На землях Всевеликого Войска Донского к началу ХIХ века было значительное количество помещичьих владений, которые в большей степени принадлежали пожалованной в дворянство казачьей старшине. Иное дело было в низовьях Терека, где в районе Кизлярской крепости, местная знать в основном из грузин и армян, пока не смогла завладеть казачьими землями.
Уникальным было имение потомков основателя шелкового производства в этом крае купца Сафара. Его наследники Лука Ширванов и Василий Макаров, не только продолжили дело, но и добились значительных успехов. 1 мая 1764 года в протокольной записи мануфактур- коллегии Российского государства появилась запись: «…по известию цареградской коммерции обер-директора и кизлярского шелкового заводу содержателя Василья Хастатова, которым между протчего объявляет, что для лутчаго того завода отправлен на оной сын ево, Хастатов, сын Богдан з братом Макаром и по прибытии его туда зделан хороший успех…»/ ЦГАДА СССР. Ф.227. Опись 1. дело 99. лист 397/
Спустя год Петр Лукич Ширванов продает «… пренадлежащие покойному моему отцу Луке Ширванову и мне Петру за Кизлярской крепостью в урочище Сарофанниковом в шелковом заводе и московской шелковой фабрики части, что нам с отцом моим пренадлежит со всеми мастеровыми и работными людьми и с деланными строениями и инструментами и материалами все без остатку… Василью Хастатову за тысячу рублей.»/ ЦГАДА СССР. Фонд 19. опись1. дело 375. лист 32 и оборот/
Позднее за долги шелковое производство было взято в казенное ведомство, однако Хастатовы по-прежнему управляли им.
Внук купца Сафара Аким Васильевич Хастатов, генерал-майор, Георгиевский кавалер за воинскую службу был удостоен дворянского титула. После выхода в отставку он вступил в права владения привилегией шелковых мануфактур на Тереке. После долгих тяжб с гребенскими казаками Хастатов постарался заручиться официальным документом, подтверждавшим его права на земельный надел и обзавестись поместьем на Тереке, которое назвал «Земным раем».
В сентябре 1802 года поверенный от Гребенского войска войсковой есаул Гаврила Михайлов сын Тургенев при межевых делах канцелярии землемера коллежского регистратора Смирнова в присутствии генерал-майора и кавалера Акима Васильевича Хастатова заявил: «…развожусь полюбовно и впредь спокойно и бесспорно между нами гребенскими казаками и его превосходительством… полагаю и утверждаю межу,…(которая) начинается от реки Терека и от урочища Вязовой лучки отступя ниже острова Голубкина шесть сот сажень от лесу стеной от старой межи восемь сот семьдесят пять сажен… и по тому месту полюбовно развод быть направо земли Новогладковской станицы Гребенского войска казаков и на левом – Шелкового завода на Тереке в урочище Сарафанниковом его Превосходительства Акима Васильевича Хастатова, что я поверенный Тургенев с дозволения своего начальника ученил сей развод, то в том казаки и по них наследники спорить и прекословить никто не будет, прежние связи показания оставят и предаю вечному забвению.
С копии верно, генерал майора и кавалера Хастатова поверенный губернский секретарь Роман Васильевич сын Григорович» (ЦГИА Грузии фонд 2, опись 1, л.4-5)
Это ставит точку во всех спорах о месторасположении усадьбы Хастатовых, которая стояла в юго-восточной части селения Шелкозаводского на земле ПОМЕСТЬЯ, что засвидетельствовано вышеуказанным документом. На современном участке «старой станицы» на Тереке это место определено по археологическим изысканиям, имеет богатый культурный слой, поднято было много фрагментов посуды и предметов быта, неподалеку найден был клад монет ХYIII века (В.Б. Виноградов « Вечная…) (Н. Еремин «По указу Петра…)
Находившийся в четырех верстах хутор Паробоч Хастатовым не принадлежал, ибо находился на земельном наделе станицы Щедринской. Хутор Паробоч, ставшей на кратковременный период станицей, но по нежеланию населения и его малочисленности и, как вышедший из казачьего состояния, попал во владения армянского торговца Калустова.
Аким Васильевич Хастатов был женат на Екатерине Алексеевне Столыпиной из знатного русского рода. У них родились дети – Мария (1799 г.), Анна (1802 г), Аким (1802).
Георгиевский Кавалер Хастатов умер в 1809 году в Санкт-Петербурге, где и был похоронен. Вдова с детьми уехала на Северный Кавказ, где у них были дома в Горячеводске и имение на Тереке.
