришла... На похороны…
Это был удар «под дых» и не только для меня.
«…Улица Луговая, люди всё идут, идут, их уже сотни. Тихо…венки, море цветов и…слёзы. Звучат любимые романсы Владлена.
Ему только 60!
Он так ждал выхода в свет своего сборника, и книга вышла в траурные дни.
Открываю книгу.
Портрет Владлена… Высокий сократовский лоб, разбежавшиеся седеющие красивые волосы, слегка прижатые слева рукой; сквозь диоптрии стёкол на мир смотрят живые умные глаза; уставшее лицо. Анатолий Шевченко, как бы соединяя вечное – живое и мертвое, бережно кладёт сборник в гроб любимого друга.
Похоронен Владлен Шустер недалеко от могилы великого просветителя Евгения Михаэлиса.»
(Владимир Марков).
К сожалению, автор этой выразительной траурной зарисовки совсем недавно тоже ушел из жизни. Последняя очень мимолётная наша с ним встреча произошла на вечере презентации моей книги «Время, пером сохраненное» 30 октября 2008 года.
Ещё одно ( увы…не одно!) имя в телефонном справочнике помечено печальным словом –умер…
Невольно вспоминается Анна Андреевна Ахматова:
Когда я называю по привычке
Друзей моих заветных имена,
Всегда на этой странной перекличке
Мне отвечает только тишина.
Четвёртая полоса «Рудного» от 21 сентября 2000 года - страница прощания, памяти, признания в любви и уважении, о чём при жизни, как всегда, не успели сказать.
«Почему пусто в коридорах редакции и на душе у каждого из нас?
Сердцем не принял, но умом понял – Владлена нет больше.
Найти ответ на суровый жизненный вопрос, услышать слово поддержки, сильное плечо для опоры - всё это Владлен. И мы понимаем, КТО ушел, и никто из нас, влюбленных в него, не успел сказать слово прощания.
Да, он был настоящий профессионал. Поэт. Философ. Историк. Как личность он был неповторим. Весь светился радостью за успехи других, так и не научившийся заботиться о себе…»
Шакерхан Азмухамбетов.
Для человека в жизни есть разные мерила, но высший вердикт – дети и внуки. Внук Владлена - Игорь сказал: «Я хочу прожить жизнь так, как прожил мой дед».
Гульзифа Кумаргазы.
Читаешь, а в голове – «нашествие воспоминаний»
Сборник, который Владлен намеривался мне подарить с автографом и экземпляр которого захоронили вместе с автором, назывался «ВЕЧЕРНИЙ МОНОЛОГ».
Владлен покинул нас «вечером», в 60 лет.
Неожиданно.
По его состоянию этого нельзя было предположить: мобилен, бодр и очень деятелен.
Весь в ожидании отъезда в Израиль, куда не раз летал «в разведку» и уже отправил всех близких (двух дочерей с семьями и жену).
Человек душевно щедрый, личность незаурядная, обладающая большим умом, чувством самоиронии, лёгкого, изящного юмора, умевший не только говорить, писать, слушать, но и СЛЫШАТЬ, он и в дружбе был щедр и с грустью оставлял своих друзей.
И вообще, уезжая, не хотел никаких конфликтов, что ему в большинстве случаев и удавалось.
Таковы и его стихи, прежде всего ДОБРЫЕ.
Я научаюсь год за годом
Всё меньше думать о себе.
Как хорошо быть эпизодом
В твоей возвышенной судьбе
………………………………..............
Если ты расстроен очень
От работы, от любви,
И себя проверить хочешь –
Посмотри в глаза мои.
Этот небольшой, но с тщательным подбором стихов сборник насыщен всеми чувствами, переживаемыми человеком: Любовь, Память, Дружба, Природа, Оптимизм, Философские размышления, Эпиграмма…
Люби меня…
Приходит вечер,
Трамваи катятся, звеня.
Мой самый милый человече,
Люби меня.
Меня,
И доброго, и злого,
И ночью, и при свете дня.
Я молча повторяю снова:
-Люби меня.
Люби меня…
Проходит вечер,
И вечность катится, звеня.
Люби сейчас. Ведь я не вечен.
Люби меня.
.......................
Я поднимаю тост за Томск,
За тополя в морозной дымке,
За новогодние улыбки
Задорных новогодних толп.
За томских девушек, которым
Подобных не найти нигде,
За общежитий коридоры,
Где «постучись в любую дверь».
............................
Дверь отвори. Достань вина бутылку,
Повесь сушиться мокрую одежду.
И не старайся чем-нибудь утешить.
Не говори. Молчи и слушай только.
...............................
Пока мы были на спектакле,
Прошла гроза. Теперь о ней
Напоминают только капли,
Срываясь медленно с ветвей.
Под тёплым ветром сохнут ветки,
На небе – звёзд весенних сгустки.
Шедевры истинные редки
В природе, так же, как в искусстве.
.............................
Придуманные мною сказки
Кончались свадьбою и пиром.
Солдаты скидывали каски,
И люди наслаждались миром.
...........................
Необязательно дорога
Приводит к истине, мой друг.
Но всё-таки смелее трогай,
Стряхни дремоту и испуг.
Не оглянись, шагай с порога,
Покуда манит новизна.
Необязательно дорога
Приводит к счастью.
Так и знай.
......................
Бывают разные поэты.
Он не умел писать сонеты,
Зато умел давать советы,
Как следует писать сонеты.
Предлагаемые короткие фрагменты если и не раскрывают полностью внутренний мир поэта и человека, то всё же дают о них представление.
Сборник завершается почти мистическим предчувствием своего ухода: всего две строчки, но сколько в них вложено:
Праздник кончился,
Но праздник был.
А уж обложка художника Татьяны Орловой, хорошо знавшей поэта – символ глубинного смысла жизни Владлена: опадающие листья в форме сердечка - СЕРДЦЕ, ОТДАВАЕМОЕ ЛЮДЯМ.