Утопия
Ночь в поезде, и Москва, быстрым дробным перестуком мелькающих в темноте редкими огоньками пролетающих платформ, оставалась всё дальше и дальше тяжёлыми, тревожными воспоминаниями.
Утро.Тревожный скрип замедляющего ход состава. Беспомощно нарождающийся рассвет. Толчок. Дверь медленно распахивается. Падающие ступеньки вагона. Шум поездов и крики людей внизу на платформе. Ната, с трудом цепляясь за высокий поручень, и ловя носком невидимые обрывающиеся ступеньки - спрыгнув с последней, замерла неловко возле проводницы, словно прячась от незнакомой утренней свежести приправленной дизельным дымом тепловозов. Взгляд выхватил вдали высокую худую фигуру с сиреневым невзрачным букетиком, идущую не отрывая взгляда от номера её вагона.
Боже ... прошло столько лет, и он до сих пор ни с кем. Ждёт, что подтвердил последний после 20- летнего перерыва короткий ответ на её письмо.
- Приезжай. Ребёнка усыновлю!
Старый телик на выцветшем ковре.
Несколько дней провинциальной жизни. Экран ящика телевизора. Вместе по вечерам, зажжённая колонка в кухне для горячей воды... И разговоры...
Через несколько дней, днём...Звонок. Неожиданный и резкий. У Димы ключ, можно не обратить внимания. Но открыла, увидев в глазке женщину... Похожих лет, только чуть полнее.
- Надя.
Откровенно разглядывает. Неужели уже виден живот? И вдруг выпалила.
- Я знаю, я всё знаю..15 лет ждала что сделает предложение, а он...Он тебя любил..
- И ребёночек не получался всё это время...Так,.. жили- как жили..
- Потому что ты в памяти у него. Змея!!! Никак не смог забыть тебя. Я даже знаю, ..я всё знаю..я всё посчитала. Он в Челябинск выезжал 4 месяца назад, в командировку сказал. Соврал. К тебе, стерва.
- И ты туда примчалась. Московская тварь. Всё вам, - всё...
Ната замерла, не выдавая волнения. Знает, всё знает. Но главное - нет! Думает, что от Димки ребёночек ...
Неожиданно Надя прошла в кухню, скользнув локтём по животу Наты. Та медленно прошла за ней.
На Наткин глоток Надька выпивала рюмку, раскраснелась, обняла. Завязалась тихая беседа, как у близких подруг. Не удалось Натке встать на мед учёт, и она вмиг в статусе роженицы сравнялась в одной записи с цыганками, и другими случайными негражданами тихого городка.
- От честного Димы в таких делах толку нет, хоть и директор архива. Завтра с утра вместе пойдём, я всё улажу.
-Не волнуйся.
Выходя, одевая туфли завершила визит Надя.
Кошка Машка
Захлопнулась дверь.
Ната присела на комод у зеркала в коридоре. Долго смотрела расплывающимся взглядом в отражение кухонного окна, и увидела Машку. Она жила во дворе небольшого цеха, где проходила практику. Кошка Машка- дочь полка. Скидывались на корм и деликатесы. Валька - бригадир обмотчиц, персонально ухаживала за ней, и как то пустила шапку по кругу, на операцию - избежать проблем с котятами.
Собрали, прооперировали , всё нормально. Но через некоторое время во двор пришла чужая, с котятами. Родила под мусорным баком соседнего цеха. Слышали как орала.
И что? Она нагло заняла Машкино место. Гоняли, били. Нет. Со своим выводком у кормушки, а Машка вдали. Грустная и поникшая.
И не в том правда, что сильнее она была, или котята её Машке совести прибавили. Нет. Ушла Машка сама, ощущая свою стерильную неполноценность. И коты, из-за её вдруг обрезанного уха, больше к земле не прижимались, гипнотизируя друг друга для начала взглядами.
Медленно встала с комода. Мелькнуло - зауважала Надька чужой некастрат, рядом со своей недеторождённостью. И не захотелось Натке её разачаровывать. Тем более, что от кого ребёнок- в самом деле, и не её дело. Главное- Димка принял.