Нами уделяется внимание поместью и его обитателям еще и по той причине, что Хастатовы являлись армянскими родственниками поэта М.Ю.Лермонтова. Екатерина Алексеевна Хастатова и бабушка Михаила Юрьевича Елизавета Алексеевна Арсеньева были родными сестрами. И в связи с приближающимся юбилеем поэта появляется немалое количество публикаций, которые не соответствуют действительности и даже извращают события и факты того времени.
С 1973 по 1992 год автор, будучи жителем станицы Шелковской, участвуя в республиканских, всероссийских и международных научных конференциях по истории Северного Кавказа и Лермонтовских конференциях в Пятигорске и Тарханах излагал в публикациях, очерках свои личные изыскания археологического, этнографического плана и данные архивных документов.
Они опубликованы в следующих авторских изданиях: «По указу Петра» Шелковская, 1990г.; «Стали героями книг» В юбилейном приложении к газете «Кавказская здравница» – «Всесоюзный Лермонтовский праздник поэзии», 1989г.; «Историко-археологические объекты в районе создаваемого музея-заповедника М.Ю.Лермонтова в Шелковском районе ЧИАССР». В сборнике «Актуальные проблемы древней и средневековой истории Чечено-Ингушетии», Грозный. 1990 г.; «Выписки из дел Центрального государственного архива ЧИАССР, сделанные с 29 марта по 13 апреля 1990 года». Сборник «Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа». Материалы III-ей Международной Кубано-Терской научно-практической конференции. Армавир, 2013 г.; «Строительство российской крепости Шелкозаводской в системе Кавказской укрепленной линии в конце ХYIII-начале XIX в.в.» Ученые записки Курского государственного университета. Электронный научный журнал КГУ. Курск- 2011 г.; « Станица Червленная времен М.Ю.Лермонтова и ныне» в 5-ом выпуске сборника «Общества любителей казачьей старины». « Возрождение казачества – это не ребячество». Губкин. 2013 г.
Значительный объем материала, посвященного истории станицы Шелковской, имению Хастатовых и пребыванию М.Ю.Лермонтова на Тереке был собран нами в краеведческом музее Шелковской средней школы №1.
Достоверно, что в 1818 году Елизавета Арсеньева вместе с внуком Мишей Лермонтовым впервые была на Северном Кавказе, где встретилась с сестрой Екатериной Хастатовой, женщиной незаурядной, прозванной «авангардной» помещицей. Позднее Хастатова приезжала к своим родственникам в Тарханы и Москву. Ее рассказы о горцах, песни и обычаи терских казаков, тревожная жизнь линейной станицы оказали большое влияние на раннее творчество Михаила Лермонтова.
Умерла Хастатова неожиданно. В северной части города Георгиевска у деревянной церкви Покрова еще в начале ХX века можно было прочесть на каменном надгробии: « Генерал-майорша Екатерина Алексеевна Хастатова, урожденная Столыпина, родилась 1771 года октября, умерла от холеры 1830 года августа 13 дня». (Н.И. Шабловский. «Георгиевские кладбища». сборник «Записки общества любителей казачьей старины» № 10. 1914 год.)
Наследником кавказских владений стал Аким Акимович Хастатов, который с 1828 года был офицером лейб-гвардии Семеновского полка. В 1832-1835 выйдя в отставку, живет в своем имении в Шелкозаводске, где прослыл отчаянным храбрецом и сорвиголовой. Позднее он вновь поступил на службу в гвардию, но с правом прохождения ее на Кавказе, где и встречается в 1837 году с племянником и уже широко известным поэтом Лермонтовым.
Михаил Юрьевич вновь видит места, знакомые ему с детства. Вновь он очарован отвагой духа гребенских казаков, покорен красотой бурного Терека-Горыныча. В имении Хастатова жила кумычка по имени Бэлла, с которой у дяди были романтические отношения. На крепостном валу бывшей крепости Шелкозаводской дежурил казачий пикет. На предмостном укреплении часты были встречи бывалых кавказских офицеров, гостивших в хастатовском имении. Истории и рассказы из жизни этих людей и родственника Акима Акимовича отразились в прозе поэта. Один из них стал сюжетом для «Фаталиста». Биограф поэта П.А. Висковатов со слов родственника А.П. Шан-Гирея запишет: «Место действия – Червленная станица, Хастатов и есть офицер, бросившийся в окно на убийцу».
В те годы практически в каждой казачьей станице на отдыхе находились воинские части. Офицеры вносили определенное влияние на быт станичников, повышая их кругозор и культуру.
А.А. Хастатов в роковое для поэта время был в Пятигорске и после его гибели вернул В.Ф. Одоевскому записную книжку со стихами Лермонтова написанные им в последнее время жизни на Кавказе.
