«Лимонада Петровна, а случалось ли с Вами что-то необычное, выходящее за рамки обычных представлений? Что-нибудь мистическое?» - вопрошаете вы. «Да сколько угодно,- отвечу я вам.- А мистическое это или нет – кто ж разберет. Одно знаю: когда я одна, я вовсе не одна.» - «Расскажите, расскажите поподробнее, ну, пожалуйста…» - «Да что рассказывать-то… Перед вашими любопытными носами много чего интересного делается, да только вы не придаете этому значения. Вы бы бабушку мою послушали или маму. А они врать не умели, все как на духу.» - «Ну, в те времена жизнь другая была, а сейчас век высоких технологий.» - «Вот и лезли бы в ноутбуки, любовались бы на живых мертвецов, в сетях столько необычного, за всю жизнь не перечитать и не пересмотреть. Знаете же, паразитики, что я поболтать люблю, ну так слушайте мои байки.
Вот однажды, девчонкой еще была, зазвала меня подружка в деревню, до нее километров пять, пошли мы пешком, дороги я не знала, а она возьми да останься у своей бабки ночевать. А мне что делать? Мамка прибьет, если я не вернусь. И, как говорит Задорнов, вечерело. Пошла по дороге. С одной стороны поле, с другой густой орешник. Мы о Боге-то мало задумывались, пионерами были, не положено. Страшно мне стало, а ведь я уже оформилась по-женски-то почти, уже мальчики заглядывались, мамка пугала, хулиганов боялась- вдруг нападут. Дошла до развилки, где город – не знаю.
И тут впереди я увидела мужчину на велосипеде. Откуда он взялся – непонятно. Я остановилась: мужчина – это опасно, вдруг посягать начнет, вокруг-то ни живой души. Ехал он метрах в пятнадцати от меня. Он остановился, нагнулся к велосипеду, вроде как что-то поправляет. Я пошла, он поехал. Я в физике-то никогда не была сильна, но понимаю, что по всем правилам науки велосипедист должен ехать быстрее и в конце концов скрыться из глаз. Но нет: я в нерешительности остановлюсь, он останавливается. И не пристает, на мое счастье. Я убыстряю шаги - и он едет быстрее. Я почти бегу – он набавляет скорость. И все это при гробовом молчании. Так мы и двигались: странный велосипедист впереди, я за ним, потому как куда идти все равно было непонятно, а тут все ж живой человек. Так и дошла я за ним до самого железнодорожного вокзала, скорее, до путей, огляделась – нет его. А дальше я дорогу знала. Добралась до дома, мамка уже с работы пришла, выпытала, где я была, и вставила чертей. И был мне урок.
Вот уже шестой десяток пошел, а иногда вспоминаю этот случай: кто был тот мужчина на велосипеде? Понятно, что живой человек, иначе откуда у него велосипед. Он меня выводил, намеренно выводил, как будто чувствовал, что я не знаю дороги. Но это я так считаю, а вы думайте, мистика это или нет.
А тут, лет десять назад, я, дура старая (ну, может и не такая старая, это я сейчас так себя называю), усомнилась в своем решении: разводиться или нет. Дело в том, что брак был второй, по меркам моих родителей, второй брак – это уже позор (ведь в их времена о каждом разводе в газетах писали), а тут развод опять. Это сейчас гражданские браки и все такое… Да и не по-Божески вроде. Я в Оптину пустынь поехала, там мне встретился отец Нил, сказал, чтобы мы венчались и никак иначе. Отец Нил, как ни крути, все же человек, а мне, грешной, был нужен ответ самого Бога. Ну не было мне жизни, страданий много. На время смирилась и однажды, вопия, стала взывать ко Господу, что, если разводиться можно, пусть даст мне какой-нибудь знак. И Он дал.
Через два дня садится ко мне на балкон белая голубка, такая белая, что ни одного постороннего пятнышка, ни одной крапинки. Села неподвижно и смотрит на меня. Когда-то я наблюдала за голубями, ходят туда-сюда, воркуют, а эта сидит и смотрит, просто взгляд какой-то человеческий. Я- на нее, она- на меня. Жутко мне стало, ой, как жутко. Я в другую комнату ушла, посидела немного, успокоилась, выглянула – а она все сидит. И так же неподвижно. И так же смотрит. Пару раз я еще выглядывала (она сидит!) и думала: «Господи, неужели это ответ? Неужели ты меня не покараешь, если я разведусь?» Когда я выглянула в очередной раз, голубка исчезла. Но я все же еще долго сомневалась, как мне поступить, а потом решилась и оформила все бумаги. Развели нас моментально, и надо сказать, мы не стали врагами, а годы, прошедшие после развода, я считаю самыми спокойными, яркими и плодотворными в моей жизни. По крайней мере, я уже не то затюканное существо, какой вы меня раньше знали. А есть ли в этом мистика, не мне судить. Ну, дорогие мои, надоело вам, наверное, мои россказни слушать. Остальное в другой раз. Хорошо?»