Выйдя в отставку, в чине капитана, Хастатов поселился в своем имении на Тереке, которое, как и мать, называл «Земным раем», за красоту окружающей природы.
В альбоме художника того времени П.И.Челищева есть рисунок Акима Акимовича, где изображен средних лет бородатый мужчина, в гражданском платье и в широкополой шляпе. Об этой шляпе и самом Хастатове ходило много рассказов и анекдотов, где описывались его приключения. Даже три десятилетия спустя после смерти «авангардного помещика» терский краевед Г.А.Ткачев, описывая так называемое «сусловское дело 1846 года», где произошло столкновение между казаками и горцами, не удержался и привел случай из жизни Хастатова. Окруженным со всех сторон казакам было трудно сдерживать яростное нападение противника. «На счастие, находился в среде их один местный шелковской землевладелец, отставной капитан гвардии Аким Акимович Хастатов, который по тревоге выехал из простого любопытства на Амир-Аджи-Юртовскую переправу и для препроведения времени отправился вместе с казаками. Он был в обыкновенной цивильной одежде, без всякого вооружения, только с одним хлыстиком, взятым для понукания верховой лошади. В то время как казаки, перераненные стали заметно терять бодрость духа, Акиму Акимовичу потребовалось выйти из каре по обыкновенной для всякого смертного необходимости, о чем он и объявил, прося его пропустить между лошадьми. Это возбудило общее внимание: его уговаривали не выходить, а остаться под защитой каре, но на Акима Акимовича не подействовали никакие убеждения, и он прехладнокровно вышел из рядов, прямо под выстрелы неприятеля и, конечно, исполнил то, что требовала его природа. На него была направлена в это время куча неприятельских выстрелов, но, к удивлению всех, он остался цел и невредим и спокойно вошел обратно в каре». (Ткачев Г.А. Станица Червленная. Владикавказ.1912 год)
Хастатов прожил довольно долгую жизнь. В 40-х годах ХIХ века побывал в Италии и Франции, но всегда возвращался в свой «Земной рай». В его имении побывали знаменитый Александр Дюма и будущий гений русской литературы Л.Н. Толстой. В дневниковых записях Льва Николаевича за 1852 год неоднократно отмечено его пребывание в Шелковской, где он охотился в окрестных лесах, «был хорош и не скучал…». Несомненно, что после бесед с Акимом Акимовичем и увиденных окрестностей Л.Толстой записал: «Читаю Лермонтова третий день…»( Толстой Л.Н. Собр.соч. в 22 томах. Том 21. с.84. Москва. 1985 г.)
В рукописном отделе Российской Государственной библиотеке сохранилось несколько писем Хастатову на Терек и его ответы. Приведем их для того, чтобы представить обстановку того времени и род занятий «передового помещика Российской империи», как звали Акима Акимовича друзья.
27 октября 1845 года А.А. Столыпин вопрошает: «Как-то ты, любезный друг, на Кавказе поживаешь? Спокойно ли у вас на Тереке? Каков был урожай винограда?» И в другом послании от 23 июня 1846 года читаем: « Письмо твое от 29 мая получил, оно меня совершенно восхитило, я всегда знал, что ты человек храбрый, но в сем деле ( речь идет о том самом «сусловском деле», приведенном выше. Прим. Н.Е.) ты оказал более, нежели храбрость и неустрашимость, а присутствие духа, которое не всякому дано в удел. Только, любезный друг, опасаюсь одного, чтобы таковые твои подвиги не завлекли тебя в бесполезные опасности. Вспомни, что ты теперь мирный житель и что без всякой надобности бросаться в опасности нет необходимости. Другое дело, ежели бы ты был на службе».
Письмо А.А. Хастатова к своему родственнику А.И. Филосософову, которое приводится целиком, дает представление об интересах и занятии отставного капитана в своем имении: «23 ноября. Земной рай.
Любезный братец, Алексей Илларионович! Нету худа без добра даже в мелочах обыденной жизни. Если бы Николай не остался за границей, я носил бы привезенные им рубашки, а теперь имею удовольствие читать дружеское письмо ваше и предлог побеседовать. Прошу вас акции и деньги оставить у себя: увидимся – сочтемся. А денег у меня и куры не клюют, хотя иногда, как теперь, очень мало. Стоит только не отступать от правила, чтобы нужно было именно столько, сколько их есть налицо, а если будет 20% более – так вот и богатство!!! И ей-ей, очень легко так себя обставить – ничего, иногда даже весело. Право так – при мысли, что хотя у меня денег мало и гораздо меньше других, а я в ус никому не дую и никому не должен. Главное, на чужой каравай рта не разевай и не суйся, куда не по силу, - не садись в чужие сани! Когда у меня мало этих игрушек, я блаженствую в земном моем раю во всей силе этого слова, в особенности летом, а зима-то у нас несколько несколько недель.
Зимой в деревне, правда, вечера длинны, в особенности, если нельзя читать.
Климат у нас теплый, сухой и здоровый, флора, леса, Терек и снежный хребет величественны – это для наглядного. Книг и журналов у меня в околотке много. Насчет клубники – тоже ничего. Женщины наши красавицы, можно сказать, славянские испанки. Для стола всякая дичь, рыба, вина, фрукты в изобилии. Чего же больше? Казалось бы, и умирать не надо! Одно желание – хочется хоть изредка просвежиться: послушать оперу, посмотреть театр да как добрые люди в довольстве живут. А главное, повидаться со всеми вами, обнять да сказать: не поминайте лихом любящего вас друга и брата Акима Хастатова. Насчет катюши Катюши скажу то же, что в начале письма. Очень сожалею, что милая ваша Адина нездорова, и молю бога, чтоб она была счастлива. Дмитрий Доктуров ранен, он славный молодой человек, все в походах, так что я его давно не видел. Что наш Гог-Магог – кн. Александр Иванович – приедет ли к нам? А славно бы сделал, если бы сумел вовремя сказать: довольно – погулял. Мне кажется, прочат К- мирского – молод еще. Славно было (бы), если бы назначили Коцебу, – знает край, как свои пальцы, деятелен и имеет изумительную память. Впрочем, по мне, кто ни поп, тот батька. Не взыщите, я заврался и, вероятно, давно наскучил всей этой галиматьей – А.Х.»
Вдали от светских Петербурга и Москвы «авангардный» помещик не чувствовал себя ущемленным и оторванным от «света», был в курсе всех событий не только на Кавказе, но и за границей. В 1865 году Хастатова постиг апоплексический удар, он ослеп. В 1881 году комиссия, стремившаяся установить истинное место дуэли Лермонтова, направила письмо в Шелковскую. Выехать больной Аким Акимович не смог, но указал на Евграфа Чалова, бывшего их дворового человека, жившего тогда в Пяигорске и присутствовавшего при той роковой дуэли.
В государственном архиве Чечено-Ингушетии в фонде 115, ед.хр.3.лист 18 обнаружены документы с упоминанием помещика Хастатова, в связи с нахождение у него в работниках бондаря Осипа Ерошкина, подлежащего рекрутскому призыву. Также имя Хастаова упоминается на листах 32-33 вышеуказанного документа. Купчая Хастатовых имелась в фонде 230, опись 1, единаца хранения 37.
На сегодняшнее время неизвестна достоверно дата смерти Акима Акимовича.
В 1883 году родственник А.Шан-Гирей в Пятигорске хлопочет о продаже домов «покойного гвардии капитана Хастатова». В это же время был продан земельный надел и имение в «Земном рае». Через год станицу Шелковскую постигло катастрофическое наводнение. Население перебралось в более безопасное от бурного Терека место. Была перенесена и церковь. По существовавшей традиции священников и знатных людей хоронили в церковной ограде.
Нами в 1990 г. была обследована территория некрополя на «старой станице», где хоронили с ХVIII до начала ХХ века. Обнаружены 45 каменных с вырезанными надписями надгробий. Часть из них была на староармянском языке. По нашему приглашению из Еревана приезжал доктор исторических наук (Ереванский педагогический имени Абовяна институт) Григорян Григор Месропович Григорян, который помог дешифровать надписи на могильных плитах. Вот эти тексты: «Сия гробница владыки Исая, внука Махитара 1804 год», «Сия гробница жителя Астрахани сына Бали Сарапьяна», «Под камнем сим находятся кости моздокского Абрама Акоповича Черкизьянца. Родился 13 июня 1829 года. Скончался 12февраля 1882», «Эта гробница Ионеса Мкртыновича гарабьянц. Рождения 1849. Скончался 1880». Плиты с именем Хастатова не обнаружено. Причина может заключаться в том, что во времена забвения исторических корней, некоторые предприимчивые дельцы вывозил каменные надгробия для закладки фундамента при строительстве частных домов. Такие многочисленные факты были нами выявлены даже в конце 80-х годов ХХ века. Так с территории бывшей Свято-Варваринской церкви вывезли гранитный памятник знатного станичника генерал-майора Борисова Г.А., умершего в 1914 году. Вот такая же участь могла постичь и надгробие «авангардного помещика», ставшего прототипом героев лермонтовских произведений.